Дебютные картины интересных режиссеров всегда любопытно смотреть ретроспективно, подмечая формирование стиля и развитие идей, присущих молодым и амбициозным кинематографистам. В то же время история кино знает массу примеров, когда после бойкого и интересного дебюта карьера режиссера заканчивается. Выдав пару-тройку средних фильмов, художник, так и не найдя опоры и собственного киноязыка, заканчивает свою карьеру, не реализовав очевидный потенциал. В молодом российском кино немало примеров интересных и выразительных работ, послуживших отправной точкой для как минимум любопытной режиссерской карьеры. Если окинуть взглядом последнее десятилетие, то самым ярким, дерзким и живым дебютным фильмом окажется «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов». За броским и намеренно нагруженным названием скрывается понятная дорожная история и очевидный конфликт отцов и детей. Если бы эту работу снял менее талантливый режиссер, то картина легко могла затеряться среди десятков фильмов, использующих российский криминалитет как плодотворную почву для рассказывания историй. Александр Хант не просто снял крепкое, интересное и понятное почти любому зрителю кино, но и продемонстрировал прекрасное понимание того, что делает кино по-настоящему хорошим и выверенным.
Любовь отечественного зрителя к криминальным разборкам, потерянным в густой глубинке героям и понятным мотивациям таких героев практически бесконечна. Цитаты из «Большого куша» входят в лексикон примерно одновременно с начальным школьным образованием, а мемы про «Бумер» и сцена предательства Димона трогают зрителей уже не первое десятилетие. В этом контексте появление истории про простого дворового пацана из небольшого города и его сложные взаимоотношения с отцом-зеком кажется максимально понятным и безопасным. Но «Витьку Чеснока» отличает неожиданно вдумчивый режиссерский подход и крайне выразительный визуальный стиль. Вкупе с актуальным саундтреком, кислотной цветокоррекцией и впечатляющей игрой актеров фильм становится гораздо более интересным произведением, чем может показаться на первый взгляд.
Витька Чесноков живет в маленьком городе, работает на заводе, проводит вечера в местном подобии бара и думает только о том, как бы заполучить денег и съехать наконец-то от собственной жены и ненужного ребенка. Детдомовский парень, чей отец всю жизнь совершал преступления и довел жену до суицида, не особо задумывается над последствиями своих поступков и скорее ввяжется в очередную драку, чем поймет, куда на самом деле ведет его такой способ существования. Триггером к далекому путешествию становится новость о том, что родной папаша Витьки жив и не совсем здоров, за ним ухаживает престарелая сиделка, пока тот не в состоянии не то что двигаться, а даже говорить. В голову герою тут же приходит идея отдать родственника в инвалидный дом и занять его жилплощадь. Именно такой своеобразной одиссее через кислотную русскую глушь будет посвящена основная и самая интересная часть фильма.
Стоит отдать должное режиссеру, он не тратит слишком много времени на обрисовку контекста и характеров. Все становится понятно практически без слов. Витька в исполнении прекрасного Евгения Ткачука это бойкий, яркий и бесконечно выразительный персонаж, за которым просто интересно наблюдать. Искренний, прямолинейный и достаточно отбитый, чтобы зритель вовлекся в его историю полностью. Противовесом выступает фигура отца Витьки, того самого Лехи «Штыря», которого блестяще играет Алексей Серебряков. Этот необычный дуэт дает картине самое важное – живую химию между персонажами. Отец Чеснокова первую половину фильма проводит в недвижимом и немом состоянии, так что, когда с его уст наконец-то слетает первое слово, сдержать улыбку едва ли возможно. Именно этого момента мы ждали 40 минут. И именно с этого момента и начинается главная магия. Основным достоинством картины можно считать то, что она лишена излишнего морализаторства. Леха был паршивым человеком, отцом и мужем, и у его сына нет никаких иллюзий насчет трогательного воссоединения. Герои не помирятся, сын не примет отца, а отец не пустит скупую мужскую слезу, глядя в глаза своему дитя. Все, что можно было упустить уже упущено, вернуть это нет никакой возможности, остается только путь, который двум героям предстоит преодолеть. В картине есть очевидно мелодраматичные сцены, которые если не искупают вины отца, то хоть немного примиряют его сына с фигурой родственника-уголовника. «Чеснок» сам фактически стал тем, кого так усиленно призирает. К собственным жене и ребенку он относится едва ли лучше, чем его отец относился к нему и его матери. Этот порочный круг уже не разорвать и именно эта деталь превращает забавный сюжет в трогательную трагикомедию.
На пути у героев встретится не так уж много событий и персонажей. Нарратив не перегружен очевидными столкновениями с личностями разного сорта, как это обычно бывает в дорожных историях. Даже финальная разборка с бывшими подельниками «Штыря» длится совсем недолго, потому что в картине эти события явно не главные. Сердцем истории служат понятные, хоть и сложные, взаимоотношения двух людей, у которых едва ли есть шанс на хоть какое-то сближение.
«Витька Чеснок» не был бы таким интересным фильмом, если не его визуальный стиль. Выкрученная контрастность и кислотные цвета рисуют перед глазами картину, которую мы не привыкли видеть, смотря фильмы о наших широтах. Чистые цвета, очень вдумчивая работа с окружением и визуальными акцентами создают картине собственное лицо, которое сильно выделяется и запоминается. Помогает созданию нужного настроения и музыка, ритмично пульсирующая и задающая происходящему нужный ритм. От группы «Грибы» до «Хаски», плейлист «Витьки Чеснока» соответствует году выхода, но при этом нельзя сказать, что он чрезмерно паразитирует на трендовой музыке. Весь секрет в том, что картине нужны именно эти треки, они органично вплетаются в происходящее и невероятно умело подчеркивают внутренний мир героев, чьи приключения она сопровождает.
«Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов» стал примером того, как отечественное кино способно работать с привычными стереотипами, но при этом не ехать бесконечно на приевшемся наследии нулевых-девяностых, в которые были сняты основополагающие для жанра работы в нашей стране. Полуторачасовой хронометраж картины наполнен почти до отказа яркими эпизодами, колоритными лицами и скупыми, но при этом крайне информативными диалогами. Это искреннее, бойкое и крайне живое кино, которое очень легко посмотреть и понять, но при этом в нем интересно искать детали и маленькие акценты, делающие историю про уголовника и его сына неожиданно глубокой.
