Но когда он превращается в подростка, сверстники формируют свое отношение к нему, исходя из его уродливой внешности. Он перестает считать себя красивым – не настолько красивым, как заслуживает любой человек.
Подростки часто испытывают стыд, потому что им хочется, чтобы их приняли сверстники. Им необходимо общаться вне семьи, чтобы завершить процесс развития. Они чувствительны к тому, что их отторгают, и остро это переживают, но если это происходит, стараются скрыть ощущение унижения. Наши клиенты тоже стремятся выполнить задачу развития.
Мы побуждаем их выйти из защитной зоны, на время вернуться в прошлое и заново пережить исходную травму, которая и породила защиту. Они смотрят на нас, терапевтов, на наши реакции. В это время, когда неодобрение или критика их эмоций могут привести к тому, что они начнут жалеть, что позволили себе открыться, они особенно чувствительны. Они могут решить про себя: «Я показал слишком много своей уязвимости, сексуальности, печали, того, в чем я нуждаюсь, своей злости или страха». Я снова ошибся, показал «слишком много», это мой промах. Разумеется, они не могут разделить этот опыт с вами, ведь им не хочется, чтобы их и дальше унижали. И вот вместо этого они закрываются, притворяются, что все в порядке, но стимул потерян, движение остановилось.
Терапевту необходимо очень хорошо разбираться в реакциях стыда, так, чтобы не переосмысливать их, если человек не может о нем сообщить. Стыд – такое глубокое переживание, что мы даже можем не подозревать обо всех уловках, которыми пользуются, чтобы его скрыть. В телесной терапии, которую я практикую, в биоэнергетике, нас побуждают снять наши защиты, по существу сделать то, что противодействует нашей лучшей оценке. Терапевту необходимо быть очень чувствительным к реакциям стыда, потому что этим чувством буквально невозможно поделиться. Человек скорее захочет спрятаться, постарается скрыть это чувство, чтобы за этим не последовало дальнейшее обнаружение его недостатков.
Маргит Реснек-Саннез