К тридцати пяти годам Виктор научился различать в женских глазах блеск искреннего интереса от холодного отблеска калькулятора. Жизнь отшлифовала его, превратив из робкого выпускника, начавшего свой путь в крупном строительном холдинге с позиции помощника прораба, в уверенного главу регионального филиала.
Он помнил себя прежнего - юношу, который краснел при виде красивой девушки и всецело отдавался чертежам и сметам. Теперь же зеркало отражало мужчину, знающего цену своему слову и времени. Вот только цена эта, казалось, интересовала его спутниц куда больше, чем он сам. Любовь, которую он так жаждал найти, постоянно разбивалась о рифы меркантильности.
- Витюша, ну сколько можно одному? - с привычной тоской в голосе начинала разговор мать при каждой встрече.
- Мам, опять сватовство? - он устало улыбался. - Веди свою кандидатку. Только ты же знаешь мой вердикт заранее.
Маргарита Семёновна тяжело вздыхала. Ее арсенал невест иссяк. Племянницы подруг, дочери коллег, внучки соседей - целый калейдоскоп лиц прошел перед Виктором, не оставив в его душе ни малейшего следа. Страх остаться без внуков становился для матери почти физической болью.
Субботний ритуал был неизменен. Виктор заехал к матери в ее старенькую квартиру в тихом районе на окраине города. Привез сумки с продуктами, выслушал новости подъезда, съел ее фирменные котлеты и, попрощавшись, направился к выходу.
Древний лифт, ровесник дома, со скрипом откликнулся на вызов. Виктор шагнул в тесную кабину, нажал кнопку первого этажа. Лифт натужно загудел и нехотя пополз вниз, отсчитывая этажи глухими ударами. На первом этаж он замер, на мгновение задумался и с дребезжанием распахнул свои створки.
На площадке стояла она. Словно сошедшая с картины, а не вышедшая из соседней квартиры. Никакой боевой раскраски, никаких хищных ногтей-стилетов, которые он так презирал. Простая блузка, юбка чуть ниже колена и лицо… лицо удивительной, почти акварельной красоты.
Слова сорвались с его губ сами собой, без разрешения мозга:
- Девушка, простите… Вы невероятно красивы. Разрешите с вами познакомиться?
Она вспыхнула, и этот румянец сделал ее еще прекраснее.
- Пожалуйста! - его голос звучал почти умоляюще. - Вы живете здесь? Я что-то вас не видел…
- Нет, я к подруге, - тихо ответила она.
- Ясно. Не буду отнимать время. Только номер телефона, умоляю. Я обязательно позвоню. Меня Виктором зовут.
- Алина.
- Алина… Так что насчет телефона? Я готов объявить забастовку и заблокировать лифт, пока вы не продиктуете цифры. Честное слово, я не маньяк.
Она улыбнулась, и мир вокруг словно посветлел.
- Тогда мне придется идти пешком… Хорошо, записывайте.
Так Виктор встретил Алину.
Он был по-настоящему околдован. Рядом с ней он снова стал тем простым парнем, не обремененным должностями и счетами в банке. Он намеренно не говорил о своей просторной квартире в центре и дорогой машине. Они гуляли по осенним паркам, пили кофе из бумажных стаканчиков, прятались от дождя под козырьками магазинов и ездили на метро, смеясь над толкучкой в час пик.
Виктор смотрел в ее глаза и видел в них отражение себя. Не начальника филиала, а просто Виктора. И это было бесценно.
Через полгода он сделал ей предложение. Скромная роспись, ужин в кругу самых близких. Маргарита Семёновна плакала от счастья - наконец-то в ее жизни забрезжила надежда на внуков.
Первые годы их брака были похожи на сказку. Они дышали друг другом. Конечно, случались мелкие размолвки, но они лишь добавляли перца в их идеальные отношения. Алина оставалась все той же - нежной, скромной, понимающей. Той самой девушкой из лифта.
А потом гром грянул. В их холдинге сменился собственник. Новая метла начала мести по-новому, расчищая места для «своих». Виктора, отдавшего компании двенадцать лет жизни, уволили одним днем.
Это был нокаут. Он пытался найти себя в других фирмах, но после своей высокой планки все казалось ему мелким и унизительным. И тогда он решил - свой бизнес.
Первый год напоминал затяжной прыжок без парашюта. Второй был не легче. Деньги таяли на глазах. Виктор, стиснув зубы, шел вперед, работая по двадцать часов в сутки. Алина… Алина изменилась. Она не говорила ничего прямо, но ее плохое настроение, вечно поджатые губы и вспышки раздражения по пустякам создавали в доме невыносимую атмосферу.
Развязка наступила, когда Виктор объявил, что ему отказали в последнем кредите, и единственный выход - продать его квартиру, а самим временно переехать к маме.
И тут Алина взорвалась.
- Ты отнял у меня всё! - кричала она, и ее милое лицо исказилось от ярости. - Мы никуда не ездим! Я забыла, когда покупала себе платье! Маникюр, массаж - я все вычеркнула! Я сама драю эту твою огромную квартиру! Я трясусь в этом проклятом метро! А теперь ты хочешь засунуть меня в хрущевку к своей маме?!
Виктор смотрел на нее, как на незнакомку. Куда делась девушка, которая радовалась прогулкам на метро и уверяла, что готова жить с ним хоть в шалаше? Перед ним стояла чужая, злая женщина, обвиняющая его в том, что потратила на него лучшие годы.
- Алина, - его голос стал ледяным. - Это не обсуждается. Квартира моя. Я думаю о нашем будущем. Если ты не готова немного потерпеть, это твои проблемы. Кстати, ты ведь работаешь. Где твоя зарплата? Я никогда о ней не спрашивал. Трать ее на свои салоны.
Она ничего не ответила, лишь бросила на него испепеляющий взгляд и ушла спать в другую комнату. На следующий день, вернувшись с очередной провальной встречи, он нашел пустой шкаф и записку на столе: «Я так больше не могу».
Он долго ходил по опустевшей квартире, машинально набирал ее номер, но Алина не отвечала. А потом он сел в кресло и честно признался себе: он не хочет, чтобы она возвращалась.
Прошел год. Год, который изменил всё. Его маленькая фирма не просто выжила - она вцепилась в рынок мертвой хваткой и начала вытеснять конкурентов. Появилась первая серьезная прибыль. Он все еще жил у матери, но уже присматривал новый дом.
Маргарита Семёновна, смирившись с разводом сына, вернулась к любимой песне о женитьбе, но Виктор лишь отшучивался. Ему было не до этого.
Однажды утром он, как обычно, вошел в старый лифт. Двери начали закрываться, но чья-то рука остановила их. На площадке стояла она. Его Алина. Все такая же красивая, скромная и милая.
- Привет, Витя. А я к тебе.
Они сидели в ближайшей кофейне.
- Рассказывай. Что-то случилось? - спросил он ровным голосом.
Она покраснела и потупила взор, точь-в-точь как при их первой встрече.
- Витя, я была такой дурой. Прости меня. Я хочу все вернуть… Я… - она запнулась и почти прошептала, - я люблю тебя.
Виктор медленно помешивал сахар в чашке. Он прислушивался к себе, пытаясь нащупать хотя бы отголосок былого тепла. Внутри была звенящая пустота. И отчетливое ощущение фальши.
- Знаешь, Алин, я не готов.
- У тебя другая? - ее голос мгновенно стал жестким, а по красивому лицу пробежала уродливая тень. Маска слетела.
- Нет. Просто не готов к отношениям. Прости.
Он встал, положил на стол несколько купюр и, не оборачиваясь, пошел к своей новой машине, припаркованной у подъезда.
Вечером он позвонил матери.
- Мам, это ты звонила Алине?
- Я… - виновато ответила она.
- И что ты ей сказала?
- Ну… Сказала, что ты один, и что дела у тебя пошли в гору…
- Мам. Не делай так больше, пожалуйста. Во-первых, ты сама всегда говорила, что в одну реку дважды не входят. А во-вторых… - он сделал паузу и закончил спокойно и твердо, - я ее больше не люблю.
Мой комментарий как психолога:
Эта история - яркая иллюстрация того, как жизненные трудности срывают маски. Часто в начале отношений мы видим лишь «демо-версию» партнера. Настоящие ценности и характер проявляются не в благополучии, а в кризис. Виктор потерял иллюзии, но обрел горький, но ценный опыт. Важно не то, как человек ведет себя на взлете, а то, как он держится во время шторма. Это и есть главный тест на совместимость.
Напишите, а что вы думаете об этой истории!
Если вам понравилось, поставьте лайк и подпишитесь на канал!