Глагол38 вспоминает одну из самых драматических историй в отношениях двух поэтов.
В 1964 году молодого Иосифа Бродского осудили за тунеядство и отправили в ссылку под Архангельск. Такое решение властей осудили Дмитрий Шостакович, Константин Паустовский, Самуил Маршак, Анна Ахматова, общества итало-советской дружбы. Как раз в Италию приехал Евгений Евтушенко, и он помог написать им письмо и отправить в Кремль через советского посла в Риме.
Через год, как Бродский вернулся в Москву, поэты познакомились. Евгений Евтушенко пригласил Иосифа на ужин в модный ресторан «Арагви». Тогда стихи Бродского не печатали, и он зарабатывал лишь переводами. Евтушенко пытался продвинуть его стихи в журнале «Юность» и пригласил его выступить на своем творческом вечере в МГУ.
Это было время, когда стихи друг друга литераторы, мягко говоря, недолюбливали. Евтушенко называл себя «последним советским поэтом», а Бродского - «первым несоветским». Евтушенко был любимцем власти и не вылазил из командировок по стране и за границу. Бродский же отвергал посредничество между властью и публикой, которое брали на себя шестидесятники. Он говорил, что у поэзии и политики общего только две начальные буквы, а сам поэт должен разговаривать не с властью, а с Богом.
На этой почве отношения Бродского и Евтушенко совсем испортились. В мае 1972 года Бродскому рекомендовали покинуть Советский Союз. В то же время Евтушенко вернулся из гастролей по США, и на границе у него конфисковали фотографию президента Ричарда Никсона с автографом. Уроженец станции Зима был возмущен и добился встречи начальником одного из управлений КГБ Филиппом Бобковым.
Во время встречи Евтушенко рассказали, что Бродского сроко вышлют из страны, на что поэт попросил оформить ему визу быстрее. Вскоре об этом разговоре Евгений рассказал Иосифу, и последний был взбешен, обвинив Евтушенко в пособничестве с КГБ.
В Штатах Бродский всем рассказывал, что именно Евтушенко виновать в его высылке из страны. Позднее, когда сам Евтушенко уехал за океан, это мешало ему, поскольку многие литераторы вспоминали историю отношений с Бродским и этот фрагмент. Поэтому ссору с будущим лауреатом Нобелевской премии Евтушенко считал самой большой трагедией.
Бродский перед смертью рассказывал друзьям: «Представляете, каким путем могла бы пойти русская литература, если бы Нобелевку присудили не мне, а Евтушенко?» Но это не мешало ему знать наизусть «двести-триста строк Евтушенко».
За год до смерти Евтушенко говорил, что «жена Маша до сих пор запрещает мне отвечать на вопросы о Бродском, говорит, что это моя «самая глубокая рана», она знает, что со мной происходит, стоит мне вспомнить эту историю. Но я не могу этого забыть, я думаю, что это и убило его». В другом интервью он сожалел, что не успел договорить с Бродским до его смерти: «Возможно, наши стихи уже сами будут разговаривать друг с другом, и, думаю, что о чем-то договорятся».
Возрастное ограничение: 16+