Судьба главного героя нашей серии рассказов Коли Саблина чем-то напоминает мою прежнюю судьбу, но, если у меня в моих двух браках цикл обычно занимал 12 лет, то у него все происходило стремительнее, за 3-5 лет, да и ситуация в семье была намного брутальнее, потому, как он впускал в свою семейную жизнь еще и тещу. Я не помню уже как звали его жену (помню точно: или Рита или Жанна). Не важно, как ее звали, важно что...
В семье, как на велосипедном тандеме: каждый должен крутить педали и каждый должен держать равновесие. Если это становится в тягость, и хочется "свободы" то...
Ежели этого нет, то ни одна "техника раздвигания ног" не заменит нормальных отношений. Даже самый искусный секс станет просто "гимнастикой" (как выразился тогда Коля: "Отжиматься я могу и от пола")
Семья, все же должна быть местом, где человеку хорошо, а не там, где каждый сам по себе, где стоит непрерывный ор, где тебе даже доброго слова не скажут (но обязательно что то себе потребуют). Сначала все было прекрасно, потом...
Это произошло перед уходом в рейс. День для Коли был самым обычным. Ему уже не нужно было бежать в центр подготовки моряков на очередные экзамены, за очередной бумажкой. Более того, сроки его сертификатов подходили к концу.
Пластиковые сертификаты, вместе с паспортом моряка лежали в ожидании нового контракта. Как было заведено, утром он отвёл детей своей жены. (Дети достались ему в наследство от первого брака супруги). Младшего завел в садик, старшую в школу. В сберкассе, он заплатил коммунальные платежи за тещу, зашел в ЖЭК и договорился отремонтировать текущий кран, сдал свою и детскую обувь в ремонт, на рынке купил овощей и фруктов, в поликлинике записал тёщу к врачу, отнёс фрукты тёще, получил женину шубу из химчистки, привёл старшую из школы, приготовил поесть....
Он с удовольствием сбросил тапочки и уселся у телевизора с банкой пива, в предвкушении удовольствия, но...
"Вот, урод! Хоть бы по дому что-нибудь сделал...", голос жены был, как обычно сварлив и вызывал душевное отторжение. Он попытался сделать вид, что ничего не слышит.
"Ты ж между рейсами, бездельничаешь!, мог бы и по дому хоть что-то сделать! Ты же знаешь, что мне нужно на фитнес, в женский клуб... у меня много дел!" Не унималась жена...
Пришлось пивопитие отложить, и идти мыть посуду. Вымывая на кухне посуду, он почему-то подумал, "Странное совпадение! Кровь берут из пальца, на который надето обручальное кольцо". Нося на пальце кольцо, он чувствовал его удушающее действие на всем организме.
"Любимая" занималась любимым делом: сидела в сети и болтала по телефону. До его слуха долетали обрывки фраз: "Да, на кухне посуду моет,... ну куда он денется, где он найдет такую красивую женщину, как я?" " О, нет, дорогая, мужчиной невозможно управлять только с помощью секса, нужна еще и водка!".
"Нет, дорогая, таким, каков он есть, его может принять только земля..." Вдруг он понял, что ненавидит ее красоту, фальшиво циничную, совершенную, но ненастоящую. Он ненавидит ее инстаграмную самовлюбленность и самолюбование.
Его передернуло от отвращения. И он вспомнил недавнюю историю. Перепутав дни, при пересечении "линии перемены дат" он прилетел домой на сутки раньше. Дома его ждал сюрприз: Жанетта, открыв дверь, в полуниглеже, куда-то мгновенно испарилась, а в дверях спальни вырисовался мужик в семейных трусах и в галстуке.
От неожиданности Коля задал идиотский вопрос: "Мужик, ты кто?". Тот, видимо, тоже от неожиданности ответил: "Как кто? Муж!". В задумчивости, почесав затылок, Николай задумчиво изрек: "А я ж тогда, кто?"
Мужик, поняв, что сморозил глупость, изрек единственно верную в данной ситуации фразу: "Пойдем, на кухню, выпьем?". Я бы сложил гимн и поставил бы памятник кухне. Сколько конфликтов зародилось, сколько было разрешено в этом уютном русском атрибуте квартиры. Через полчаса, они уже смеялись друг над другом и над ситуацией в которой очутились.
Сквозь смех, Коля спрашивал его: " А галстук, зачем нацепил?", а мужик (его звали Серегой) с хохотом говорил: "Для солидности, и от обалдения...". Поскольку Жанны рядом не было, к половине первого они уже настолько набрались, что, выпив остатки припасенного в холодильнике и привезенного в чемодане, они собрались в магазин в том в чем пьянствовали.
Коля был босиком, и в шубе, его собутыльник, в трусах, одеяле и все в том же галстуке. К их счастью, Коля нашел на балконе вино, поставленное перед рейсом, и пьянство продолжилось, очень хотелось обнулиться, и не помнить ничего. В полвторого их пробило на мужскую солидарность:
-Ты ж с ней жить не будешь?
-Нет, не буду...
-У тебя другой хаты нет?
-Нет...
-Ты ей все оставишь?
-Не,(ик) не хочу ей ничего оставлять...
-А, что, делать будем?
-А, давай все разобьем (ик), ... чтоб ей ничего не досталось ?
-Давай.... На утро, проснувшись, в разгромленной квартире Коля ни о чем не жалел, и думал: "зачем мне это все, если нет ее.... Я ж старался для нее, для семьи, мне то это все не нужно..."
И с этой женщиной он прожил пять лет... Впрочем, разве это жизнь.... Из всех поз Камасутры его жена предпочитала одну: под названием "давай завтра" А во время секса могла болтать по мобильному телефону, ее лицо становилось осмысленным только при подсчете денег...
Стало грустно, она его наверное, когда-то любила.. Ведь у каждой женщины есть любовь. И к ней она подбирает любовников. Чтобы избавиться от гнетущего чувства, он вышел погулять на Приморский бульвар. На душе скребли кошки. А, если на душе скребут кошки - значит, туда кто-то нагадил...
Он смотрел на гуляющих. Особенно ему понравилась мама с ребенком...
-Мама, мама, а почему одна собачка сидит на другой?
-Ну, одна из них, наверное, подвернула лапку, а вторая, добренькая тащит ее домой.
Мальчик надолго замолчал, глядя на собак, после чего задумчиво спросил: -Мама, а почему добреньких все время е...ут?" Услышав этот диалог, Коля в задумчивости взвесил тоненькое обручальное кольцо в руке, и, размахнувшись, забросил его подальше в море. Все решено, он не будет больше прежним. Он не будет добреньким, он будет сильным и добрым.