Настоящая причина, по которой вы не слышите о натуральных способах лечения
Задумывались ли вы, почему ваш врач никогда не предлагает травяные средства или грибы, а вместо этого выписывает рецепт на новейшее фармацевтическое средство с побочными эффектами, список которых часто занимает несколько страниц?
Если вы хотите читать больше интересных историй, подпишитесь на наш телеграм канал: https://t.me/deep_cosmos
Почему такие вещества, как каннабис или псилоцибин, с тысячелетней историей безопасного использования человеком, оказались в Списке I Управления по борьбе с наркотиками (DEA), в то время как смертельно опасные опиоиды раздавались, как конфеты?
Чтобы это понять, нужно вернуться на сто лет назад. К человеку по имени Джон Д. Рокфеллер и плану, который превратил медицину из практики исцеления в бизнес по управлению симптомами.
Современная медицина не «естественным образом эволюционировала» — её спроектировали. Не для вашего здоровья, а ради прибыли. Мы живем в обществе, подсаженном на нефтехимические таблетки, с микропластиком в крови, в то время как одни из самых эффективных и проверенных временем методов лечения объявлены «шарлатанством».
В начале 1900-х годов Рокфеллер, уже монополизировавший энергетический рынок, осознал кое-что важное: растения нельзя запатентовать. Вы не можете владеть куркумой, вы не можете запатентовать гриб рейши (если он не ГМО). Но если модифицировать молекулы, полученные из нефти — ресурса, который он контролировал, — можно создавать синтетические лекарства, получать на них патенты и зарабатывать огромные деньги.
Чтобы расчистить путь, Рокфеллер профинансировал печально известный доклад Флекснера в 1910 году. Это не было беспристрастным исследованием состояния медицины, это была спланированная кампания по закрытию всех школ, преподающих траволечение, холистическое исцеление и нефармацевтические методы.
Доклад назвал их «ненаучными», и внезапно гомеопатия, натуропатия и традиционные школы травничества были опорочены и лишены финансирования. Единственными легитимными признали медицинские школы, обучавшие фармакологической модели. Угадайте, кто финансировал эти школы?
Если вы задаётесь вопросом, почему ваш врач сегодня ни разу не проходил курс по питанию, лекарственным травам или профилактическому уходу — вините Авраама Флекснера и Джона Д. Рокфеллера. Медицинские школы перестали обучать исцелению и начали обучать управлению. Таблетка от каждого симптома, приём у врача при каждом недомогании — и пожизненные клиенты вместо вылеченных пациентов.
Продвигая синтетические лекарства, многие из которых производятся из нефтехимии, Рокфеллер не только создал спрос на свою нефть, но и сформировал зависимый рынок — американское общество. По сути, вы проглатываете побочные продукты нефтепереработки — вместе с микропластиком и нарушающими гормональный фон остатками.
А потом мы удивляемся, почему за последние сто лет произошел взрыв аутоиммунных заболеваний, гормональных сбоев и раковых болезней.
Это не было случайностью — систему спроектировали так, чтобы вызвать зависимость, а не исцеление. Реальные средства, такие как каннабис от боли или псилоцибин при депрессии, были подавлены, криминализированы и оболганы с помощью пропаганды.
След Рокфеллера в этом очевиден. Его деньги формировали Американскую медицинскую ассоциацию (AMA), учебные планы медшкол, систему больниц и даже FDA. Институты, призванные охранять ваше здоровье, были построены на фундаменте прибыли, а не профилактики.
На протяжении тысяч лет каннабис использовался по всему миру для лечения воспалений, бессонницы, судорог и многого другого. Но в 1930-х годах, сразу после захвата медицинской системы, каннабис был демонизирован с принятием Закона о налоге на марихуану в 1937 году. Эту инициативу продвинул никто иной, как Гарри Анслингер — человек, тесно связанный с интересами Рокфеллера.
Затем в 1970-х был принят Закон о контролируемых веществах, официально причисливший каннабис и природные психоделики вроде псилоцибина и ЛСД к Списку I — веществам «без медицинского применения» и с «высоким потенциалом злоупотребления». В то же время фармацевтические компании выпускали бензодиазепины, барбитураты и опиоиды в промышленных масштабах, как витамины.
Речь никогда не шла о безопасности. Речь шла о том, чтобы уничтожить конкуренцию. А конкуренцией была природа.
Пока в США закрывали школы травников и учили врачей становиться распространителями таблеток, Китай никогда не отказался от своей традиционной медицины (TCM). Сегодня китайские больницы регулярно используют акупунктуру, лекарственные грибы, травяные формулы и энергетические практики вместе с фармпрепаратами.
Они не запретили гриб рейши — они его изучили. Они не криминализовали цигун — они его преподают в больницах. В Китае пациент с депрессией может получить и СИОЗС, и кордицепс. У человека с хронической болью могут быть и морфин, и иглоукалывание. Там это не «альтернативная» медицина — это просто медицина.
Что иронично — Запад теперь медленно возвращается к тем методам исцеления, которые сам же отверг. Джон Хопкинс и Стэнфорд проводят исследования по псилоцибину для лечения травм, а CBD теперь есть во всем — от латте до лосьонов. Всё это реабилитируется — но под контролем фармы, с упором на синтетику и патенты.
Вы не сможете легально вырастить свой собственный псилоцибин. Вам придется платить за микродозу по рецепту от биотехнологической компании с 18 товарными знаками и стартовым капиталом $40 миллионов.
Вот и 2025 год. Люди больны, утомлены и переизлечены. Хронические болезни растут. Ментальное здоровье разрушено. Нам говорят, что виноваты гены, невезение или образ жизни. А не то, что нас накачивают веществами, нарушающими гормональный фон, нефтехимией и микропластиком, лишая при этом солнечного света, чистой воды и цельной еды.
Та же система, что запретила натуральную медицину, теперь берёт с вас $600 в месяц за то, чтобы лечить побочные эффекты от предыдущих таблеток.
Нам не нужно ждать, пока Big Pharma «вновь откроет» то, что знали наши предки. Мы можем заново научиться использовать травы. Мы можем научиться видеть сквозь пропаганду, утверждающую, что природное — это опасно, а нефтехимия — это «наука».
Медицина уже не та, какой была. И точно не та, какой должна быть. Она больше не об исцелении. Она — об извлечении прибыли.