Иногда жизнь бьёт так, что хочется просто исчезнуть. Раствориться в воздухе, провалиться сквозь землю — что угодно, лишь бы не чувствовать этой тупой боли от предательства, разочарования, краха всех планов.
Виктор Смирнов сидел в машине перед зданием суда и смотрел на дождь. Сорок пять лет, и что? Жена ушла к партнёру по бизнесу, забрав половину денег и всю мебель. Квартира продана за долги. Друзья вдруг стали очень занятыми людьми, когда дела пошли под откос.
"Свободен" — сказал адвокат час назад, захлопывая папку. Свободен от чего? От иллюзий о честности и справедливости? Это он и без развода понял.
Виктор завёл машину — старенькую "Ладу", единственное, что осталось от прежней жизни. Ехать некуда. Снимать комнату в общаге? В его-то возрасте? Но тут вспомнилась история, которую лет пять назад рассказывал двоюродный брат. Про какого-то деда в тайге, который пускает на постой заблудших путников.
"Заблудший — это про меня", — подумал Виктор и поехал на север.
Дорога тянулась бесконечно. Асфальт кончился, началась грунтовка с ямами, потом колея. GPS давно потерял сигнал. Когда показался покосившийся дом у края леса, бензин уже заканчивался.
Из-за калитки вышел мужик — лет семидесяти, жилистый, в засаленной телогрейке. Посмотрел на Виктора оценивающе:
— Заблудился?
— Можно и так сказать.
— Ну, проходи. Семён меня зовут. Чай поставлю.
В доме пахло табаком, борщом и чем-то ещё — наверное, одиночеством. Семён не расспрашивал, зачем городской приехал в такую глушь. Только за ужином предупредил:
— В лес далеко не суйся. Тайга добрая, да коварная. Не подготовленного — съест.
Виктор кивнул. Главное — тишина. Наконец-то тишина вместо звонков коллекторов и сочувствующего шёпота соседей.
Первые дни прошли в оцепенении. Виктор помогал по хозяйству — колол дрова, чинил забор, таскал воду. Руки отвыкли от физической работы, покрылись мозолями. Но это отвлекало от мыслей о том, как всё пошло не так.
Семён оказался неболтливым. Только вечером, за чаем, иногда рассказывал байки про лес. А однажды спросил в лоб:
— Что тебя так покорёжило?
— Доверился не тем людям, — ответил Виктор. — Думал, что умею разбираться в людях.
— Ну, дурак. — Семён хмыкнул, но без злобы. — Я тоже когда-то считал себя умным. Жену пилил, что мало зарабатывает, сына воспитывал ремнём. Думал — делаю лучше. А в итоге оба сбежали. Сын теперь в Москве живёт, звонит раз в год. А жена... да что жена.
— Не жалеете?
— Поздно жалеть. Лучше думать, что ещё можно исправить.
Эти слова зацепили Виктора. Что он мог исправить? Кому ещё навредил своими "правильными" решениями?
Через неделю всё изменилось. К дому подъехала малиновая "Калина". Из неё вышла девушка — лет тридцати, в джинсах и свитере, с уставшим лицом и каштановыми волосами. Семён сразу засуетился:
— Светка приехала! Внучка моя.
Светлана поздоровалась сдержанно, но тепло. Работала в университете, преподавала литературу. Говорила спокойно, с лёгкой иронией, но Виктор заметил — что-то её гнетёт.
— Книги — единственное, что не предаёт, — сказала она за ужином, помешивая чай. — Там всё честно. Злодеи — злодеи, герои — герои.
— А в жизни по-другому? — осторожно спросил Виктор.
Светлана улыбнулась, но улыбка не дошла до глаз:
— В жизни всё сложнее. Там люди могут годами казаться хорошими, а потом...
Она не договорила, но Виктор понял. У каждого свои раны.
Когда внучка ушла гулять, Семён тяжело вздохнул:
— Мается девка. Парень у неё — так себе. Только о себе думает. А она терпит, боится одиночества.
— Почему не бросит?
— Страшно. Тридцать лет, работа не ахти какая, квартира съёмная. Думает — лучше с кем-то, чем одной.
Виктор промолчал. Он и сам когда-то так рассуждал про свой брак. Боялся остаться один — и всё равно остался, только с большими потерями.
На следующий день Светлана уехала, а у Виктора осталось странное ощущение, будто он упустил что-то важное.
Прошла неделя спокойной жизни. Виктор даже начал фотографировать лес — нашёл старую камеру деда и увлёкся. Природа успокаивала, возвращала веру в то, что мир может быть простым и честным.
А потом Семён не вышел к завтраку.
Виктор нашёл его на крыльце — старик сидел с телефоном в руках и пустым взглядом.
— Что случилось?
— Светка... — голос дрожал. — Авария. Они с тем своим ехали на дачу, машина перевернулась на повороте.
Сердце ухнуло:
— Она...?
— Жива. Парень отделался царапинами, а у неё позвоночник... Врачи не обещают.
Через час они уже ехали в областную больницу. Семён всю дорогу молчал, сжимая кулаки.
В палате Светлана сидела у окна в инвалидной коляске. Увидев их, попыталась улыбнуться, но получилось кривовато:
— Зачем приехали? Работать некому?
— Как это зачем? — Семён сел рядом. — Ты наша девочка.
— Какая девочка... — Светлана отвернулась к окну. — Врачи говорят — пятьдесят на пятьдесят. А Серёжа вчера сбежал. Сказал, что не готов к таким сложностям.
В этих словах было столько горечи, что Виктор почувствовал, как сжимается сердце. Он сел напротив:
— Светлана, всё будет хорошо. Найдём врачей, сделаем всё.
— На что? — усмехнулась она. — У деда пенсия копеечная, у меня зарплата преподавателя... А даже если встану, кому я такая нужна?
— Мне, — сказал Виктор, удивившись собственной смелости. — Мне ты нужна.
Светлана посмотрела на него удивлённо, а Семён кивнул:
— Он прав, внучка. Рано сдаваться.
Следующие недели Виктор мотался между больницей и лесом. Консультировался с врачами, искал клиники, считал деньги. Суммы были космическими для его пустого кошелька. Он даже подумывал продать камеру — единственную ценную вещь, но много за неё не дали бы.
А потом случилось чудо. Или не чудо — как посмотреть.
В лесу его теперь сопровождал рысёнок, которого он нашёл возле мёртвой матери. Малыш был слабым, но цепким — выжил назло судьбе. Виктор назвал его Рыжиком за яркую шерстку.
Светлана, увидев котёнка, впервые за долгое время улыбнулась по-настоящему:
— Какой красавец... Совсем крошка.
— И очень хочет жить, — заметил Виктор. — Как и ты должна хотеть.
Рыжик стал их общей заботой. Светлана кормила его из бутылочки, а когда котёнок засыпал у неё на коленях, боль отступала.
— Он помогает ей, — сказал Семён. — Напоминает, что жизнь продолжается.
Но денег на операцию всё равно не было.
Судьба — штука с чувством юмора. В день, когда Виктор почти отчаялся, Рыжик привёл его к старому вертолёту.
Машина лежала в лесной чаще лет двадцать, обросшая мхом. Виктор прошёл бы мимо, но котёнок упорно мяукал, будто указывая на что-то.
В кабине среди хлама лежали документы. Виктор едва поверил глазам — знакомая фамилия. Смирнов. Его отец.
Николай Смирнов работал геологом, искал золото в здешних краях. И нашёл — небольшой мешочек со слитками лежал в углу кабины.
Руки дрожали, когда Виктор листал отцовские записи. Карты, схемы, расчёты... Человек, которого он помнил как неудачника, бросившего семью, оказывается, пытался их обеспечить. Просто не успел вернуться.
— Прости, папа, — прошептал Виктор. — Что так и не понял.
Всю ночь он не спал, держа в руках отцовские документы. К утру решение созрело. Находку нужно сдать государству — полагается процент. Его хватит на операцию.
— Правильно думаешь, — кивнул Семён. — Отец гордился бы.
Оформление заняло месяц бюрократической волокиты. Но в итоге вознаграждение позволило оплатить не только операцию в лучшей клинике, но и всю реабилитацию.
Светлана стояла. Неуверенно, держась за поручни, но стояла. Ноги дрожали, но слушались.
— Я думала, всё кончено, — шептала она сквозь слёзы. — А оказалось — только началось.
Виктор подошёл ближе:
— Света, я должен сказать тебе кое-что.
— Что?
— Я люблю тебя. Не знаю, когда это случилось — может, с первого взгляда, а может, когда увидел, как ты кормишь Рыжика. Но я люблю. И хочу быть рядом.
Светлана улыбнулась — той самой тёплой улыбкой:
— А я думала, ты так и не решишься.
Свадьбу играли осенью, в доме Семёна. Гостей немного — пара друзей из города, коллеги Светы, соседи. Рыжик, уже подросший, важно восседал на почётном месте.
— Знаешь, — сказала Светлана мужу, когда остались наедине, — я всегда искала смысл в книгах. А он рядом — в простых поступках, в готовности помочь.
— Иногда нужно потеряться, чтобы найти себя, — ответил Виктор.
Семён, глядя на молодых, думал своё. Приехал мужик разбитый, а стал частью семьи. И внучка теперь счастлива — не с тем, кто бросил в беде, а с тем, кто остался.
А в лесу, где лежал забытый вертолёт, росли новые деревья. Тайга хранила секреты, но иногда дарила людям второй шанс.
_____________________________
Бывает, кажется, что жизнь окончательно сломана. Но самые важные повороты судьбы скрываются там, где их меньше всего ждёшь. А как считаете Вы — стоит ли рисковать, доверившись новым чувствам после болезненного разочарования? Поделитесь в комментариях своими историями о неожиданных поворотах судьбы.
Буду рада Вашей подписке!!!