Артём правил семейным бюджетом, как неприступной цитаделью.
"Совместные финансы – основа крепкой семьи!" – объявил он когда-то Елене, но ключи от казны оставил только у себя.
Списки покупок были его священными скрижалями: дорогие сыры – табу, красная рыба – роскошь, импортные фрукты – безумие. Но главной мишенью его экономии всегда была косметика.
- Главный постулат экономии - обязательный анализ всех без исключения чеков на покупки!- Муж с умным видом устанавливал семейные правила и с умным видом эксперта в этой области анализировал все траты.
Он швырял чек на стол:
-Лен, ну что это?! Целая тысяча за баночку крема? – Его голос звенел фальшивым недоумением. – Разве подешевле нельзя было выбрать? Я видел отличный крем и за триста! Или помада… Неужели она принципиально лучше сторублевой? Деньги на ветер, я тебе говорю!
Елена сжимала губы, глотая обиду. Её руки после мытья посуды дешёвым средством покраснели и потрескались. Любимый аромат духов стал воспоминанием.
Она верила в разумную экономию, но чувствовала себя не женой, а подчинённой на испытательном сроке.
Она любила своего мужа и ей не хотелось просто лишний раз ссориться по пустякам ( так она думала сначала).
Но со временем этот тотальный контроль за всеми покупками, особенно которые касались её личных целей, стал её угнетать, а порой и крайне раздражать.
Всё изменилось с её повышением. Зарплата стала в разы больше Артёмовой, и Лена поспешила обрадовать мужа увеличением их доходов, а следовательно отметила: теперь можно и не так экономить, как прежде.
Но радость от её финансовых успехов быстро померкла.
– Отлично! – Артём лишь хлопнул себя по колену, услышав цифру. – Значит, сможем поменять машину! Все друзья уже давно на Лексусах ездят, а я что хуже? Так что правила экономии мы не можем сейчас отменить!
Лена ,как обычно, согласилась с мужем, чтобы не нагнетать обстановку. Хотя в душе ей было обидно и неприятно, что муж опять СВОИ личные интересы ставит выше её.
Но настоящий удар ждал Елену там, где она и не подозревала. Возвращаясь с работы раньше обычного, она замерла у приоткрытой двери кухни.
Голос свекрови, Галины Петровны, резал воздух, льющийся из динамика телефона.
Галина Петровна сладковато-елейным голосом наставляла своего сына :" ...Ну конечно, сынок, копить надо! Умница. Ты же мужчина, кормилец! А у неё – своя квартира, бабушкина. Ей-то повезло! А у тебя что? Ни кола, ни двора, по сути. Вдруг что? У неё есть крыша над головой, всегда будет, а ты? Ты должен иметь свою подушку безопасности! Главное – чтобы Леночка твоя не прознала. Бабы они такие, сразу деньги на ветер пустят, на свои тюбики да баночки ненужные...
Ты ей не давай волю-то! Помнишь, я тебе говорила, как надо жену в ежовых рукавицах держать, особенно в финансовых вопросах? Баловать нельзя! Она у тебя и так слишком... независимая."
Артём неуверенно пытался сказать что-то в защиту своей жены, но как-то это звучало совсем фальшиво:
"Мам, ну... она же старается... не всё сразу..."
Галина Петровна , не дослушав до конца, опять продолжила свои нравоучения:
"Старается? Очень заметно : дорогую колбасу покупать вместо докторской! И кремы эти... На чём экономить, если не на этом? Ты слушай мать, я жизнь прожила! Копить надо ТАЙКОМ, Артём! Это твои кровные, ты их заработал! А её деньги... ну, в общий котёл, конечно, но под твоим строгим контролем. Чтобы не растратила! Особенно на свою внешность – это же не первоочередное!
Ты ей скажи прямо: "Лена, красота – это хорошо, но скромность и бережливость – лучше!"
Елену будто ошпарили ледяной водой. Каждый скандал из-за куска пармезана, каждый унизительный допрос по чеку из аптеки, каждое "деньги на ветер" – всё это было не "разумной экономией", а лицемерной ширмой.
Он не просто копил – он копил ТАЙНО, по наущению матери, считая её квартиру угрозой, а её желания – пустой блажью.
Её деньги, честно вносимые в "общий котёл", он откладывал для себя, под маминым чутким руководством.
Трещина в их браке разверзлась в пропасть.
На следующее утро Елена была спокойна, как гладь озера перед бурей. За завтраком она положила перед Артёмом листок.
Артём нахмурился,посмотрев на него:
-Что это? Какие-то цифры?
Но сегодня Елена решила восстановить свои личные границы и ровным, ледяным тоном сообщила:
- Расчёт твоей половины. Коммуналка, интернет, бензин на общие поездки, минимальная сумма на еду – по твоему драгоценному списку. Я буду переводить тебе эту сумму каждый месяц.
Остальные мои деньги – это МОИ деньги, Артём. Тратить их я буду так, как считаю нужным. На сыр, на лосося, и особенно – на мою "ненужную", по мнению твоей мамы, косметику.
Совместный бюджет в том виде, в каком ты его установил, больше не существует.
Артём прямо подпрыгнул на стуле от такой наглости :
- Ты что, с ума сошла?! Какие "твои деньги"? Мы же семья! Это эгоизм!
Но, Елена спокойно посмотрела ему в глаза:
- Семья строится на доверии и уважении, Артём. А не на тайных сбережениях, унизительных запретах и советах твоей мамы о том, как "держать меня в ежовых рукавицах". Я слышала ваш вчерашний разговор. Каждое слово.
Он побледнел, как полотно. Оправдания застряли комом в горле. Он увидел в её глазах не ярость, а ледяное презрение и непоколебимую решимость.
Первые недели Артём бушевал. Он пытался давить, взывать к "совместным целям", даже привёл в гости Галину Петровну – якобы "помирить".
Та сразу начала "командовать парадом", осматривая квартиру:
- Ох, Леночка, а шторки-то у вас пыльные! И ковёр надо бы почистить. Артёмка, ты бы жене напомнил! Экономия экономией, а чистота – залог здоровья!
Лена смотрела на этот спектакль одного актёра со стороны, на эту фальшь и удивлялась сама себе, как она столько времени могла терпеть этот семейный симбиоз.
"С меня достаточно! Больше я не позволю себя унижать",- про себя думала она.
Свекровь же тем временем подошла к её туалетному столику , рассматривая флакон нового крема.
- И зачем тебе это, доченька?- Цена-то, наверное, какая-то бешеная! Я вот вазелинчиком пользуюсь – и кожа как у младенца!
Артём правильно делает, что контролирует. Мужчина в доме должен быть главным, особенно в деньгах!
Ты бы лучше на мужа внимание обращала, ужин вкусный готовила, а не по тюбикам шлялась! Деньги-то ОБЩИЕ!
Елена, не вставая с дивана, холодно ответила :
Галина Петровна, спасибо за совет. Но моя кожа и мои деньги – это теперь исключительно МОЁ дело. А ужин... - она с тоской посмотрела на мужа, который даже не собирался возражать своей матери, – сегодня каждый готовит себе сам. По новым правилам нашей семьи. Или заказывает. На свои деньги.
Свекровь опешила, флакон замер в её руке.
Галина Петровна, не стесняясь присутствия Лены, обратилась к сыну:
- Ну вот, Артём, до чего дожили! Невестка старших поучает! И денежки свои прячет! Совсем распустилась!
Елена устала от этой комедии и встала с дивана со словами:
- Я не прячу. Я просто больше не отдаю в общий котёл, который оказался дырявым сундуком с тайным дном. Вечером у меня дела. Прошу прощения.
Она вышла из комнаты, оставив их двоих в гробовом молчании.
Артём понял: уговоры и мамины "команды" не работают. Елена была непреклонна. Она платила свою половину обязательных расходов – чётко, аккуратно, без лишних слов. А потом шла и покупала себе потрясающий крем для рук, который заживлял трещины и был с запахом альпийских трав.
Заказывала суши, когда не хотела готовить. Купила те самые духи, о которых мечтала годами.
И Артём с ужасом обнаружил, что денег ему стало катастрофически не хватать.
Его тайная "подушка безопасности", созданная по маминым лекалам, оставалась неприкосновенной святыней – тронуть её значило признать правоту Елены.
А вот на жизнь по его же собственным спартанским правилам его зарплаты перестало хватать.
Потому что теперь он оплачивал полностью свои личные траты: бензин для поездок с друзьями, подарки родителям (особенно маме!), ту самую "разумную" еду, которая вдруг оказалась не такой уж дешевой, когда покупаешь её в одиночку и в небольших количествах. Даже его любимое пиво стало ощутимой статьёй расхода.
Он начал считать по-настоящему. Арифметика была безжалостной. Зарплата таяла на глазах. Исчез финансовый буфер в виде денег Елены, которые он раньше так "эффективно" перераспределял (в том числе и в свой тайный фонд).
Стены его финансовой крепости, выстроенные на контроле и запретах, рушились под грузом реальности.
Осознание приходило медленно и мучительно. Его "мудрое управление" было диктатурой, основанной на недоверии и маминых установках.
Елена, отстранившись, не просто наказала его – она показала ему реальную, дорогую стоимость его жизни без ее вклада и тотального контроля над её финансами.
Через два месяца нервных подсчëтов, полуголодных обедов на работе и нарастающей паники Артём пришел домой поздно. Он выглядел измотанным, но в глазах горела какая-то новая, тяжелая решимость.
Артём посмотрел на Елену, устало опускаясь на стул:
- Я... нашел другую работу. В логистической компании. Платят... почти в полтора раза больше. Но... график жёсткий. И командировки. Частые.
Он не просил прощения. Не говорил о любви. Он констатировал факт: чтобы поддерживать свой уровень жизни (пусть и аскетичный) без доступа к деньгам Елены, ему пришлось резко увеличить свой доход. Работать больше. Уставать сильнее. Жить по тем суровым правилам, которые он когда-то устанавливал для неё, но только для себя самого.
Елена кивнула молча. На следующий день она купила дорогую ультра-увлажняющую маску для лица и бальзам для губ с нежным персиковым оттенком, которые посоветовала ей косметолог. Да-да! Косметолог, которого она наконец-то смогла без разрешения мужа посетить.
Вечером, нанося бальзам перед зеркалом, она поймала свое отражение. В глазах больше не было прежней покорности, только спокойная уверенность и независимость.
Трещина, расколовшая их старую жизнь, уже не срастëтся. Но, возможно, по обе стороны от неё теперь смогут вырасти новые, более честные отношения. Или просто – раздельные. Время покажет.
А пока её губы сияли дорогим, "ненужным", но таким приятным для неё одной, персиковым блеском. И это было только начало.
Спасибо за внимание🤲🤲🤲Автору будет приятно, если вы поставите👍и поделитесь комментариями. Будьте здоровы и любимы💕💕💕