Олег молча ужинал, не поднимая глаз. В комнате гремел мультик, дети смеялись. А Лиза говорила — тихо, но с такой горечью, что слова резали сильнее крика:
— Мне 43. У меня ни нормальной жизни, ни отдыха, ни своих денег. Вся молодость — с тобой. И ради чего? Ты ведь всегда обещал, что "потом" всё наладится.
Он ничего не ответил. Он знал: спорить — только хуже. Она говорила не первый раз. Просто теперь — чаще и больнее.
— Я устала быть ни с чем. Мы как будто всю жизнь живём на паузе. А я — женщина. Я тоже что-то хотела.
Я тебе детей родила. Отказалась от всего — ради семьи. Ради нас. А в итоге — только тревога, нехватка, и это вечное "потерпи ещё немного".
Ты хоть понимаешь, как мне обидно?
Он всё понимал. Потому и молчал. Он работал, как мог. Фриланс, шабашки, уставшие глаза от ночей за экраном. Всё — чтобы вытянуть ипотеку, чтобы дети не просили лишнего, чтобы хоть что-то накопить.
Но Лиза видела не усилия — а результат, который её не устраивал.
А он — её слова, в которых не было уже ни тепла, ни веры.
И каждый жил с чувством вины: она — что потратила лучшие годы на «ничего», он — что так и не стал тем, кем она надеялась.
Он уходил в работу — не от неё, а от стыда. От собственного бессилия.
Там, за компьютером, его уважали. Платили. Благодарили.
А дома — только укоры. Как будто вся его жизнь оказалась приговором.
Он любил её. Правда. Но всё реже находил в себе силы сказать это. Потому что каждое слово становилось упрёком.
Лиза говорила подруге:
— Он больше не тянет. Он просто сдался. Как будто я одна за всё борюсь.
А он в темноте думал:
"Я ещё борюсь. Просто уже — молча."
Послесловие
Любовь умирает не от бедности. Она умирает, когда обида становится выше милости, когда взаимное "прости" исчезает из языка,
а "я тебе всё отдала" звучит как претензия, а не как жертва любви.
«Любовь долготерпит, милосердствует… не раздражается, не ищет своего… всё покрывает, всему верит…»
(1 Кор. 13:4–7)
Иногда неравнодушие выглядит как равнодушие, а молчание — как отказ от любви.
Но чаще всего — это боль, которая больше не умеет говорить.
Может быть, начни не с обвинения, а с молитвы.
Потому что Бог может исцелить то, что люди уже не умеют лечить сами.
Подписывайтесь на наш телеграм-канал: pravoslavnierasskazy