РОМАН / ФАНТАСТИКА
Метки: авторские миры / авторские расы / космическая фантастика / романтическое фэнтези / опасные приключения / элементы драмы / нецензурная лексика / юмор
Начало читать тут: Пролог
Восьмой шагал под проливным дождём в сторону космопорта. Старые армейские ботинки уже не спасали от влаги, и внутри противно хлюпало. Кепка с длинным козырьком едва защищала лицо от потоков воды. Он поднял воротник. Лететь не хотелось.
Его выдернули прямо из бара на солнечной стороне 34-ой, а ведь он только начал свыкаться с мыслью об отдыхе. О заслуженном отдыхе уволенного в запас офицера. Примириться с тем, что он больше не вернётся в войска, было нелегко. Как было нелегко когда-то доказать своим родителям, что космос — это единственное место, где ему хотелось проводить всё своё время. Никто не понимал, почему его так сильно тянет мотаться по границам Дальнего, вместо того, чтобы сделать карьеру на земле. Но Восьмой с раннего детства отличался упрямством и знал, чего именно он хочет. Он бредил космосом и мог часами собирать модели звездолётов, а будучи интровертом, предпочитал уединение. И хотя военная служба не гарантировала одиночества, однако круг общения был достаточно ограничен. Особенно в космосе. Особенно на дальних рубежах. Поэтому выбор был сделан давно и окончательно.
Окончив среднюю школу, он поступил в военную академию, а следом, в межгалактические войска. На втором году своей службы смог отличиться, за что ему присвоили звание офицера и дали в подчинение небольшой отряд.
В войсках, Восьмого уважали и ценили. Он оказался неплохим стрелком и умел быстро ориентироваться в любой, даже самой неоднозначной ситуации.
На самом деле, у него было другое имя, данное от рождения, но так вышло, что прозвище, которое он получил в академии, приклеилось к нему крепко и основательно. Поводом стало неоднократное совпадение чисел. Во-первых, он был восьмым по счёту в списке зачисленных студентов. Во-вторых, его спальное место было восьмым от входа в казарму. И именно этой же цифрой был отмечен отряд, в который потом и определили молодого курсанта с именем Мир.
Восьмой Мир – это ли не повод для разного рода шуток. Однако, с течением времени, прозвище вытеснило данное ему родителями имя, чему он был совсем не против. Ведь восемь – это знак бесконечности, а бесконечность, по его мнению и есть космос. Одним словом своим новым именем молодой человек был доволен, а вскоре настолько к нему привык, что старое стало забываться. Только дома, в кругу семьи, родные по-прежнему звали его – Мир, тогда как за пределами родных стен он откликался только на прозвище.
В целом, жизнью своей Восьмой был доволен. Он собирался строить карьеру дальше, как вдруг, на седьмом году службы, судьба устроила испытание, которое закончилось весьма плачевно.
При выполнении очередного задания он был сильно контужен. Можно сказать едва выжил, после чего длительное время пролежал в госпитале, а когда вернулся, то узнал, что его уволили в запас по статье «превышение полномочий».
А ведь задание, на котором всё произошло, было несложным: ликвидация малой группы преступников, которые незаконно захватили груз, предназначенный для дальних колоний.
Раздражало, что в случившемся не было его вины. Налажал коллега, который только что закончил военную академию и попал, благодаря своим связям, в боевую группу. Им тогда, повысили зарплату и обещали дополнительную премию, вот молодой курсант и решил, минуя год практики, сразу приступить к службе, а по факту был к ней не готов. Поддавшись панике, он активировал заряды, припасённые на крайний случай, отчего грузовой шаттл захваченный космическими пиратами разметало в открытый космос, и это чудо, что ни кто из отряда не пострадал. Многолетний опыт и хорошая реакция командира — вот что спасло членов боевой группы от гибели. Восьмой в доли секунды запрыгнул в крейсер и развернул его таким образом, чтобы тот оказался между его бойцами и открытым шлюзом шатла, где была активирована заложенная пять минут назад взрывчатка.
Что было дальше, он помнил смутно. Рассказывали, что крейсер вспороло, словно консервную банку, а его самого несколько раз приложило об обломки. То, что он тогда остался жив, можно было списать лишь на невероятное везение, однако он сам благодарил за это свою злость, потому как именно она помогла ему выбраться из-под груды мёртвого железа, и дать в морду тому самому новичку, который оказался виновником всего. Но, видимо, у бывшего курсанта были довольно хорошие связи, потому как Восьмому, после лечения и реабилитации, вместо награды за спасение личного состава, устроили допрос с пристрастием, а потом и вовсе списали в запас.
И всё из-за труса, который, в припадке паники, активировал протокол, необходимый всего лишь как страховка в непредвиденных обстоятельствах. Кто же думал, что этот дурак начавшуюся с террористами перестрелку сочтет достаточным поводом, и без приказа командира запустит таймер. Тридцати секунд хватило, чтобы прервать блестящую карьеру молодого офицера на самом её пике. И что ему теперь делать с этой своей новой жизнью, в которой вдруг образовалось слишком много свободного времени, Восьмой не знал. Не возвращаться же обратно на Землю, где он теперь навряд ли найдёт достойную для себя работу. Именно по этой причине он ухватился за предложение, которое ему сделали. Появилась возможность заработать немного денег, а главное отвлечь себя от мрачных мыслей о будущем. Поэтому, недолго думая он поднял свою пятую точку, покинул курортную зону, и, натянув посильнее кепку, шагнул под проливной дождь на темной стороне 34-ой.
Путь его лежал к старенькому звездолёту, арендованному космической Гвардией. Всё-то время, пока ноги обутые в старенькие ботинки перешагивая лужи, месили грязь, Восьмой размышлял, почему именно его, уволенного в запас офицера, выбрали для сопровождения. Однако, в последнее время количество желающих поступить на службу значительно сократилось, и Гвардия переживала не лучшие свои времена. Как жаль, что некогда свободная и независимая структура всё чаще стала подписывать договора на сопровождение торговых грузов или подряжаться для иных гражданских целей. Восьмой вздохнул. Мир медленно и упорно деградировал, будущее внезапно стало серым, а в настоящем приходится шагать под дождём в промокших ботинках, что однозначно не радовало.
Настроение, которого и так особо не было, стало падать. А отчего ему быть? Когда вместо рюмки коньяка и нежных рук местных красавиц – холодный дождь за шиворот и старое ржавое корыто, которое внезапно нарисовалось сквозь пелену дождя.
Поторопившись спрятаться от непогоды, молодой человек поднялся на борт звездолёта. Внутри было темно и пыльно, а в кресле пилота обнаружилась коренастая фигура мужчины одетого в военную форму. Но прежде чем Восьмой успел сделать приветственный жест, офицер буркнул что-то себе под нос, сунул в руки запечатанный конверт и вышел не попрощавшись.
– Вот засранец! – процедил Восьмой сквозь зубы.
То, что его отправили в запас, не значит, что к нему теперь можно проявлять неуважение, и кроме всего прочего вместо нормального корабля предлагать явно списанный на свалку старый обломок.
Молодой человек нахмурился, снял с головы насквозь промокшую кепку и поставил у своих ног потёртый временем, засаленный рюкзак. Тот самый, который со вздохом глубокого сожаления, буквально пару дней назад, он собственноручно положил в камеру хранения. Восьмой тогда подумал, что тот ему ещё долго не понадобится, но всё пошло не по плану.
«Хотя какой, к черту план? — подумал он. — У меня и плана-то не было. Упиваться жалостью к себе, валяясь на берегу моря и попивая местные тонизирующие напитки – так себе идея. Хотя если взять в расчет то, что я собирался не просто выпить, а буквально надраться в стельку, и не просыхать как минимум неделю, то идея вполне себе неплохая».
Восьмой вздохнул. Во всяком случае, можно вернуться к прерванному занятию после окончания возложенного на него задания. А сейчас самое время узнать, в чём же именно оно заключается.
Сев в кресло пилота, он распечатал конверт. Внутри находился пропуск на посещение военного объекта и указания сопроводить арестанта за номером 3.2.578 на планету Сайлакс для вынесения ему приговора.
«Очень, блять, как развёрнуто», – подумал Восьмой и откинулся на потёртую и потрескавшуюся от времени спинку.
Этот корабль, и правда, словно вернули из утиля. По углам даже была видна паутина. Молодой человек осмотрелся, постучал пальцами по подлокотнику, а затем произнёс, словно, подытожив:
– Значит, доставить объект три-два на Сайлакс. Не весёлое, однако, мероприятие.
Он вздохнул. Приказ понятен, и надо его выполнять.
Восьмой протянул руку, протёр рукавом пыль, и защелкал тумблерами. В его карих глазах отразились яркие огни приборной панели. Ключ зажигания хрустнул, словно протестуя, однако двигатель помедлив секунду и пару раз протестующее фыркнув, всё же запустился. Звездолёт затрясло как в лихорадке падучей. Уход с 34-ой давался кораблю с трудом. Наконец, сойдя с орбиты, тот нырнул в космос. Через пару часов крейсер вошёл в гиперпространство и Восьмой переключил управление на автопилот. Он откинулся в кресле, закрыл глаза и решил немного вздремнуть.
***
Военная космическая база оказалась маленькой и невзрачной. Документы проверили быстро и без проволочек выписали внутренний пропуск. Когда Восьмой шагал по пыльным коридорам, подошвы его ботинок гулко стучали о бетон. На его плече виднелась кобура от пистолета. По инструкции, арестанта нужно сопровождать под вооруженной охраной и в наручниках.
В камере было темно, поэтому он не сразу разглядел небольшую фигуру в углу. Из-под розовых, выбившихся из прически прядей, на него смотрели внимательные глаза. Девушка! Восьмой опешил, потому, как такого не ожидал.
Он бегло оглядел её слегка заострённые уши, и светящиеся в темноте, мягким синим светом, глаза. Полукровка! И это несмотря на то, что в этом секторе космоса те встречались крайне редко.
В мире уже давно были разработаны препараты, которые позволяли перестраивать ДНК ребенка прямо в утробе матери, не давая плоду мутировать. Стоило это не дёшево, однако, будущие родители не жалели средств, предпочитая иметь детей чистой крови. Поэтому если супруги были из разных рас, то ребенку привязывали ген только одного из родителей, что помогало предотвратить исчезновение некоторых редких видов, существовавших в этой части галактики. Полукровок в целом не жаловали, а сам Восьмой встречал полукровку, только один раз в жизни, и это был подросток мужского пола. Сейчас же перед ним сидела взрослая, вполне сформировавшаяся девушка.
Так вот, кого он будет конвоировать. И раз делом занялась космическая Гвардия, к которой он так или иначе принадлежал, то преступление совершено не пустяковое. А так как конечная точка их маршрута — Сайлакс, то это не сулило его подопечной ничего хорошего.
Дело в том, что на Сайлакс отправляли только тех преступников, чьи действия не попадали под статью кража или мошенничество. Там с такими мелочами не разбирались. Убийства, разбой, контрабанда — вот основной перечень преступлений, за которые обвиняемых отправляли на планету, где вершился быстрый и не всегда, чего уж греха таить, справедливый суд. Осуждённых селили в крошечных камерах по одному, а дни их состояли в работе на рудниках. Долго на Сайлаксе не выдерживал никто. Даже самые сильные мужчины гибли словно мухи, а тут девушка.
«Что же такого серьёзного она могла совершить, если попала в подобную переделку? В её сторону дунуть-то страшно, а тут рудники маячат на горизонте», — подумал Восьмой.
Пока он размышлял, полукровка собрала свои волосы в тугой хвост и поднялась с узкой кровати. Когда загорелся свет, стало ясно, что цвет её глаз самый обычный, что-то среднее, между серым и голубым, хотя секунду назад, те явно светились в темноте.
«Интересно, она может это контролировать? Судя по тому, что внешне, она мало чем отличается от обычной земной девушки, то кто-то из её родителей был с Земли. Но эти заострённые уши. И эти глаза. Точно полукровка. Перепутать невозможно», — размышлял Восьмой, защёлкивая наручники на слишком худых запястьях.
В соответствии с инструкцией, он произвёл быстрый обыск.
Прикасаясь к худенькому телу, он, обычно спокойный и сдержанный, вдруг поймал себя на волнении. И это был странно, так как раньше к девушкам Восьмой относился довольно равнодушно. Быстрые связи во время коротких увольнительных, чтобы снять напряжение — вот и весь его опыт общения с женским полом. Никаких тебе звёзд перед глазами или бабочек в животе. И никакой лишней реакции тела. А на эту худышку, с ключицами острее его ножа, с розовыми волосами и немного чумазым лицом, у него вдруг что-то дрогнуло внутри. Непривычно так, тягуче. Неожиданно захотелось спрятать эту малышку подальше от всего мира, защитить и присвоить себе. Восьмой встряхнул головой, стараясь сбросить с себя наваждение. С угрюмым видом он проводил арестантку до звездолёта, в котором уже была приготовлена капсула для крио-сна. Весь полёт она проспит, как положено по инструкции. И это было к лучшему, потому как чувство неловкости накатило, смущая. Но видимо только его одного.
«Задурит мне голову и по итогу меня же, и отправят следом за ней. Надо держать ухо востро», – подумал Восьмой.
Тем временем, арестантка забралась внутрь капсулы и терпеливо ждала, пока автоматика пристегнёт её фиксирующими ремнями и выведет на экран информацию по жизнеобеспечению.
Восьмой закрыл стеклянную крышку и пощёлкал кнопками, избегая смотреть в сторону своей заключенной, но прежде чем капсулу начал заполнять мутный газ, их глаза всё же встретились. Во взгляде молодого человека девушка прочла сочувствие. То, что он увидел в ответ, поразило до глубины души. В глазах полукровки была глубокая, отчаянная и звенящая пустота. Через секунду та покорно опустила веки, а он ещё долго стоял и смотрел на утончённые черты её лица.
Что таилось за этим хрупким образом? Возможно, его спутница не так безобидна, как показалось на первый взгляд.
«И почему меня так неожиданно потянуло к ней? Не надо забывать, что она преступница! Скорее всего — опасная. И чего меня на неё так повело? Неужели я теряю профессиональную хватку? Вот чёрт!»
Восьмой отошёл от капсулы и провел рукой по лицу, словно пытаясь сбросить наваждение.
«Срочно нужно переключиться на что-то другое»», — подумал он и вернулся в кресло пилота.
Чтобы задать новый маршрут и проверить работу всех приборов, у него ушло несколько минут. До точки прыжка в гиперпространство, оставалось время, но вместо того, что бы сделать себе чашку кофе на крохотной корабельной кухне, где ранее была обнаружена старенькая, но работающая кофе машина и даже пакет с капсулами для приготовления капучино, Восьмой остался в кресле пилота. Он вытянул ноги и ещё долго хмурил брови, рассеянно смотря в глубину чернеющего Космоса.