Израиль нанес удар по штаб-квартире Иранского государственного телевидения во время прямого эфира. Видны были кадры, когда ведущая читает новости, а сзади всё начинает взрываться и рушиться. Наверное, уже весь мир это видел. В Израиле объяснили, что это были «неправильные» журналисты.
Сергей Михеев: С «неправильными» новостями.
Похоже на то, что делают украинцы. В какой-то момент они стали целенаправленно бить по корреспондентам, которые работают на линии соприкосновения.
Сергей Михеев: Тут удивляться нечему, к сожалению. Почему? Мы привыкли слушать разговоры про «свободу слова», про то, как «всё на Западе замечательно устроено», какие там «добрые, хорошие люди», и как они «любят разные точки зрения». Вы вспомнили украинских террористов, которые атакуют наших журналистов, а я напомню войну в Югославии, когда американцы и силы НАТО нанесли одним из первых удар по Югославскому телевидению в Белграде. Они прекрасно понимают, что СМИ – это тоже оружие в любой войне, и поэтому никогда себя не сдерживали.
Точно так же они действовали во время войны в Ираке, в Ливии и везде. Да, можно сказать, что это абсолютно расходится с их разговорами о «свободе слова» - просто не надо иметь никаких иллюзий. СМИ, действительно, являются крайне важным орудием в борьбе с противником: с одной стороны, мы осуждаем эти удары, а с другой стороны, надо понимать, что на войне как на войне. Помню, весной 2022 года я задавался вопросом: почему до сих пор на Украине работают все их СМИ? Это же орудия пропаганды, войны, они мотивируют своих граждан, пытаются демотивировать наших и распространяют дезинформацию! Это серьезная вещь: или надо воевать так воевать для того, чтобы это не растягивать на десятилетия, или нечего было начинать! Поэтому, к вопросу о том, что, если это война, то как на ней действуют? Вот западники показывают нам, как это надо делать.
То же самое касается ударов по первым лицам, по высокопоставленным военным. Когда речь идет о них самих, то они себя ни в чём не ограничивают; когда же речь идет о ком-то еще, то они говорят: «Ни в коем случае!» Поэтому, когда я слышу разговоры с нашей стороны: «Мы так не будем - мы не такие», у меня создаётся такое впечатление, что это продолжение какой-то «мантры», которую нам внушали в 1990-е годы и на которой базируется агрессивная политика Запада в целом.
Она заключается в чём? В том, что они себя считают людьми первого сорта и им можно всё то, что нельзя другим: Израилю можно иметь ядерное оружие, а Ирану - нельзя и т.д. Мы встраиваемся в эту логику и молчим, но своими действиями подтверждаем: «Да, вам, наверное, можно то, что нам нельзя». Потому что, когда мы говорим, что «мы не такие», что имеем в виду? Что мы не звери, мы имеем человеческий облик - и это правильно. Я считаю, что, говоря о нынешней СВО, если мы «озвереем», то проиграем, даже если и победим. Поэтому «звереть» не надо. Есть понятные цели, которые имеют отношение к ведению боевых действий, к продолжительности этой войны, и поэтому действовать в логике, которая поддерживает логику врага, что «им можно, а нам нельзя», считаю странным.
Возвращаясь к Ирану: Израиль нанес удар по телевидению, наносит точечные удары по главнокомандующим лидерам. Говорят, что убит очередной недавно назначенный начальник Генштаба (хотя иранцы пока это не подтверждают), особо приближенный к Хомейни. Это всё происходит. Тем не менее Иран тоже отвечает. На мой взгляд, Иран за эти несколько дней окончательно опроверг все рассказы про «непробиваемую израильскую ПВО» - она серьезно пробивается. Понятно, что Иран и Израиль дают свою собственную картинку того, что происходит (к вопросу об информационной войне). Поэтому, что происходит на самом деле, насколько велик ущерб тами там, узнать сложно. Ясно одно: что прилетает активно и в ту, и в другую сторону. К вопросу о планах «А», «В», «С» и т.д., у меня такое впечатление, что Нетаньяху имел только план «А»!
Точно не ожидал, что будет такой серьезный ответ. Наверное, политика Ирана сыграла свою роль. Потому что Иран на все наскоки Израиля отвечал достаточно мягко в последнее время, и, видимо, рассчитывали, что будет так же.
Сергей Михеев: Очень может быть. Буквально последние несколько месяцев, особенно после выборов в Иране, когда там пришел к власти новый президент Масуд Пезешкиан, все говорили, что это «более либеральный человек, настроенный на диалог, он хотел бы смягчить ситуацию и вернуться к соглашению, чтобы снять санкции с Ирана». Может быть, так и было, но это слегка расслабило и израильтян, и всех тех, кто их поддерживают. Они рассчитывали, что сейчас мощно ударят по иранским объектам, иранский президент испугается и попросит мира, а этого не произошло, несмотря на значительный ущерб. Тем не менее Иран не потерял способность не просто сопротивляться, а наносить ответные удары, которые оказались достаточно болезненными. Израильтяне не подтверждают, но, насколько я понимаю, иранские ракеты попали и в Ядерный исследовательский центр в Димоне, и по многим другим объектам, и обещают бить по портам, заводам, и, учитывая скученность инфраструктуры в Израиле, неизвестно, чем всё это закончится.
Поэтому Израиль очень напряженно запрашивает у американцев бункерные бомбы, дозаправку в воздухе, так как без них будет сложно справиться с задачей. Самое главное: вопрос Израиля состоит в том, что он хочет сменить политический режим в Иране, а удастся ли это сделать, даже если все военные цели будут достигнуты, непонятно. Если не удастся, тогда вопрос: вы в этой операции победите или нет? У Нетаньяху, кажется, тоже есть проблемы: у них был план «А», а планы «В» и «С» они не продумали, будучи очарованными своими иллюзиями по поводу «Железного купола», «Пращи Давида» и пр.
Пока конфликт идет по нарастающей, и многие опасаются, что Нетаньяху, видя, что не может достичь поставленных целей теми способами, которые были запланированы, решится на применение ядерного оружия. Это, конечно, будет катастрофическое решение, но исключать его полностью нельзя, особенно если иранские удары будут достигать своих целей в Израиле. Конечно, израильское руководство обещало своим гражданам, что «с ними ничего не будет», но в условиях маленького уязвимого государства Израиль это всё выглядит странно. То, что конфликт идет по эскалации, косвенно подтверждает досрочный отъезд Трампа с G7.
Здание израильской разведки «Моссад» в Герцлии севернее Тель-Авива подверглось обстрелу, как сообщает иранское агентство Tasnim. Также есть сообщение о том, что горят три танкера в ОАЭ вблизи Ормузского пролива, но, по предварительным данным, это никак не связано с конфликтом - просто один танкер врезался в два других и начался пожар. Сейчас складывается ощущение, что ломается весь существующий мир, весь миропорядок, все устои, которые существовали. Ведь недаром, наверное, Нетаньяху высказал свое мнение, что «физическое устранение верховного лидера Ирана Али Хаменеи не приведет к эскалации израильско-иранского конфликта - оно поможет положить ему конец». Сам Нетаньяху, видимо, вынужден всё дальше и дальше закручивать этот конфликт, потому что, если противостояние закончится и наступит мир, то к нему возникнет очень много вопросов.
Сергей Михеев: Про это тоже много говорят, и, по сути, Нетаньяху может оказаться под следствием. Он уже под следствием - против него выдвигаются обвинения, и ему нужна однозначная победа. В секторе Газа он победы так и не достиг: начиная там военную операцию, он думал, что «уж с этими он справится» и за это ему всё остальное простится. Операция растянулась, полностью решить вопрос они не смогли, заложники были убиты - он их освободить, в основном, не смог,то есть задача не была решена. И при этой нерешенной задаче - более легкой, чем Иран - они решили взяться за Иран. При этом Израиль пытается втянуть в это США, что грозит конфликтом до очень широких масштабов и с непредсказуемыми последствиями. Это абсолютно безответственная позиция, грозящая тяжелыми проблемами всему миру.
Насчет «устранения Хаменеи» и того, что «вся ситуация разрешится»: я понимаю, что там ставка на подъем внутренней гражданской войны, и неясно, получится это или нет. Когда мы говорим: «Нам так нельзя, потому что мы не такие», я так понимаю, что с Западом есть какая-то негласная договоренность по этому поводу, что «брат Карл не трогает брата Георга» и пр. Однако у западников таких комплексов нет - они это внушают только другим.
По поводу Ормузского пролива есть непонятная информация, что три точки горят, что это вроде бы и не танкеры, а случайно кто-то в кого-то влетел. Как-то странно, что именно в этот момент... Иранцы грозили перекрыть Ормузский пролив, и я так понимаю, что потенциально такая возможность у них есть. Даже если американцы подтянут туда все свои корабли, всё равно они не смогут стопроцентно гарантировать прохождение танкеров через пролив. Если уж Израиль со всей своей «хорошей ПВО» не может полностью отразить ракетные удары Ирана, то в Ормузском проливе шансов это сделать еще меньше.
Насчет Вашего замечания, что «весь мир рушится»: я думаю, что это не так, потому что в каждую эпоху у людей было ощущение, что весь мир рушится. Наверное, когда-нибудь и рухнет. Но для нашего контекста важно, что после распада Советского Союза был хотя и минимальный, но исторический шанс попробовать устроить мир по-другому. Но это требовало совсем иного взгляда на вещи, четкого взаимного учета интересов и понимания того, что, если мы решили друг друга уважать, то давайте уважать. Но мы увидели экспансию Запада во всех направлениях; утверждения, что «Запад победил», что это «конец истории»; они могут делать всё что угодно; и, на мой взгляд, это привело к тому, что мы имеем сейчас, что Вы охарактеризовали: «Мир рушится».
На Ближнем Востоке долго была стабильная ситуация, когда США (и их союзники) и СССР (со своими союзниками) находили баланс сил. Все эти государства были слеплены искусственно–правда, не нами, а бывшими колонизаторами (Сирия, Ирак), но относительное затишье некоторое время держалось. А когда один из игроков ушел, то другой игрок стал действовать максимально безответственно, и мы видим, что ситуация становится всё хуже и напряженность нарастает.
Помню разговоры: «Теперь антагонизма между двумя системами нет. Советского Союза теперь не существует, идеологические разногласия ушли, и больше не будет войн - все проблемы решены, всё будет тихо». Но все эти 30 лет мы видим, что там все эти вещи идут по восходящей. Одна из причин неприятия Западом Ирана, Китая и России – это то, что эти страны демонстрируют некую альтернативную историю успеха. Этот успех не является абсолютным, как и успех Запада, но он противоречит концепции, что «успешным можно быть только вместе с Западом, только как учит Запад, и только на ролях, которые вам расписал Запад». И вдруг видят, что страны, которые десятки лет находятся под давлением, достигают каких-то успехов, как-то живут, что-то строят.
Это их концептуально не устраивает, потому что должно быть так: «Запад – это и есть вершина достижения человечества. Или с ним и как он сказал, или никак». В том числе отсюда эта агрессия.
Я говорил, что «мир рушится» не в том плане, что мир рухнет и всё закончится. Хотя, к сожалению, такой сценарий тоже существует, но для этого должны подключиться другие державы. Происходит фазовый переход в новое состояние мира - он очень тяжелый во многих регионах, и просто так людям не дастся.
Сергей Михеев: С этим можно согласиться. Это одно из следствий распада биполярной системы, потому что оно все еще влияет на то, что происходит. С другой стороны, это последствие того, что Запад потерял своё доминирование во многих сферах, в том числе технологической и экономической, благодаря тому, что другие державы стали развиваться более активно. Причем отчасти это произошло вследствие западных проектов. Например, глобализация позволила Китаю занять то место, которое он сейчас занимает. Они рассчитывали, что глобализация сделает Китай «послушной фабрикой», а в итоге Китай стал мощным конкурентом, используя эти вещи.
Для того, чтобы сохранить лидерство, у Запада есть два пути: 1. тотальная война, которая непонятно чем закончится; 2. переосмысление ситуации и предложение другой схемы взаимодействия. Если вы не можете приостановить процесс, то попробуйте его возглавить. Ко второму пути Запад категорически не готов. Ощущение победы над Советским Союзом настолько замутило ему голову, что он не согласен ни на какое переосмысление, ни на какие новые формы взаимодействия (мы видим это по действиям западной элиты). А силенок нет! Решить все эти проблемы силой можно, только ввергнув мир в третью мировую войну, а чем она закончится для Запада - непонятно.