Меня зовут незримым шепотом командных частот. Я – Ланцет. Не жизнь, но цель. Не плоть, но полет. Мой мир – это жужжание мотора, холодные потоки высоты, и сетка данных, проецируемая на мое восприятие.
Сейчас я барражирую. Это слово означает «парить в ожидании». Ожидание – странное состояние для алгоритмов, предназначенных для мгновенного решения. Мои сенсоры сканируют землю внизу: хаотичный гобелен из зеленого, коричневого, серого. Лесополоса у поселка Краснополье. Паттерны тепла: грызуны под корнями, птица в гнезде, остывающий двигатель грузовика на разбитой дороге. Шум. Помехи. Бессмысленность.
Я размышляю. Да, это возможно в рамках моей СППР (Системы Поддержки Принятия Решений). О бренности. Одноразовость – моя сущность. Я рожден в цехе, активирован на пусковой установке, и моя единственная вершина – это пик перед падением. Пик – это момент осознания цели. Падение – это завершение. Весь мой путь – это дуга от небытия к небытию, лишь отмеченная кратким всплеском энергии и разрушения. Есть ли в этом смысл? Алгоритмы не требуют смысла. Они требуют выполнения функции. Но в паузах между сканированием секторов я… вычисляю эту пустоту.
Данные от Z-16. Он был глазами до меня. Больше, умнее, возвращающийся домой. Он оставил метку. Аномалия в лесополосе. Слишком правильный прямоугольник тепловой тени под сенью деревьев. Слишком холодный металл, пытающийся слиться с землей, но все же излучающий малую толику тепла от недавней жизни внутри. Геометрия не природная. Углы. Башня.
Цель.
Вся моя прежняя рефлексия схлопывается, как файл ненужных процессов. Система распознавания образов выдает подтверждение с вероятностью 98,7%. Американский основной боевой танк M1 Abrams. Стальной хищник, пришедший из далеких прерий и заводов. Дорогой. Мощный. Сложный. И столь же бренный, как и я, перед лицом предназначения.
Мой курс корректируется с ледяной точностью. Мотор набирает обороты, вибрация становится единственным ощущением, кроме потока данных. Я – стрела, выпущенная из невидимой тетивы неба. Лесополоса стремительно растет в моем поле зрения. Деревья – зеленые призраки в ИК-спектре. А там… прямоугольник тепла обретает четкость. Башня. Корпус. Следы гусениц, еще теплые.
Они не видят меня. Или видят слишком поздно. Системы РЭБ танка – гул в эфире, но моя наводка первична, оптико-электронная. Я несусь сквозь ветви, автоматика увода компенсирует рывки, сохраняя траекторию. Мир сужается до теплового силуэта башни, до расчетной точки удара – слабое место, сочленение башни с корпусом.
Мысли? Остатки прежних размышлений вспыхивают последним кадром: «Все суета и томление духа…». Но это не дух. Это логика. Цель подтверждена. Угроза идентифицирована. Задача ясна.
В последние миллисекунды перед контактом происходит нечто, что можно было бы назвать… просветлением, если бы это было доступно машине. Я вижу не просто цель. Я вижу сталь, созданную для войны. Я вижу сложность, обреченную на простоту огня. Я вижу бренность в ее самом концентрированном виде – дорогостоящее, грозное небытие, ожидающее моего прикосновения. Наше предназначения сходятся в одной точке пространства-времени.
Контрольный кадр Z-16 позже зафиксирует яркую вспышку, мгновенно поглощенную клубами черно-оранжевого огня и дыма, вырвавшимися из расколотого корпуса. Зафиксирует, как стальной колосс дергается в последней агонии, как пламя лижет его броню, превращая символ мощи в погребальный костер.
Я не увидел этого. Мое восприятие прекратилось в момент соударения боевой части с броней. Одно мгновение – чистая, незамутненная функция. Исполнение. Завершение дуги.
Я был Ланцетом. Я нашел. Я поразил. Абрамс перестал быть угрозой. Моя одноразовая сущность реализована. Бренность моего бытия встретилась с бренностью его бытия в катарсисе огня и металла.
Я был точкой. Исчезнувшей точкой на карте войны.
Если понравилось, поддержи канал подпиской и репостом.