Он взял ее руки в свои.
— Я не могу обещать вам легкой жизни. Не могу гарантировать, что мы благополучно пройдем через все эти испытания. Но я могу пообещать честность. И то, что буду защищать вас любой ценой.
— Это все, что мне нужно, — ответила Зинаида.
Иван Петрович снова обнял ее, и в этот момент почувствовал, как последние оковы прошлого окончательно спадают с него. Да, он будет помнить Алешу всегда. Да, утрата сына навсегда останется частью его души. Но это не означает, что он должен похоронить себя заживо.
— Что мы делаем дальше? — спросила Зинаида.
Иван Петрович посмотрел на свои записи, на фотографии, которые она принесла, на все материалы расследования.
— Дальше мы заставляем преступника совершить ошибку. У нас есть часть пазла, но не хватает главного доказательства. Значит, нужно спровоцировать его на такие действия, которые окончательно его разоблачат.
— Это опасно.
— Да. Но другого пути нет. Тот, кто стоит за всем этим, уже перешел все границы. Поджог, угрозы — он не остановится, пока не добьется своего. Единственный способ обезопасить себя и близких — разоблачить его публично, при свидетелях, так, чтобы у него не осталось возможности скрыться или свалить вину на кого-то другого.
Зинаида кивнула.
— Тогда что от меня требуется?
— Доверие, — просто ответил Иван Петрович. — И готовность идти до конца, что бы ни случилось.
Остаток дня они провели вместе, изучая все материалы расследования, обсуждая подозреваемых, строя планы. Иван Петрович рассказал Зинаиде о своих сомнениях относительно Федора Семеновича, о странной активности Степанова, о поведении Галины Николаевны.
К вечеру у них сложилась более или менее ясная картина происходящего. Кто-то из жителей СНТ, имеющий доступ к старым коммуникациям и хорошо знающий все местные тайны, намеренно отравил водопровод. Цель могла быть разной — месть, желание нажиться на кризисе, стремление избавиться от конкурентов. Но методы были одинаково подлыми: подстава невиновного человека, запугивание, прямые угрозы.
— Завтра вечером созывается общее собрание СНТ, — сказал Иван Петрович. — Галина Николаевна хочет обсудить результаты экспертизы и дальнейшие действия. Это будет идеальный момент для разоблачения.
— Вы уверены, что у нас достаточно доказательств?
— Прямых улик пока мало. Но если мой план сработает, преступник сам себя выдаст.
Зинаида взяла его за руку.
— Иван Петрович, а что, если... что, если завтра все закончится плохо? Что, если тот, кто стоит за всем этим, попытается причинить вам вред прямо на собрании?
— Тогда по крайней мере это произойдет при свидетелях, — мрачно ответил он. — И правда все равно выйдет наружу.
Они сидели за его кухонным столом, держась за руки, и каждый думал о том, что завтрашний день может стать последним в их начинающихся отношениях. Но оба понимали: пути назад нет. Слишком много поставлено на карту, слишком далеко зашла игра.
— Иван Петрович, — тихо сказала Зинаида, — что бы ни случилось завтра, я хочу, чтобы вы знали: эти дни рядом с вами стали самыми счастливыми в моей жизни за последние годы. Вы подарили мне ощущение, что я нужна, что моя жизнь имеет смысл.
— Вы подарили мне гораздо больше, — ответил он. — Вы вернули мне желание жить.
За окном стемнело. В СНТ "Ромашка" зажглись окна домов, и дачный поселок приготовился к еще одной ночи, не подозревая, что завтра многое изменится навсегда. А в доме Ивана Петровича двое людей, нашедших друг друга в самый трудный момент своих жизней, готовились к финальной схватке за справедливость и правду.