Людмиле исполнялось тридцать. Возраст, который многие встречают с шумным праздником. Однако, вместо подготовки к вечеринке, она была погружена в квартальный отчет, сроки сдачи которого неумолимо приближались.
— Нельзя же так! — возмутился Кирилл, торопливо проглатывая ужин. — Тётя Оля прилетает из Мурманска, Герман с семьей едут из Екатеринбурга. Все ради твоего дня рождения!
— А что, если мы перенесем празднование на одну неделю? — предложила Людмила, глядя на мужа. — Когда я закончу с отчетом. Поверь, так я смогу по-настоящему расслабиться и насладиться праздником, а не думать о завтрашних делах.
— Люда, мне неловко перед родными. Как я им объясню? Скажу, что ты предпочла работу? Что они подумают?
— А что тут такого? — парировала Людмила. — Я еще никого не звала. А если бы я вообще не хотела устраивать праздник?
— У нас в семье принято отмечать юбилеи пышно. Цени, что они принимают тебя как родную. А ты так с ними поступаешь, - пробурчал Кирилл.
Людмила вздохнула. Она понимала Кирилла, его привязанность к семейным традициям. Но и он, казалось, совершенно не понимал её. Квартальный отчет – это не просто бумажка, это результат нескольких месяцев напряженной работы, это её репутация, её карьера. И она не могла позволить себе отнестись к этому спустя рукава.
— Кирилл, я понимаю, что тебе неудобно, но ты должен понять и меня. Я не могу просто взять и забыть про отчет. Это моя работа, это важно для меня. Я не хочу, чтобы мой юбилей превратился в нервный срыв из-за постоянных мыслей о работе.
Кирилл отвернулся, нахмурившись.
— Ладно, делай как знаешь. Только потом не говори, что я тебя не предупреждал. Родственники будут разочарованы.
— Я сама определяю дату и формат празднования моего дня рождения, Кирилл. Пожалуйста, пойми: отметим через неделю, спокойно, без рабочих забот. Родные с твоей стороны отнесутся с пониманием. Они же зрелые люди.
Кирилл отмахнулся и покинул кухню. Звук захлопнувшейся двери дал понять Людмиле, что муж пошел выгуливать собаку.
Наступил юбилей Людмилы. Как она и говорила Кириллу, торжество сегодня не входило в её планы. День, проведённый за отчётами, оказался крайне утомительным. К вечеру Людмила ощущала себя абсолютно обессиленной, но работа близилась к завершению.
По пути домой в забитом автобусе, она мечтала о тихом вечере вдвоем с мужем. Чтобы избежать готовки, она заранее заказала доставку роллов. Хотелось хоть немного отметить этот день рождения вдвоем.
Скинув рабочую блузку и юбку, она натянула мягкий домашний костюм, плеснула в лицо прохладной водой. Взгляд упал на циферблат: уже восемь. Где же Кирилл? Неужели опять задержался на работе?
Звонок в дверь прервал её размышления. На пороге стоял курьер с заказом. "Роллы, пожалуйста", - пробормотал парень, протягивая пакет.
Она набрала номер мужа. Долго шли гудки, и когда он наконец ответил, в трубке царил шум: голоса, смех, звяканье посуды.
— Людочка, привет! — в голосе Кирилла сквозила какая-то напускная бодрость. — Как там твой отчет? Замучилась, наверное?
— Кир, ты где? Я дома, роллы заказала, хотела хоть немного отметить мой день рождения.
— А я... — он запнулся. — Я в "Арарате". Помнишь, ресторан на Ленина? Мы там когда-то ужинали. Приезжай, если хочешь.
— В ресторане? Что ты там делаешь?
— Приезжай, всё расскажу. Адрес помнишь? Ленина, 133.
Людмила нахмурилась. Что-то в его голосе её встревожило.
— Кирилл, что случилось?
— Да ничего особенного. Просто приезжай.
И связь оборвалась.
"Арарат" оказался небольшим, но уютным заведением. Войдя, Людмила сразу узнала знакомые голоса. В дальнем углу, за большим столом, собралась вся семья Кирилла.
На столе царил беспорядок: пустые салатницы, остатки горячих блюд, полупустые бутылки вина. Все выглядели расслабленными и слегка захмелевшими. Тётя Оля, жестикулируя, что-то оживленно рассказывала, а остальные дружно смеялись.
Людмила окинула взглядом эту картину семейного торжества, и сердце ее сжалось. Никто, кажется, не заметил ее появления. Кирилл сидел во главе стола, раскрасневшийся, с бокалом в руке, и что-то оживленно говорил своему отцу. Он даже не взглянул в ее сторону.
Она медленно подошла к столу, стараясь не привлекать внимания. Лишь когда она оказалась совсем рядом, тетя Оля, прервав свой рассказ, удивленно воскликнула:
— Людочка, здравствуй! Как же мы тебя заждались!
— Люда, наконец-то ты здесь. Присоединяйся к нам, — произнес Кирилл.
— Да-да, присаживайся! — поддержал Герман. — Мы тут уже почти всё уничтожили, но тебе кое-что оставили. Правда, с вином почти покончено… Кирюх, может, еще пополним запасы?
Людмила неуверенно села на свободный стул, все еще не до конца осознавая происходящее. На столе действительно виднелись остатки слегка подсохшего салата и остывшего жаркого.
— Выходит, вы… празднуете мой день рождения? — тихо спросила она.
— Естественно! — весело ответила тетя Оля. — А разве не очевидно? Мы просто думали, что ты подъедешь раньше. Кирилл говорил, что ты будешь около половины седьмого.
— Около половины седьмого? — Людмила вопросительно посмотрела на мужа.
— Ну… я предполагал… — невнятно ответил Кирилл.
Кирилл, видя ее смятение, подошел ближе и обнял за плечи. "Любимая, ну что ты так расстроилась? Мы просто хотели сделать тебе сюрприз. Не получилось с временем, ну и ладно. Главное, мы все вместе." Он поцеловал ее в висок, но Людмила почувствовала, что поцелуй какой-то формальный, дежурный.
Она посмотрела на стол. Остатки пиршества, полупустые тарелки, смятые салфетки. Все говорило о том, что праздник уже идет полным ходом, и ее появление – лишь небольшая заминка в общем веселье. Она чувствовала себя лишней, словно ее пригласили на чужой праздник, где она не знала правил.
В комнате повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь тихим позвякиванием вилок. Людмила, с трудом сдерживая гнев, обратилась к Кириллу:
— Не понимаю, что происходит. Разве мы не решили отложить празднование?
— Никаких договоренностей не было, - отрезал Кирилл.
Неловкость стала почти осязаемой. Присутствующие обменивались растерянными взглядами, не зная, как реагировать.
— Людочка, милая, - робко произнесла мать Кирилла, пытаясь сгладить ситуацию, - Не стоит так расстраиваться. У Кирилла были благие намерения. Он просто не мог все отменить в последний момент...
— Не мог? - в голосе Людмилы прозвучало недоверие. - А спросить меня он не мог? Он прекрасно знал, что у меня сейчас завал на работе, и мне совсем не до торжеств.
— Люда, зачем устраивать этот спектакль при всех? - сказал Кирилл, стараясь сохранить лицо. — Давай обсудим это дома.
— А как насчет того, что мой день рождения отмечают без меня? И почему здесь только твои родственники? Где мои? - парировала Людмила.
— Мы же не специально без тебя! - попыталась оправдаться жена Германа. - Мы ждали, но ты так и не появилась...
— Я работала! - отрезала Людмила. — У меня квартальный отчет, голова забита только этим. Все, чего я хотела сегодня - это прийти домой, поужинать и лечь спать.
Она медленно окинула взглядом накрытый стол, а затем, с нескрываемым подозрением, посмотрела на мужа:
— Кирилл, интересно, кто оплатил этот банкет?
Кирилл заёрзал, избегая взгляда:
— Я, в общем… взял с твоей карточки к торжеству. Позже уладим…
— Вот оно что. Значит, мой день рождения отметили без меня, но моими средствами? Отличное семейство, браво!
— Люда! — воскликнула мать Кирилла с укором. — Что ты несёшь такое?!
— А что мне говорить? — возразила Люда, поднимаясь. — Хвалить за то, что в мой личный праздник я осталась без гроша и без веселья?
— Сколько?, - уточнила Людмила.
— Что именно?, - переспросил Кирилл.
— Сколько израсходовал?, - настояла Люда.
Кирилл помедлил:
— Э… примерно тридцать тысяч, наверное…
— Тридцать тысяч?! - выдохнула Людмила, чувствуя, как к горлу подступает ком. — Тридцать тысяч на один вечер?!
Мама Кирилла покраснела и попыталась вмешаться:
— Людочка, ну что ты так говоришь? Мы же хотели сделать тебе приятное! Кирилл так старался...
— Старался? - перебила Люда, ее голос дрожал от обиды и злости. — Старался меня унизить перед своей семьей? Старался показать, что мое мнение ничего не значит? Старался потратить деньги, заработанные моим потом и кровью, на праздник, о котором я даже не просила?
Она почувствовала, как к горлу подступает ком. Слезы предательски защипали глаза. Она отвернулась от стола, чтобы никто не увидел ее слабость.
— Знаете что? - сказала она, стараясь говорить ровно. — Я, пожалуй, пойду. У меня еще много работы. А вы... вы продолжайте праздновать. Только, пожалуйста, не забудьте поблагодарить Кирилла за его щедрость и за то, что он так заботится о моих желаниях.
Она развернулась и, не дожидаясь ответа, вышла из зала. В коридоре она накинула пальто и, не оглядываясь, покинула ресторан. Ей нужно было побыть одной. Ей нужно было понять, что произошло и как жить дальше. Она чувствовала себя преданной и обманутой. И самое страшное, она не знала, сможет ли когда-нибудь снова доверять Кириллу.
Люда почувствовала, как по щекам потекли слезы. Она выскочила на улицу. Холодный осенний ветер обжег лицо, немного приводя в чувство. Она шла, не разбирая дороги, просто шла, куда глаза глядят, пока не оказалась в парке.
Опустившись на первую попавшуюся скамейку, Люда достала из сумки платок и вытерла слезы. В голове пульсировала одна мысль: "Как он мог?" Как Кирилл мог так поступить, зная, как ей сейчас тяжело? Зная, что она выбивается из сил на работе, чтобы хоть как-то свести концы с концами? Ведь они вместе планировали бюджет, вместе обсуждали все траты. И вдруг – такой сюрприз, такой удар в спину.
Она вспомнила, как они познакомились. Кирилл казался таким внимательным, таким заботливым. Он всегда поддерживал ее, выслушивал, помогал. Неужели все это было лишь маской? Неужели она так сильно ошиблась в нем?
Люда достала телефон и хотела позвонить подруге, но передумала. Что она ей скажет? "Привет, представляешь, мой муж устроил мне сюрприз – праздник в честь моего дня рождения, на который я не хотела идти, и оплатил его с моей карты, не спросив меня?" Звучало абсурдно. Да и не хотелось ей сейчас ни с кем разговаривать, выслушивать сочувственные вздохи и советы.
Она посмотрела на темнеющее небо. Скоро стемнеет окончательно. Нужно что-то решать. Возвращаться домой она не хотела. Не сейчас. Не после всего, что произошло.
В голове мелькнула мысль – уехать. Куда-нибудь далеко, где ее никто не знает, где она сможет побыть одна, разобраться в себе и понять, что делать дальше. Но это было лишь мимолетное желание, несбыточная мечта. У нее работа, обязательства, ипотека, в конце концов. Она не могла просто так все бросить и сбежать.
Люда вздохнула и потерла виски. Голова раскалывалась. Она встала со скамейки и побрела в сторону выхода из парка. Нужно было найти какое-нибудь тихое кафе, выпить чашку кофе и попытаться успокоиться. А потом… потом она вернется домой. И поговорит с Кириллом. Спокойно, без криков и истерик. Попытается понять, что им обоим нужно от этого брака и есть ли у них вообще будущее. Потому что сейчас, в этот момент, она чувствовала, что их отношения висят на волоске. И этот волосок вот-вот оборвется.
Люда вошла в квартиру и замерла на пороге кухни. Кирилл сидел за столом, его лицо было багровым от злости. Он выглядел так, словно вот-вот взорвется.
— Неблагодарная! - заорал он, едва увидев Люду. — Всем только настроение испортила! Что о тебе теперь подумает моя родня?
Люда сглотнула, пытаясь понять, что происходит. — Ты потратил мои деньги! - выдохнула она, чувствуя, как внутри поднимается волна возмущения.
— Я решил устроить тебе сюрприз! Сам всё организовал. А тебе всё не так! К тому же у нас общий бюджет, не забыла? - Кирилл не унимался, его голос становился все громче и злее.
— Тридцать тысяч - это много! - тихо, но твердо ответила Людмила.
Кирилл вскочил со стула, его глаза метали молнии.
— Знаешь что! Ты эгоистка! И я хочу развода, - выпалил он, словно это было самое простое решение в мире. — Я не потерплю такое неуважение ко мне.
— Ты так не поступишь, — сказала Людмила, глядя в глаза Кириллу. В ее голосе звучала смесь отчаяния и неверия. Она, наверное, думала, что это просто очередная ссора, вспышка раздражения, которая, как и прежде, утихнет.
— Смогу. И сделаю. Я устал быть незаметной в собственной семье, — ответил Кирилл. В его словах не было злости, только тихая, но твердая решимость.
Людмила не восприняла его слова всерьез. Она привыкла к его уступчивости, к тому, что он всегда готов пойти на компромисс. Но Кирилл изменился.
Через два месяца развод был оформлен. Людмила до последнего не верила, что Кирилл это сделает. Пыталась мириться, просила прощения, умоляла дать ей шанс. Она вдруг осознала, что теряет что-то очень важное, что принимала как должное. Но было поздно. Кирилл, уставший от ее невнимания и равнодушия, уже принял решение. Он ушел, оставив Людмилу наедине с осознанием своей ошибки и горьким сожалением о потерянном времени.