С первого июня россияне столкнулись с новой реальностью — их банковские операции могут замораживать на десять дней без суда и следствия. Причина? Подозрительная активность. А что считается подозрительным? Да почти всё, что происходит в обычной жизни обычных людей.
Представьте: вы продаете старый телефон через «Авито», получаете переводы от покупателей запчастей к машине, собираете деньги на подарок коллеге или просто возвращаете долги друзьям. Казалось бы, рутина. Но теперь каждый такой перевод может стать поводом для блокировки счета.
Что такое «подозрительная активность» по-новому
Росфинмониторинг получил полномочия, о которых мечтает любой контролирующий орган — право действовать сначала, а разбираться потом. Как объясняет сенатор Ольга Епифанова: «Под ограничения могут попасть даже законные переводы, если они покажутся подозрительными: частые мелкие поступления, переводы от разных людей без объяснений, возвраты долгов без подтверждающих документов».
Получается занятный парадокс: чем активнее вы пользуетесь банковскими услугами, тем больше риск попасть под подозрение. Продаете рукоделие через соцсети? Подозрительно. Скидываетесь на корпоратив? Тоже странно. Возвращаете долг частями? А где расписка?
Но вот ведь штука — никто не объясняет, как именно алгоритмы определяют «подозрительность». Сколько переводов в месяц считается «частыми»? Какая сумма является «мелкой»? Эти критерии остаются тайной за семью печатями, что превращает каждую финансовую операцию в русскую рулетку.
Портрет «подозрительного» гражданина
Давайте нарисуем портрет типичного нарушителя. Мария, 34 года, мама двоих детей, ведет небольшой бизнес по пошиву детской одежды. Заказы принимает через Instagram, оплату получает переводами на карту. За месяц — 50-70 переводов от разных людей по 2-5 тысяч рублей. Для налоговой она самозанятая, для банка — потенциальная мошенница.
Или возьмем Алексея, который организует поездки на дачу для компании друзей. Каждые выходные собирает деньги на бензин, продукты, аренду. Двадцать человек переводят ему по 1500 рублей — и вот уже готов повод для блокировки.
А что с Еленой Петровной, которая продает излишки урожая с дачи соседям? Картошка, огурцы, помидоры — все честно, все по 200-300 рублей за пакет. Но банковская система видит только цифры: множество мелких переводов от разных лиц. Логика алгоритма проста — если ходит как мошенник и переводы получает как мошенник, то...
Логика системы: защита от самих себя
Справедливости ради, у регуляторов есть свои резоны. Мошенничество с банковскими картами действительно процветает. По данным ЦБ РФ, в 2024 году ущерб от мошенничества с платежными картами составил более 14 миллиардов рублей. Схемы становятся изощреннее: от классических «дропов» до сложных многоуровневых цепочек обналичивания.
Банки несут репутационные и финансовые потери, когда через их системы проходят сомнительные операции. Регуляторы получают нагоняи за «недосмотр». В такой ситуации логично создать максимально широкие критерии подозрительности — пусть лучше заблокируем лишнего, чем пропустим настоящего мошенника.
Как говорится, «лес рубят — щепки летят». Только в данном случае щепками оказываются обычные граждане, которые просто живут в эпоху цифровых платежей.
Рациональность абсурда
Но вот в чем соль — происходящее не является ни злым умыслом, ни бюрократическим произволом. Это логичный результат столкновения старой регулятивной системы с новой цифровой реальностью.
Банковское регулирование создавалось в эпоху, когда большинство операций проходило через кассы и требовало физического присутствия. Переводы были редкими и крупными. Теперь каждый смартфон — это банковский терминал, а каждый пользователь совершает десятки микроопераций в день.
Система пытается применить логику «больших денег» к миру «мелких переводов». Получается как в анекдоте про слона и моську — слон не замечает моську, а моська лает на слона. Только здесь слон — это банковская система, а мы все — те самые моськи.
Регуляторы решили проблему радикально: если не можем отличить мошенника от обычного человека — будем подозревать всех. Эффективно? Да. Справедливо? Вопрос философский.
Финансовая гигиена как новая грамотность
Сенатор Епифанова советует соблюдать «финансовую гигиену»: готовить документы на переводы, уведомлять банк о нетипичных операциях. Звучит разумно, но представьте — вы покупаете пирожки у бабушки в переходе и просите у нее справку о целевом использовании средств.
Получается, что в цифровую эпоху мы должны жить как в эпоху бумажных документов — с расписками, договорами и предварительными уведомлениями. Прогресс, конечно, но в обратную сторону.
Однако выбора особо нет. Пока система не научится отличать обычного человека от мошенника, нам придется доказывать свою невиновность заранее. Как говорится, «предупрежден — значит вооружен».
Парадокс цифрового недоверия
В итоге мы получили удивительную ситуацию: технологии должны были упростить нашу жизнь, но вместо этого усложнили ее. Каждый перевод требует обдумывания, каждая операция — обоснования. Мы стали заложниками собственного удобства.
Система создала условия, при которых рациональное поведение человека — активное использование цифровых платежей — автоматически делает его подозрительным. Это как запретить ходить пешком, потому что все преступники передвигаются на ногах.
Возможно, через несколько лет алгоритмы станут умнее, критерии — точнее, а «финансовая гигиена» — естественной привычкой. А пока нам остается лишь приспосабливаться к миру, где каждый рубль требует объяснений, а каждый перевод — алиби.