Мне очень понравилось, что получилось. Я на своё удивление узнал очень много нового и интересного. Обязательно часть идей возьму для формирования концепции.
1. Твердые коммунальные отходы (ТКО)
Текущее состояние: Объем образования коммунальных отходов растет (с 401 кг/чел в 2019 до ~434 кг/чел в 2022). В 2021 г. в Беларуси образовано ~3,9 млн т ТКО, из них ~29–31% извлечено как вторичные ресурсы. В Гродненской области действует 19 полигонов ТКО, однако захоронение допускается только для отходов, не подлежащих переработке – захоронять вторичные материальные ресурсы (ВМР) запрещено законом. Основная инфраструктура – КПУП «Гродненский завод по утилизации и механической сортировке отходов», запущенный в 2016 г. близ полигона Гродно. Предприятие занимается сортировкой смешанных отходов, захоронением неперерабатываемых остатков, а также переработкой части отходов в продукцию. На заводе налажено производство полимерпесчаных изделий (тротуарная плитка, бордюры) из смеси песка и полиэтилена. Мощность механической сортировки – до 120 тыс. тонн ТКО в год, что покрывает значительную часть потока отходов области.
Предприятия и технологии: Помимо Гродненского завода, планируется создание еще трех региональных мусороперерабатывающих комплексов – в Лиде, Волковыске и Сморгони. Это позволит сократить перевозку отходов и закрыть мелкие полигоны. На всех полигонах области обустроены инженерные защиты (глиняный замок, плёнка, дренаж) для минимизации загрязнения грунтовых вод. Сортировка отходов осуществляется как вручную, так и с помощью механических линий, выделяя ВМР: бумагу, пластики, стекло, металлы и др. В 2023 г. уровень сбора вторсырья в Гродненской области достиг ~93,5 кг/чел – второй результат после г. Минска. Отсортированные ВМР поступают на переработку (в соответствующие отраслевые предприятия, см. ниже по категориям). Организован раздельный сбор отходов: во дворах установлены контейнеры для бумаги, пластика, стекла, а для остального – контейнер «смешанные отходы». Также работает сеть приемных пунктов вторсырья, в том числе мобильных, особенно эффективных в сельской местности. Через заготовительную сеть (пункты приема) население сдает до 60% всех собираемых ВМР, что стимулируется денежной компенсацией (например, ~0,22 руб/кг макулатуры, ~0,4 руб/кг пластика – см. таблицы ниже). Однако такая модель (покупка вторсырья у населения) не является приоритетной в мировой практике, акцент смещается на раздельный сбор “у дома”.
Продукты переработки: В текущей системе основная масса вторсырья отправляется в соответствующие отрасли для производства новой продукции. Бумага перерабатывается в картон и бумажные изделия; стеклобой идет на стеклозаводы для выпуска новой тары; пластики – на перерабатывающие заводы (в гранулы, пленки, пластиковые изделия); металлолом – на металлургические предприятия (см. детали по категориям ниже). Органические отходы из смеси ТКО пока почти не используются – они остаются в хвостах сортировки или на полигонах, частично разлагаясь с образованием биогаза. В Гродно планируется запуск линии по производству RDF-топлива – из горючих фракций остаточного мусора (пластики, бумага, текстиль, дерево, многослойная упаковка и пр. после отбора ценных компонентов). Полученный RDF будет использоваться как альтернативное топливо на цементных заводах, заменяя уголь и газ. Высокотемпературное сжигание RDF в печах цементного производства нейтрализует вред от сгорания отходов и позволяет уменьшить объемы захоронения. Этот проект – ключевой шаг к энергетической утилизации части отходов, трудных для материаловедческой переработки.
Экономика и рентабельность: Экономически переработка ТКО остается сложной сферой. Доходы от реализации вторсырья пока не покрывают полностью затраты на сбор, сортировку и переработку, требуя государственного субсидирования и средств расширенной ответственности производителей (РОП). В 2021 г. через оператора ВМР было инвестировано 159 млн BYN в систему обращения с коммунальными отходами. Из них ~66,8 млн – компенсация затрат организациям за сбор вторсырья, и ~81,8 млн – на создание новых объектов (заводы, линии, техника). В пересчете это порядка 40 руб/т ТКО государственной поддержки. Сами материалы имеют относительно низкую стоимость: напр., макулатура закупается у населения по ~220 руб/т, стеклобой ~170 руб/т, смешанные пластики 200–300 руб/т. Высокая прибыль получается только от некоторых фракций (например, цветные металлы, алюминиевые банки или ПЭТ-бутылки, см. далее). Поэтому рентабельность переработки ТКО низкая, ближе к нулевой для большинства фракций без учета субсидий. Основной экономический эффект достигается за счет уменьшения расходов на захоронение (сокращение полигонов, продление их ресурса) и экологической выгоды. Тем не менее, по мере роста цен на сырье и внедрения новых технологий ситуация улучшается: отходы начинают рассматриваться как ресурс (“мусор – это деньги под ногами”). Уже сейчас продажа извлеченных ВМР приносит доход коммунальным предприятиям – например, Гродненский завод реализует отсортированный пластик, металл, стекло как сырье, а также продает полимерпесчаную плитку. При грамотной организации переработка может стать самоокупаемой в части потоков (металлолом, крупный пластик), однако другие требуют доплат (стекло, смешанные остатки). Введение RDF-технологии даст возможность монетизировать остаточный “хвост” отходов через продажу топлива цементным заводам или использованием его на ТЭЦ, что может повысить общий коэффициент использования отходов и уменьшить расходы на хранение.
Проблемы и барьеры: Основные сложности – низкая культура раздельного сбора (хотя ситуация улучшается), недостаточная современность сортировочного оборудования, перерабатывающих мощностей и логистики. Бывали случаи, когда жители видели, что раздельно собранный мусор потом сгружался вместе в один мусоровоз, что подрывало доверие. Сейчас раздельный сбор закреплен техническим кодексом с 2020 г., охвачено большинство домохозяйств, но содержание отходов по видам все еще не идеально (даже из раздельных контейнеров выходит около половины примесей). Финансовые барьеры – окупаемость новых заводов низкая без субсидий, тарифы на вывоз отходов для населения относительно невысокие, не отражают полного экологического ущерба захоронения. Это затрудняет привлечение частных инвестиций. Инфраструктура нуждается в модернизации: не во всех районах есть линии сортировки, нет мощностей по переработке органики из ТКО, не развиты системы сбора биогаза на полигонах.
Международный опыт и перспективы: В ведущих странах ЕС уровень переработки коммунальных отходов достигает 50–65%, а захоронение сведено к минимуму за счет комбинации переработки материалов, компостирования и сжигания с выработкой энергии. Например, Германия перерабатывает и компостирует около 67% муниципальных отходов, внедрив разветвленную систему раздельного сбора, депозитную систему залога тары и расширенную ответственность производителей. В Швеции и Японии менее 1% ТКО отправляется на свалки – остальное либо возвращается в виде вторсырья, либо сжигается для получения электро- и теплоэнергии. Для Беларуси актуально перенять опыт создания региональных центров управления отходами: укрупнение полигонов с обязательной сортировкой и отбором ВМР, строительство мусороперерабатывающих комплексов (что уже реализуется в виде 30 региональных комплексов по госпрограмме). Также полезен опыт внедрения депозитно-залоговой системы для бутылок и банок (как в Литве, Германии), что значительно повышает возврат тары. Международная практика показывает эффективность механико-биологических установок (MBT), где из смешанных отходов автоматически отбираются ресурсы, а органика компостируется или метанизируется – к 2030 г. имеет смысл создать опытный проект MBT или компостирования органики и в Гродненской области.
Рекомендуемые меры: Региону следует продолжить развитие инфраструктуры: своевременно запустить комплексы в Лиде, Волковыске, Сморгони и линию RDF в Гродно. Рассмотреть строительство заводика по компостированию органических отходов (например, на базе коммунального хозяйства в Гродно или Лиде) – по примеру пилотной линии компостирования зелёных отходов в Минске. Необходимо усилить работу с населением по сортировке – стимулировать раздельный сбор (материально и информационно), внедрять разделение пищевых отходов (начав с организованных территорий: рынки, кафе, крупные жилмассивы). Экономически важно повышать плату производителей за неперерабатываемую упаковку, чтобы финансировать переработку. С точки зрения экологии, перспективная система (к 2030 г.) – это до 70% использование ТКО (материалы + энергоутилизация) против ~30% сегодня, что сократит нагрузку на полигоны более чем вдвое. Экономический эффект проявится в виде сэкономленных ресурсов (замещение сырья вторичными материалами) и новых рабочих мест в индустрии переработки. Экологический эффект – уменьшение свалочного загрязнения, сокращение выбросов парниковых газов (метана с полигонов) и чище окружающая среда. В сумме, грамотное обращение с ТКО превращает проблему мусора в возможности для экономики замкнутого цикла.
2. Органические отходы (пищевые и растительные)
Текущее состояние: Органические отходы – самая большая по массе фракция коммунального мусора (включая пищевые отходы, остатки фруктов и овощей, отходы кухонь, а также зеленые отходы – листья, скошенная трава). В Гродненской области, как и в целом по стране, большая часть органики попадает в контейнеры со смешанными отходами и затем на полигоны. Отдельного сбора пищевых отходов от населения пока нет (контейнеров «для пищевых» широко не внедрено). Исключение – некоторые предприятия общепита и рынки, где по санитарным нормам пищевые отходы собираются отдельно и могут направляться на корм скоту либо на утилизацию. Зеленые отходы (листва, ветки) частично компостируются коммунальными службами: например, в г. Гродно сезонно организуют сбор листвы, которая складируется и перегнивает до состояния компоста, используемого затем на благоустройстве. Однако это носит локальный характер. В целом уровень переработки органики крайне низок, практически все пищевые отходы оказываются захоронены без полезного использования. Это приводит к быстрому заполнению полигонов и эмиссии биогаза (метан, CO₂) при анаэробном разложении отходов в толще свалки.
Предприятия и технологии: Специализированных предприятий по переработке пищевых отходов в регионе нет. На уровне страны начаты пилотные проекты: в Минске в 2021 г. запущена линия компостирования органических отходов благоустройства (листья, трава) в промзоне «Западный» – там из собранной листвы делают компост. В Гродненской области аналогичная практика может быть реализована коммунальными унитарными предприятиями (например, в Гродно либо крупных городах). Технологически доступные решения – компостирование (аэробное разложение в буртах или барабанных установках) и анаэробное сбраживание (биогазовые установки). Пока ни одной биогазовой установки на базе городских органических отходов нет, хотя в аграрном секторе Беларуси работают биогазовые комплексы при крупных фермах (утилизируя навоз и силос). Возможен перевод этой технологии и на коммунальные пищевые отходы.
Продукты переработки: При компостировании получают компост (перегной) – условно органическое удобрение, пригодное для озеленения, рекультивации земель. При анаэробном сбраживании получают биогаз, который можно сжигать для выработки электроэнергии или очищать до состояния биометана (аналога природного газа), плюс остается биоудобрение (дегистат). За рубежом (Германия, Швеция) тысячи тонн кухонных отходов превращаются в биогаз и затем электричество или тепло. В условиях Гродненской области это перспективно, учитывая наличие сахарных заводов, спиртзаводов и агропредприятий – возможно коферментация коммунальной органики с аграрной для эффективности.
Экономика и рентабельность: Органические отходы – сложная категория с точки зрения экономики. Сырье (пищевые остатки) не имеет рыночной стоимости, напротив, их нужно собирать и перерабатывать с затратами. Стоимость компостирования оценивается в пределах 30–50 руб/т (при массовом открытом компостировании), а биогазовой переработки – выше, порядка 60–100 руб/т (с учетом оборудования). Доходы от продажи компоста невелики (коммунальные службы иногда раздают его бесплатно или по символической цене ~5–10 руб/т). Биогаз способен окупать часть затрат за счет генерации энергии: 1 тонна пищевых отходов может дать ~100–150 м³ биогаза, что эквивалентно ~60–90 м³ природного газа. При нынешних тарифах это порядка 30–50 руб дохода на тонну отходов, что близко к затратам. Таким образом рентабельность низкая, без субсидий переработка органики малопривлекательна. Однако надо учитывать скрытую экономию: уменьшение массы захоронений экономит место на полигонах (отсрочивает затраты на новые полигоны) и снижает нагрузку на очистные сооружения фильтрата. Кроме того, биогаз – возобновляемый энергоноситель, частично заменяющий ископаемое топливо.
Проблемы и барьеры: Главный барьер – отсутствие налаженного раздельного сбора пищевой фракции. Смешанная с другим мусором органика загрязняет вторсырье и сама уже непригодна для компостирования (так как содержит пластик, стекло и пр.). Выделить ее на сортировочной линии тоже трудно – технически возможно (отсеивать «мокрую» фракцию), но она получается перемешанной с отходами и токсичной. Инфраструктурный пробел – нет специальных контейнеров и машины для пищевых отходов; нет действующих крупных компостных площадок. Финансово: инвестиции в компостные или биогазовые мощности окупаются долго, требуется поддержка. Также необходимы изменения в регулировании: например, разрешить использование полученного компоста в сельском хозяйстве (при контроле качества), установить льготные тарифы на электроэнергию из биогаза и т.д.
Международный опыт: Южная Корея – яркий пример, где введена обязательная раздельная сдача пищевых отходов: во дворах стоят специальные баки, отходы собираются в заводских условиях превращаются в корм либо энергию. В результате перерабатывается до 95% органики, практически исключено попадание еды на свалки. В странах ЕС (Германия, Италия, Австрия) действует система биоконтейнеров: жители отдельно выбрасывают кухонные остатки, которые централизованно компостируются или идут в биогаз. Например, в Германии более 100 биогазовых установок перерабатывают органику городов, производя электричество для десятков тысяч домов. Скандинавские страны (Швеция, Финляндия) также перерабатывают 50–60% биоотходов, остальное сжигают; компост используют для рекультивации старых карьеров. Этот опыт показывает, что при создании инфраструктуры и стимулировании населения органические отходы из проблемы превращаются в ресурс для энергетики и почвенного восстановления.
Рекомендации: Гродненской области целесообразно внедрять раздельный сбор пищевых отходов хотя бы пилотно – начать с крупных источников (столовые, рынки, школы) и с отдельных ЖКХ участков в городе Гродно. Организовать небольшую компостную станцию для собранных биоотходов благоустройства (листвы, травы) – опыт Минска показывает успешность такого проектаtarget99.by. Рассмотреть проект строительства биогазовой установки на базе крупного полигона (например, возле Гродно), куда можно было бы направлять отсортированные органические остатки вместе с навозом или силосом от сельхозпредприятий. Это повысит возврат энергии и снизит выбросы метана от свалок. В краткосрочной перспективе – усилить работу по сокращению образования пищевых отходов: проводить просветительские кампании о бережном потреблении, внедрять раздачу нереализованной еды благотворительным организациям (food sharing). Экологический эффект от переработки органики огромен: сокращение почти 40% объема мусора, уменьшение зловонья и фильтрата на полигонах, получение возобновляемой энергии и компоста для почв. Экономически при повышении цен на углеродные квоты и энергию такие проекты могут стать выгодными к 2030 г., особенно если будет введена плата за выбросы метана или углерода, стимулирующая утилизацию органики.
3. Стекло
Текущее состояние: Стекло – одна из наиболее успешно перерабатываемых фракций отходов в Беларуси. Большая часть стеклянной тары не попадает на свалки, а собирается и возвращается в производство. В 2021 г. собрано ~192 тыс. тонн стеклобоя, что близко к оценкам общего образования стекла (порядка 200–220 тыс. т/год). Гродненская область демонстрирует высокие показатели: в 2023 г. в пересчете на душу населения собрано ~26,1 кг стеклянных отходов на человека – лучший результат наряду с Могилевской обл. Это свидетельствует о хорошей организации сбора (контейнеры для стекла, приемные пункты). Основной поток – битые стеклянные бутылки и банки от напитков и консервов, а также бой листового стекла (окна, витрины). В Гродно и крупных городах установлены зеленые контейнеры для стекла, куда жители выбрасывают бутылки отдельно. Кроме того, действует залоговая система для многоразовых бутылок: часть бутылок (пивные, стеклотара под напитки) принимаются магазинами обратно по залогу ~0,1–0,3 руб/шт, после чего моются и используются повторно (реюз) на заводах. Остальное стекло собирается как вторсырье.
Предприятия и технологии: Крупнейшее профильное предприятие региона – Гродненский стеклозавод (ОАО "Гродненский стеклозавод"), специализируется на выпуске стеклянной тары. Завод модернизирован: в 2021–2022 гг. инвестировано в линию производства бутылок с повышенным использованием стеклобоя. Предприятие использует в шихте значительную долю вторичного стекла (до 50% и более), что снижает расход песка и соды, а также температуру плавления. Заготовкой стеклобоя занимаются также филиалы Белвторресурсы: у них есть пункты приема, куда стёкла сдаются населением и организациями, затем сортируются по цвету и дробятся. Например, население в Минске получает ~0,17 руб/кг за сданные бутылки вперемешку. В Гродно аналогично приемные пункты (ООО «БелВторОтходы» и др.) принимают стекло или даже обменивают на товары (в рамках акций). После сбора стеклобой сортируется по цветам: белый, зеленый, коричневый, так как для качественного переплава важно разделение. Затем отправляется на ближайший завод – для Гродненской области это сам Гродненский стеклозавод (белое/полубелое стекло) или, возможно, Березовский стеклозавод (традиционно зеленое стекло, тара). Технология переработки проста: бой очищается от примесей, при необходимости дробится и магнитами отделяются металлические крышки, после чего добавляется в стекловаренную печь как часть сырья.
Продукция: Из переработанного стекла производятся новые бутылки, банки и стеклянная посуда. Качество продукции не страдает – стекло можно переплавлять бесконечно без потери свойств. Например, пивная бутылка может состоять на 20–30% из переработанного стекла без изменения характеристик. Гродненский стеклозавод после модернизации освоил выпуск тонкостенных бутылок для безалкогольных напитков с применением до 50% боя. Помимо тары, стеклобой может идти на производство стекловолокна и минеральной ваты – это тоже практикуется в РБ на профильных предприятиях (напр., Гомельский завод “Стекловолокно”). Еще одно направление – пеностекло (утеплитель) или абразивы, но в Беларуси это пока не развито. В общем, практически весь собираемый бой уходит в стеклоплавильное производство, сокращая потребность в первичном песке и экономя энергию (переплав битого стекла требует на ~15% меньше энергии, чем плавка сырья).
Экономика и рентабельность: Стоимость сбора и подготовки стеклобоя составляет примерно 150–200 руб/т (с учетом контейнеров, транспорта, сортировки). Цена реализации переработчикам близка – около 180–250 руб/т в зависимости от марки (чистый белый бой ценится дороже, смешанный дешевле). Для населения установлены небольшие выплаты (~170 руб/т), остальное покрывает оператор ВМР. Стекольные заводы экономят благодаря бойу: каждый тонно-процент боя снижает затраты на сырье на ~0,8 т (песок, сода, известняк) и уменьшает расход топлива. По оценкам, 1 тонна использованного стеклобоя экономит до 25–30 м³ газа и ~1,2 т первичных материалов. Тем не менее, учитывая затраты на сбор, чистку и логистику, чистая прибыль от переработки стекла минимальна. Часто система работает за счет экологических платежей и РОП: производители платят за сбор своей стеклотары, эти деньги компенсируют убытки сборщиков. Рентабельность переработки стекла можно считать низкой, близкой к нулю без субсидий. Но с учетом экологической выгоды (меньше выбросов, меньше отходов) такая переработка оправдана.
Проблемы и барьеры: Технологические: стеклобой требует тщательной сортировки – разномастное и грязное стекло (со смесью керамики, металла) может вызывать брак на заводе. Потому необходимо качественное раздельное собирание. Инфраструктурные: не везде хватает контейнеров, в некоторых селах стекло по-прежнему выбрасывают в общий мусор. Поведенческие: крупногабаритное стекло (напр. оконные рамы) люди могут выбрасывать негабаритно или в лесопосадки, вместо сдачи. Также, возврат многоразовой тары (стеклянные бутылки для повторного использования) сократился по сравнению с СССР – сейчас в обороте многократная тара только для пива и частично для молочных бутылок, остальные идут на бой. Это упущение, т.к. повторное использование экологичнее переработки. Экономические: низкая цена вторичного стекла не стимулирует частников заниматься сбором – потому сбором заведуют госструктуры (Белвторресурсы) при поддержке государства.
Международный опыт: В странах ЕС применяется депозитная система на стеклянную тару – потребитель платит залог и возвращает бутылку обратно в магазин. В Германии, Дании возврат стеклотары превышает 80–90%. Многие бутылки используются многократно (например, пивные бутылки до 50 циклов). Это радикально снижает отходы. Кроме того, в ЕС стекло из контейнеров перерабатывается на 74% (средний показатель), лидеры – Швейцария, Нидерланды с переработкой >95% стеклянных отходов. Они добились этого долгой практикой раздельного сбора (отдельные контейнеры по цветам стекла на улицах). Россия пока отстает, но тоже развивает сбор стекла: например, крупные заводы в Подмосковье принимают тысячи тонн боя ежемесячно, в крупных городах появились автоматы для приема бутылок. Для Беларуси интересен опыт Швеции: там бой стекла, не пригодный для бутылок, используют в дорожном строительстве (как наполнитель в асфальте) – это пример расширенного использования, хотя у нас пока хватает емкостей стеклозаводов.
Рекомендации: Сохранить и расширить действующую систему сбора стекла. Рассмотреть внедрение автоматов-фандоматов для приема бутылок в торговых сетях – за вознаграждение, что упростит для людей сдачу тары. Продолжить модернизацию стекольных заводов для увеличения доли вторичного сырья в шихте (это снижает энергоемкость производства). В Гродно можно реализовать проект по сбору и переработке листового стекла (окон) совместно с ЖКХ и застройщиками – оборудовать пункты для приема стекла от ремонта, чтобы оно не смешивалось со строительным мусором. Экономически выгодно проработать вопрос возвратной многооборотной тары для безалкогольных напитков – постановлением уже предусмотрено наличие такой продукции в продаже, но важно расширить фактический возврат. Экологический и экономический эффект от 100% переработки стекла: экономия сырья (кварцевого песка, которого в республике ограниченные месторождения) и сокращение энергии, снижение выбросов CO₂ (т.к. меньше надо плавить новых материалов). Перспективой к 2030 г. может стать почти полное замыкание цикла по стеклу: максимальный реюз бутылок и переработка остатка в новые продукты, чтобы ни одна стеклянная бутылка не шла на свалку.
4. Пластики (ПЭТ, ПНД, ПВД и многослойная упаковка)
Текущее состояние: Пластиковые отходы – одна из самых заметных и растущих категорий. В отходах Гродненской области их масса сравнительно невелика (пластик легкий, ~10–15% от массы ТКО), но по объему занимают много места. Основные источники: упаковка товаров (бутылки, пакеты, обертки), пластиковая посуда, пленки сельхозназначения (стретч-пленка, мешки) и т.д. В 2021 г. по данным Минжилкомхоза, в РБ собрано ~106,6 тыс. тонн пластиковых отходов, а в 2023 – 113,5 тыс. т, что свидетельствует о росте сбора. Это около 25–30% от общего образования пластика (остальное пока попадает на свалки или сжигается). В Гродненской области показатели сбора пластика одни из высоких: ~13–15 кг на человека в 2023 (примерно 13 тыс. т суммарно). Преобладает тара и упаковка: полиэтиленовые пленки и пакеты, ПЭТ-бутылки из-под напитков, канистры, одноразовая посуда, упаковка от продуктов. Многослойная упаковка (например, TetraPak, комбинированная пленка) также встречается, но пока в сборе ее доля мала – как правило, она уходит в остатки.
Предприятия и технологии: Гродно – центр переработки пластмасс республики. Здесь расположен ОАО «Белвторполимер», крупнейший завод по рециклингу пластмасс в стране. Он работает с 1989 г., обладает мощностями полного цикла: моечное, дробильное, экструзионное оборудование на площади 5,2 га. Белвторполимер перерабатывает полиэтилен (низкого и высокого давления – ПВД, ПНД), полипропилен, полистирол и др., выпуская вторичные гранулы и готовые изделия (полиэтиленовые пленки и пакеты, ПВХ-трубы, пластиковую фурнитуру, элементы для сада, сигнальные столбики и т.п.). Завод экспортирует часть продукции и входит в госхолдинг “Белресурсы”. Кроме него, в области есть ряд цехов и предприятий: Гродненский мусоросортировочный завод из отобранных полиэтиленов производит полимерпесчаную плитку (смешивая расплавленный пластик с песком). Также упоминаются частные предприятия, например ООО «Эверпласт» (сбор и прессовка пластика), ООО «БелВторОтходы» – заготовительный пункт. Гродно Химволокно – крупный химический комбинат – тоже вовлечен: известно, что он принимал ПЭТ-бутылки для переработки в полиэфирное волокно (синтепон, волокно для тканей). Возможно, на Гродно Химволокно действует линия по измельчению ПЭТ и последующему синтезу из нее гранулята, однако основная информация – это опыт выпуска полиэфирного волокна с содержанием вторичного ПЭТ в смеси. Технологии переработки пластика включают сортировку по типам (ПЭТ, полиэтилен, полипропилен и т.д.), мойку от загрязнений, дробление в хлопья, последующую экструзию (плавление и гранулирование) для получения однородной гранулы. Чистая гранула затем используется для выпуска продукции – либо самими же переработчиками, либо продается дальше на заводы (например, вторичную гранулу ПЭТ могут купить для литья ленты, а вторичный полиэтилен – для пленки технического назначения). Некоторые пластики вместо грануляции сразу идут в изделия: напр., в Гродно отходы пластмасс частично сразу формуют в плитку (смесь с песком), минуя стадию чистой полимерной гранулы.
Продукция: ПЭТ-бутылки – перерабатываются в ПЭТ-флекс (чешуйки), из которого делают либо новые пластиковые изделия (например, ленты упаковочные, щетки), либо плавят в гранулят для химического волокна. В мире из вторичного ПЭТ производят флисовую ткань, наполнители для подушек; Беларусь также освоила выпуск синтепона из бутылок (через предприятие «Полимир» в Новополоцке, к примеру). Полиэтилен (ПНД, ПВД) – из пленок и канистр получают регранулят, который затем используется для пленки (например, мусорные мешки из 100% вторички), либо для литых изделий (ведра, технологические детали). Полипропилен (тара, мешки) – перерабатывается в гранулы и может возвращаться в производство тех же мешков или пластиковой мебели. Многослойные и трудноперерабатываемые пластики: в Беларуси пока нет отдельной переработки для упаковок типа Tetra Pak (слой бумаги + пластик + фольга) – такие отходы на сортировках либо отбираются и отправляются на пробные переработки (например, возможно тестируются технологии разделения слоев или измельчения в топливо), либо идут в RDF. Из смешанного грязного пластика часть идет в альтернативные продукты – например, полимерпесчаные изделия (где качество исходного пластика не критично). Таким образом, конечные продукты переработки пластмасс в регионе – это широкий ассортимент: от повторно выпущенных пленок и труб (на Белвторполимере) до строительных товаров (плитка, бордюры).
Экономика и рентабельность: Пластик – относительно ценный компонент отходов. Закупочные цены для населения самые высокие именно на пластик: ПЭТ-бутылка ~0,4 руб/кг, пленка ПВД бесцветная 0,3 руб/кг – значительно выше, чем на бумагу или стекло. Это отражает рыночный спрос: переработчики охотно берут чистое сырьё. Себестоимость процесса включает сбор (контейнеры, вывоз), сортировку (ручной/оптический отбор по маркам пластика), мойку и грануляцию. В сумме это может обходиться в ~400–600 руб/т. Готовая же вторичная гранула продается по ценам, зависящим от мировых цен на пластики. Например, при цене первичного полиэтилена ~2000 руб/т, вторичный может стоить 1200–1500 руб/т; вторичный ПЭТ-гранулят – около 1000 руб/т. Таким образом, переработка чистых и ценных фракций (ПЭТ, ПЭВД) может быть экономически окупаемой. Рентабельность на них оценивается порядка 10–20% (при условии налаженных каналов сбыта). Однако проблемные пластики (смесь разнотипных, загрязненных) – требуют затрат на сортировку/очистку, а выхода продукции мало. Их переработка часто убыточна: например, пленки, испачканные пищей, сложно отмыть, а гранула из них низкого качества. Многослойные упаковки в принципе почти не имеют рынка – выделить из них чистый материал сложно. Поэтому такие отходы либо субсидируются (например, оплата за их утилизацию из средств РОП), либо идут на энергоутилизацию. В целом по отрасли переработка пластмасс приносит небольшой плюс за счет наиболее прибыльных позиций (цветной ПЭТ, прозрачная пленка, большие объемы ПНД канистр). Эти прибыли помогают покрывать переработку дешевых фракций (пакеты майки, грязный пластик). Государство доплачивает: компенсирует сбор (66,8 млн руб в 2021 на все ВМР, значительная часть – именно пластики). Рентабельность среднего по больнице невысокая, ~5% или ниже. Для стимулирования, введены регуляторные меры: Указ обязывает производителей упаковки либо самим утилизировать, либо платить экосбор, что увеличивает финансирование переработки. Это улучшило ситуацию – сбор пластика растет опережающими темпами (+21% за 2021 в Минске, к примеру).
Проблемы и барьеры: Технологические: не хватает мощностей глубокой переработки сложных пластиков. Оптические сортировщики есть не везде, вручную разделять марки трудно, поэтому часть ценной пластмассы теряется. Сырьевая база: слишком много одноразового трудноперерабатываемого пластика – тонкие пленки, мультиламы, пенопласт – они засоряют потоки. Инфраструктура: контейнеры «для пластика» часто переполнены, собираемый пластик смешанный (ПЭТ вперемешку с пакетами), что затрудняет переработку. Сознательность населения: несмотря на улучшение культуры, все еще значительная доля пластика попадает в общий мусор (особенно мелкие упаковки, пленки). Кроме того, сжигание пластика на дачах или выброс в природу – проблема, хоть и незаконно, но случается. Экономические: колебания цен на рынке пластмасс: при низких ценах на нефть вторсырье трудно продать, склады переполняются. Экологические: даже переработка не решает полностью проблему – пластик не бесконечно рециклируется (каждый цикл снижает качество), и часть в итоге становится отходом.
Международный опыт: Европейский союз взял курс на сокращение пластиковых отходов: вводятся запреты на одноразовую посуду (Беларусь тоже запретила ряд товаров с 2021), пакеты облагаются платой или запрещаются. ЕС ставит цели довести переработку пластиковых упаковок до 50–55%. В Германии действуют современные сортировочные комплексы с автоматическим разделением пластика по полимерам и цветам, что позволяет перерабатывать больше чистого материала. Тем не менее, даже там около 60% пластика сжигается с пользой (RDF, энергоутилизация). Сингапур, Япония практически весь неперерабатываемый пластик пускают в мусоросжигательные заводы, избегая захоронения. Интересный опыт Индии и Китая – там часть трудно перерабатываемых пластиков используют в дорожном строительстве (добавка измельченного пластика в асфальт, что повышает его долговечность). Также развивается химическая переработка: пиролиз – превращение отходных пленок в жидкое топливо или сырье для нефтехимии. Например, в Европе (Испания, Финляндия) строятся заводы по пиролизу полиолефинов, которые могут переработать те виды пластика, что не подходят для механического рециклинга.
Рекомендации: Для Гродненской области приоритет – увеличение сбора чистых фракций. Нужно расширять сеть контейнеров для раздельного сбора, чаще их обслуживать, чтобы люди не бросали пластик мимо. Ввести систему поощрения: например, фандомат для ПЭТ-бутылок (автомат с выдачей купона за каждую бутылку) – это резко повышает возврат (как показал опыт Москвы и Минска в отдельных торговых сетях). Для сложных отходов – организовать на базе Гродненского завода линию по переработке многослойного пластика в RDF-топливо (собственно, это планируется). Также стоит рассмотреть пиролизную установку малой мощности (например, на 1–2 тыс. т/год) для эксперимента – она могла бы превращать загрязненные пленки в мазутоподобное топливо. Важным направлением является сокращение использования: продолжать политику поэтапного отказа от неперерабатываемой упаковки. Замена пластика стеклом и бумагой (там, где это рационально) уже началась – к 2030 многие одноразовые упаковки могут быть вытеснены (биоразлагаемыми или многоразовыми альтернативами). Таким образом, в перспективе регион может достичь значительно более высокой переработки: все ценные пластики (ПЭТ, ПЭ, ПП) – в дело, а остальные – в энергию. Экологический эффект – меньше пластикового мусора в природе (ныне проблема – микропластик в почвах, реках), экономический – снижение импорта первичного сырья (нефти, полимеров) за счет местного вторичного. Уже сейчас переработка 113 тыс. т пластика в РБ экономит тысяч тонн нефти. К 2030 г. целесообразно стремиться к полному отсутствию захоронения пластиков: либо переработка, либо сжигание с пользой.
5. Бумага и картон (макулатура)
Текущее состояние: Отходы бумаги и картона – крупнейшая составляющая ВМР по массе. В Беларуси в 2021 г. было заготовлено 384,5 тыс. т макулатуры, а в 2023 – уже 418,3 тыс. т, что составляет почти 99% выполнения плана сбораdev1.target99.by. Это наиболее собираемый вид вторсырья. В Гродненской области сбор макулатуры на хорошем уровне: на 1 жителя ~90+ кг совокупных вторресурсов, из них львиную долю составляет бумага. Бумажные отходы образуются в виде: отслужившие печатные материалы (газеты, журналы – сейчас их меньше, но еще есть), офисная бумага, картонная упаковка (коробки, гофрокартон от техники, посылок), использованные тетради, книги, а также многослойные бумажные изделия (например, бумажные стаканчики с покрытием – они к макулатуре не идут). Кроме коммунальной макулатуры, значительные объемы дает промышленность и торговля – складской картон, обрезки типографий. Их обычно сдают напрямую. Вторичное использование также присутствует: картонные коробки нередко используются повторно в быту, а газеты – на розжиг или уборку, но в итоге все равно чаще всего попадают в отходы.
Предприятия и технологии: Сбором макулатуры занимаются филиалы Белвторресурсов. В Гродно и райцентрах работают приемные пункты, населению платят ~0,15–0,22 руб/кг за бумагу. Есть практика обмена макулатуры на книги или товары (эко-акции). Отсортированная макулатура сортируется по маркам: гофрокартон отдельно, белая офисная бумага отдельно, смешанная – отдельно, так как переработчикам нужен разный состав. В Гродно исторически не было большого картонажного производства, хотя обсуждалось создание фабрики по переработке макулатуры (возможно, проект Гродненской картонной фабрики в Скиделе, но данных нет). Поэтому собранную макулатуру прессуют в кипы и отправляют на бумажные фабрики. Технология переработки бумаги достаточно отработана: макулатуру размалывают в воде до состояния массы, очищают от примесей (пленки, скрепки), получая бумажную массу, которая идет на бумагоделательную машину. На выходе – новая бумага или картон. Этот процесс можно повторять ~5–7 раз, пока волокна не укоротятся слишком. Помимо классической переработки, часть макулатуры используется для производства технической ваты (эковата) – утеплителя для строительства, пропитанного антипиренами. Такое производство есть в стране, хотя и небольшое.
Продукция: Основной продукт – это гофрокартон и тарный картон, из которого делают коробки. Значительная доля собранной макулатуры идет именно на упаковочные материалы, поскольку спрос на них вырос (интернет-торговля, замена пластиковой тары на бумажную). Также выпускают бумагу для санитарно-гигиенических изделий (туалетная бумага, полотенца) – она часто делается с добавкой вторичного волокна. Некоторые виды макулатуры, например белая офисная бумага, могут возвращаться в печатную бумагу, но чаще у нас ее пускают на более грубые виды (картон). В итоге граждане видят результат в виде новых коробок (с содержанием вторичного волокна >50%), газетной бумаги (которая часто полностью из макулатуры делается), блокнотов из сероватой бумаги и т.д. Таким образом, замкнутый цикл для бумаги довольно реализован: старые газеты превращаются в коробки, коробки – снова в коробки и т.д.
Экономика и рентабельность: Макулатура – один из немногих видов отходов, который может приносить прибыль при большом объеме. Сбор и прессование стоит относительно недорого (~100–150 руб/т), транспортировка компактных кип – эффективна. Закупка у населения идет по ~0,20 руб/кг, то есть 200 руб/т, что составляет основную часть затрат на сырье. Цена реализации зависит от конъюнктуры: внутренние фабрики платят ~300–350 руб/т за качественный картонный лом, чуть меньше за смешанную макулатуру. При таких ценах маржа небольшая, но положительная, особенно если в сборе участвуют бюджетные организации (школы, которые сдают макулатуру без оплаты, в рамках субботников и акций). Рентабельность сбора для Белвторресурсов может составлять 5–10%. Для самих бумажных фабрик использование макулатуры очень выгодно: она дешевле целлюлозы ~в 2 раза, поэтому заводы заинтересованы брать максимум вторсырья. Отсюда вытекает, что отрасль макулатуры более устойчива экономически, чем, скажем, стекло. Конечно, есть расходы на очистку бумажной массы и проблемы с качеством (вторичный картон менее прочен), но в целом цикл экономически оправдан. Государство все же тоже поддерживает: например, во исполнение программ стимулирует учреждения сдавать макулатуру (плановые задания школам “собрать N тонн” – советская практика отчасти жива). Можно сказать, что переработка бумаги – одна из наиболее самоокупаемых направлений среди отходов.
Проблемы и барьеры: Сырьевые: оставшиеся несобранными 45–50% бумажных отходов – это сильно загрязненная или рассеянная макулатура (например, жирные пищевые коробки, одноразовые стаканчики с полимерным слоем – их нельзя в макулатуру). Трудность представляют комбинированные материалы – та же упаковка от соков и молока (Tetra Pak) на 75% состоит из бумаги, но из-за наличия пластика и фольги не принимается в макулатуру. Сейчас эту упаковку фактически относят к пластиковой фракции или в остатки. Инфраструктурные: не всегда удобно сдавать макулатуру – объемные коробки занимают место, люди часто рвут и выбрасывают их в контейнеры, где они могут намокнуть (мокрая макулатура теряет качество и не годится для переработки). Нужно вовремя забирать бумагу, укрывать от дождя. Экономические: цены на макулатуру могут падать при избытке – например, если все фабрики обеспечены, лишнюю макулатуру девать некуда, экспортировать сложно (далеко везти невыгодно). Технологические: переработка макулатуры требует воды и энергии, сточные воды содержат чернила – нужны очистные сооружения, иначе экологический эффект снижается.
Международный опыт: Переработка бумаги – давно отлажена во всем мире. Лидеры – страны ЕС и Китай. В ЕС средний уровень рециклинга бумаги ~72%, а некоторые (Германия, Финляндия) >80%. В этих странах действует принцип: ни один картон не должен попасть в мусор. В результате импортируют макулатуру даже – например, до недавнего времени Китай закупал миллионы тонн макулатуры из США и Европы для своих фабрик (сейчас сократил ввиду избытка). Раздельный сбор бумаги – базовая норма: синяя корзина для бумаги есть почти в каждом офисе и доме на Западе. Из интересного опыта – Япония: там школьники и соседи организуются и собирают макулатуру коллективно, деньги от сдачи идут на нужды общества. В ряде стран налажен сбор картонных стаканчиков (у них сложное покрытие) – разработаны технологии отделения пленки, хотя это дорого и пока не всюду. В целом мировая тенденция – замкнутый цикл для бумажной упаковки: например, компании как Ikea делают коробки почти полностью из вторсырья и потом собирают их у клиентов на переработку.
Рекомендации: Гродненской области важно удерживать высокий уровень сбора макулатуры и стремиться к еще большему – особенно с учетом роста онлайн-торговли, будет расти и объем картонной упаковки. Нужно расширять мощности по прессованию макулатуры в каждом районе, чтобы уменьшать транспортные расходы (прессованные кипы эффективней возить). Продолжить экологическое воспитание: с детсада учить детей собирать бумагу раздельно – в регионе и так традиционно проводят акции, стоит их поддерживать. Также перспективно локальное использование макулатуры: например, наладить производство утеплителя (эковаты) или упаковочных материалов (типа лотков) в самой области, чтобы добавленная стоимость оставалась местно. Возможно, имеет смысл при одном из целлюлозно-бумажных комбинатов (добрушском или светлогорском) создать филиал в Гродно, но это капиталоемко. Проще – стимулировать малый бизнес: производство упаковки из переработанной бумаги (пакеты, коробочки) сейчас востребовано, можно дать льготы. К 2030 г. объем макулатуры может вырасти (за счет вытеснения пластика бумагой), поэтому надо быть готовыми переработать до 0,5 млн тонн в стране. Экологически это крайне позитивно: переработка тонны бумаги сохраняет ~17 деревьев и экономит 30 тыс. литров воды по статистике. Для экономики – снижение импорта целлюлозы, загрузка наших заводов. Фактически, по бумаге Беларусь уже близка к экономике замкнутого цикла, важно это закрепить, подключив сложные фракции (бумага с покрытием). Возможно, внедрить технологию переработки Tetra Pak (есть опыт в России: разделяют слои и делают картон и алюминиевую пудру). В итоге, макулатура – успешный кейс, и Гродно должен и дальше быть одним из лидеров (что видно по текущему вкладу области).
6. Металлы (черные и цветные)
Текущее состояние: Металлические отходы традиционно высоко востребованы и практически не пропадают впустую. Черные металлы (железо, сталь) – крупные объёмы образуются в промышленности (обрезки проката, стружка), в строительстве (арматура, демонтированные конструкции), а также в быту (старые машины, бытовая техника, жесть от консервных банок). Цветные металлы – медь, алюминий, свинец, цинк – содержатся в кабелях, электронике, автомобилях (аккумуляторы), трубах и т.д. В Гродненской области значимых металлургических производств нет (кроме переработки лома на местах), но население активно сдает металлолом через сеть приемных пунктов. Многие помнят ещё советскую практику сдачи металла: она сохранилась, хотя сейчас этим часто занимаются частные скупщики (приемки). Поэтому статистика по металлу обычно ведется отдельно от коммунальных отходов. Можно уверенно сказать, что большая часть металлического лома извлекается и перерабатывается. Например, жестяные банки и металлические предметы из контейнеров ТКО отбираются на сортировках: на магнитах – железо, и вручную/эдди-токами – алюминий. Эти небольшие количества тоже идут в металлолом.
Предприятия и технологии: В стране действует государственное объединение Белвторчермет (в системе Минпрома), которое через сеть своих площадок принимает, сортирует и режет лом черных и цветных металлов. Гродненская область имеет филиалы (например, ОАО «Гроднооблвторчермет» или участки Белвторчермета). Также множество частных компаний с лицензией – они скупают у населения металл, часто размещая объявления. Гродненский завод по утилизации отходов тоже заявляет услугу по переработке лома черных и цветных металлов –он собирает металл, попадающий на полигон или принимаемый от организаций, и отправляет на переработчиков. Основной переработчик черного лома – Белорусский металлургический завод (БМЗ) в Жлобине: электросталеплавильное производство, которое потребляет ~0,8–1 млн т лома в год для выплавки стали (арматуры, проволоки). Значительная часть этого лома – отечественного сбора. По цветным металлам: ОАО "Белцветмет" (в Минске) занимается обогащением цветного лома и производством вторичных сплавов (например, алюминиевых сплавов для литья, свинцовых чушек из батарей, медных сплавов). Технологии переработки металлолома: для черных – сортировка по категориям (сталь, чугун), крупногабаритный лом режется гидроножницами или газорезкой, затем плавится в электропечах. Цветной лом – каждый металл отдельно: алюминий переплавляют в слитки или гранулы, свинцовые аккумуляторы дробят, плавят свинец, очищают от серы – получают вторичный свинец; медный лом тоже переплавляется. В целом, металлы – единственный вид отхода, где переработка достигает почти 100%: их ценность такова, что даже ржавая арматура на свалке будет выкопана и сдана предприимчивыми людьми.
Продукция: Из собранного чермета БМЗ производит арматуру, катанку, прутки, канаты – экспортируя значительную часть. То есть построенные здания в стране и за рубежом частично “сделаны” из нашей бывшей техники или списанного оборудования. Из цветных: из вторичного алюминия делают литьевые сплавы для авто деталей, кастрюль и пр.; из меди – электро-проводниковые сплавы или просто катодную медь (при рафинировании). Из переработанных аккумуляторов получается свинец, который снова идет в новые аккумуляторы – круг замкнулся. Даже мелочь – стальная банка из-под консервов, попавшая к нам, скорее всего, окажется переплавленной и станет частью новой стали.
Экономика и рентабельность: Металлолом имеет устойчивый спрос и цену, потому эта сфера в основном коммерческая, без дотаций. Закупочные цены колеблются по рынку: например, за 1 кг черного лома в пунктах платят ~20–30 копеек (0,2–0,3 руб), то есть ~200–300 руб/т – почти столько же, сколько стоит и готовая сталь (поскольку переработчики не могут платить больше определённо). На самом деле, металлурги платят побольше (~400–500 руб/т), но часть забирает прибыль приемщика и транспорт. Цветмет ценится выше: за 1 кг алюминиевого лома дают 2–3 руб, за медь 10–12 руб (в разы дороже, т.к. биржевые цены высокие). Такая разница позволяет субсидировать сбор чермета – то есть приемщики могут компенсировать расходы по черному металлу прибылью от цветного. Рентабельность сбора лома у заготовителей может быть 10–15%, а у крупных переработчиков зависит от мировых цен на металлопродукцию. БМЗ, например, часто прибыльный за счет экспорта арматуры. Т.е. переработка металла – финансово наиболее выгодная среди всех отходов (не зря этим занимаются частные фирмы без поддержки). Это означает, что металлолом не лежит без дела: его собирают, потому что это деньги. К слову, фраза "металлолом – валюта переработки" отражает, что за счет реализации металла предприятия ЖКХ покрывают часть затрат на уборку мусора. Действительно, на полигонах рабочие иногда дополнительно собирают металл и сдают – получая доход предприятию. Государству не приходится тратить средства на стимулирование сбора металла – наоборот, государственные ломозаготовители приносят валютную выручку, экспортируя часть цветмета и продукции из лома.
Проблемы и барьеры: Безопасность и экология: сбор металла иногда связан с хищениями (есть случаи, когда воруют люки, провода – это криминальная сторона “охоты за металлом”). Нужно контролировать приемные пункты, чтобы не принимали краденое. Также разбор металлоконструкций без соблюдения техники безопасности приводил к ЧП. Инфраструктура: в отдаленных селах некоторые металлические отходы могут и лежать (старый трактор в кустах) до тех пор, пока кто-то не организует вывоз – здесь можно активнее проводить выездные приемы, субботники. Технологические: часть мелкого металла теряется, особенно сталевая жесть от консервных банок: она очень легкая, сбор ее экономически невыгоден, хотя экологи хотели бы собирать. Требуются, например, магнитные сепараторы на мусороперерабатывающих заводах, чтобы вылавливать даже мелкие металлические крышки. Экономические: зависимость от мировых цен: если цены на металл упадут, стимул собирать снизится. Но пока за последние десятилетия спрос на металл стабильно высокий. Переработка отходов электроники: там много драгоценных металлов – это особая категория (см. следующий раздел), и их извлечение сложно, но цветмет-компании частично заняты и этим.
Международный опыт: Практически во всех странах лом металлов собирают эффективно. В мировом масштабе ~40% стали производится из металлолома, а для алюминия вторичный металл покрывает до 30% потребности – остальное делается из руды. В ЕС действует директива, требующая максимально перерабатывать металлы из отходов автомобилей и электроники (WEEE, ELV directives). Например, в ЕС перерабатывается 90–95% веса вышедших из эксплуатации автомобилей, преимущественно за счет металла. Турция и Италия – крупнейшие импортеры лома: скупают со всего мира, значит у них внутренний сбор исчерпал ресурс. Это подтверждает, что металл – глобальный товар. Япония перерабатывает почти весь свой металлолом и еще импортирует, при этом тщательно извлекает редкие металлы (из электроники выделяют золото, платину – для этого существуют высокотехнологичные заводы, например, компании Umicore в Бельгии сжигают электронику и извлекают драгоценные металлы). Для белорусских реалий применим опыт организации пунктов приема у населения: например, в странах Восточной Европы (Польша) каждое воеводство имеет сеть лицензированных приемок, работающих прозрачно и платящих налоги, что позволяет цивилизовать рынок лома.
Рекомендации: В этой сфере важно сохранять контроль и стимулирование законности. Рекомендуется усилить учет сдачи металла частниками – возможно, внедрить электронную систему отчетности, чтобы предотвратить нелегальный экспорт или скупку криминального металла. Для Гродненской области – продолжать практику выездных приемных дней в деревнях (например, раз в месяц машина Белвторчермета собирает крупногабаритный лом у населения, чтоб он не скапливался). Также стоит на базе местных СТО или ЖКХ пунктов организовать прием отработанных автомобилей и техники – чтобы люди не бросали старые авто, а официально сдавали на разбор с утилизацией (сейчас есть процедура утилизации авто за справку, но не все ею пользуются). Инвестиционно: можно рассмотреть создание маленького литейного цеха по алюминию в регионе, который бы собирал алюминиевый лом (дюраль, пищевые банки) и плавил в слитки – тем самым повысив добавленную стоимость на месте. Поскольку область граничит с Литвой и Польшей, важно предотвратить утечку лома за рубеж: делать конкурентные цены внутри страны. К 2030 г. объем металлолома может даже снизиться (из-за более легких материалов в технике), но спрос на него останется. Следует и далее поддерживать принцип: металл в отходах – не мусор, а ресурс, и извлекать его по максимуму. Экологически переработка металлов крайне выгодна: экономия руды, угля (для выплавки стали из лома нужно на 75% меньше энергии, чем из руды). Экономически – это прибыльный сектор, который нужно наращивать, например, привлекая больше лома из соседних стран легальным путем (если сможем переработать). В целом, по металлу Беларусь близка к круговой экономике – этот цикл практически замкнут.
7. Строительные отходы
Текущее состояние: Строительные отходы включают все, что остается при сносе зданий, ремонтах и стройках: обломки бетона и кирпича, асфальтовый срез от дорожных работ, грунты, образующиеся при рытье котлованов (избыточный грунт тоже формально отход), остатки древесины, металлоконструкций, стекла (оконные рамы) и прочее. По стране точный объем неизвестен, т.к. большая часть учитывается как отходы производства (организации сами утилизируют). В Гродно и окрестностях ежегодно образуются десятки тысяч тонн стройотходов – например, при сносе старого жилья в областном центре или ремонте дорог. К сожалению, значительная часть строительного мусора до недавнего времени отправлялась на свалки или в карьеры. На каждом полигоне ТКО обычно есть секция для строительных отходов (отдельная ячейка). Тем не менее, уже несколько лет стимулируется их переработка: при сдаче строительных отходов юридические лица платят повышенный тариф, если не отсортировано. В регионе появляются услуги по приему и переработке строймусора. Например, в Лиде, Гродно работает филиал ЗАО “СМУ №7”, предлагающий дробление и сортировку строительных отходов с получением вторичного щебня. Дорожные организации при ремонтах дорог часто применяют рециклинг асфальта: старый асфальт фрезеруют, а крошку добавляют в новый асфальтобетон до 10–30%. Это тоже форма переработки.
Предприятия и технологии: Основной метод утилизации стройотходов – механическое дробление. Крупные куски бетона, кирпича загружаются в мобильную дробилку (щековую или роторную), на выходе получается щебень разных фракций и мелкий отсев. Затем ситами происходит разделение по размерам (0–5 мм, 5–30 мм и т.д.). Арматура и металл извлекаются магнитом (дополнительно идут в металлолом). Такие услуги оказывают специализированные фирмы. Филиал “Вторичные ресурсы” СМУ-7 имеет оборудование, как указано, для эффективной переработки вторичного сырья в щебень. Коммунальные предприятия тоже начали обзаводиться дробилками: известно, что под Минском создан полигон, где дробят строительный мусор с сортировкой. Гродненской области целесообразно иметь аналогичные мощности в одном-двух местах. Возможно, Лидский филиал и покрывает область. Технология повторного использования: часто применяют вторичные материалы прямо на месте: например, при демонтаже бетонных плит дорожных – их могут использовать вторично для укрепления временных дорог; кирпич от разборки – если целый, его моют и продают как бу кирпич. Но доля такого реюза мала. В основном все идет на дробилку. Грунты из раскопок часто используются для планировки ландшафта (например, засыпка ям, рекультивация карьеров) – их не дробят, просто перевозят. В области, вероятно, излишки грунта от строительства дорог и зданий свозят на определенные отвалы, позже используют при рекультивации полигонов и т.п.
Продукция: Главный продукт – вторичный щебень (дробленый бетон, кирпич). Он применяется как подсыпной материал при строительстве дорог, парковок, фундаментов под плитку. Для ответственных конструкций (заливка нового бетона) вторщебень обычно не используют (из-за нормативных ограничений), но для слоев основания дорог вполне. Асфальтная крошка применяется как наполнитель в новом асфальте либо как временное покрытие для грунтовых дорог. Если отделяется чистый кирпич, из него можно строить нежилые постройки или дробить в кирпичную крошку – ее используют в спортивных покрытиях (например, корт, дорожки) либо как декоративную мульчу. Деревянные отходы стройки (опалубка, балки) чаще всего идут на дрова; крупные обрезки могут перерабатываться на щепу. Но это малая часть. В Гродно, Лиде вторичный щебень продается компаниями: например, СМУ-7 рекламирует щебень фракций 0–5 мм, 5–30, 30–80 мм. Он соответствует техническим условиям на вторичный щебень, то есть стандарты качества. Таким образом, часть дорог в регионе может иметь слой основания из битого кирпича вместо природного щебня – это экономия гранитного материала, который приходится возить из карьеров (в Беларуси они в основном в Гомельской, Минской областях).
Экономика и рентабельность: Затраты на переработку строительного мусора относительно невысокие: основное – это перевозка до дробилки и сам процесс дробления. Дробильная установка потребляет топливо/электричество и требует работников, но в пересчете на тонну это может быть ~10 руб (при массовой переработке). В итоге себестоимость тонны вторичного щебня выходит порядка 20–25 руб. На рынке же природный щебень стоит 40–60 руб/т (зависит от фракции, доставки). Поэтому вторичный материал можно продавать дешевле – например, по 30–40 руб/т – и он будет востребован для экономии средств у строителей. При таких раскладах рентабельность переработки может быть приличной, но только если есть стабильный спрос и объем. Проблема в том, что не всегда находятся покупатели – некоторые не доверяют вторичному материалу или объект требует именно первичного. В регионах, удаленных от карьеров, вторщебень хорошо идет, а там, где рядом карьер – предпочитают природный. Гродненская область имеет месторождение бутового камня (Берестовица, Волковыск) для цементных заводов, но крупного щебеночного карьера вроде нет, поэтому вторичный щебень весьма актуален. Финансово переработка стройотходов может окупаться: СМУ-7 как коммерческая организация занимается этим явно с прибылью. Коммунальным службам тоже выгодно: они за захоронение таких отходов не несут издержек (меньше нагрузка на полигон) и еще могут заработать на продаже вторсырья. Государство стимулирует через тарифы: плата за размещение не переработанных строительных отходов повышается, чтобы побудить организации искать переработку. В целом, можно считать экономику умеренно выгодной, если налажен сбыт продукции.
Проблемы и барьеры: Инфраструктура: пока не вся территория охвачена услугами переработки. В результате порой можно увидеть стихийные свалки строительного мусора (особенно после ремонтов жители могут вывезти куда-нибудь в карьер). Нужно расширять доступность пунктов приема. Качество вторичного щебня: иногда недоверие проектировщиков – они опасаются использовать вторматериалы из-за вариативности состава (например, много кирпича – он менее прочный чем гранит). Требуются стандарты и исследования, чтобы уверить потребителей. Сортировка: в стройотходах часто смесь – бетон с деревом, стеклом и прочим. Перед дроблением надо отделять крупные некаменные включения, что требует ручного труда. Если этого не сделать, щебень получится с мусором, негодным. Финансы: при малых объемах закупать дробилку дорого – поэтому небольшие районы просто складируют отходы. Правовые: иногда статус вторичного щебня не ясен – это товар или отход? Но технические условия уже есть, так что эту проблему решают.
Международный опыт: В ЕС давно установлена цель: 70% строительных и сносных отходов – на переработку. Многие страны ее достигают. Нидерланды, Германия перерабатывают ~90% стройотходов: фактически весь бетон и кирпич идет во вторичный щебень, а из чистого бетона могут делать и новый бетон, используя его как заполнитель. Япония: закон об обязательной переработке строительных отходов – подрядчик обязан разобрать здание раздельно (бетон отдельно, дерево отдельно, т.д.), благодаря чему >95% материалов идут в повторное использование. В соседней Литве и Польше действуют предприятия, похожие на наши: дробление и продажа вторщебня. Там же внедряют рециклинг бетона в новый бетон – например, измельченный бетон после специальной обработки применяют как гравий в свежем бетоне при строительстве несущих конструкций (пока у нас СНиПы такого не разрешают). Еще одно направление – 3D-печать строительных блоков из строительного мусора (эксперименты в Нидерландах).
Рекомендации: Региону следует укрепить систему: создать центры переработки стройотходов хотя бы в крупных городах (Гродно, Лида, Волковыск). Оснастить их современными дробилками, ситами, хранением фракций. Добиться, чтобы ни один крупный снос не ушел на свалку – включать в договора на снос требование отправлять материалы на переработку. Стимулировать повторное использование целых элементов: например, старый кирпич ручной формовки ценится для реставрации – его можно собирать и продавать отдельно. Деревянные конструкции (двери, балки) – продавать как материалы вторички. Ввести для населения удобство: при капитальном ремонте квартиры дать возможность сдать мешки с боями бесплатно на переработку (сейчас часто просто оставляют у контейнеров). Возможно, закупить несколько мобильных дробилок в коммунальный парк и выезжать на место большого образования отходов (например, при разборе дома – дробить прямо там, не возя лишнее). К 2030 г. стоит ориентироваться на 50% переработку строительных отходов по стране. Для экологии это означает меньше карьерной добычи (сохранение ландшафта), меньше захламления. Экономически – снижение себестоимости строительства за счет более дешевого щебня, а также новые рабочие места в сфере переработки. Гродненщина с ее развивающимся строительством выигрывает от такой практики: она одновременно избавляется от мусора и получает ресурс для новых дорог и фундаментов.
8. Опасные отходы (медикаменты, масла, батарейки и др.)
Текущее состояние: Опасные отходы из коммунального сектора – относительно небольшой поток по массе, но критически важный по влиянию на экологию. К ним относятся: просроченные или ненужные медикаменты, использованные батарейки, ртутные лампы и градусники, отработанные масла и технические жидкости (например, моторное масло от смены у автомобилей), различные химикаты бытовые (краски, растворители), а также отходы от бытовой техники (конденсаторы с PCB, ртутные переключатели – это внутри электроники). Значительная доля таких отходов образуется у предприятий (например, СТО генерируют тонны отработанного масла, больницы – медицинские отходы). У населения – в малых количествах: каждая семья выбрасывает батарейки, иногда остатки лекарств, лампочки. Система сбора: в Гродненской области население может сдать отработанные батарейки – их принимают в крупных магазинах, на специальных экобоксах. Ртутные лампы от населения тоже принимают ЖЭУ или экобус (специальный автомобиль в городах). Просроченные лекарства – аптеки принимают ограниченно (не все). Отработанные моторные масла в основном собираются у автосервисов; гражданин может сдать масло при замене на СТО.
Предприятия и технологии: В регионе работает печь для сжигания медицинских и биологических отходов на Гродненском заводе утильотходов – она сжигает медицинские отходы (использованные бинты, шприцы, отходы от больниц) при высокой температуре. Та же печь может обезвреживать и лекарства: просроченные таблетки, настойки – всё это утилизуют сжиганием. Ртутные лампы обезвреживаются на филиале "Завод Химволокно" (Гродно): установка УРЛ-2М проводит термическую демеркуризацию – лампы нагреваются, ртуть испаряется и конденсируется, собираясь отдельно. Стоимость услуги: ~1,57 руб за люминесцентную трубку. Отработанные масла: в республике строится установка по регенерации масел на нефтеперерабатывающем заводе – т.е. очистка отработки до базового масла. Пока же масла либо сжигают в котельных (что не идеально экологично), либо используют как добавку к мазуту. В Гродно химволокно, судя по сайту, принимал жидкие отходы на сжигание – цена ~629,77 руб/т, но это дорого и, видимо, для опасных жидкостей. Батарейки (пальчиковые): в Беларуси их не перерабатывают, все собранное отправляют за границу. Раньше партиями вывозили в Россию (Челябинский завод “Мегаполисресурс”) либо в Европу. Потому сбор идет через оператора ВМР, но переработки локальной нет. Аккумуляторы свинцовые: их скупают как ценное сырьё – обычно ломо-заготовители. Дальше либо экспорт на переработку (заводы в РФ), либо переработка на месте: свинец выплавляют (в Могилевской обл., завод «Свінец» когда-то был). Сейчас, по слухам, много акб вывозится для переработки в Россию. Прочие опасные: старые термометры с ртутью – их принимают на демеркуризацию (как лампы), банки с краской – зачастую считаются бытовым и идут либо на полигон в секцию для токсичных (сейчас стараются не допустить), либо смешивают с горючими и сжигают на цементных заводах (цемзаводы могут сжигать органические опасные отходы – краски, отработанные растворители – как альтернативное топливо, у них тоже есть лицензии).
Продукция и утилизация: Для многих опасных отходов цель – обезвредить их, а не извлечь материалы. Например, лекарства или батарейки – их переработка скорее направлена на утилизацию токсичных компонентов. Однако, есть и полезное: из батареек (при промышленной переработке) извлекают цинк, марганец, графит – вторичное сырье для металлургии и химпрома. Из ртутных ламп извлекается металлическая ртуть (очищенная) – ее можно использовать вновь в промышленности или долго хранить. Отработанные масла регенерируют в товарное базовое масло (из ~3 тонн отработки получается ~2 тонны пригодного масла, остальное – битумная фракция). Это возвращает продукт в оборот, снижая импорт. Свинцовые аккумуляторы перерабатывают почти полностью: получают вторичный свинец, который идет в новые аккумуляторы, пластик корпусов дробят и тоже перерабатывают, кислоту нейтрализуют. Так замкнут цикл для акб. Медицинские отходы (шприцы и проч.) после сжигания превращаются в золу, которую захоранивают – продукта нет, лишь утилизированы патогены. Электроника (см. разд. 10) – дает много опасных фракций, но и драгоценные металлы можно получить.
Экономика и рентабельность: Почти все перечисленные опасные отходы требуют дотаций или платы за утилизацию. Граждане сдают бесплатно лекарства и батарейки, стоимость их утилизации несет государство (через оператор ВМР или бюджет Минприроды). Например, обезвреживание 1 тонны жидких опасных отходов стоит ~630 руб без НДС – эта сумма выставляется организациям, утилизирующим через Химволокно. Понятно, что население такие деньги не платит – для них бесплатно через систему сбора. Лекарства утилизируют за счет Минздрава или экологических программ. Батарейки: оператор ВМР тратит средства на их транспортировку за рубеж (по оценкам, переработка 1 тонны батареек стоит ~1000–1500 евро, и это финансируется из экосбора, в Беларуси производители батареек платят эти сборы). Масла: тут иной случай – отработку охотно берут мелкие котельные как топливо, иногда даже покупают. Но официально для регенерации собирают бесплатно, иногда даже платят – например, 0,55 руб/кг масло населению (т.е. 550 руб/т, что неплохо). Они потом продадут его как сырье. С введением регенерации на Нафтане, возможно, у отработки появится цена как у ценной вторички (базовое масло ~70% цены нового). Аккумуляторы: очень выгодны – свинец дорогой. Скупщики платят населению ~3–4 руб/кг за старый аккумулятор, и все равно в прибыли, т.к. свинец стоит >5 руб/кг. Поэтому тут рентабельность высокая, и этот сегмент без субсидий. Медотходы: у больниц заложены бюджеты на их обезвреживание, так что это расходы системы здравоохранения, а не коммерция. В сумме, рентабельными из опасных отходов являются лишь те, что содержат ценные металлы (аккумуляторы, масла до степени топлива). Остальные – затратные, и их перерабатывают исходя из требований безопасности. Экологические платежи от производителей покрывают их: например, импортеры батареек платят сбор, который идет на утилизацию собранных батареек.
Проблемы и барьеры: Низкая вовлеченность населения: многие до сих пор выбрасывают батарейки и лампы в обычный мусор, не зная или не желая сдавать отдельно. Это приводит к загрязнению: одна батарейка может загрязнить 400 л воды тяжелыми металлами. Недостаток точек сбора: не во всех деревнях есть сбор опасных отходов – экобусы охватывают в основном города. Ограниченные мощности переработки: нет своего завода по батарейкам – зависим от других стран. Финансы: переработка опасных отходов дорогостояща, требует высоких технологий (например, переработка батареек – многоступенчатый процесс с гидрометаллургией). Государству нужно постоянно выделять средства. Опасность при хранении: неправильно хранимые ртутные лампы или батарейки на складах могут привести к утечкам. Медикаменты: аптеки принимают далеко не все, многие люди выливают лекарства в канализацию или мусор – это загрязняет воду, поскольку очистные не фильтруют фармацевтику.
Международный опыт: Европа давно внедрила систему Household Hazardous Waste collection: во многих странах есть центры приема от населения любых опасных отходов (направляют их потом в соответствующие компании). Финляндия и Швеция: возле супермаркетов стоят автоматы по приему батареек и ламп. Результат – >90% батареек собираются (в ЕС сейчас средний сбор ~45%, цель 80%). Канада, США: проводят регулярные «Дни сбора опасных отходов», куда граждане приносят краски, химикаты, пропановые баллоны – все утилизируется централизованно. Фармацевтические отходы: в ЕС аптеки обязаны принимать просроченные лекарства, и затем их сжигают на лицензированных заводах (например, во Франции – на цементных заводах, где температура >1200°C, уничтожая все). Переработка батареек: лидеры – Франция (Recupyl), Бельгия – там заводы извлекают цинк, марганец. Отработанные масла: в ЕС >50% регенерируется в новое масло, остальное сжигается в промышленности. Пример – Италия: национальный консорциум собирает 95% масел, регенерирует большую часть, экономя миллионы евро. Аккумуляторы свинцовые: переработка практически 100% (мировой пример экономики замкнутого цикла – старые акб превращаются в новые, свинец циркулирует). Ртутьсодержащие лампы: с переходом на LED проблема уменьшается, но накоплено много – в ЕС их собирают через магазины (при покупке новой сдаешь старую).
Рекомендации: Усилить сбор опасных отходов у населения: увеличить частоту рейсов экобуса, информировать через СМИ, мотивировать (например, проводить акции “принеси 10 батареек – получи сувенир”). Оснастить все сельсоветы контейнерами для батареек и ламп с последующим вывозом. Второе – развивать мощности обезвреживания: возможно, Гродно Химволокно мог бы увеличить мощности УРЛ-печи, принимать лампы и от соседних областей. Рассмотреть создание небольшого пункта нейтрализации лекарств при облздраве – хотя бы сбор в одном месте с последующей централизованной отправкой на сжигание (сейчас, видимо, так и делают через завод утильотходов). Отработанные масла – внедрять сбор у населения (например, пункты на некоторых АЗС где можно сдать масло после самостоятельной замены). Уже с 2024 г. заработает установка регенерации масел – надо максимально ее загрузить, донести до всех СТО, чтоб не жгли масло в печках, а сдавали на переработку. Батарейки – в среднесрочной перспективе изучить возможность строительства своего перерабатывающего участка (может, совместно с Казахстаном или РФ, если объемов мало). Аккумуляторы – контролировать, чтобы они не выбрасывались (в целом, экономический стимул уже есть – скупка), и развивать отечественные мощности переработки свинца (если экономически оправдано). Экологический эффект от правильной утилизации огромен: предотвращение попадания тяжелых металлов (ртуть, кадмий, свинец) в природу, снижение риска отравлений. Экономически по ряду позиций можно извлекать выгоду: свинец, цинк, масло – возвращаются как товары. В целом, к 2030 г. Беларусь планирует значительно увеличить долю безопасно обезвреженных опасных отходов. Гродненской области важно внести вклад: сделать так, чтобы ни одна батарейка, лампа или градусник не оказались на свалке, а были собраны и отправлены на переработку. Для этого нужны и просвещение, и удобство для граждан, и строгий контроль предприятий (чтобы не сливали масла в землю и не выбрасывали химикаты несанкционированно).
9. Крупногабаритные отходы
Текущее состояние: Крупногабаритные отходы (КГО) – это все, что не лезет в контейнер: старый шкаф, диван, сантехника. Они неизбежно образуются при обновлении домашнего хозяйства. В Гродненской области для их сбора организованы специальные площадки с большими бункерами либо просто отведенные места, куда жильцы могут выставить старую мебель в определенные дни. Вывоз КГО выполняют коммунальные спецавтохозяйства по графику (как правило, раз в месяц для района или по вызову). В сельской местности КГО часто скапливаются на дворовых территориях или их сжигают/зарывают сами жители, что плохо. С 2022 года закрыты все мини-полигоны, куда ранее свозили такой мусор, поэтому сейчас КГО стараются централизовать на крупных полигонах. На полигонах, например под Гродно, есть секция, где сваливают крупные предметы.
Переработка и предприятия: Специальных заводов по переработке крупногабаритного мусора нет, но часть этого потока разбирается вручную. Металлические части (пружины от диванов, каркасы кресел) – изымаются и сдаются в металлолом. Древесные части (например, из ломанной мебели) – могут дробиться в щепу: некоторые полигоны имеют измельчители древесины, и полученную щепу используют для компостирования или как топливо. Ткань, поролон, пластик из мебели, к сожалению, в отход – их трудно отделить и куда-то деть, они обычно идут в захоронение либо на сжигание. Крупная техника (холодильники, стиралки) тоже относятся к КГО, но их чаще сейчас включают в категорию электронных отходов, и для них есть сбор через магазины («сдай старый – получи скидку»). Поэтому крупногабаритный мусор – преимущественно старая мебель. Иногда делают опытки ремонта/реюза: например, относительно целые двери, ванны – могут выниматься и использоваться вторично (продаться как б/у через спецплощадки или населению). Но эта практика развита слабо. В Гродно на полигоне есть сортировочная линия, которая часть КГО тоже прогоняет: например, от старого шкафа остается дерево – может пойти на щепу для RDF. Организованных центров по переработке КГО пока нет, но перспективно их создание: это площадка, где вся поступающая старая мебель разбирается, разделяется на фракции (дерево, металл, текстиль).
Экономика: Вывоз и утилизация КГО – затратная обязанность коммунальных служб. Население не платит отдельно за утилизацию старого дивана, эти расходы включены в общие тарифы на вывоз мусора. Поэтому КГО – скорее расходная часть: требуется спецтехника (ломовоз, манипулятор), рабочие. Некоторый доход можно получить, только выделив ценные составляющие: металл (с дивана может выйти 5–10 кг металлолома = ~2–3 руб), дерево как дрова (но обычно ДСП с отделкой не очень годится в печь). Поролон, ткани – вообще отход без ценности. Таким образом, рентабельность отрицательная: приходится доплачивать за захоронение или переработку. Тем не менее, если наладить RDF производство, часть крупногабарита (дерево, поролон – горючие материалы) можно дробить и отправлять в RDF, получая топливо. Тогда вместо платы за захоронение – небольшой доход от продажи RDF или экономия на топливе. Это улучшит экономику. Пока же стратегия – минимизировать расходы: укрупнить сбор (чтобы не мотаться за каждым диваном, а собирать сразу много), и уменьшить объем перед захоронением (дробилками, прессами). Экономический ущерб от неубранных КГО – захламление территорий, к тому же пожароопасность.
Проблемы: Несанкционированные свалки: люди часто не ждут вывоза, а вывозят мусор в лес, овраг – это портит окружающую среду. Износ техники: тяжелые крупные предметы усложняют работу коммунальщиков, требуют дорогих машин. Отсутствие переработки: на полигонах КГО занимает много места и долго разлагается (дерево с лаком, поролон почти вечен). Опасности: старые холодильники могут содержать фреоны – нужно правильно утилизировать, иначе выброс этих газов вреден озоновому слою. Если мебель пропитана средствами – при сгорании токсична (поэтому сжигать открыто нельзя).
Международный опыт: В Европе практикуют рециклинг мебели: например, в Франции есть предприятия, где разбирают диваны – дерево на щепу, текстиль в теплоизоляционные панели, металл в лом, из поролона делают подкладки или сжигают на цемзаводах. Также популярны reuse-центры: мебель в сносном состоянии ремонтируют и продают малообеспеченным или отдают бесплатно. В Швеции есть "Retuna" – целый торговый центр из секонд-хенд товаров, куда поступают и мебель тоже. Bulky waste collection на западе часто организован через муниципальные центры приема: человек может привезти старый диван на спецплощадку (Recycling Center), где разные контейнеры для дерева, металла, пружин и т.п., ему помогут разломать по категориям. Это повышает степень переработки. Великобритания: система "Фрициклов" и благотворительных фондов, которые забирают годную старую мебель у населения, реставрируют и отдают нуждающимся – снижает количество выброшенной мебели.
Рекомендации: Гродненской области стоит создать пункт приема крупногабаритных отходов (эдакий мини-Экоцентр) возле города: чтобы жители, имеющие возможность, сами привозили туда мебель, технику, строймусор и бесплатно сдавали раздельно. Это разгрузит дворы и позволит сразу сортировать. Дальше – приобрести дробильное/режущее оборудование: установку, которая могла бы измельчать старую мебель (отделяя металл магнитом). Полученную дробленую массу можно либо компостировать (если в основном дерево), либо брикетировать в RDF-брикеты для сжигания. Поролон и ткань можно пытаться отправлять на цементный завод (в смеси с RDF). Сотрудничать с благотворительными организациями: возможно, некоторые предметы (например, старые, но целые столы, стулья) могут забрать соцслужбы для малоимущих или театры для декораций – нужно наладить такой обмен, прежде чем вещь превратится в мусор. Информировать население: когда и как выносить КГО, чтобы не плодить стихийные кучи. Предложить сервис: например, при покупке новой мебели магазин совместно с ЖКХ организует вывоз старой (за символическую плату). К 2030 г. желательно, чтобы существенная часть крупногабарита шла либо на переработку (дерево, металл), либо на повторное использование, а не в землю. Это улучшит санитарное состояние городов, уберет незаконные свалки. Экологически – меньше разложившейся набивки мебели (которая выделяет химикаты), экономически – более рациональное использование ресурсов (сняли металл – заработали, сожгли дерево – получили энергию).
10. Электронные и электрические отходы (РАЭО)
Текущее состояние: Электронные отходы (РАЭО – радиоэлектронное и электротехническое оборудование) – самый быстро растущий вид отходов. Это итог технологического развития: устаревшие смартфоны, телевизоры, холодильники, компьютеры. В Беларуси объем их растет – каждый год тысячи единиц техники выходят из строя. По оценке ООН, к 2030 г. мировой поток e-waste вырастет до 74 млн т. Для Беларуси это ~10 кг на человека к 2030. Сбор РАЭО у населения налаживается: существуют пункты приема отработанной техники (Белвторресурсы принимают старые стиралки, ТВ по цене ~0,40 руб/кг – то есть ~40 руб за 100 кг холодильник, как стимул). Также периодически проходят акции типа «Сдай старое – получи новое со скидкой» в магазинах. Значительная часть крупной техники возвращается: холодильники, стиральные машины – люди нередко вызывают сервис утилизации (иногда бесплатно от магазина). Мелкая электроника (утюги, телефоны) хуже собирается – часто лежит дома или выкидывается в мусор. В 2021 г. в Беларуси официально собрали 23,9 тыс. тонн электронных отходов, что ~33,6% от образующихся, лидируя среди СНГ, но значит ~66% пока не охвачены. В Гродненской области цифры около нескольких тысяч тонн в год (пропорционально населению).
Предприятия и технологии: Полного цикла переработки электроники в области нет. Обычно поток идет в Минск или за границу. Первичная обработка: специализируется ОАО «БелВТИ» (Белорусская Вторичная Техника и Изделия) – они разбирают технику: снимают корпуса, сортируют платы, моторы, пластик. В Гродно часть операций может делаеть сам мусороперерабатывающий завод – у них есть лицензия на обработку опасных отходов, могут демонтировать холодильники. Металлоломные компании тоже участвуют: принимают стиральные машины на металлолом, при этом электронику (платы, провода) могут отдать оператору. Технологически переработка включает: для крупной техники – отдельные линии (например, для холодильников нужна герметичная камера для выкачки фреона и измельчения пенополиуретана). Для телевизоров и мониторов – безопасное снятие кинескопов (в старых ЭЛТ есть свинец в стекле). Платы с электроникой обычно измельчаются и отправляются на металлургические заводы за пределами страны, где из них выделяют золото, серебро, палладий, медь. Пластики от корпусов – если они чистые (типа ABS из корпусов мониторов), могут перерабатываться: их дробят и переплавляют в гранулы. В РБ, например, брестское СООО "ПолиЭко" перерабатывало пластиковые корпуса и платы. ЖК-экраны и прочее пока не перерабатываются – идут в опасные отходы.
Продукция: После переработки часть материалов возвращается: черные металлы (стальной корпус стиралки) – в металл, цветные металлы (медные обмотки моторов, кабели) – переплавляются в медь. Пластики – частично в виде регранулята (но смешанные пластики электроники не всегда годны, часто их тоже в топливо). Драгоценные металлы (золото с контактов, серебро с пайки) – собираются на спецзаводах; для Беларуси это скорее вне страны (например, отправляют концентрат на Уралэлектромедь или в Казахстан). В целом, из 1 тонны электронных отходов может получиться: 0,5 т металла, 0,2 т пластика, 0,01 т медь, 0,0005 т драгоценных, остальное – стекло, резина, которое либо переработать (стекло от кинескопов можно переплавить в техническое), либо захоронить.
Экономика: Переработка электроники – комплексная и дорогая. На одну сторону, в старой технике много ценных компонентов (медь, алюминий, драгметаллы). Например, тонна печатных плат может содержать до 1–2 кг золота (но обычно смесь, и нужны трудоемкие процессы извлечения). Однако, чтобы эти ценности добыть, нужны высокие технологии. В Беларуси в основном извлекают только крупные ценности (медь, алюминий), а платы отдают на аффинаж за долю прибыли. Рентабельность сборщиков и разборщиков низкая: им платит оператор ВМР из средств РОП. Например, в 2021 г. на компенсации расходов по сбору ВМР было направлено 66,8 млн руб – часть из этого пошла тем, кто собирал и перерабатывал электронику. Конечная переработка (аффинаж драгоценных металлов) может быть прибыльной, но она вынесена за пределы (Беларусь не имеет своего аффинажного завода для электроники). Если бы был – золото, серебро могли бы покрыть много затрат. К слову, по оценке, одна современная плата на 1 кг содержит золота на ~5–10 руб, плюс медь на ~3 руб, плюс прочие – суммарно 10–15 руб ценных металлов. Но извлечь их стоит, условно, 12–20 руб, поэтому без субсидии – мало выгоды. Крупная техника – лучше: из холодильника весом 50 кг можно получить ~10 кг стали (2,5 руб), 5 кг медь/алюминий (например, компрессор) ~15 руб, итого 17,5 руб. Если учесть затраты на разбор ~10 руб, остается что-то. Так что холодильники и стиралки почти окупаются, а вот мелкая электроника – убыточна. Поэтому схема финансирования – производители электроники платят экосбор, на эти деньги организуется сбор и переработка. В ЕС точно так же EPR покрывает 100% стоимости. Без этого система бы не работала, так как чисто рыночная прибыль слишком мала.
Проблемы: Сложность конструкции: устройства содержат много компонентов скрепленных, их долго разбирать вручную. Автоматическая переработка требует дорогих линий. Опасные вещества: старые ЭЛТ-мониторы – свинцовое стекло, ртутные лампы – опасны, надо соблюдать меры; в конденсаторах может быть ядовитый PCB, в холодильниках – фреон (парниковый газ). Неправильный демонтаж приводит к выбросам (например, если халатно вскрыть холодильник – фреон улетучится). Низкая сознательность: население часто хранит старую технику на чердаках или вывозит на свалку вместе с КГО. Частный сектор: скупщики могут просто выдирать ценные части (медь из моторов) а остальное бросать, что незаконно. Технологические барьеры: не перерабатываются новые типы отходов – солнечные панели, электромобили (аккумуляторы литий-ионные) – это будущее, надо готовиться. Финансы: переработчикам нужна регулярная поддержка, иначе они не окупятся.
Международный опыт: ЕС WEEE Directive – производители обязаны обеспечить сбор и переработку. В результате в ЕС ~42,5% электронных отходов перерабатывается. Лучшие – Норвегия, Швейцария (более 60%). В Европe есть высокотехнологичные заводы: та же Umicore (Бельгия) – плавильный комплекс, извлекающий 17 видов металлов из электронной смеси. Южная Корея построила завод, где роботы разбирают смартфоны, извлекая кобальт и золото. Россия пока на более низком уровне (~10% переработки), но тоже развивает (есть заводы в Челябинске, Новосибирске). Сингапур: внедрил автоматы для сбора электроники с мгновенной выплатой (например, за сданный телефон – купон). Япония: программа "Urban Mining" – перерабатывают электронику так успешно, что из нее добыли металл для олимпийских медалей. Это пример осознания, что e-waste – настоящие городские рудники.
Рекомендации: Для Гродненской области – усилить сбор: сделать так, чтобы любая крупная техника при замене шла на утилизацию, а не на дачу под цветы. Можно требовать от сервисных центров: заменили холодильник – обязаны старый забрать. Организовать пункты в каждом райцентре для приема мелкой электроники (чтобы за телефон не надо было ехать в Гродно). Продолжить практику акций с бонусами за сдачу. Развитие мощностей: возможно, создать в Гродно участок “вторичной техники” – небольшое производство по разборке, хотя бы для крупной бытовой техники, чтобы не везти всё в Минск. Например, в рамках того же мусоросортировочного завода открыть цех, где 2–3 человека будут разбирать поступающие холодильники/стиралки, отделяя материалы. Обучение специалистов: электронные отходы требуют знаний, стоит обучать персонал правильно обращаться с опасными частями (фреоны, ртуть). Сотрудничество с БМЗ и другими заводами: договориться, чтобы они принимали больше вторсырья с электроники (например, алюминиевые части можно прям на литейные заводы). К 2030 нужно достичь сбора 70% образующихся РАЭО (как минимум по массе – крупные все должны собираться). Это означает разветвленную систему. Экономически – это снижение импорта ряда металлов (золото, медь можно частично возвращать), создание рабочих мест в высокотех сфере. Экологически – предотвращение загрязнений тяжёлыми металлами, сокращение добычи полезных ископаемых. Электронные отходы – это вызов XXI века, и Гродненская область должна внедрять современные модели обращения с ними, чтобы не отстать от мирового тренда на цифровую чистоту (digital cleanup).
Выводы и рекомендации
Сводная сравнительная эффективность: В текущей системе Гродненской области перерабатывается порядка 25–30% коммунальных отходов по массе. Основные успехи – в бумаге, стекле, металле, где вовлекается более половины образующихся ресурсов. Пластики пока отстают (около трети), органика почти вся теряется, электронные отходы – около трети извлекается. Экономически многие виды переработки нерентабельны без поддержки (батарейки, РАЭО) – их осуществляют во имя экологии и по требованиям закона. Несколько направлений, наоборот, прибыльны: металл и макулатура традиционно окупаются. При переходе к перспективной системе (к 2030 г.) ожидается повышение уровня использования ТКО до 70%. Это будет достигнуто за счет: запуска новых сортировочных комплексов (доизвлечение ВМР), внедрения RDF-технологий (энергетическое использование ~20–30% отходов, которые сейчас захораниваются), развития компостирования органики (что даст +10–15%). Экологический эффект от этой трансформации огромен: объем захоронения на полигонах сократится в разы, продлятся сроки службы полигонов, уменьшается риск загрязнений. Позитивно снизятся выбросы парниковых газов: меньше гниющей органики – меньше метана; сжигание RDF в цементных печах заменит часть ископаемого топлива. Гродненская область, как одна из передовых, уже запланировала строительство четырёх региональных мусороперерабатывающих комплексов, что соответствует лучшим практикам укрупнения инфраструктуры.
Международный опыт, применимый региону:
- Интегрированные центры: создание комплексов “Waste-to-Energy” – например, построить мусоросжигательный завод с выработкой энергии. Но учитывая курс на RDF в цементной отрасли, в ближайшее время лучше использовать их печи вместо отдельного завода (экономия инвестиций).
- Deposit-refund systems: введение депозитной системы для тары (стекло, пластик, алюминий) повысит сбор до 90%+ и снизит нагрузку на уборку. Можно к 2030 проработать и ввести такую систему в РБ, опираясь на опыт соседей.
- Расширенная ответственность производителей (EPR): продолжать развивать – требовать от импортеров упаковки больше инвестировать в переработку внутри страны. Возможно, поднять нормативы сбора для производителей (например, обязать их обеспечить сбор не 50%, а 80% выпущенной продукции). Международно это признано эффективным.
- Цифровые технологии: использовать программное обеспечение для учета отходов – от отслеживания заполнения контейнеров (умные датчики, чтобы оптимизировать вывоз) до регистра опасных отходов.
- Обучение и пропаганда: взять на вооружение практики массового экологического образования – как в Японии, где детей учат сортировать с детства. Уже делается, но усилить: эко-уроки, конкурсы.
Необходимые новые мощности: Для Гродненской области в краткосрочной перспективе приоритет – завершить строительство и запуск региональных мусороперерабатывающих заводов (Лида, Волковыск) с современными сортировочными линиями и возможно узлами компостирования или RDF. Также модернизация существующего завода в Гродно – возможно, расширение пластикопереработки (новое оборудование для мойки и грануляции, чтобы охватить больше видов пластика, включая многослойные). Целесообразно построить небольшой завод компостирования органических отходов (например, мощностью 5–10 тыс. т/год) – его можно разместить при одном из полигонов или очистных сооружениях. Для опасных отходов – возможно, региональный пункт обезвреживания (на базе Химволокно расширить парк установок, например, маленький инсинератор для лекарств). Центр приема крупногабаритных и строительных отходов – площадка с дробилками и сортировкой – тоже нужная мощность, которая окупится в виде экономии на вывозе и покупки щебня.
Сравнение текущей и перспективной ситуации: Сегодняшняя система пока основана на принципе «сортировка+захоронение». Перспективная – «сортировка+переработка+энергия». Сейчас экономический эффект от переработки выражается скорее в сбережениях (меньше платим за импорт сырья) и отдельных сегментах дохода (металлолом ~ценных 70 млн руб/год по стране, макулатура тоже приносит доход от экспорта картона). В будущем, при большей переработке, экономика замкнутого цикла укрепится: переработчики станут снабженцами сырья для промышленности (например, RDF заменит закупку угля, биокомпост снизит затраты на удобрения, вторичные полимеры частично заместят первичные в производстве). Регион может даже получать прибыль: продавая RDF-топливо цементникам, экспортируя часть вторичного гранулята пластика, пуская на внутренний рынок вторматериалы (тем самым создавая рабочие места и оставляя деньги внутри страны). Экологические выгоды – чище природа, выполнение международных обязательств по отходам и климату, улучшение имиджа (Гродненщина – чистый зеленый регион). Не менее важно и социальное измерение: современная система обращения с отходами – это новые рабочие места (операторы линий, экологи, водители спецтехники), а также повышение качества жизни жителей (больше порядка, меньше свалок).
В заключение, Гродненская область уже сегодня демонстрирует хорошие результаты в ряде направлений (вторресурсы на душу – одни из лидеров), и с реализацией намеченных мер может стать модельным регионом по управлению отходами в Беларуси. Рекомендуется придерживаться комплексного подхода: сокращение отходов, максимальное извлечение вторсырья, безопасная утилизация остатков. Международный опыт и местные инициативы, объединенные вместе, способны привести к тому, что к 2030 году регион будет близок к целям: 70%+ переработки, минимальные захоронения, а отходы превратятся в полноценно используемые ресурсы для экономики.