— Леночка... ну ты только не обижайся, — сказал Роман, аккуратно отодвигая от неё тарелку с котлетой и гречкой. Сам при этом налегал на еду с таким удовольствием, что казалось — не ел неделю.
— Просто подумай, — продолжил он с полным ртом, — ну зачем тебе ужин? Сама же жалуешься: устаёшь, тяжело ходить, одежда жмёт. Может, пора сбросить чуток?
Лена молчала. Смотрела, как он жует, запихивает в рот хлеб, вытирает пальцы о брюки и хмурится, когда на столе нет соуса. Она готовила ужин, как всегда. После девяти часов на ногах — сначала работа в школе, потом маршрутка, очередь в магазине, готовка. И каждый вечер — Рома с претензией.
— Я не устаю из-за веса, — спокойно сказала она. — Я устаю, потому что у меня две смены — одна на работе, вторая дома. А ты сидишь, жуешь и думаешь, что заботишься, да?
— Да я не со зла! — возмутился он. — Я ж люблю тебя, просто хочу, чтобы ты лучше выглядела. Вот раньше ты была прям как перышко…
— А теперь как что, мешок? — сдержанно уточнила Лена.
Он покраснел.
— Ну не мешок. Просто... ты могла бы быть идеальней.
— А ты? — перебила она. — Ты, между прочим, с весны в спортзал не заходил, футболку покупаешь на размер больше, лысеть начал, но зато мне советы раздаёшь, да?
— Это другое. Я — мужик.
— Конечно, — кивнула она. — Мужчинам позволено всё: пузо, залысины, носки в сандалиях, а женщина должна быть как картинка. Без целлюлита, без морщин, и, не дай Бог, лишнего куска хлеба. Да пошёл ты, Рома.
Он оторопел. Потом обиженно протянул:
— Ну что ты так сразу? Я просто хотел намекнуть. Я могу тебе абонемент подарить, как мотивацию...
— А я могу тебе — шампунь от облысения. Будем меняться.
Он захлопнул рот. Лена молча поднялась из-за стола, прошла в ванную, потом вышла с его полотенцем и зубной щёткой в руках.
— На. Забери всё. Сегодня ужин был последний. И я — не десерт, кстати. Всё.
Рома ушёл, хлопнув дверью. Три дня молчал, потом прислал сообщение:
«Если одумаешься — напиши. Я всё ещё хочу быть рядом. И твоих котлет.»
Она не ответила. И уже не заплакала, как в старые разы. Что-то внутри, наконец, встало на место. Щелкнуло.
Город был Симферополь. Осень — тёплая, но резкая. Листья — как золото, воздух — как чай с лимоном. Лена в первый раз за много лет пошла к стилисту. Не в салон красоты с акцией «покраска + брови», а к нормальному специалисту. Хотела понять — она правда ужасна или просто в кривом зеркале жила?
— У тебя роскошные формы, — сказал стилист. — Бёдра, грудь, осанка. Просто фигура не для массового рынка, а для жизни. Женская. Я бы тебе вырез добавил, да талию подчеркнул. Не прятать, а гордиться.
— Я думала, это всё надо скрывать.
— Кто тебе это сказал? Мужчина с животом, сидящий на твоём диване?
Она смеялась. Через неделю — новая стрижка. Через две — гардероб. Потом — губы с блеском, тушь, и платье. Просто так. Не к празднику, не в театр. А себе. Потому что можно.
На даче у подруги Ларисы были шашлыки. Там и встретился ей Игорь.
Без понтов. Без шуточек про «пора в зал». Просто сидел рядом, слушал, говорил про книги и обжигался чаем.
— Ты очень красивая. Как булочка с маком, — сказал он.
Она хохотнула. Булочка! Не фитоняшка, не стройняшка, а булочка. И впервые ей это показалось приятным. Теплым. Съедобным. Живым.
Через год они поженились. Через два — у них родилась дочка. Лена немного похудела, но Игорь ничего не сказал. Он всё так же приносил чай, гладил по щеке, целовал в плечо.
— Ты теперь не булочка. Ты — торт «Прага». Моя.
А через пять лет она встретила Рому.
На кассе в «Гудвине», у отдела косметики. Волос на голове у него почти не осталось, но он всё ещё делал вид, что «пробор». В руках — баночка с надписью «укрепляющий бальзам для роста волос».
— Лена? — глаза у него бегали. — Это ты?
— Я.
— Не узнал бы. Такая… ухоженная. Похудела?
— Может быть. Весы выкинула, когда выкинула тебя.
Он поёрзал.
— Слушай, я... Я всё хотел написать. Всё думал…
— А я — не думала. Всё давно прошло. У меня семья. Ребёнок. И ещё один в пути.
Рома сглотнул. Хотел что-то сказать, но слова не шли.
Она кивнула:
— Будь здоров, Ромочка. И да, купи тот шампунь. Может, и сработает.
Она ушла. А он так и остался у полки, с бальзамом в руке. Он и правда не знал, покупать или нет. И вообще, чего он хочет.
Потому что все эти годы он искал идеал. А Лена — просто стала счастливой.