Никогда не спеши заканчивать собственную реальность. Равно как пожелай удачи самому себе на столь нелепом пути. Если всё-таки за него возьмёшься. Но ведь ты возьмешься. Потому что отчего-то тебе необходимо понять истину, скрывающуюся в твоей голове. Мозгах. Психике. Подсознании. Вернее, всё это таится в подсознании, обрамлено мозгами, украшено головой, влияет на психику, и на самом деле просто-напросто направляет всю твою жизнь,
оказывая воздействие на те или иные ситуации, происходящие в ней. А тебе хочется во всём разобраться, потому что ты преисполнен маниакальной идеей не только насладиться собственным безумием, но и разом разгадать тайну бытия, поняв всё и вся. Молодец, однако. Вот только куда это всё способно привести, - или в итоге вывести, - а равно к чему вообще сейчас затрачиваются усилия, подобное не ведает никто, и понятно, что и ты сам. А что касается тебя,
ты просто предчувствуешь, что грядёт нечто. Но что именно — ты не знаешь. Да и, если честно, пока показываешь безразличие, отстранённость, и прочее, прочее, прочее; про себя же понимая, что всего лишь провоцируешь обман себя. А обман — это нехорошо. Ну или не очень хорошо, ибо любого рода не правда — это не есть истина уже как бы априори. Хотя и, конечно же, в жизни
всякое встречается. И тогда уже ты должен понимать, что необходимо именно тебе. Ну и понимаешь, наверное. Ведь согласитесь, утверждение что «всё может быть» столь же верно, как верно и совершенно обратное, что может быть только то, что предопределено. Этак изначально да бесповоротно. Даже запутаться некогда. Потому как всё по судьбе. Равно как и всему своё время. Вернее, значит верно то, что всему своё время. Да это так и есть, впрочем. Amen.
Когда я видел, что собственное сознание уносило вдаль времен, я, бывало, одновременно и радовался происходящему - и ужасался. И при всем при том, у меня никогда не возникало никакого желания остановить уходящее мгновение. Наверное просто потому, что, как полагал: всем управляет судьба.
Но всякий раз, когда размышлял об этом, у меня возникало неистребимое желание повернуть все вспять, дабы доказать что-либо обратное. По-шекспировски вы скажете: «глупец». А мне отчего-то видится, что как раз во всем этом - и скрывается истина. Та самая истина, которую нам всем так хочется найти.
И пусть мы даже не знаем, что делать, отыскав ее. То ли пусть просто будет как есть, со временем разузнав какое наиболее приемлемое применение ее. То ли может просто она должна быть, потому что не может не быть. Но уже тогда, всякий раз задаваясь вопросом: «что есть вообще, по сути, истина», - мы точно также будет радоваться, что не находим ответа. Просто потому, что и ответа, как такового, не существует, но и – как равно – точно также размышлять, что ответ-то все-таки есть. Нам просто до него не добраться.
И не потому, что не хотим, а просто пока что он выше нас. Выше даже нашего понимания бытия. Хотя мы ведь считаем себя ох как прозорливыми…
Так где же ты, дорогая моя истина... И пусть ошибки наши не ошибки, - а опыт, - и пусть тревоги наши не тревоги, а блажь небесная, позволяющая малым злом искупать зло большее (как учит христианство), или жить так, потому что расплачиваемся за родительские грехи (христианство) или ошибки в прошлых
жизнях (буддизм), ничего по сути не меняет все это, ибо истина по-прежнему то приближается, то отдаляется, сволочь этакая, мягко да ласково говорю я ей, - по сути: взываю. И предвкушая удачу в разгадки тайны бытия – окунаюсь с головой в омут очередной попытки понимания законов жизни. Допуская отчасти что и бег, быть может, бесконечен да не нужен, но ведь уже и не могу я как-то иначе. Просто потому, что так надо.
Да, на самом деле, очень сложное понимание да нашей собственной жизни (в рамках одной судьбы), и что же тогда говорить о понимании всего человечества. Ведь так зачастую происходит, что мы вроде как и пытаемся осознать истину, но при этом почти тут же замечаем, как ускользает она. И
двоякий вопрос, поистине дилемма: продолжать дело, кое уже знаем, что не принесет ожидаемых результатов (но лишь поддержит нас на жизненном пути), или прекратить все и начать все по новой или же и вовсе успокоиться, признав невозможность постижения пути. Нас учили все время идти вперед и не
сдаваться, этакая философия вечной борьбы, где нет места мыслям об успокоении души, словно предполагая отрицание ее. Но ведь это все равно как луна или солнце – им все равно что вы о них думаете, они просто существуют.
Иногда вероятное понимание жизни уносило в край сознания.
Но я все равно продолжал верить (ожидая попутно его возвращения), и знал, что счастье не за горами, а рядом. Даст бог чтобы это было так. Вера все-таки всегда спасает. Даже вера в себя.
Я понимал, что был обязан жить, чтобы завершить начатое по жизни. На этом этапе бытия не должно быть никакого отчаяния. Ведь даже если хочется в петлю, это еще не значит, что все именно так, потому что верил, что всегда может найтись тот спасительный выход, за который ухватишься как за соломинку и выживешь. Ну или способен будешь выжить.
И тогда уже вдруг захочется воскликнуть, эх, ма, как много чего было сделано, а еще больше недоделано. Но судьба, вероятно, выносит вас на иные круги разума. Просто потому что это так. А понимание… Понимания, быть может, и не нужно.
Собственное переосмысление пути не всегда способно поработить того, кто этого не хочет (читай - не способен, ибо спасется всякий покаявшийся грешник), но наверняка в силах переделать его сознание (помните? женщина, где твои обвинители? никто не обвиняет тебя, поэтому иди и больше не греши – «Иисус же пошел на гору Елеонскую. А утром опять пришел в храм, и весь народ шел к
Нему. Он сел и учил их. Тут книжники и фарисеи привели к Нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставив ее посреди, сказали Ему: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь? Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его. Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. Когда же продолжали спрашивать Его, Он,
восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось на нее камень. И опять, наклонившись низко, писал на земле. Они же, услышав то и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим, начиная от старших до последних; и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди. Иисус, восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши». (Ин.8:1-11).
И в то же время часто обрамляем мы собственное сознание непонятным пред Всевышним, в надежде тайной самим разуметь все да постигнуть с помощью различных «тайных сил» – что есть нелепость и заблуждение. Помните об этом. Хотя и, по возможности, не переусердствуйте, ибо не все еще решено. Ведь
иногда бог и дьяволу потворствует испытывать праведников. («Был человек в земле Уц, имя его Иов; и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла. И родились у него семь сыновей и три дочери. Имения у него было: семь тысяч мелкого скота, три тысячи верблюдов, пятьсот
пар волов и пятьсот ослиц и весьма много прислуги; и был человек этот знаменитее всех сынов Востока. … И сказал Господь сатане: обратил ли ты внимание твое на раба Моего Иова? ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла. И отвечал сатана Господу и сказал: разве даром богобоязнен Иов? Не Ты ли кругом
оградил его и дом его и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле; но простри руку Твою и коснись всего, что у него, – благословит ли он Тебя? И сказал Господь сатане: вот, все, что у него, в руке твоей; только на него не простирай руки твоей. И отошел сатана от лица Господня. И был день, когда сыновья его и дочери его ели и вино пили в доме
первородного брата своего. И вот, приходит вестник к Иову и говорит: волы орали, и ослицы паслись подле них, как напали Савеяне и взяли их, а отроков поразили острием меча; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе. Еще он говорил, как приходит другой и сказывает: огонь Божий упал с неба и опалил овец и отроков и пожрал их; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе. Еще он говорил, как приходит другой и сказывает: Халдеи расположились тремя
отрядами и бросились на верблюдов и взяли их, а отроков поразили острием меча; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе. Еще этот говорил, приходит другой и сказывает: сыновья твои и дочери твои ели и вино пили в доме первородного брата своего; и вот, большой ветер пришел от пустыни и охватил четыре угла дома, и дом упал на отроков, и они умерли; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе. Тогда Иов встал и разодрал верхнюю одежду
свою, остриг голову свою и пал на землю и поклонился и сказал: наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял...». (Иов.1:1-3; 8-21). Общая история длинна и поучительна, много еще терял Иов с подачи бога, потворствующего сатане – дьяволу – но в итоге все закончилось благополучно, Иов получил намного больше чем имел доселе («…и дал Господь
Иову вдвое больше того, что он имел прежде». (Иов.42:10) - вместо погибших детей новых, вместо убитого скота – еще больше скота, вместо жены – новую жену, моложе и краше предыдущей («Взяв жену Аравитянку, родил сына…(Иов.42:17), и жизнь прожил такую долгую, что видел своих праправнуков взрослыми и невредимыми («После того Иов жил сто сорок лет, и видел сыновей своих и сыновей сыновних до четвертого рода» (Иов: 42:16).
Иной раз провалы истинного бытия выбивали из колеи и меня самого. Благо, что после я все равно возвращался. И свыше – дай бог – благоволили мне. Спасибо!
Не всегда у нас получается сказать то, что мы хотим. Иной раз мысль, появившись в подсознании, на бумаге вырисовывается лишь в простые слова. Равно как и читая между строк – мы замечаем настоящую истину. Сермяжную правду жизни.
Простите, если у меня не всегда все получается сразу донести до вас и приходится тратить груды страниц на то, чтобы извлечь всего лишь одно слово. Но ведь прав Маяковский - «Изводишь единого слова ради // Тысячи тонн словесной руды».
Пишу я словно часто невпопад // Так много, и ничего о главном, // И сумрак сам порой не рад // Выискивая в зазеркалье манну // Небесную, проникнуто ей все // Слова и мысли, и – недоразуменья // А я пишу, пишу, и все равно // Доискиваюсь правды упущенья // Того, что раньше, было, потерял // Случалось ведь подобное со мною. // И в жизни смерти сам себе желал // От вас подобное не скрою…
К чему сейчас такая истина // Нелепая правда бытия // Устало ускользала видимо // Куда-то в ад мечта моя. // И не было рапсодий и коллизий // Иллюзий и всего того // Рождалось просто из иллюзий // Мое земное бытие…
1. Знаешь – вспыхнула тайна моя // Из судьбы окаянной. // И растворилась в кругу бытия // Истины забытой, желанной. 2. А я все не верил ей // Почему, почему // Не верил я правды сей // Накрывшей судьбу мою. // P.S. И растворив пелену // Ее я еще прошу // Одну, одну, одну // И даже бога молю // Молчу, молчу, молчу…
Иногда я пытался затыкать собственную поэзию прозой. Намеренно этак, - и странно. Но она, поэзия, все равно просачивалась сквозь асфальт души. И тогда становилось поистине одновременно и прекрасно, и загадочно, отчего все это происходило именно так. Неужели не было какого-то иного решения. Но ведь его вполне может быть и правда не было. Ну или же оно было, существовало, то есть. А я его даже не то, что не знал, а просто не желал замечать. Вот же глупец…
Сталкиваясь друг с другом, мысли несли своего обладателя в неведомые дали. Видимо где-то там, за этим невидимым горизонтом сознания, таилось то нечто, ради чего человек быть может вообще был рожден. Именно этот человек, разумеется. Ну то есть я, если совсем уж открыто. Да и к чему, по сути, что-то скрывать, когда каждый из нас вполне может позволить себе говорить правду.
Быть открытым. Ведь за каждого рода правдой точно также скрывается и истина. Та самая истина, которая невидимым веером окутывает вас, помогая выжить. Особенно это актуально сегодня, в Покров пресвятой богородицы. Поистине, Богородица дева радуйся, ибо спаса родила. («Богородице Дево, радуйся, благодатная Марие, Господь с Тобою, Благословенна Ты в женах и благословен Плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших». А равно:
«Ангел, войдя к Ней, сказал: радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами. Она же, увидев его, смутилась от слов его и размышляла, что́ бы это было за приветствие. И сказал Ей Ангел: не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога; и вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус». (Лк.1:28-31). («Рождество Иисуса Христа было так: по обручении Матери Его Марии с Иосифом, прежде нежели сочетались они, оказалось, что Она имеет во чреве от Духа Святаго. Иосиф же
муж Ее, будучи праведен и не желая огласить Ее, хотел тайно отпустить Ее. Но когда он помыслил это, – се, Ангел Господень явился ему во сне и сказал: Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святаго; родит же Сына, и наречешь Ему имя Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их. А все сие произошло, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит: се, Дева во чреве приимет и родит
Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, что значит: с нами Бог. Встав от сна, Иосиф поступил, как повелел ему Ангел Господень, и принял жену свою, и не знал Ее, как наконец Она родила Сына Своего первенца, и он нарек Ему имя: Иисус». (Мф.1:18-25).
Что есть наш разум, как конгломерат нераскрытых истин собственного подсознания, влияющего на психику и стремившегося при этом управлять судьбой. Поистине, подумаешь об этом и пред тобой вспыхнет великим озарением все, что доселе еще связывало тебя с внешним миром, а твой внутренний мир… Мой, мой внутренний мир… И тогда уже, а мой внутренний мир вдруг покажет сам себя во всей красе. И даже если скажешь ему «немного подожди», он ведь и не станет ждать.
И тщетны твои опасения «pro e contro» («за и против»), равно как вероятно загадочен и путь твоей собственной жизни (тире) судьбы. И не потому ли что «…и волосы на голове все сочтены» (Мф.10:30). Ну а может ведь и еще почему…
За все время моего личного понимания жизни, - а это были главным образом лишь попытки оного, - передо мной неким лейтмотивом неизменно вставала одна истина, которую я вроде как если и отбрасывал поначалу от себя, то было так лишь… Ну от отчаяния какого-то, что ли.
А еще скорее от боязни, опасности что так или иначе случится, что не совладаю, не справлюсь, не смогу, - ну и прочие аналоги, пожалуй, просто личного непонимания (или наоборот – сверхъпонимания – происходящего).
И ведь где скрывалась на самом деле правда, я даже не знаю. С одной стороны, любого рода истина таится, как говорили древние (придумавшие даже культ Бахуса), в вине. С другой, когда на утро приходило протрезвления, то окидывая взглядом совершенное быть может и не стоило быть столь категоричным, говорил я себе. А на самом деле, вероятней всего, это попросту выползали
внутренние страхи, которые как раз и сдерживали столь резво начавшееся развитие сюжета. Хотя, кто прав, разбираюсь до сих пор. И пока не могу прийти к единому разумению. Ведь если предположить, что главенствует подсознание, тогда мы окунемся в мир разврата и пороков (именно к этому ближе всего предрасположена психика человека). С другой, именно в подсознании таится то,
что называется интуицией, сатори, инсайд, в общем любые синонимы некоего божественного озарения (хотя слово «божественное» в данном контексте больше условно, чем реально учитывая природу бога), так вот, того озарения, которое свойственно всем великим открытиям (ведь открытия – это проявление гениальности. А гениальность - это не скрупулезное корпение над задачей, а
разрешение ее за счет чего-то сверхъестественного – инсайда, вспышки, озарения… сатори, нирваны и прочего. Того, что является сугубо ведением подсознания и олицетворяет собой отличие тьмы от разума, сознания от подсознания, луны и солнца, равно как дня ото ночи, добра от зла, - этакий «инь – ян», разнополярность, если брать китайскую философию. И это поистине уникально. И даже более уникально, чем вообще могло бы быть кем-либо предположено на первый взгляд. Вот ведь в чем вопрос. И вопрос оч-чень интересный.
Судите сами. Если мы предположим (с вашего позволения несколько продолжу тему), что нам следует непременно следовать тому, что находится лишь в ведение сознания, тогда получится что подсознание словно бы ни при чем. Но ведь именно подсознание влияет на все мысли, поступки, действия и прочее человека. Именно в подсознании скрываются (заложены) те основы, те рычаги управления, которые, собственно говоря, и управляют тем или иным человеком. Вот ведь как.
Ведь смотрите как любопытно получается. Подсознание – это бессознательное психики (психика делится на сознание и подсознание). В бессознательном психики берет основу все то, что в последствие находит отражение в сознании, то есть отображаются скрытые желания человека и закладываются основы мыслей, желаний, поступков, и прочее.
Психика человека состоит из трех структурных единиц: «Я» или «Эго» (сознание), «Оно» или «Ид» (бессознательное), «Сверх-Я» или «Альтер-Эго» (цензура психики, барьер критичности). Уже ставшее историческим сравнение сознания и подсознания Фрейдом (основателем психоанализа) как всадника и лошади. Когда сознание (всадник) пытается подчинить себе подсознание (лошадь) -
лошадь встает на дыбы и сбрасывает седока. В итоге всадник подчиняется необузданной лошади, а значит и сознание фактически подчиняется воле подсознания, создавая лишь видимость своего превосходства. Сознание олицетворяет то, что можно назвать разумом и рассудительностью, в противоположность к подсознанию, содержащему страсти. При этом цензура психики сохранит характер отца, и чем сильнее был Эдипов комплекс, чем стремительнее было его вытеснение, тем строже впоследствии цензура психики будет властвовать над сознанием как совесть и бессознательное чувство вины.
Цензура психики – это барьер критичности между мозгом и внешней средой. Информация из внешнего мира не сразу воздействует на мозг (психику), а сначала - наталкивается на цензуру психики.
Основная функция цензуры – распределение информации, поступаемой из внешнего (окружающего) мира между сознанием и подсознанием (бессознательным). Если информация, поступая из внешнего (окружающего) мира, усиливается эмоционально, то такая информация запоминается, сохраняясь, например, в виде установок, сформированных и усиленных паттернов поведения за счет задействования в том числе и архетипической составляющей бессознательного.
При этом большую часть информации, поступающей из внешнего мира, цензура психики не пропускает, и такая информация вытесняется, то есть откладывается исключительно в подсознании. И только малую часть информации цензура психики пропускает в сознание (при этом сначала такая информация попадает в предсознание, своего рода «прихожую», а уже оттуда – или попадает в сознание, или вытесняется в
бессознательное). Однако информация из подсознания (бессознательного) все равно, рано или поздно, оказывается в сознании. Поэтому следует говорить, что любая информация, которая прошла в зоне внимания человека, оказывает влияние на мозг (психику), независимо, была ли такая информация осознанной или нет.
В результате ослабления цензуры психики (снижения барьера критичности на пути поступления информации из внешней среды) становится возможным вводить в бессознательное психики значительные объемы информации, а также такая информация будет откладываться в подсознании, закрепляясь там
особыми кодовыми характеристиками, благодаря которыми подобная информация перейдет в установки в подсознании (происходит своего рода кодирование психики путем образования доминант: очагового возбуждения в коре головного мозга); также, как мы уже обращали внимание, при поступлении новой информации со схожим кодовым значением такая информация будет
доформировывать задатки намеченных к формированию (полусформированных) паттернов поведения и усиливать архетипы личного бессознательного. Бессознательное находит отражение в сознании в виде предчувствий, сновидений, галлюцинаций, иллюзий, оговорок, эмоций, переживаний, интуиции, поэзии, музыки, влечений, страстей, привязанностей, привычек, инстинктов, стереотипов поведения и так далее.
При формирование бессознательного выделяются два способа: коллективное бессознательное (то, что находится в психике от рождения, и является некой концентрацией опыта предков, опыта предшествующих поколений) и личное бессознательное (содержит информацию, воспринимаемую при жизни конкретным человеком посредством репрезентативных систем: визуальной
(зрительной), аудиальной (звуковой), кинестетической (мышечные ощущения, вкус, запах), и двух сигнальных систем (чувства и речь; в этом случае в личном бессознательном находит отражение любой прочитанный, прослушанный, или увиденный материал, а также информация, полученная органами вкуса, запаха и прочее). Коллективное бессознательное представлено архетипами. Человек наследует архетипы (образы) из своего прошлого, которое включает жизненный
опыт предшествующих поколений. Архетипы могут быть представлены как в виде определенных, передаваемых от поколения к поколению структур, так и в виде определенных ситуаций. Способом представления архетипа является символ. Символизация - это главный путь проявления бессознательного.
Человек воспринимает мир мифологически, то есть формируя архетипические образы, которые проецируются на реальный мир и которые являются выражением бессознательного. Архетипами являются коллективные модели (паттерны) поведения, исходящие из коллективного бессознательного и являющиеся основным содержанием сказок, мифологий, легенд, и прочее.
Когда я чувствовал, что ситуация сознания сама себе начинала изменять, я конечно же вмешивался сразу и бесповоротно. Но вот вопрос: насколько сам я порой отдавал отчет происходящему? Насколько вообще было возможно подобное, особенно учитывая, если я имел чуть ли не тысячи (сотни тысяч) вариаций развития мысли сознания, в зависимости от тех многоходовых
комбинаций, которые располагались в шахматном порядке в зависимости от движения фигуры противника на шахматной доске, коей, как известно, является наша жизнь – при должном восприятии оной. Ведь даже если так, то уже, пожалуй, и не о чем было бы говорить, когда все именно так. Или не так? Или все-таки имеются определенного рода коллизии (иллюзии или общая демагогика), которая при должном раскладе никогда не приведет вас (меня, ее, их) ко всем тем развитиям мысли, которыми она попросту преисполнена. Или?
Или я что-то упускаю главное? Но тогда уже, почти непременно, за главным, следует и нечто великое. А любое великое. Это или следствие сумасшествия, или… или следствия гениальности. Хотя, по сути. Одно просто неотделимо от другого. Однако… И это так. Когда я учился «на психиатра», с восхищением изучил работу Ломброзо «Гений и помешательство». И наряду с другими
работами великого психиатра и философа – это поистине гениально. (Хотя подозрение, что и сам автор был сродни героям, ибо не написал бы подобного; впрочем, как и все иные гении, однако). И тогда уже, если задастся великой задачей (целью… целью… - скажу я этак «по-набоковски»), так вот, если действительно принять во внимание все вышеперечисленное, то… То или я сошел с ума, или вы. Лучше я. А еще лучше – все вместе. (Но это уже больше «по дзен-буддистки).
С возрастом я часто вспоминал слова матери: «Перед тем, как куда-то пойти, скажи сынок: «Господи, ты предо мной, а я после тебя», - и всю жизнь мне это помогало. Даже когда одно время уже как будто и перестал говорить эти слова, но Господь ведь слышал.
Слышит вас бог, или вы (усилием воли или полученных знаний) внушаете себе, что «слышит» вас кто другой, Ему ведь все равно; как говорится в русской поговорке: «Хоть горшком назови, только в печь не клади».
Когда кажется, что словно полшага, и перед вами или гроб господень, или самая что ни на есть истина, помните, что это лишь обычное восприятие мозга на происходящие с вами события. А все что испытываете вы – суть действия вашего собственного подсознания. А потому я всегда, как и господь, одинаково условно относился к любого рода словам человека. Ибо все равно, по вере вашей – воздастся вам («Когда Иисус шел оттуда, за Ним следовали двое слепых и кричали: помилуй нас, Иисус, сын Давидов! Когда же Он пришел в дом, слепые приступили к Нему. И говорит им Иисус: веруете ли, что Я могу это сделать? Они говорят Ему: ей, Господи! Тогда Он коснулся глаз их и сказал: по вере вашей да будет вам. И открылись глаза их; и Иисус строго сказал им: смотрите, чтобы никто не узнал». (Мф.9:27-30).
Гения от ничтожной обыденности отличает «взмах кисточкой». Один скрупулезно корпит над полотнами, число их множится, постепенно появляется определенное количество восторженных поклонников (а чаще поклонниц), еще через время начинают замечать издатели или руководители выставок, да и приглашать на эти самые «выставки», тайно в своей душе он еще не надеется на успех, но уже в придыхании сдавливает грудь от предвкушения славы; слава,
конечно, так и не приходит, но несчастный не замечает этого, ибо «отдельные эстеты» все-таки оценивают его, говоря - возведя словно иноки глазки к небу (правда говорят чаще про себя, но и при случае повторяют «на камеру») что, мол, родился «гений», этакий новый Микеланджело, или Рафаэль, тоже новый, ну и уже так далее из этой же оперы, а ведь тут же еще «простой люд», упаси господи, а еще точнее, этакие, большей частью, экзальтированные особи женского пола времен «уходящей молодости» восторженно хлопают в ладоши
(а большей частью и не хлопают, а просто поят его коньяком или шампанским, а то и водкой, в тайной мечте – тире – страсти - «отдаться» ему во всем своем женском угасающем «величии», а на деле и он «ничто да никто», да и они бедняжки (хотя каждая вам расскажет тысячи историй что да как ее - в ее время, разумеется – сгубило, ибо была она в полшаге от бессмертия в виде признания чуть ли не мирового, а там уже начинают подыгрывать на дудочке и подкупленные критики (живущие от рюмки к рюмке и точно также способные,
ну то есть «имеющие талант» рассказать о собственной гениальности, но вот их тоже когда-то что-то или кто-то сгубил), ну и в общем, весь этот большой шарабан идиотов катится по жизни, подыгрывая друг другу, а по факту, собственно, ничего и не происходит. Так, сотрясание воздуха, да и только. А гений…
Настоящий гений… ему ведь достаточно быть невидимым, но лишь взмахнуть кисточкой - и вот уже перед вам Ван Гог (умерший в нищете и не знавший, что его полотна будут чуть ли не самыми дорогими в мире), или Кафка (пожелавший сжечь свои рукописи и не ведавший, что станет бессмертным классиком не только австрийской, но и мировой литературы, и…).
Список можно (и следует) продолжить. Но суть-то едина – гения от посредственности отделяет лишь «взмах кисточкой». Взмах, который делает его гениальным на все времена и эпохи. Вот только современники, зачастую, не всегда этого замечают. Ну да и на это тоже есть оправдание. Обыватель скажет, мол, удел такой. Ученый какой напишет статейку с собственными разглагольствованиями об истине, да о том же «уделе». А гений в это время умирает в нищете. В тщетном усилии цепляясь буквально за воздух…