1. Ядовитый мед заботы
— Мам, мы тут подумали… — начал Виктор, нервно теребя в руках брелок от машины. Его взгляд бегал по стенам, по старым фотографиям, по выцветшим обоям — куда угодно, только не на мать.
Лидия Аркадьевна опустила вязание. В последнее время спицы в руках казались единственным, что её успокаивало. Её взрослые дети, сын Виктор и дочь Светлана, сидели напротив в её старом, продавленном кресле, но старательно избегали смотреть ей в глаза.
Уже месяц они вели себя странно. Звонили каждый день, привозили продукты, которые она не просила, и постоянно спрашивали о её здоровье с такой приторной нежностью, что на душе становилось тревожно. От этой фальшивой, удушающей заботы на языке появлялся горький привкус...
Лидия Аркадьевна молчала. Она смотрела на его руки. Те самые руки, которые она когда-то учила держать ложку, а потом и ручку. Те самые руки, которые она целовала, когда он, будучи мальчишкой, сбивал коленки. Сейчас эти руки готовились подписать ей приговор.
— Тебе же тяжело одной, — подхватила Светлана, её голос был сладким, как мед с ядом. — Уборка, готовка… Возраст уже не тот. Мы ведь любим тебя, переживаем!
В груди у Лидии Аркадьевны всё сжалось. Любят. Какое страшное, лживое слово в их устах. Она вспомнила, как три года назад, чтобы оплатить первый взнос по ипотеке для Светы, она продала единственную ценность, оставшуюся от её матери — старинные серьги с сапфирами. Света тогда плакала от счастья, клялась, что никогда не забудет. Забыла.
— Мы нашли для тебя замечательное место! — выпалила дочь. — Пансионат! «Золотая осень» называется. Там свежий воздух, круглосуточный уход, врачи, общение! Тебе там будет гораздо лучше!
Холод. Не просто холодок по спине — ледяная плита рухнула на плечи, пригвоздив её к креслу.
— Лучше, чем дома? — тихо, почти беззвучно спросила она.
— Мама, ну не будь эгоисткой! — мгновенно вспыхнула Светлана, вся её притворная нежность испарилась, как утренний туман. — Мы о тебе заботимся! Мы столько сил на это потратили! А дом… дом мы всё равно продадим. Нам с Виктором деньги нужны, на расширение бизнеса. Понимаешь?
Всё. Вот оно. Маска спала. Она смотрела на своих детей, на плоть от плоти своей, и не видела в их глазах ничего родного. Только двух жадных, чужих людей с калькуляторами вместо сердец, которые уже мысленно поделили деньги от продажи её единственного дома, её крепости, её жизни.
2. Подпись на приговоре
Спорить было бесполезно. Она это поняла в тот же миг. Они не спрашивали её мнения. Они ставили перед фактом. Вся её жизнь, все бессонные ночи у их кроваток, все жертвы, на которые она шла ради них — всё это было перечеркнуто, растоптано ради квадратных метров в центре города.
Внутри что-то оборвалось. Боль, обида, любовь — всё это вдруг исчезло. Буря ненависти взорвала её разум, но так же быстро утихла, сменившись звенящим, ледяным спокойствием. Пустотой.
— Хорошо, — сказала она ровным, чужим голосом, удивляясь самой себе. — Раз вы так решили.
Дети не ожидали такой быстрой капитуляции. Они обрадовались, засуетились, боясь, как бы она не передумала. Эта поспешная радость на их лицах была отвратительнее любой пощечины.
Через неделю они привезли её в «Золотую осень». Казенное, унылое здание с длинными коридорами, пахнущими хлоркой, лекарствами и безысходной тоской. В холле сидела старушка и тихо плакала, глядя в окно. Никто не обращал на неё внимания. Лидия Аркадьевна поняла, что это её будущее.
Перед уходом Светлана сунула ей под нос какие-то бумаги и ручку.
— Мам, подпиши вот тут и вот тут. Это просто формальность, для оформления. Ну, для пансионата, ты же понимаешь?! Мы очень спешим, у нас уже встреча... назначена.
От этих слов — «встреча...» — к горлу подкатила тошнота. От обиды перехватило дыхание. Она посмотрела на торопливое, жадное лицо дочери, на её ухоженные ногти с ярким маникюром, и в этот момент решение, холодное и острое, как осколок стекла, окончательно созрело в её душе.
Лидия Аркадьевна, не глядя, взяла ручку и твердой, недрогнувшей рукой поставила свою подпись. Дети торопливо чмокнули её в холодную щеку и почти бегом скрылись за дверью. Они ушли, оставив её в этой золотой клетке, уверенные в своей полной победе.
3. Тихий звонок, оглушительный ответ
Как только шаги детей затихли в гулком коридоре, Лидия Аркадьевна достала из кармана старенького халата свой кнопочный телефон. Она нашла в записной книжке номер, который не набирала уже много лет.
— Алло, Анатолий Борисович? — её голос был спокоен и тверд, как сталь. — Это Лидия. Жена Андрея. Мне очень нужна ваша помощь.
Анатолий Борисович был старым, верным другом её покойного мужа, а по совместительству — одним из самых известных и безжалостных адвокатов в городе по прозвищу «Питбуль».
Через час он уже сидел напротив неё в убогой комнате пансионата. Он был в ярости.
— Лида, как ты могла?! Как они посмели?! Я их в порошок сотру!
Она молча протянула ему копии тех самых бумаг, что подсунули ей дети. Копии она предусмотрительно сделала накануне в почтовом отделении, пока ждала их.
Адвокат надел очки, быстро пробежал глазами по документам, и его лицо помрачнело.
— Генеральная доверенность на продажу… мерзавцы. Лида, что будем делать? Судиться? Это долго, муторно…
Лидия Аркадьевна посмотрела на него ясным, холодным взглядом. В её глазах не было слез. Только выжженная пустыня.
— Нет, Толя. Не судиться. Наказывать. Они поступили со мной не по закону человеческому, а по закону волчьему. Они решили, что я — вещь, от которой можно избавиться. Я хочу, чтобы они запомнили этот урок на всю оставшуюся жизнь.
Адвокат внимательно посмотрел на неё и кивнул. Он всё понял.
— У меня есть знакомые в отделе по борьбе с экономическими преступлениями. Хорошие ребята. План будет изящным.
Ещё больше житейских историй:
4. Меченые купюры
Виктор и Светлана были на седьмом небе от счастья. Покупатель на мамину квартиру нашелся почти сразу. Солидный мужчина в дорогом костюме, который даже не стал торговаться и согласился на сделку за наличные.
Во вторник они сидели в отдельной переговорной комнате банка. Покупатель передал им спортивную сумку, набитую пачками денег. Давясь от жадности, они начали их пересчитывать, пальцы дрожали от возбуждения.
— Ну, всё! — радостно выдохнул Виктор, откладывая последнюю пачку. — Я куплю себе новый BMW, как и хотел!
— А я полечу на Мальдивы! — вторила ему Светлана, её глаза блестели. — Наконец-то заживем! Мать бы нам никогда столько не дала! Мы богаты!
В этот самый момент дверь в переговорную резко открылась. На пороге стояли двое мужчин в полицейской форме и их недавний «покупатель».
— Виктор Андреевич и Светлана Андреевна? — строго спросил один из полицейских, его голос прозвучал как удар грома. — Пройдёмте с нами. Вы задержаны по подозрению в мошенничестве в особо крупном размере, совершенном группой лиц по предварительному сговору.
Сумка с деньгами на столе вдруг показалась им грудой мусора. Деньги оказались мечеными. А «солидным покупателем» был капитан полиции, работающий под прикрытием.
5. Лицо правосудия
На выходе из банка, в окружении полиции, с руками в наручниках за спиной, их ждала мать. Она стояла рядом со своим адвокатом, прямая, строгая, в своем лучшем драповом пальто. Она не выглядела брошенной и несчастной жертвой. Она выглядела судьей, выносящим приговор.
— Мама?! — пролепетала Светлана, когда на её запястьях холодно щелкнули наручники. Её лицо исказилось от ужаса и непонимания. — Мама, что… что здесь происходит?! Ты… ты должна нам помочь!
Внутри Виктора всё рухнуло. Он смотрел на непроницаемое, каменное лицо матери и всё понимал. Это она. Всё это подстроила она. Это её месть. Холодная, продуманная и безжалостная.
— Я же просто формальность подписывала, деточка, — тихо сказала Лидия Аркадьевна, и в её голосе не было ни капли жалости. Только холодный металл.
— Только подписывала я не доверенность на продажу вашей мечты. А заявление в полицию о готовящемся преступлении. Вы хотели мой дом? Что ж, получите казенный. Надеюсь, там вам будет лучше, чем мне в «Золотой осени».
Эпилог
Виктор и Светлана получили реальные сроки за мошенничество. Квартира, разумеется, осталась у Лидии Аркадьевны, но жить в ней, в стенах, которые помнили предательство и пахли алчностью её детей, она больше не смогла. Она продала её и купила себе маленький, уютный домик у моря — туда, куда они всегда мечтали переехать с покойным мужем.
Там, под шум волн, она наконец-то начала жить для себя, навсегда вычеркнув из памяти и сердца своих неблагодарных детей.
Спасибо, что дочитали! Ваш лайк — лучшая награда! А в комментариях я с огромным интересом жду ваших историй. И, конечно, если поделитесь этой статьей с друзьями, будет просто замечательно!