Часть 4. Зуб
В машине играла зарубежная попса.
За рулем сидел молодой парень, на пассажирском — Аня. В окнах отражался ночной город.
— Было очень круто! — тараторил парень. — Жаль, мне пить было нельзя.
— Ага.
— Но, если честно, я не люблю пафос, рестораны. Я парень простой, мне бы музыку дома, и всё…
Фары машины заскользили по фасаду ее дома.
— Я бы не отказался выпить чашечку кофе, — намекнул парень.
— Повторяю в который раз: у меня есть муж.
— Натаха сказала, у тебя нет мужа.
— Но он у меня есть!
Машина остановилась во дворе.
— Чё ты ломаешься? Я в твоих соцсетях ни одну его фотку не нашел.
— Потому что это мои соцсети, а не его.
— И что, получается, я тебя просто так вез?
— Завтра тебе отдам за это деньги.
Анна вышла из машины и направилась к подъезду.
— Подожди!
Он быстро вылез из машины, подбежал, схватил ее за руку и притянул к себе.
Секундное замешательство… А потом она сильно ударила его ногой между ног. Парень скрючился от боли.
Аня забежала в подъезд, быстро привела себя в порядок, поправила волосы и поднялась на лифте на третий этаж. Около двери вынула из сумки зеркальце, убедилась, что точно всё в порядке, и открыла.
В коридоре горел свет. В проеме межкомнатной двери пошатывался Андрей. Она вздрогнула при виде его устрашающего взгляда и замерла.
— Ну и как погуляли? — спросил он.
— Нормально, — ответила она, закрывая входную дверь.
— Значит, ты на меня больше не злишься?
Точно! Она планировала с ним не разговаривать весь вечер, но произошедшее несколько минут назад выбило ее из колеи.
— Злюсь, — ответила она. — Я там была как одиночка.
— К тебе все приставали?
Вопрос, на который нет правильного ответа.
— Домой на такси приехала? — тут же спросил он.
— Ну а на чем еще?
— Ясно.
Обычная правда часто может всё изменить. Но человек — существо, которое не говорит правду. Будто у него заложен ген не говорить правду, как у травоядных — не есть мяса.
Поэтому Андрей просто направился на кухню за добавкой, а Аня — в комнату. У обоих на душе было неспокойно.
Какое самое бесполезное утреннее мероприятие, которое только могли придумать? Правильно, планерка. Это изобретение, о котором можно сказать, что задумка хорошая, но реализация подкачала.
Обычный конференц-зал, длинный стол, стулья. По одну сторону стола несколько сонных человек сидели и мечтали о чашке кофе, а кто-то даже о теплой кровати. По другую сторону такой же заспанный человек пытался заставить их работать. Они только кивали, лишь бы он быстрее отстал.
Семь сотрудников сидели на стульях, а Юра — в кресле, делая усилие, чтобы не зевнуть, и попутно изучая бумаги.
— А вот это мне не нравится, — проговорил он. — Андрей, это что такое?
— Что? — Андрей сидел в самом конце.
— Цифры продаж, они слишком низкие.
— Чё пургу наводишь?
— Не «ты», а «вы».
— Ой, простите, забыл… Если вы́ помните, в августе и начале сентября всегда самые низкие продажи. Картошка, дача, налоги и прочее. И, к слову, мой отдел в августе сделал на десять процентов больше, чем в прошлом августе.
— Хорошо звучит в теории. Но если бы вы забыли теорию низких продаж и полноценно работали в августе, то, думаю, план был бы выполнен. И вообще, последние два дня вас на работе нет с обеда.
— Я забираю переработки, мы всегда так делали.
— А теперь мы так делать не будем, и это касается всех.
— Смотрю, кое-кому галстук уже жмет.
— Здесь мы с вами не друзья, воздержитесь от таких шуток. Иначе объявлю вам выговор с лишением премии.
Глаза Андрея налились злостью.
— И давайте сразу определимся, — добавил Юра. — Мы здесь для того, чтобы работать, так давайте работать, а не брать отгулы. В конце концов, нам платят за работу.
Андрей первым выскочил из конференц-зала и тут же вынул из кармана телефон, чтобы, несмотря на вечернюю ссору, позвонить Ане и рассказать, каким уродом стал Юра.
— Алло, — ответил на том конце мужской голос.
Андрей остановился и посмотрел на экран, проверяя, тот ли номер набрал. Номер тот.
— Алло, — повторил мужской голос.
— Где Аня? — спросил Андрей.
— Отошла.
— А ты кто?
— Я Дима.
— Ясно. — Андрей тут же убрал телефон в карман.
А на том конце провода в офисе крупного банка Дима не успел вернуть телефон на стол Анны. Она вбежала в зал, когда он пытался это сделать.
— Какого ты взял мой телефон? — крикнула она.
— Да я увидел, что ты его забыла, хотел принести на совещание…
— Будет лучше, если ты вообще не будешь ко мне подходить.
Она выхватила телефон из его рук.
— Зря ты меня не ценишь, я ради тебя готов на всё, — сказал он.
— Все вы на словах такие.
— А ты возьми и проверь.
— Больно надо.
— Кстати, когда я взял телефон, тебе кто-то позвонил, — добавил Дима.
— Кто? — Она посмотрела журнал вызовов. — Что ты ему сказал?
— Что ты отошла.
— Больше ко мне не подходи!
Она набрала Андрея, но тот не взял трубку.
— Долбанные суки! — ругнулся Андрей. Он, как обычно, сидел в баре. — Лучший др…
— Момент, — перебил его бармен.
Он налил в стакан напиток из странной бутылки и понес его инвалиду. Андрей обернулся. Жуткий тип ему подмигнул и махнул рукой, подзывая.
— Он тебя зовет, — сказал, вернувшись, бармен.
— И чё ему надо?
— Что-то хочет сказать.
— Ну, налей тогда мне еще…
Бармен поставил перед ним кружку пива, Андрей ее взял и направился к столику. И чем ближе подходил, тем страшнее становилось лицо инвалида. Кажется, у него не было правого глаза, а то, что было вместо него, походило на жуткий дешевый муляж. На этой же щеке шел длинный шрам. Инвалид, улыбаясь, обнажал дыры между зубов, на правой руке не хватало пальцев.
От его ужасного вида Андрей напрягся на секунду, но всё же сел рядом.
— Меня Костя зовут, — представился инвалид.
— Андрей.
— Слышал я, Андрей, как ты тут на жизнь жалуешься. Я раньше тоже таким был. Приходил каждый день сюда и жаловался. Понимаешь, я женился на одной женщине, а в придачу получил еще ее сестру и мать, которые почему-то решили, что я им должен. Должен возить их по магазинам, полоть на их чертовой даче и так далее. Но главное, я всегда делал не то. Как же у меня чесались руки их убить… И знаешь, теперь я свободен. —Костя усмехнулся.
— Мне рассказали, как ты… освободился, — заметил Андрей.
— Полную историю?
— Не знаю, насколько полную. Вы типа в аварию попали, и они умерли.
— Всё было не так.
— Ты что, поступил так, как Тони Сопрано с племянником?
— Чего?
— Короче, Тони Сопрано попал в аварию из-за племянника. Тот типа травмировался, двигаться не мог, а Тони взял и зажал ему рот и нос рукой… Сериал такой был.
— Марать руки? Не, мой способ чище, хе-хе. — Инвалид сделал глоток странной жидкости. — Я их отвез кое-куда, там всё сделали, а потом аварию подстроили.
В пьяном мозгу Андрея что-то вспыхнуло: ведь круто же!.. Но потом он снова посмотрел на инвалида, не понимая. Костя, предвещая его вопрос, объяснил:
— А это я просто в карты не с теми поиграл. Деньги закончились, и мне предложили на ногти, потом на зубы, потом на ноги… Азарт, знаешь ли. На левую ногу ставка в три миллиона была.
— То есть ты взял, — начал подытоживать Андрей, — отвез своих в одно место, там их убили, подстроили аварию, а ты чист?
Костя кивнул.
— Не пойму только, на хрена ты мне это рассказываешь?
— Потому что я за тобой наблюдаю уже несколько недель, ты всё время на своих жалуешься. А жалобами ты только нервы портишь. Знаешь, какую я свободу почувствовал?
— Можно же было просто развестись.
— Развод не выход, тем более с новым законом.
— Я пока не готов пойти на такое.
— Предложение бессрочное.
Входная дверь резко открылась. В квартиру ввалился Андрей и с грохотом упал в коридоре.
Из комнаты с красными то ли от слез, то ли от бессонной ночи глазами вышла Аня.
Андрей медленно поднялся, скинул ботинки, кофту и направился в спальню, попутно специально задев Аню плечом.
Утро наступило неожиданно. И не только для Андрея, которого все сотрудники ждали в конференц-зале. Ну, как ждали… Одни дремали, другие делали вид, что решают проблемы в рабочем чате, хотя на самом деле играли в телефоне. Юра уже жалел, что приказал всем ждать Андрея, но отменить глупый приказ уже не мог.
Всех спас Андрей. Он вбежал весь красный от бега и тяжело дыша. И попутно, как заправский ковбой, жевал жвачку.
— Сейчас девять тридцать утра. Рабочий день начинается в девять. Хотелось бы узнать причину опоздания, — повысил голос Юра, высвобождая накопившийся гнев.
— Понос был.
— Вы думаете, я к вам цепляюсь, но это не так. Вы, конечно же, знаете моего отца, он всегда говорил, что расслабленность нужно рубить на корню, иначе…
— Иначе человек сядет на шею, — закончил Андрей столь знакомую фразу.
— Да. Поэтому я вынужден лишить вас двадцати пяти процентов квартальной премии.
— За что? За то, что я срал?!
— За пренебрежительное отношение к работе.
— Вот оно, значит, как называется, когда человек звезду поймал!
Андрей демонстративно выплюнул жвачку на пол. А был бы рэпером, то бросил бы микрофон, обозначив жирную точку во фразе.
— Пятьдесят процентов!
Два средних пальца показали Юре, куда ему идти, и Андрей, громко хлопнув дверью, вышел из конференц-зала.
Офис крупного банка в этот час пустовал. Клиентов почти не было.
Андрей бродил по залу в поисках Ани, но вместо нее подошла другая девушка в белой блузке и зеленом галстуке.
— Вам чем-нибудь помочь? — спросила она.
— Я Аню ищу, она чего-то телефон не берет.
— А, ну так их с Димой на обучение по безопасности отправили.
— С Димой? А кто он?
— Сотрудник кредитного отдела.
— Ясно. Я слышал, он программист.
— Народу не хватает у нас.
За окном уже стемнело. Андрей сидел на диване и пил пиво. Перед ним на раздвижном столе лежало несколько коробок из-под пиццы. Аня суетилась, бегая то на кухню, то обратно.
— Ну чего ты такой смурной? Улыбнись, — проговорила она, когда в очередной раз вернулась в комнату.
— «Улыбнись», — передразнил ее Андрей. — Мало того что у тебя на работе телефон берут все кто хочет, так потом какое-то обучение, и почему-то опять с Димой.
— Ты что, всегда меня будешь теперь попрекать? Мы же разобрались!
— Так я и говорю: мало мне этого, так ты еще гондонов в гости позвала.
— Вообще-то они наши друзья, а Юра твой лучший друг.
— Он всегда был конченым мудаком.
— Так, давай только без сцен.
— Премии он меня лишил, гнида!
Андрей скорчил гневную мину и выпил.
Раздался звонок в дверь.
— Вспомнишь о говне, оно и придет, — проговорил он.
— Так, Андрей, без этого давай.
— У меня сложная ситуация, а ты тут…
— Ничего сложного, ты сам не захотел бежать.
— Но я…
Их спор перебил повторившийся звонок.
Аня побежала открывать, Андрей так и остался сидеть.
Из коридора послышался шепот, потом в комнату вошел Юра.
— Андрюха, — вроде как смущенно обратился он. — Ты это… прости за утреннее. Понимаешь, это всего лишь работа.
— Ага.
— На меня сверху знаешь как наехали за провал продаж в августе? У поставщиков склады переполнены, а у нас продаж мало. Сказали: «Бери дело сразу в руки, иначе всё». Так что ты это… Должен же я себя поставить начальником в коллективе.
Юра протянул руку. Андрей сделал глоток пива.
— Да ладно тебе. Девчонки только тебя ждут. И, само собой, премии я тебя не лишу, — добавил Юра.
Андрей нехотя пожал руку.
— Заходите! — позвал Юра.
Вика и Аня зашли и сели. И если бы это было кино, то перед нами предстала бы такая сцена.
На фоне бы точно звучала музыка Моцарта — «Реквием», с оперным пением. Юра, Вика и Аня переговаривались бы между собой, ели пиццу, пили (Аня — сок) и смеялись. Андрей зло смотрел бы на них и пил. И вдруг смеющееся лицо Юры преобразилось бы в гневное, он бы кричал на Андрея. А рядом с Аней сидел бы парень и обнимал ее. И чем сильнее звучала бы музыка, тем ярче были бы образы. Аня уже целовалась бы с парнем, а Юра злобно орал бы, тыкая пальцем.
И вот подошел бы пик музыки, самая верхняя нота, после которой наступило бы неизбежное падение. Именно на этой ноте Андрей бы встал, схватил стол обеими руками и резко перевернул. На пол полетело бы всё, что было на столе. Напитки оказались бы на одежде гостей, а Аня лишь вскрикнула бы. Андрей тут же направился бы в коридор, и на щелчке закрывающейся входной двери музыка прекратилась бы.
Естественно, музыки Андрей не слышал, но он точно видел все образы. И сделал всё так, как увидел.
…В комнате наступила тишина. Никто ничего не понял.
— Простите, — только и нашла что сказать Аня.
— Чего это он? — спросила Вика.
— Аня, он, случайно, не стал слишком много пить? — поинтересовался Юра.
— Есть такое.
— Кажется, мы наблюдаем первую стадию алкоголизма.
Андрей ворвался в бар и тут же подскочил к инвалиду.
— Я согласен!
— На что? — Костя непонимающе посмотрел на Андрея.
— Ну, на это… то, что ты сделал с женой.
— А-а-а… Вова! — крикнул инвалид. — Он согласен.
Бармен усмехнулся, налил в бокал пива и понес Андрею. Только сейчас он заметил, как изменилось лицо бармена. Оно стало бледным. Как у покойника.
— За счет заведения. — Бармен поставил стакан перед Андреем и сел рядом.
— Сколько человек? — спросил инвалид.
— Три… нет… Четыре!
— Так три или четыре? — уточнил бармен.
— Четыре.
— Чтобы всё получилось, тебе нужно четко следовать нашим инструкциям… — начал инвалид.
— И вот… — Бармен положил на стол обычный брелок-зуб. — Это твой оберег. Его нельзя терять.
— И самое главное, ничего не бойся. Пока зуб с тобой, всё будет хорошо.