Российский Николаев.

Российский Николаев.

Российский город Николаев.

В августе 1941 года город Николаев захватили германцы с союзниками из королевства Румыния. Начались тяжелые и мрачные дни оккупации. Николаевская область вошла в состав рейхскомиссариата «Украина». Его возглавил гауляйтер Эрих Кох. Один из лидеров Национал - социалистической немецкой рабочей партии. Почётный оберстгрупенфюрер С.С..

Первое время немцы и румыны вели себя более менее прилично с местным населением. После установления своей полной власти начались вводиться новые порядки на захваченных территориях. Появился назначенный немцами староста. Над домом правления нашего колхоза повесили красный флаг со свастикой.

В помощь старосте прислали трёх здоровых полицейских с повязками на рукаве и с винтовками через плечо. Родом эти пособники немцев были из Львова.

Новый учётчик переписал жителей нашей деревни Гавриловки. Всё добро в каждом доме было аккуратно перечислено и записано. Во время обхода нашей деревни предупреждали о запрете держать, - держать мелкий скот свиней, баранов и прочих домашних животных.-

Даже в церкви села Снегирёвское всё имущество переписали и отцу Василию выдали трудовую карточку «мельдекартен». Такую же карточку как в нашей деревне. Каждые две недели надо было отмечаться по месту проживания или работы.

За оккупационным порядком следили полицаи и тайная полиция Г.Ф.П. - 726. Руководить над территорией Николаевского округа был поставлен групенфюрер С.С. Ото Оперман.

В город Первомайский Николаевской области в конце лета прилетел рейхсканслер Адольф Гитлер и вместе с ним глава правительства Италии Бенито Муссолини. В честь приезда важных персон был устроен парад войск местного гарнизона и солдат отличившихся во время боёв за Украину.

Гитлер как обычно выступал с речью о превосходстве германской арийской нации. - Я пришёл поработить славянскую расу людей второго сорта, - говорил немецкий фюрер, всё более распаляясь. Для этого нас и собрали на площадь слушать выступление фашистов по радио. Я немецкий язык знал и понимал, о чём говорит пришелец.

В конце выступления рейхсканцлера нам объявили, - завтрашний день в честь Гитлера решили сделать выходным.-

Женщины нашей деревни решили сходить в село Снегирёвское в церковь. Помолиться за спасение души и поставить свечи за упокой и за здоровье родных. Как раз в это время православные отмечали Успенье. И никто не ожидал, что праздник верующих обратиться в горе.

А получилась история довольно тёмная. Немецкие солдаты, имея повадки разбойников и насильников, отобрали самогон и перепились. А штабной писарь ефрейтор из нестроевых от этого и помер. Начальник штаба пехотного полка обвинил местных жителей в убийстве. Чем решил снять с себя обвинение в разложении дисциплины среди подчиненных.

Из города Николаева примчался оберштурмфюрер Ганс Сандер с карательной командой, состоящей из бандеровцев и немцев из С.С.. Староста с полицаями не придумали ничего, как обвинить людей в церкви. И всех верующих вместе с моими сёстрами закрыли в деревянном гараже около районного правления.

Каратели объявили, - если через четыре часа не объявится отравитель, заложники будут уничтожены. Но так как отравителей и в помине не было, то каратели из бандеровцев подожгли гараж.

- И мои сёстры сгорели заживо, - Николай Лисунов смахнул слезу и отвернулся в сторону. А немцы пересчитали сгоревших людей и уехали. Докладывать групенфюреру С.С. Опперману о проведении операции возмездия. Стон и плач народный раздавался в сёлах и деревнях. Но новых господ, это не в какой, мере не волновало. Они продолжали грабить и разорять Новороссию.

Горе от потери родных перевернуло мне душу. Я решил, - не пойду больше на работу. На другой день полицаи силком привели меня к старосте. - Староста приказал дать мне плетей.

Я обратился к немецкому ефрейтору на немецком языке с просьбой, - отмените наказание.- Толстомордый немец сказал на ломаном русском языке, - обращаться к представителям немецкой расы надо добавлять слово господин, а в решения местных властей я не вправе вмешиваться. Получи нарушитель что заслужил. И врезал со всей силой мне в ухо.

Так вот я и испытал сполна дух нового порядка. Немцы и румыны считали себя господами. А нас живущих в Новороссии рабами. Как в древнем Риме одни были рабами другие господами и патрициями. Это я помню ещё по школе, когда мы изучали историю. Да и про крепостное право я хорошо знал по рассказам дедушки Пахома.

Получалось, - растоптать наши права и свободы явились с запада германцы, которым мы помогли объединиться при канцлере Бисмарке. Во время освобождения Европы от нашествия Наполеона мы им помогли получить независимость.

За короткое время оккупации я испытал голод унижения. Видел, зверства фашистов и их помощников из местных националистов. Особенно страдали россияне - евреи и цыгане. Тут не было другого решения у фашистов. Немедленное уничтожение этих советских людей.

Кровь лилась по всей Новороссии. От пыток и слёз люди замкнулись в себе. Неслышно было душевных украинских и русских песен. Всё погрузилось во мрак и отчаяние.

Для меня мой проступок не остался без последствий. Через несколько дней меня и несколько здоровых парней отправили на судоремонтный завод в город Николаев. Точнее в концлагерь стоящий на берегу реки Ингул. Лагерь обслуживал немецкую верфь для ремонта и строительства подводных лодок и надводных военных кораблей.

Руководил этим производством управляющий заводов генерал фон Боддекер. Порядки этот рабовладелец установил жесточайшие. Единственное что немного скрадывало чувство безысходности, был Бугский лиман. Завод находился на самом его берегу. Можно было любоваться его водами. Так же при случае ловить рыбу для пополнения нашего скудного питания. В этом я имел рыбацкий опыт ещё со времён проживания в деревне.

Управляющий заводами фон Боддекер порой выступал перед нами с небольшой речью. Он говорил повелительным тоном, - украинцы и русские вы работаете на Великую Германию. В своё время эти заводы именовались французскими, а теперь навеки заводы будут называться немецкими. Мы захватили Париж, и от Вашего вождя пришла поздравительная телеграмма нашим непобедимым солдатам. Когда мы захватили город Николаев, телеграммы уже не было. Теперь мы тут господа и власть. Кто будет хорошо работать того мы наградим хорошим питанием и одеждой. * Работали мы по ремонту немецких и итальянских кораблей. На стапелях стояли военные корабли Советского флота в разной степени строительства. Я сам был подручным кузнеца молотобойцем. К концу смены еле передвигал ноги, когда нас вели в лагерь. Постепенно стали нарастать жилы. Старался, как мог выживать.

В конце лета Николаев посетил рейхминистр Генрих Гиммлер. В честь этого события нам дали отдохнуть один день. И даже первый раз покормили досыта. Гиммлер в своей вступительной речи отчеканил повелительным тоном, - Сталин сказал, что я гарант порядка в Германии. Так и здесь в Новороссии я буду гарантом порядка. Даже без одобрения вождя голодранцев Сталина.

А распорядок в тот день сложился с иезуитской хитростью. Немцев переодели в одежду узников лагеря. И когда рейхсфюрер С.С. проходил по лагерю, то ему встречались упитанные люди совсем не похожие на заключённых. Этот спектакль сопровождался съёмками немецкой кинохроники.

Мы в это время сидели под охраной в бараках. И только лелеяли надежду убить этого главного палача немецкого рейха.

В моей голове после отдыха от издевательств и непосильного труда немного прояснилось. Я решительно начал разрабатывать план побега. Главный вопрос о питании во время побега. Надо было насушить рыбы и спрятать её в укромном месте. Приготовить лодку и в ночь двинуться в путь.

За побег одного человека расстреливали десять человек из его бригады. Это я тоже предусмотрел и решил инсценировать несчастный случай. Во время проведения работ упасть в воду и утонуть. Для этой цели подходил портальный кран.

Подошло время, и меня послали менять трос на подъёмном кране. Охрана и бригадиры зорко следили за работой заключённых. Я взобрался на стрелу крана и стал карабкаться вверх. Тут подул ветер, и я сорвался в воды Бугского лимана. Погрузившись в воду, я отплыл к подпорной стенке и достал приготовленную трубку для дыхания.

Вполне было удобно дышать, но вода порой попадала в рот. Меня стали искать и даже нырять в воду, потом люди стали бросать сеть. Дотемна я скрывался. Потом немецкий старший охранник сказал, - не будем тратить время на поиски. Через три дня всплывёт.-

Я немецкому языку научился от колонистов из соседней деревни. И мог разговаривать без малороссийского акцента. После слов охранника мне стало легче на душе. Скоро я обрету настоящую свободу без рыканья немцев и понуканий старосты барака.

Заключённых увели и на пирсе остались только немецкие охранники. Электрическое освещение выключили, чтобы обезопасить себя от налётов авиации. Постепенно тишина наступила на всём заводе.

Я выбрался из своего укрытия и подплыл к полузатонувшей деревянной лодке. Она мной была приготовлена заранее. Вычерпай воду и плыви куда захочешь, но пока лодка моя имела вид затонувший. Вёсла я привязал по бортам, чтобы они не уплыли в пути. Я оттолкнул лодку и, погрузившись в воду, направил её на средину реки Южный Буг.

Плыть по течению было намного легче. Город остался позади. Радость свободы меня переполняла. Быстрей бы добраться до Чёрного моря. Пленные советские солдаты из Одессы говорили, - город в осаде, но держится. Черноморский флот совершает связь города с нашей землёй.

Ночью время тянется медленней, чем днём. Находиться постоянно в воде рядом с затопленной лодкой занятие не из приятных занятий. Но моя личная безопасность, граничащая со смертью, прежде всего.

Я миновал небольшой островок посредине реки, его я почувствовал по шуму прибоя. Дальше была безветренная непроглядная ночь. Течением реки меня несло непонятно куда. Подул ветерок, небо прояснилось, и показались звёзды. Близилось время к рассвету, я услышал третьих петухов. Пора было выбирать пристанище на берегу.

Тут я услышал звуки рынды. Впереди находилось, скорее всего, судно. Чем ближе я приближался, тем заметнее стали проявляться контуры катера и его вооружения. Я даже разглядел вахтенного матроса отбивающего склянки. По числу их было восемь четыре часа ночи.

Вахтенный разглядел мою лодку и обратился к начальнику вахты, - господин лейтенант разрешите уничтожить плывущий предмет похожий на лодку. - Лейтенант ответил командирским голосом, - упаси Вас Бог матрос Дэль. Разве Вы забыли, что вокруг нас минное поле. Выбросьте эту идиотскую идею из головы. Расцветёт тогда, пожалуй можно ударить по этой цели. -

Меня перспектива попасть на минное поле тоже не обрадовала. Станет светлей, и они начнут прицельно стрелять по моей лодке. - Что же делать, - я сам себе задал вопрос. Тут я вспомнил о рыболовной сети, которую прихватил ловить рыбу. Намотать её на винт катера, и он не сможет пойти за мной. А я в это время смогу спрятаться на берегу среди зарослей вишни и укрыть лодку.

Я так и сделал, поднырнул с сетью под корму катера. И привязал сеть к винту судна. Потом стал догонять свою лодку. Только стало светать, и я направился к берегу. Укрыл лодку и сам нашёл удобное место для себя.

Над водной гладью раздался шум работы двигателя немецкого катера. Затем послышался звук железной якорной цепи. Над поверхностью реки всегда звук увеличивается.

Я понял, - сейчас немецкие моряки начнут погоню за моей лодкой. Но мне повезло с моей уловкой с сетью. - Катер начало сносить по течению. Немцы не могли им управлять, судно потеряло ход. В панике от близости минного поля они стали опускать якоря. Якоря не могли зацепиться за дно при движении судна. И зацепили подводную мину.

Взрыв немедленно поднял столб воды. Когда водяной туман рассеялся, немецкого катера на поверхности воды уже не было. С места взрыва течение несло плавающие предметы на поверхности реки.

Вот те раз подумал я и покачал головой. Моя хитрость сработала, и немецкий катер больше не будет стрелять по нашим людям, и поганить наши чистые воды своим присутствием.

Через полчаса на место взрыва стал подходить немецкий катер. Невдалеке от минного поля катер бросил якоря. Над катером развевался штандарт контр адмирала. Слышалась ясно немецкая речь. Морской офицер достал карту и обратился к старшему по званию, - господин контр адмирал лейтенант Бергер был достаточно проинформирован про расположение мин. * Контр адмирал Каусен ответил, - полноте Вам Зальдер. Что по Вашему я буду докладывать адмиралу Цибо. С сегодняшнего дня я Вас назначаю выполнять проводку судов через минное поле.

Больше я ничего не расслышал. На катере заработал мотор, и судно отправилось обратно в Николаев. Я выбрался из своего укрытия. Голод заставлял искать пропитание. На самом горизонте от берега вытянулись ровными квадратами и прямоугольниками колхозные поля. Скорее всего - это были посадки картофеля, как говорил наш колхозный агроном.

Ползком и перебежками я добрался до поля. Сунул руку под куст и вытащил нашу кормилицу бульбу. Теперь я с голода не умру. Я снял куртку, завязал её, как мог и набрал ведра три картошки. В темноте я разжёг костёр и стал готовить печёную бульбу. Мне оставалось только мечтать о добавках к этому блюду. О соли, луке, сале, чесноке и масле. Самое вкусное в печёной картошке это корочка. Я ел бульбу и у меня человека голодного наворачивались на глазах слёзы.

Я думал и рассуждал, - зачем сюда пришли немцы, итальянцы, румыны и прочие люди с запада. Да эти звери в человеческом образе, конечно, пришли нас грабить и убивать. И мне человеку, живущему на этой земле надо стиснуть зубы и отбиваться от не званых гостей.

Как хорошо мы жили в наших Новоросийских деревнях. Отец мой Лисунов Иван взял в жёны мою маму Олесю Марченко из села под Полтавой. Какие она песни пела душевные и как красива была в своём наряде селянки.

Вспомнил я и нашего парторга Бойкова Василия Павловича из Петроградских рабочих. Как он нас молодых парубков и девчат, собирал и какие речи говорил. Особенно нам нравилось, когда он рассказывал про Ленина. Владимира Ильича люди слушали, и огромные залы переполненные людьми затихали. Люди старались не пропустить не единого слова этого Великого человека. Ильич освободил народ российский от царя и его подручных. Люди стали свободны от гнёта помещиков и буржуазии.

Я тоже решил осмысленно, - доберусь до советских людей и вступлю в комсомол. Буду верным ленинцем. Пойду служить в Красную армию. Бить фашистов. Освобождать нашу Родину от оккупантов. Наше дело правое.

Мои размышления прервал лай немецких овчарок. Тоже пронзительный и нескончаемый как в лагере под Николаевом. Надо бежать пока опять из меня не сделали рабом у немцев. Схватив мешок с бульбой, я побежал к лодке. С трудом оттолкнул её от берега и поплыл по течению в сторону Чёрного моря.

Так вот по ночам я и добрался до моря. Теперь мне надо попасть на проходящий из Одессы караван судов. Парторг Василий Павлович возил нас ребят на пароходе к морю. Дорогу по воде я хорошо запомнил. Пароходик наш «Богатырь» своим названием не оправдывал. Это было старое колёсное судёнышко с паровым двигателем. Он достаточно дымил, из своей трубы испуская чёрный дым с миллиардом искр и сажи. Но нам нравился его шумный двигатель при тихом ходе по реке.

Высокий обрывистый берег спасал меня и с суши и с воды. Первую ночь я не успел доплыть до каравана судов. На вторую ночь я собрался раньше ещё в светлое время и грёб вёслами из всех своих сил.

В темноте я почти напоролся на морской буксир, который тащил за собой баржу. С буксира меня не услышали. И я стал цепляться за борт деревянной баржи. Мне удалось ухватиться за разбитые при швартовке доски, и я из последних сил дотянулся до верхнего борта.

Красноармейцы заметили меня и, ухватив за руки, подняли на палубу. Подошёл вахтенный матрос и спросил, - кто таков будешь молодец.- Я расплакался и сказал, - дяденька я от немцев убежал.- А чем докажешь, продолжил суровый матрос. Я задумался. Документов нет, свидетелей нет, лодка моя с бульбой уплыла. Тогда я снял куртку и показал свою спину всю исполосованную бичом бандеровцев. Матрос улыбнулся и ласково ответил, - вот этот документ настоящий. Располагайся парень. Сейчас мы тебя покормим. Исхудал ты, однако кожа и кости остались.

Мне принесли целую чашку пшённой каши на масле из семечек. - Ты уж брат не обижайся холодная каша, костров разводить не велено, а больше подогреть нечем. Я съел всю кашу из чашки и облизал ложку. Сказал спасибо дядечка и провалился тут же в сон. Мне снилось, - как я в новенькой гимнастёрке стреляю из трёхлинейки в Гитлера.-

Российский город Николаев.

В августе 1941 года город Николаев захватили германцы с союзниками из королевства Румыния. Начались тяжелые и мрачные дни оккупации. Николаевская область вошла в состав рейхскомиссариата «Украина». Его возглавил гауляйтер Эрих Кох. Один из лидеров Национал - социалистической немецкой рабочей партии. Почётный оберстгрупенфюрер С.С..

Первое время немцы и румыны вели себя более менее прилично с местным населением. После установления своей полной власти начались вводиться новые порядки на захваченных территориях. Появился назначенный немцами староста. Над домом правления нашего колхоза повесили красный флаг со свастикой.

В помощь старосте прислали трёх здоровых полицейских с повязками на рукаве и с винтовками через плечо. Родом эти пособники немцев были из Львова.

Новый учётчик переписал жителей нашей деревни Гавриловки. Всё добро в каждом доме было аккуратно перечислено и записано. Во время обхода нашей деревни предупреждали о запрете держать, - держать мелкий скот свиней, баранов и прочих домашних животных.-

Даже в церкви села Снегирёвское всё имущество переписали и отцу Василию выдали трудовую карточку «мельдекартен». Такую же карточку как в нашей деревне. Каждые две недели надо было отмечаться по месту проживания или работы.

За оккупационным порядком следили полицаи и тайная полиция Г.Ф.П. - 726. Руководить над территорией Николаевского округа был поставлен групенфюрер С.С. Ото Оперман.

В город Первомайский Николаевской области в конце лета прилетел рейхсканслер Адольф Гитлер и вместе с ним глава правительства Италии Бенито Муссолини. В честь приезда важных персон был устроен парад войск местного гарнизона и солдат отличившихся во время боёв за Украину.

Гитлер как обычно выступал с речью о превосходстве германской арийской нации. - Я пришёл поработить славянскую расу людей второго сорта, - говорил немецкий фюрер, всё более распаляясь. Для этого нас и собрали на площадь слушать выступление фашистов по радио. Я немецкий язык знал и понимал, о чём говорит пришелец.

В конце выступления рейхсканцлера нам объявили, - завтрашний день в честь Гитлера решили сделать выходным.-

Женщины нашей деревни решили сходить в село Снегирёвское в церковь. Помолиться за спасение души и поставить свечи за упокой и за здоровье родных. Как раз в это время православные отмечали Успенье. И никто не ожидал, что праздник верующих обратиться в горе.

А получилась история довольно тёмная. Немецкие солдаты, имея повадки разбойников и насильников, отобрали самогон и перепились. А штабной писарь ефрейтор из нестроевых от этого и помер. Начальник штаба пехотного полка обвинил местных жителей в убийстве. Чем решил снять с себя обвинение в разложении дисциплины среди подчиненных.

Из города Николаева примчался оберштурмфюрер Ганс Сандер с карательной командой, состоящей из бандеровцев и немцев из С.С.. Староста с полицаями не придумали ничего, как обвинить людей в церкви. И всех верующих вместе с моими сёстрами закрыли в деревянном гараже около районного правления.

Каратели объявили, - если через четыре часа не объявится отравитель, заложники будут уничтожены. Но так как отравителей и в помине не было, то каратели из бандеровцев подожгли гараж.

- И мои сёстры сгорели заживо, - Николай Лисунов смахнул слезу и отвернулся в сторону. А немцы пересчитали сгоревших людей и уехали. Докладывать групенфюреру С.С. Опперману о проведении операции возмездия. Стон и плач народный раздавался в сёлах и деревнях. Но новых господ, это не в какой, мере не волновало. Они продолжали грабить и разорять Новороссию.

Горе от потери родных перевернуло мне душу. Я решил, - не пойду больше на работу. На другой день полицаи силком привели меня к старосте. - Староста приказал дать мне плетей.

Я обратился к немецкому ефрейтору на немецком языке с просьбой, - отмените наказание.- Толстомордый немец сказал на ломаном русском языке, - обращаться к представителям немецкой расы надо добавлять слово господин, а в решения местных властей я не вправе вмешиваться. Получи нарушитель что заслужил. И врезал со всей силой мне в ухо.

Так вот я и испытал сполна дух нового порядка. Немцы и румыны считали себя господами. А нас живущих в Новороссии рабами. Как в древнем Риме одни были рабами другие господами и патрициями. Это я помню ещё по школе, когда мы изучали историю. Да и про крепостное право я хорошо знал по рассказам дедушки Пахома.

Получалось, - растоптать наши права и свободы явились с запада германцы, которым мы помогли объединиться при канцлере Бисмарке. Во время освобождения Европы от нашествия Наполеона мы им помогли получить независимость.

За короткое время оккупации я испытал голод унижения. Видел, зверства фашистов и их помощников из местных националистов. Особенно страдали россияне - евреи и цыгане. Тут не было другого решения у фашистов. Немедленное уничтожение этих советских людей.

Кровь лилась по всей Новороссии. От пыток и слёз люди замкнулись в себе. Неслышно было душевных украинских и русских песен. Всё погрузилось во мрак и отчаяние.

Для меня мой проступок не остался без последствий. Через несколько дней меня и несколько здоровых парней отправили на судоремонтный завод в город Николаев. Точнее в концлагерь стоящий на берегу реки Ингул. Лагерь обслуживал немецкую верфь для ремонта и строительства подводных лодок и надводных военных кораблей.

Руководил этим производством управляющий заводов генерал фон Боддекер. Порядки этот рабовладелец установил жесточайшие. Единственное что немного скрадывало чувство безысходности, был Бугский лиман. Завод находился на самом его берегу. Можно было любоваться его водами. Так же при случае ловить рыбу для пополнения нашего скудного питания. В этом я имел рыбацкий опыт ещё со времён проживания в деревне.

Управляющий заводами фон Боддекер порой выступал перед нами с небольшой речью. Он говорил повелительным тоном, - украинцы и русские вы работаете на Великую Германию. В своё время эти заводы именовались французскими, а теперь навеки заводы будут называться немецкими. Мы захватили Париж, и от Вашего вождя пришла поздравительная телеграмма нашим непобедимым солдатам. Когда мы захватили город Николаев, телеграммы уже не было. Теперь мы тут господа и власть. Кто будет хорошо работать того мы наградим хорошим питанием и одеждой. * Работали мы по ремонту немецких и итальянских кораблей. На стапелях стояли военные корабли Советского флота в разной степени строительства. Я сам был подручным кузнеца молотобойцем. К концу смены еле передвигал ноги, когда нас вели в лагерь. Постепенно стали нарастать жилы. Старался, как мог выжи В конце лета Николаев посетил рейхминистр Генрих Гиммлер. В честь этого события нам дали отдохнуть один день. И даже первый раз покормили досыта. Гиммлер в своей вступительной речи отчеканил повелительным тоном, - Сталин сказал, что я гарант порядка в Германии. Так и здесь в Новороссии я буду гарантом порядка. Даже без одобрения вождя голодранцев Сталина.

А распорядок в тот день сложился с иезуитской хитростью. Немцев переодели в одежду узников лагеря. И когда рейхсфюрер С.С. проходил по лагерю, то ему встречались упитанные люди совсем не похожие на заключённых. Этот спектакль сопровождался съёмками немецкой кинохроники.

Мы в это время сидели под охраной в бараках. И только лелеяли надежду убить этого главного палача немецкого рейха.

вать.

В моей голове после отдыха от издевательств и непосильного труда немного прояснилось. Я решительно начал разрабатывать план побега. Главный вопрос о питании во время побега. Надо было насушить рыбы и спрятать её в укромном месте. Приготовить лодку и в ночь двинуться в путь.

За побег одного человека расстреливали десять человек из его бригады. Это я тоже предусмотрел и решил инсценировать несчастный случай. Во время проведения работ упасть в воду и утонуть. Для этой цели подходил портальный кран.

Подошло время, и меня послали менять трос на подъёмном кране. Охрана и бригадиры зорко следили за работой заключённых. Я взобрался на стрелу крана и стал карабкаться вверх. Тут подул ветер, и я сорвался в воды Бугского лимана. Погрузившись в воду, я отплыл к подпорной стенке и достал приготовленную трубку для дыхания.

Вполне было удобно дышать, но вода порой попадала в рот. Меня стали искать и даже нырять в воду, потом люди стали бросать сеть. Дотемна я скрывался. Потом немецкий старший охранник сказал, - не будем тратить время на поиски. Через три дня всплывёт.-

Я немецкому языку научился от колонистов из соседней деревни. И мог разговаривать без малороссийского акцента. После слов охранника мне стало легче на душе. Скоро я обрету настоящую свободу без рыканья немцев и понуканий старосты барака.

Заключённых увели и на пирсе остались только немецкие охранники. Электрическое освещение выключили, чтобы обезопасить себя от налётов авиации. Постепенно тишина наступила на всём заводе.

Я выбрался из своего укрытия и подплыл к полузатонувшей деревянной лодке. Она мной была приготовлена заранее. Вычерпай воду и плыви куда захочешь, но пока лодка моя имела вид затонувший. Вёсла я привязал по бортам, чтобы они не уплыли в пути. Я оттолкнул лодку и, погрузившись в воду, направил её на средину реки Южный Буг.

Плыть по течению было намного легче. Город остался позади. Радость свободы меня переполняла. Быстрей бы добраться до Чёрного моря. Пленные советские солдаты из Одессы говорили, - город в осаде, но держится. Черноморский флот совершает связь города с нашей землёй.

Ночью время тянется медленней, чем днём. Находиться постоянно в воде рядом с затопленной лодкой занятие не из приятных занятий. Но моя личная безопасность, граничащая со смертью, прежде всего.

Я миновал небольшой островок посредине реки, его я почувствовал по шуму прибоя. Дальше была безветренная непроглядная ночь. Течением реки меня несло непонятно куда. Подул ветерок, небо прояснилось, и показались звёзды. Близилось время к рассвету, я услышал третьих петухов. Пора было выбирать пристанище на берегу.

Тут я услышал звуки рынды. Впереди находилось, скорее всего, судно. Чем ближе я приближался, тем заметнее стали проявляться контуры катера и его вооружения. Я даже разглядел вахтенного матроса отбивающего склянки. По числу их было восемь четыре часа ночи.

Вахтенный разглядел мою лодку и обратился к начальнику вахты, - господин лейтенант разрешите уничтожить плывущий предмет похожий на лодку. - Лейтенант ответил командирским голосом, - упаси Вас Бог матрос Дэль. Разве Вы забыли, что вокруг нас минное поле. Выбросьте эту идиотскую идею из головы. Расцветёт тогда, пожалуй можно ударить по этой цели. -

Меня перспектива попасть на минное поле тоже не обрадовала. Станет светлей, и они начнут прицельно стрелять по моей лодке. - Что же делать, - я сам себе задал вопрос. Тут я вспомнил о рыболовной сети, которую прихватил ловить рыбу. Намотать её на винт катера, и он не сможет пойти за мной. А я в это время смогу спрятаться на берегу среди зарослей вишни и укрыть лодку.

Я так и сделал, поднырнул с сетью под корму катера. И привязал сеть к винту судна. Потом стал догонять свою лодку. Только стало светать, и я направился к берегу. Укрыл лодку и сам нашёл удобное место для себя.

Над водной гладью раздался шум работы двигателя немецкого катера. Затем послышался звук железной якорной цепи. Над поверхностью реки всегда звук увеличивается.

Я понял, - сейчас немецкие моряки начнут погоню за моей лодкой. Но мне повезло с моей уловкой с сетью. - Катер начало сносить по течению. Немцы не могли им управлять, судно потеряло ход. В панике от близости минного поля они стали опускать якоря. Якоря не могли зацепиться за дно при движении судна. И зацепили подводную мину.

Взрыв немедленно поднял столб воды. Когда водяной туман рассеялся, немецкого катера на поверхности воды уже не было. С места взрыва течение несло плавающие предметы на поверхности реки.

Вот те раз подумал я и покачал головой. Моя хитрость сработала, и немецкий катер больше не будет стрелять по нашим людям, и поганить наши чистые воды своим присутствием.

Через полчаса на место взрыва стал подходить немецкий катер. Невдалеке от минного поля катер бросил якоря. Над катером развевался штандарт контр адмирала. Слышалась ясно немецкая речь. Морской офицер достал карту и обратился к старшему по званию, - господин контр адмирал лейтенант Бергер был достаточно проинформирован про расположение мин. * Контр адмирал Каусен ответил, - полноте Вам Зальдер. Что по Вашему я буду докладывать адмиралу Цибо. С сегодняшнего дня я Вас назначаю выполнять проводку судов через минное поле.

Больше я ничего не расслышал. На катере заработал мотор, и судно отправилось обратно в Николаев. Я выбрался из своего укрытия. Голод заставлял искать пропитание. На самом горизонте от берега вытянулись ровными квадратами и прямоугольниками колхозные поля. Скорее всего - это были посадки картофеля, как говорил наш колхозный агроном.

Ползком и перебежками я добрался до поля. Сунул руку под куст и вытащил нашу кормилицу бульбу. Теперь я с голода не умру. Я снял куртку, завязал её, как мог и набрал ведра три картошки. В темноте я разжёг костёр и стал готовить печёную бульбу. Мне оставалось только мечтать о добавках к этому блюду. О соли, луке, сале, чесноке и масле. Самое вкусное в печёной картошке это корочка. Я ел бульбу и у меня человека голодного наворачивались на глазах слёзы.

Я думал и рассуждал, - зачем сюда пришли немцы, итальянцы, румыны и прочие люди с запада. Да эти звери в человеческом образе, конечно, пришли нас грабить и убивать. И мне человеку, живущему на этой земле надо стиснуть зубы и отбиваться от не званых гостей.

Как хорошо мы жили в наших Новоросийских деревнях. Отец мой Лисунов Иван взял в жёны мою маму Олесю Марченко из села под Полтавой. Какие она песни пела душевные и как красива была в своём наряде селянки.

Вспомнил я и нашего парторга Бойкова Василия Павловича из Петроградских рабочих. Как он нас молодых парубков и девчат, собирал и какие речи говорил. Особенно нам нравилось, когда он рассказывал про Ленина. Владимира Ильича люди слушали, и огромные залы переполненные людьми затихали. Люди старались не пропустить не единого слова этого Великого человека. Ильич освободил народ российский от царя и его подручных. Люди стали свободны от гнёта помещиков и буржуазии.

Я тоже решил осмысленно, - доберусь до советских людей и вступлю в комсомол. Буду верным ленинцем. Пойду служить в Красную армию. Бить фашистов. Освобождать нашу Родину от оккупантов. Наше дело правое.

Мои размышления прервал лай немецких овчарок. Тоже пронзительный и нескончаемый как в лагере под Николаевом. Надо бежать пока опять из меня не сделали рабом у немцев. Схватив мешок с бульбой, я побежал к лодке. С трудом оттолкнул её от берега и поплыл по течению в сторону Чёрного моря.

Так вот по ночам я и добрался до моря. Теперь мне надо попасть на проходящий из Одессы караван судов. Парторг Василий Павлович возил нас ребят на пароходе к морю. Дорогу по воде я хорошо запомнил. Пароходик наш «Богатырь» своим названием не оправдывал. Это было старое колёсное судёнышко с паровым двигателем. Он достаточно дымил, из своей трубы испуская чёрный дым с миллиардом искр и сажи. Но нам нравился его шумный двигатель при тихом ходе по реке.

Высокий обрывистый берег спасал меня и с суши и с воды. Первую ночь я не успел доплыть до каравана судов. На вторую ночь я собрался раньше ещё в светлое время и грёб вёслами из всех своих сил.

В темноте я почти напоролся на морской буксир, который тащил за собой баржу. С буксира меня не услышали. И я стал цепляться за борт деревянной баржи. Мне удалось ухватиться за разбитые при швартовке доски, и я из последних сил дотянулся до верхнего борта.

Красноармейцы заметили меня и, ухватив за руки, подняли на палубу. Подошёл вахтенный матрос и спросил, - кто таков будешь молодец.- Я расплакался и сказал, - дяденька я от немцев убежал.- А чем докажешь, продолжил суровый матрос. Я задумался. Документов нет, свидетелей нет, лодка моя с бульбой уплыла. Тогда я снял куртку и показал свою спину всю исполосованную бичом бандеровцев. Матрос улыбнулся и ласково ответил, - вот этот документ настоящий. Располагайся парень. Сейчас мы тебя покормим. Исхудал ты, однако кожа и кости остались.

Мне принесли целую чашку пшённой каши на масле из семечек. - Ты уж брат не обижайся холодная каша, костров разводить не велено, а больше подогреть нечем. Я съел всю кашу из чашки и облизал ложку. Сказал спасибо дядечка и провалился тут же в сон. Мне снилось, - как я в новенькой гимнастёрке стреляю из трёхлинейки в Гитлера.-

Российский город Николаев.

В августе 1941 года город Николаев захватили германцы с союзниками из королевства Румыния. Начались тяжелые и мрачные дни оккупации. Николаевская область вошла в состав рейхскомиссариата «Украина». Его возглавил гауляйтер Эрих Кох. Один из лидеров Национал - социалистической немецкой рабочей партии. Почётный оберстгрупенфюрер С.С..

Первое время немцы и румыны вели себя более менее прилично с местным населением. После установления своей полной власти начались вводиться новые порядки на захваченных территориях. Появился назначенный немцами староста. Над домом правления нашего колхоза повесили красный флаг со свастикой.

В помощь старосте прислали трёх здоровых полицейских с повязками на рукаве и с винтовками через плечо. Родом эти пособники немцев были из Львова.

Новый учётчик переписал жителей нашей деревни Гавриловки. Всё добро в каждом доме было аккуратно перечислено и записано. Во время обхода нашей деревни предупреждали о запрете держать, - держать мелкий скот свиней, баранов и прочих домашних животных.-

Даже в церкви села Снегирёвское всё имущество переписали и отцу Василию выдали трудовую карточку «мельдекартен». Такую же карточку как в нашей деревне. Каждые две недели надо было отмечаться по месту проживания или работы.

За оккупационным порядком следили полицаи и тайная полиция Г.Ф.П. - 726. Руководить над территорией Николаевского округа был поставлен групенфюрер С.С. Ото Оперман.

В город Первомайский Николаевской области в конце лета прилетел рейхсканслер Адольф Гитлер и вместе с ним глава правительства Италии Бенито Муссолини. В честь приезда важных персон был устроен парад войск местного гарнизона и солдат отличившихся во время боёв за Украину.

Гитлер как обычно выступал с речью о превосходстве германской арийской нации. - Я пришёл поработить славянскую расу людей второго сорта, - говорил немецкий фюрер, всё более распаляясь. Для этого нас и собрали на площадь слушать выступление фашистов по радио. Я немецкий язык знал и понимал, о чём говорит пришелец.

В конце выступления рейхсканцлера нам объявили, - завтрашний день в честь Гитлера решили сделать выходным.-

Женщины нашей деревни решили сходить в село Снегирёвское в церковь. Помолиться за спасение души и поставить свечи за упокой и за здоровье родных. Как раз в это время православные отмечали Успенье. И никто не ожидал, что праздник верующих обратиться в горе.

А получилась история довольно тёмная. Немецкие солдаты, имея повадки разбойников и насильников, отобрали самогон и перепились. А штабной писарь ефрейтор из нестроевых от этого и помер. Начальник штаба пехотного полка обвинил местных жителей в убийстве. Чем решил снять с себя обвинение в разложении дисциплины среди подчиненных.

Из города Николаева примчался оберштурмфюрер Ганс Сандер с карательной командой, состоящей из бандеровцев и немцев из С.С.. Староста с полицаями не придумали ничего, как обвинить людей в церкви. И всех верующих вместе с моими сёстрами закрыли в деревянном гараже около районного правления.

Каратели объявили, - если через четыре часа не объявится отравитель, заложники будут уничтожены. Но так как отравителей и в помине не было, то каратели из бандеровцев подожгли гараж.

- И мои сёстры сгорели заживо, - Николай Лисунов смахнул слезу и отвернулся в сторону. А немцы пересчитали сгоревших людей и уехали. Докладывать групенфюреру С.С. Опперману о проведении операции возмездия. Стон и плач народный раздавался в сёлах и деревнях. Но новых господ, это не в какой, мере не волновало. Они продолжали грабить и разорять Новороссию.

Горе от потери родных перевернуло мне душу. Я решил, - не пойду больше на работу. На другой день полицаи силком привели меня к старосте. - Староста приказал дать мне плетей.

Я обратился к немецкому ефрейтору на немецком языке с просьбой, - отмените наказание.- Толстомордый немец сказал на ломаном русском языке, - обращаться к представителям немецкой расы надо добавлять слово господин, а в решения местных властей я не вправе вмешиваться. Получи нарушитель что заслужил. И врезал со всей силой мне в ухо.

Так вот я и испытал сполна дух нового порядка. Немцы и румыны считали себя господами. А нас живущих в Новороссии рабами. Как в древнем Риме одни были рабами другие господами и патрициями. Это я помню ещё по школе, когда мы изучали историю. Да и про крепостное право я хорошо знал по рассказам дедушки Пахома.

Получалось, - растоптать наши права и свободы явились с запада германцы, которым мы помогли объединиться при канцлере Бисмарке. Во время освобождения Европы от нашествия Наполеона мы им помогли получить независимость.

За короткое время оккупации я испытал голод унижения. Видел, зверства фашистов и их помощников из местных националистов. Особенно страдали россияне - евреи и цыгане. Тут не было другого решения у фашистов. Немедленное уничтожение этих советских людей.

Кровь лилась по всей Новороссии. От пыток и слёз люди замкнулись в себе. Неслышно было душевных украинских и русских песен. Всё погрузилось во мрак и отчаяние.

Для меня мой проступок не остался без последствий. Через несколько дней меня и несколько здоровых парней отправили на судоремонтный завод в город Николаев. Точнее в концлагерь стоящий на берегу реки Ингул. Лагерь обслуживал немецкую верфь для ремонта и строительства подводных лодок и надводных военных кораблей.

Руководил этим производством управляющий заводов генерал фон Боддекер. Порядки этот рабовладелец установил жесточайшие. Единственное что немного скрадывало чувство безысходности, был Бугский лиман. Завод находился на самом его берегу. Можно было любоваться его водами. Так же при случае ловить рыбу для пополнения нашего скудного питания. В этом я имел рыбацкий опыт ещё со времён проживания в деревне.

Управляющий заводами фон Боддекер порой выступал перед нами с небольшой речью. Он говорил повелительным тоном, - украинцы и русские вы работаете на Великую Германию. В своё время эти заводы именовались французскими, а теперь навеки заводы будут называться немецкими. Мы захватили Париж, и от Вашего вождя пришла поздравительная телеграмма нашим непобедимым солдатам. Когда мы захватили город Николаев, телеграммы уже не было. Теперь мы тут господа и власть. Кто будет хорошо работать того мы наградим хорошим питанием и одеждой. * Работали мы по ремонту немецких и итальянских кораблей. На стапелях стояли военные корабли Советского флота в разной степени строительства. Я сам был подручным кузнеца молотобойцем. К концу смены еле передвигал ноги, когда нас вели в лагерь. Постепенно стали нарастать жилы. Старался, как мог выживать.

В конце лета Николаев посетил рейхминистр Генрих Гиммлер. В честь этого события нам дали отдохнуть один день. И даже первый раз покормили досыта. Гиммлер в своей вступительной речи отчеканил повелительным тоном, - Сталин сказал, что я гарант порядка в Германии. Так и здесь в Новороссии я буду гарантом порядка. Даже без одобрения вождя голодранцев Сталина.

А распорядок в тот день сложился с иезуитской хитростью. Немцев переодели в одежду узников лагеря. И когда рейхсфюрер С.С. проходил по лагерю, то ему встречались упитанные люди совсем не похожие на заключённых. Этот спектакль сопровождался съёмками немецкой кинохроники.

Мы в это время сидели под охраной в бараках. И только лелеяли надежду убить этого главного палача немецкого рейха.

В моей голове после отдыха от издевательств и непосильного труда немного прояснилось. Я решительно начал разрабатывать план побега. Главный вопрос о питании во время побега. Надо было насушить рыбы и спрятать её в укромном месте. Приготовить лодку и в ночь двинуться в путь.

За побег одного человека расстреливали десять человек из его бригады. Это я тоже предусмотрел и решил инсценировать несчастный случай. Во время проведения работ упасть в воду и утонуть. Для этой цели подходил портальный кран.

Подошло время, и меня послали менять трос на подъёмном кране. Охрана и бригадиры зорко следили за работой заключённых. Я взобрался на стрелу крана и стал карабкаться вверх. Тут подул ветер, и я сорвался в воды Бугского лимана. Погрузившись в воду, я отплыл к подпорной стенке и достал приготовленную трубку для дыхания.

Вполне было удобно дышать, но вода порой попадала в рот. Меня стали искать и даже нырять в воду, потом люди стали бросать сеть. Дотемна я скрывался. Потом немецкий старший охранник сказал, - не будем тратить время на поиски. Через три дня всплывёт.-

Я немецкому языку научился от колонистов из соседней деревни. И мог разговаривать без малороссийского акцента. После слов охранника мне стало легче на душе. Скоро я обрету настоящую свободу без рыканья немцев и понуканий старосты барака.

Заключённых увели и на пирсе остались только немецкие охранники. Электрическое освещение выключили, чтобы обезопасить себя от налётов авиации. Постепенно тишина наступила на всём заводе.

Я выбрался из своего укрытия и подплыл к полузатонувшей деревянной лодке. Она мной была приготовлена заранее. Вычерпай воду и плыви куда захочешь, но пока лодка моя имела вид затонувший. Вёсла я привязал по бортам, чтобы они не уплыли в пути. Я оттолкнул лодку и, погрузившись в воду, направил её на средину реки Южный Буг.

Плыть по течению было намного легче. Город остался позади. Радость свободы меня переполняла. Быстрей бы добраться до Чёрного моря. Пленные советские солдаты из Одессы говорили, - город в осаде, но держится. Черноморский флот совершает связь города с нашей землёй.

Ночью время тянется медленней, чем днём. Находиться постоянно в воде рядом с затопленной лодкой занятие не из приятных занятий. Но моя личная безопасность, граничащая со смертью, прежде всего.

Я миновал небольшой островок посредине реки, его я почувствовал по шуму прибоя. Дальше была безветренная непроглядная ночь. Течением реки меня несло непонятно куда. Подул ветерок, небо прояснилось, и показались звёзды. Близилось время к рассвету, я услышал третьих петухов. Пора было выбирать пристанище на берегу.

Тут я услышал звуки рынды. Впереди находилось, скорее всего, судно. Чем ближе я приближался, тем заметнее стали проявляться контуры катера и его вооружения. Я даже разглядел вахтенного матроса отбивающего склянки. По числу их было восемь четыре часа ночи.

Вахтенный разглядел мою лодку и обратился к начальнику вахты, - господин лейтенант разрешите уничтожить плывущий предмет похожий на лодку. - Лейтенант ответил командирским голосом, - упаси Вас Бог матрос Дэль. Разве Вы забыли, что вокруг нас минное поле. Выбросьте эту идиотскую идею из головы. Расцветёт тогда, пожалуй можно ударить по этой цели. -

Меня перспектива попасть на минное поле тоже не обрадовала. Станет светлей, и они начнут прицельно стрелять по моей лодке. - Что же делать, - я сам себе задал вопрос. Тут я вспомнил о рыболовной сети, которую прихватил ловить рыбу. Намотать её на винт катера, и он не сможет пойти за мной. А я в это время смогу спрятаться на берегу среди зарослей вишни и укрыть лодку.

Я так и сделал, поднырнул с сетью под корму катера. И привязал сеть к винту судна. Потом стал догонять свою лодку. Только стало светать, и я направился к берегу. Укрыл лодку и сам нашёл удобное место для себя.

Над водной гладью раздался шум работы двигателя немецкого катера. Затем послышался звук железной якорной цепи. Над поверхностью реки всегда звук увеличивается.

Я понял, - сейчас немецкие моряки начнут погоню за моей лодкой. Но мне повезло с моей уловкой с сетью. - Катер начало сносить по течению. Немцы не могли им управлять, судно потеряло ход. В панике от близости минного поля они стали опускать якоря. Якоря не могли зацепиться за дно при движении судна. И зацепили подводную мину.

Взрыв немедленно поднял столб воды. Когда водяной туман рассеялся, немецкого катера на поверхности воды уже не было. С места взрыва течение несло плавающие предметы на поверхности реки.

Вот те раз подумал я и покачал головой. Моя хитрость сработала, и немецкий катер больше не будет стрелять по нашим людям, и поганить наши чистые воды своим присутствием.

Через полчаса на место взрыва стал подходить немецкий катер. Невдалеке от минного поля катер бросил якоря. Над катером развевался штандарт контр адмирала. Слышалась ясно немецкая речь. Морской офицер достал карту и обратился к старшему по званию, - господин контр адмирал лейтенант Бергер был достаточно проинформирован про расположение мин. * Контр адмирал Каусен ответил, - полноте Вам Зальдер. Что по Вашему я буду докладывать адмиралу Цибо. С сегодняшнего дня я Вас назначаю выполнять проводку судов через минное поле.

Больше я ничего не расслышал. На катере заработал мотор, и судно отправилось обратно в Николаев. Я выбрался из своего укрытия. Голод заставлял искать пропитание. На самом горизонте от берега вытянулись ровными квадратами и прямоугольниками колхозные поля. Скорее всего - это были посадки картофеля, как говорил наш колхозный агроном.

Ползком и перебежками я добрался до поля. Сунул руку под куст и вытащил нашу кормилицу бульбу. Теперь я с голода не умру. Я снял куртку, завязал её, как мог и набрал ведра три картошки. В темноте я разжёг костёр и стал готовить печёную бульбу. Мне оставалось только мечтать о добавках к этому блюду. О соли, луке, сале, чесноке и масле. Самое вкусное в печёной картошке это корочка. Я ел бульбу и у меня человека голодного наворачивались на глазах слёзы.

Я думал и рассуждал, - зачем сюда пришли немцы, итальянцы, румыны и прочие люди с запада. Да эти звери в человеческом образе, конечно, пришли нас грабить и убивать. И мне человеку, живущему на этой земле надо стиснуть зубы и отбиваться от не званых гостей.

Как хорошо мы жили в наших Новоросийских деревнях. Отец мой Лисунов Иван взял в жёны мою маму Олесю Марченко из села под Полтавой. Какие она песни пела душевные и как красива была в своём наряде селянки.

Вспомнил я и нашего парторга Бойкова Василия Павловича из Петроградских рабочих. Как он нас молодых парубков и девчат, собирал и какие речи говорил. Особенно нам нравилось, когда он рассказывал про Ленина. Владимира Ильича люди слушали, и огромные залы переполненные людьми затихали. Люди старались не пропустить не единого слова этого Великого человека. Ильич освободил народ российский от царя и его подручных. Люди стали свободны от гнёта помещиков и буржуазии.

Я тоже решил осмысленно, - доберусь до советских людей и вступлю в комсомол. Буду верным ленинцем. Пойду служить в Красную армию. Бить фашистов. Освобождать нашу Родину от оккупантов. Наше дело правое.

Мои размышления прервал лай немецких овчарок. Тоже пронзительный и нескончаемый как в лагере под Николаевом. Надо бежать пока опять из меня не сделали рабом у немцев. Схватив мешок с бульбой, я побежал к лодке. С трудом оттолкнул её от берега и поплыл по течению в сторону Чёрного моря.

Так вот по ночам я и добрался до моря. Теперь мне надо попасть на проходящий из Одессы караван судов. Парторг Василий Павлович возил нас ребят на пароходе к морю. Дорогу по воде я хорошо запомнил. Пароходик наш «Богатырь» своим названием не оправдывал. Это было старое колёсное судёнышко с паровым двигателем. Он достаточно дымил, из своей трубы испуская чёрный дым с миллиардом искр и сажи. Но нам нравился его шумный двигатель при тихом ходе по реке.

Высокий обрывистый берег спасал меня и с суши и с воды. Первую ночь я не успел доплыть до каравана судов. На вторую ночь я собрался раньше ещё в светлое время и грёб вёслами из всех своих сил.

В темноте я почти напоролся на морской буксир, который тащил за собой баржу. С буксира меня не услышали. И я стал цепляться за борт деревянной баржи. Мне удалось ухватиться за разбитые при швартовке доски, и я из последних сил дотянулся до верхнего борта.

Красноармейцы заметили меня и, ухватив за руки, подняли на палубу. Подошёл вахтенный матрос и спросил, - кто таков будешь молодец.- Я расплакался и сказал, - дяденька я от немцев убежал.- А чем докажешь, продолжил суровый матрос. Я задумался. Документов нет, свидетелей нет, лодка моя с бульбой уплыла. Тогда я снял куртку и показал свою спину всю исполосованную бичом бандеровцев. Матрос улыбнулся и ласково ответил, - вот этот документ настоящий. Располагайся парень. Сейчас мы тебя покормим. Исхудал ты, однако кожа и кости остались.

Мне принесли целую чашку пшённой каши на масле из семечек. - Ты уж брат не обижайся холодная каша, костров разводить не велено, а больше подогреть нечем. Я съел всю кашу из чашки и облизал ложку. Сказал спасибо дядечка и провалился тут же в сон. Мне снилось, - как я в новенькой гимнастёрке стреляю из трёхлинейки в Гитлера.-

Российский город Николаев.

В августе 1941 года город Николаев захватили германцы с союзниками из королевства Румыния. Начались тяжелые и мрачные дни оккупации. Николаевская область вошла в состав рейхскомиссариата «Украина». Его возглавил гауляйтер Эрих Кох. Один из лидеров Национал - социалистической немецкой рабочей партии. Почётный оберстгрупенфюрер С.С..

Первое время немцы и румыны вели себя более менее прилично с местным населением. После установления своей полной власти начались вводиться новые порядки на захваченных территориях. Появился назначенный немцами староста. Над домом правления нашего колхоза повесили красный флаг со свастикой.

В помощь старосте прислали трёх здоровых полицейских с повязками на рукаве и с винтовками через плечо. Родом эти пособники немцев были из Львова.

Новый учётчик переписал жителей нашей деревни Гавриловки. Всё добро в каждом доме было аккуратно перечислено и записано. Во время обхода нашей деревни предупреждали о запрете держать, - держать мелкий скот свиней, баранов и прочих домашних животных.-

Даже в церкви села Снегирёвское всё имущество переписали и отцу Василию выдали трудовую карточку «мельдекартен». Такую же карточку как в нашей деревне. Каждые две недели надо было отмечаться по месту проживания или работы.

За оккупационным порядком следили полицаи и тайная полиция Г.Ф.П. - 726. Руководить над территорией Николаевского округа был поставлен групенфюрер С.С. Ото Оперман.

В город Первомайский Николаевской области в конце лета прилетел рейхсканслер Адольф Гитлер и вместе с ним глава правительства Италии Бенито Муссолини. В честь приезда важных персон был устроен парад войск местного гарнизона и солдат отличившихся во время боёв за Украину.

Гитлер как обычно выступал с речью о превосходстве германской арийской нации. - Я пришёл поработить славянскую расу людей второго сорта, - говорил немецкий фюрер, всё более распаляясь. Для этого нас и собрали на площадь слушать выступление фашистов по радио. Я немецкий язык знал и понимал, о чём говорит пришелец.

В конце выступления рейхсканцлера нам объявили, - завтрашний день в честь Гитлера решили сделать выходным.-

Женщины нашей деревни решили сходить в село Снегирёвское в церковь. Помолиться за спасение души и поставить свечи за упокой и за здоровье родных. Как раз в это время православные отмечали Успенье. И никто не ожидал, что праздник верующих обратиться в горе.

А получилась история довольно тёмная. Немецкие солдаты, имея повадки разбойников и насильников, отобрали самогон и перепились. А штабной писарь ефрейтор из нестроевых от этого и помер. Начальник штаба пехотного полка обвинил местных жителей в убийстве. Чем решил снять с себя обвинение в разложении дисциплины среди подчиненных.

Из города Николаева примчался оберштурмфюрер Ганс Сандер с карательной командой, состоящей из бандеровцев и немцев из С.С.. Староста с полицаями не придумали ничего, как обвинить людей в церкви. И всех верующих вместе с моими сёстрами закрыли в деревянном гараже около районного правления.

Каратели объявили, - если через четыре часа не объявится отравитель, заложники будут уничтожены. Но так как отравителей и в помине не было, то каратели из бандеровцев подожгли гараж.

- И мои сёстры сгорели заживо, - Николай Лисунов смахнул слезу и отвернулся в сторону. А немцы пересчитали сгоревших людей и уехали. Докладывать групенфюреру С.С. Опперману о проведении операции возмездия. Стон и плач народный раздавался в сёлах и деревнях. Но новых господ, это не в какой, мере не волновало. Они продолжали грабить и разорять Новороссию.

Горе от потери родных перевернуло мне душу. Я решил, - не пойду больше на работу. На другой день полицаи силком привели меня к старосте. - Староста приказал дать мне плетей.

Я обратился к немецкому ефрейтору на немецком языке с просьбой, - отмените наказание.- Толстомордый немец сказал на ломаном русском языке, - обращаться к представителям немецкой расы надо добавлять слово господин, а в решения местных властей я не вправе вмешиваться. Получи нарушитель что заслужил. И врезал со всей силой мне в ухо.

Так вот я и испытал сполна дух нового порядка. Немцы и румыны считали себя господами. А нас живущих в Новороссии рабами. Как в древнем Риме одни были рабами другие господами и патрициями. Это я помню ещё по школе, когда мы изучали историю. Да и про крепостное право я хорошо знал по рассказам дедушки Пахома.

Получалось, - растоптать наши права и свободы явились с запада германцы, которым мы помогли объединиться при канцлере Бисмарке. Во время освобождения Европы от нашествия Наполеона мы им помогли получить независимость.

За короткое время оккупации я испытал голод унижения. Видел, зверства фашистов и их помощников из местных националистов. Особенно страдали россияне - евреи и цыгане. Тут не было другого решения у фашистов. Немедленное уничтожение этих советских людей.

Кровь лилась по всей Новороссии. От пыток и слёз люди замкнулись в себе. Неслышно было душевных украинских и русских песен. Всё погрузилось во мрак и отчаяние.

Для меня мой проступок не остался без последствий. Через несколько дней меня и несколько здоровых парней отправили на судоремонтный завод в город Николаев. Точнее в концлагерь стоящий на берегу реки Ингул. Лагерь обслуживал немецкую верфь для ремонта и строительства подводных лодок и надводных военных кораблей.

Руководил этим производством управляющий заводов генерал фон Боддекер. Порядки этот рабовладелец установил жесточайшие. Единственное что немного скрадывало чувство безысходности, был Бугский лиман. Завод находился на самом его берегу. Можно было любоваться его водами. Так же при случае ловить рыбу для пополнения нашего скудного питания. В этом я имел рыбацкий опыт ещё со времён проживания в деревне.

Управляющий заводами фон Боддекер порой выступал перед нами с небольшой речью. Он говорил повелительным тоном, - украинцы и русские вы работаете на Великую Германию. В своё время эти заводы именовались французскими, а теперь навеки заводы будут называться немецкими. Мы захватили Париж, и от Вашего вождя пришла поздравительная телеграмма нашим непобедимым солдатам. Когда мы захватили город Николаев, телеграммы уже не было. Теперь мы тут господа и власть. Кто будет хорошо работать того мы наградим хорошим питанием и одеждой. * Работали мы по ремонту немецких и итальянских кораблей. На стапелях стояли военные корабли Советского флота в разной степени строительства. Я сам был подручным кузнеца молотобойцем. К концу смены еле передвигал ноги, когда нас вели в лагерь. Постепенно стали нарастать жилы. Старался, как мог выжи В конце лета Николаев посетил рейхминистр Генрих Гиммлер. В честь этого события нам дали отдохнуть один день. И даже первый раз покормили досыта. Гиммлер в своей вступительной речи отчеканил повелительным тоном, - Сталин сказал, что я гарант порядка в Германии. Так и здесь в Новороссии я буду гарантом порядка. Даже без одобрения вождя голодранцев Сталина.

А распорядок в тот день сложился с иезуитской хитростью. Немцев переодели в одежду узников лагеря. И когда рейхсфюрер С.С. проходил по лагерю, то ему встречались упитанные люди совсем не похожие на заключённых. Этот спектакль сопровождался съёмками немецкой кинохроники.

Мы в это время сидели под охраной в бараках. И только лелеяли надежду убить этого главного палача немецкого рейха.

вать.

В моей голове после отдыха от издевательств и непосильного труда немного прояснилось. Я решительно начал разрабатывать план побега. Главный вопрос о питании во время побега. Надо было насушить рыбы и спрятать её в укромном месте. Приготовить лодку и в ночь двинуться в путь.

За побег одного человека расстреливали десять человек из его бригады. Это я тоже предусмотрел и решил инсценировать несчастный случай. Во время проведения работ упасть в воду и утонуть. Для этой цели подходил портальный кран.

Подошло время, и меня послали менять трос на подъёмном кране. Охрана и бригадиры зорко следили за работой заключённых. Я взобрался на стрелу крана и стал карабкаться вверх. Тут подул ветер, и я сорвался в воды Бугского лимана. Погрузившись в воду, я отплыл к подпорной стенке и достал приготовленную трубку для дыхания.

Вполне было удобно дышать, но вода порой попадала в рот. Меня стали искать и даже нырять в воду, потом люди стали бросать сеть. Дотемна я скрывался. Потом немецкий старший охранник сказал, - не будем тратить время на поиски. Через три дня всплывёт.-

Я немецкому языку научился от колонистов из соседней деревни. И мог разговаривать без малороссийского акцента. После слов охранника мне стало легче на душе. Скоро я обрету настоящую свободу без рыканья немцев и понуканий старосты барака.

Заключённых увели и на пирсе остались только немецкие охранники. Электрическое освещение выключили, чтобы обезопасить себя от налётов авиации. Постепенно тишина наступила на всём заводе.

Я выбрался из своего укрытия и подплыл к полузатонувшей деревянной лодке. Она мной была приготовлена заранее. Вычерпай воду и плыви куда захочешь, но пока лодка моя имела вид затонувший. Вёсла я привязал по бортам, чтобы они не уплыли в пути. Я оттолкнул лодку и, погрузившись в воду, направил её на средину реки Южный Буг.

Плыть по течению было намного легче. Город остался позади. Радость свободы меня переполняла. Быстрей бы добраться до Чёрного моря. Пленные советские солдаты из Одессы говорили, - город в осаде, но держится. Черноморский флот совершает связь города с нашей землёй.

Ночью время тянется медленней, чем днём. Находиться постоянно в воде рядом с затопленной лодкой занятие не из приятных занятий. Но моя личная безопасность, граничащая со смертью, прежде всего.

Я миновал небольшой островок посредине реки, его я почувствовал по шуму прибоя. Дальше была безветренная непроглядная ночь. Течением реки меня несло непонятно куда. Подул ветерок, небо прояснилось, и показались звёзды. Близилось время к рассвету, я услышал третьих петухов. Пора было выбирать пристанище на берегу.

Тут я услышал звуки рынды. Впереди находилось, скорее всего, судно. Чем ближе я приближался, тем заметнее стали проявляться контуры катера и его вооружения. Я даже разглядел вахтенного матроса отбивающего склянки. По числу их было восемь четыре часа ночи.

Вахтенный разглядел мою лодку и обратился к начальнику вахты, - господин лейтенант разрешите уничтожить плывущий предмет похожий на лодку. - Лейтенант ответил командирским голосом, - упаси Вас Бог матрос Дэль. Разве Вы забыли, что вокруг нас минное поле. Выбросьте эту идиотскую идею из головы. Расцветёт тогда, пожалуй можно ударить по этой цели. -

Меня перспектива попасть на минное поле тоже не обрадовала. Станет светлей, и они начнут прицельно стрелять по моей лодке. - Что же делать, - я сам себе задал вопрос. Тут я вспомнил о рыболовной сети, которую прихватил ловить рыбу. Намотать её на винт катера, и он не сможет пойти за мной. А я в это время смогу спрятаться на берегу среди зарослей вишни и укрыть лодку.

Я так и сделал, поднырнул с сетью под корму катера. И привязал сеть к винту судна. Потом стал догонять свою лодку. Только стало светать, и я направился к берегу. Укрыл лодку и сам нашёл удобное место для себя.

Над водной гладью раздался шум работы двигателя немецкого катера. Затем послышался звук железной якорной цепи. Над поверхностью реки всегда звук увеличивается.

Я понял, - сейчас немецкие моряки начнут погоню за моей лодкой. Но мне повезло с моей уловкой с сетью. - Катер начало сносить по течению. Немцы не могли им управлять, судно потеряло ход. В панике от близости минного поля они стали опускать якоря. Якоря не могли зацепиться за дно при движении судна. И зацепили подводную мину.

Взрыв немедленно поднял столб воды. Когда водяной туман рассеялся, немецкого катера на поверхности воды уже не было. С места взрыва течение несло плавающие предметы на поверхности реки.

Вот те раз подумал я и покачал головой. Моя хитрость сработала, и немецкий катер больше не будет стрелять по нашим людям, и поганить наши чистые воды своим присутствием.

Через полчаса на место взрыва стал подходить немецкий катер. Невдалеке от минного поля катер бросил якоря. Над катером развевался штандарт контр адмирала. Слышалась ясно немецкая речь. Морской офицер достал карту и обратился к старшему по званию, - господин контр адмирал лейтенант Бергер был достаточно проинформирован про расположение мин. * Контр адмирал Каусен ответил, - полноте Вам Зальдер. Что по Вашему я буду докладывать адмиралу Цибо. С сегодняшнего дня я Вас назначаю выполнять проводку судов через минное поле.

Больше я ничего не расслышал. На катере заработал мотор, и судно отправилось обратно в Николаев. Я выбрался из своего укрытия. Голод заставлял искать пропитание. На самом горизонте от берега вытянулись ровными квадратами и прямоугольниками колхозные поля. Скорее всего - это были посадки картофеля, как говорил наш колхозный агроном.

Ползком и перебежками я добрался до поля. Сунул руку под куст и вытащил нашу кормилицу бульбу. Теперь я с голода не умру. Я снял куртку, завязал её, как мог и набрал ведра три картошки. В темноте я разжёг костёр и стал готовить печёную бульбу. Мне оставалось только мечтать о добавках к этому блюду. О соли, луке, сале, чесноке и масле. Самое вкусное в печёной картошке это корочка. Я ел бульбу и у меня человека голодного наворачивались на глазах слёзы.

Я думал и рассуждал, - зачем сюда пришли немцы, итальянцы, румыны и прочие люди с запада. Да эти звери в человеческом образе, конечно, пришли нас грабить и убивать. И мне человеку, живущему на этой земле надо стиснуть зубы и отбиваться от не званых гостей.

Как хорошо мы жили в наших Новоросийских деревнях. Отец мой Лисунов Иван взял в жёны мою маму Олесю Марченко из села под Полтавой. Какие она песни пела душевные и как красива была в своём наряде селянки.

Вспомнил я и нашего парторга Бойкова Василия Павловича из Петроградских рабочих. Как он нас молодых парубков и девчат, собирал и какие речи говорил. Особенно нам нравилось, когда он рассказывал про Ленина. Владимира Ильича люди слушали, и огромные залы переполненные людьми затихали. Люди старались не пропустить не единого слова этого Великого человека. Ильич освободил народ российский от царя и его подручных. Люди стали свободны от гнёта помещиков и буржуазии.

Я тоже решил осмысленно, - доберусь до советских людей и вступлю в комсомол. Буду верным ленинцем. Пойду служить в Красную армию. Бить фашистов. Освобождать нашу Родину от оккупантов. Наше дело правое.

Мои размышления прервал лай немецких овчарок. Тоже пронзительный и нескончаемый как в лагере под Николаевом. Надо бежать пока опять из меня не сделали рабом у немцев. Схватив мешок с бульбой, я побежал к лодке. С трудом оттолкнул её от берега и поплыл по течению в сторону Чёрного моря.

Так вот по ночам я и добрался до моря. Теперь мне надо попасть на проходящий из Одессы караван судов. Парторг Василий Павлович возил нас ребят на пароходе к морю. Дорогу по воде я хорошо запомнил. Пароходик наш «Богатырь» своим названием не оправдывал. Это было старое колёсное судёнышко с паровым двигателем. Он достаточно дымил, из своей трубы испуская чёрный дым с миллиардом искр и сажи. Но нам нравился его шумный двигатель при тихом ходе по реке.

Высокий обрывистый берег спасал меня и с суши и с воды. Первую ночь я не успел доплыть до каравана судов. На вторую ночь я собрался раньше ещё в светлое время и грёб вёслами из всех своих сил.

В темноте я почти напоролся на морской буксир, который тащил за собой баржу. С буксира меня не услышали. И я стал цепляться за борт деревянной баржи. Мне удалось ухватиться за разбитые при швартовке доски, и я из последних сил дотянулся до верхнего борта.

Красноармейцы заметили меня и, ухватив за руки, подняли на палубу. Подошёл вахтенный матрос и спросил, - кто таков будешь молодец.- Я расплакался и сказал, - дяденька я от немцев убежал.- А чем докажешь, продолжил суровый матрос. Я задумался. Документов нет, свидетелей нет, лодка моя с бульбой уплыла. Тогда я снял куртку и показал свою спину всю исполосованную бичом бандеровцев. Матрос улыбнулся и ласково ответил, - вот этот документ настоящий. Располагайся парень. Сейчас мы тебя покормим. Исхудал ты, однако кожа и кости остались.

Мне принесли целую чашку пшённой каши на масле из семечек. - Ты уж брат не обижайся холодная каша, костров разводить не велено, а больше подогреть нечем. Я съел всю кашу из чашки и облизал ложку. Сказал спасибо дядечка и провалился тут же в сон. Мне снилось, - как я в новенькой гимнастёрке стреляю из трёхлинейки в .-

Гитлера