Я ждала свой автобус. Когда он подошел, вперед меня в него залетели четыре старушки. Такие звонкие, как маленькие птички. Нарядные, в шляпках и украшениях. Судя по отрывкам их разговоров, они были на каком-то концерте. И не удивлюсь, если они выступали на нем. Как им удалось пронести через всю жизнь эту легкость и наивность? Обсуждали театры, выставку Даши Намдакова, журили свою еще одну свою подружку за то, что она не всегда честная. От них веяло другой эпохой, другими ценностями.
А позади сидели девочки-подростки совершенно иные. У них были и другие шутки, и другой культурный код. Между собой они шутили-предупреждали друг друга, что они хитры и не так просты. Может быть, только глаза одинаково сверкали: и старые, и молодые. Такие же разные как Чебурашка и Лабубу.
Чебурашка vs Лабубу: Как изменилась «милота» от эпохи доверия к эпохе паранойи
Два лица доброты
Если бы Чебурашка и Лабубу встретились, они бы, наверное, не поняли друг друга.
Один — пушистый, круглоглазый зверёк из советского детства, который верит в добро просто потому, что оно есть. Другой — зубастый, слегка пугающий монстр, который улыбается, но так, будто уже знает, что его попытаются обмануть.
Чебурашка — символ поколения, которому сейчас 70+. Лабубу — зеркало тех, кому сегодня 20–30. Почему «милые» герои стали такими разными? Потому что изменился мир вокруг них.
Чебурашка: Доброта как норма
Его придумали в 1966 году, в эпоху, когда «дружба народов» была не просто лозунгом, а частью повседневной реальности. Он попал в ящик с апельсинами, потерялся, но в итоге обрёл дом — потому что люди (и даже крокодил Гена) оказались хорошими.
Мир вокруг безопасен (ну, почти). Государство обещает защиту, улицы кажутся дружелюбными, чужие люди помогают без скрытого подтекста. Чебурашка не ждёт подвоха, потому что его ещё не обжигало мошенничество, соцсети и кредитные долги. Он не знает, что его могут украсть, обмануть или использовать.
Ностальгия по Чебурашке — это тоска по времени, когда можно было быть открытым и не бояться.
Лабубу: Улыбнись, но держи камень за спиной
Лабубу — дитя другого века. Он милый, но в его улыбке читается: «Я тебе не верю».
Он появился в эпоху, когда ничему и никому нельзя доверять. Мошенники — в каждом мессенджере, фейки — в каждой ленте новостей. Помогать незнакомцу? Сначала проверь, не схема ли это. Если ты слишком открыт, тебя или обманут, или назовут «лохом».
Лабубу не злой — он просто готов к худшему. Его «милота» — это не безусловная доброта, а защитный механизм.
Мистика Лабубу
Я читала , что художник Луи Ка Синг вдохновлялся скандинавскими мифами. Он переизобрел Локки в облике Яогуая, китайского демона-оборотня. И я думаю, что такое сказочное трактование полезно для детей в современном мире для выживания. Дети считывают его актуальность.
Современность — это джунгли, где прямолинейность убивает, а хаос правит. Чтобы выжить и победить, приходится перенимать тактики мифологических трюкачей — китайских яогуаев и японских ёкаев.
Мир стал слишком сложным. Ловушки повсюду: соцсети, корпоративные игры, политические нарративы. Яогуай и ёкаи всегда знали: мир — это иллюзия, а правда скрыта.
В эпоху AI, фейков и кризисов только метаморфозы спасают от краха. Настоящие яогуaи не злые — они непредсказуемые. Лучшие ёкаи — те, кто смеётся. Современный троллинг, мемы, абсурд — это их методы.
Лабубу Лун Ка Синга страшный, но смешной — поэтому его любят. Люди теперь живут в нескольких реальностях: работа, онлайн, приват. Яогуaи всегда существовали между мирами — они эксперты по навигации в хаосе.
Вместо вывода
Современный мир — царство хаоса. Чтобы не стать жертвой, надо учиться у яогуаев и ёкаев. Лабубу как никогда актуален.
Чебурашка верил, что мир дружелюбен. Лабубу знает, что он опасен, но всё равно улыбается — просто осторожнее. Возможно, когда-нибудь появится новый герой — тот, кто сможет быть открытым, не боясь. Но пока что «милота через зубы» — это наша новая норма. Люди всё ещё хотят верить в добро. Просто теперь — с оговоркой.