К берегам Канады подошла английская армада из 49 военных кораблей и 140 транспортов. Она должна была атаковать город Квебек и несла примерно столько же солдат, сколько было в нём жителей (включая младенцев и стариков). Но французские колонисты не отчаивались. У них оставалась надежда на мели и подводные скалы в реке Святого Лаврентия. Предыдущая попытка англичан проплыть по ней (в 1711 году) закончилась крушением 8 кораблей и гибелью около 900 человек. Тогда адмирал Уокер повернул назад, и это спасло Новую Францию. Сейчас был 1759 год, и британские матросы до сих пор испытывали сильный страх перед опасной рекой.
Путь по ней был размечен буями; французы убрали их перед появлением врага. Новый путь прокладывал 30-летний капитан Джеймс Кук. Будущий великий мореплаватель работал над этим несколько недель. Его люди делали замеры и ставили буи под огнём французских пушек, в основном по ночам. Часто местные приплывали на каноэ и срезали поставленные буи. Тогда Куку приходилось делать всё заново.
Когда он закончил, армада доплыла от моря до Квебека за неделю – легко и без всяких происшествий. У Кука с первого раза получилось лучше, чем у французов, которые знали реку больше двухсот лет. Губернатор Новой Франции маркиз де Водрей написал морскому министру: “Враг провёл шестьдесят военных кораблей там, где мы едва осмеливались рисковать судном водоизмещением в сто тонн”. 26 июня началась высадка солдат генерала Вольфа на острове Орлеан.
Несколько кораблей, которые были у французов, не имели никаких шансов против флота владычицы морей. Было решено пожертвовать ими. Вечером 28 июня семь судов, нагруженных сухими брёвнами, сеном, порохом и смолой, с заряженными пушками и разложенными по палубе гранатами, были пущены по течению. Оснащение брандеров обошлось в астрономическую сумму – от 1,5 до 1,8 миллионов франков за каждый. Однако весь эффект, который они могли возыметь, погубило плохое управление. Интендант и командующий флотом заставили командира этой операции сьёра де Луша начать слишком рано. Брандеры отправились в последнее плавание не полностью готовыми. К тому же добровольцы, которые должны были поджечь фитили и покинуть корабли, сделали это слишком далеко от англичан.
Лейтенант Джон Нокс описал атаку в дневнике:
“Ничто не могло быть более устрашающим, чем эти адские машины при своём появлении, с пушечными выстрелами, за которыми последовали разрывы гранат, также помещённых на борту, дабы внушить ужас нашей армии; враги, как нам говорят, имели оптимистические ожидания от этого проекта, но их надежды были счастливо разбиты; некоторые из этих ужасных посланников были выброшены на берег, а остальные отбуксированы подальше от нашего флота моряками, которые проявили себя с большим воодушевлением и бдительностью по этому случаю. Это были определённо самые великолепные фейерверки (если я могу назвать их так), какие только можно себе представить, все обстоятельства способствовали их страшному, но прекрасному виду; ночь была тиха и спокойна, не было никакого света, кроме звёздного, и его затмило пламя плывущих костров, исходящее из всех их частей и бегущее почти со скоростью мысли вверх по мачтам и снастям; прибавьте к этому торжественность чёрной ночи, ещё более затемнённой густыми облаками дыма, с выстрелами пушек, разрывами гранат и треском других горючих веществ; всё это отзывалось эхом в окрестных лесах вместе со звучными криками и часто повторяющимся “Всё хорошо” наших отважных моряков на воде, и получившаяся сцена, по-моему, бесконечно превосходила любое адекватное описание”.
У одного транспорта обгорел бушприт, и это были все повреждения английского флота. На следующий день генерал Луи-Жозеф де Монкальм написал в дневнике: “Наши дорогие брандеры; этот эпитет очень подходит им, потому что они стоили от пятнадцати до восемнадцати сотен тысяч франков... Они, очевидно, не произвели ничего, кроме нескольких плохих шуток, от которых англичане не смогли бы удержаться”.
У французов ещё была надежда – на климат. Если бы они выдержали осаду до середины сентября, англичане ушли бы, чтобы корабли не застряли во льдах. И они почти выдержали. Но 32-летний Джеймс Вольф, которому было нечего терять (он умирал от неизлечимой болезни, вероятно туберкулёза), сделал чрезвычайно рискованный ход. В ночь с 12 на 13 сентября он скрытно высадил 4000 человек возле Квебека, и они взобрались на высокое плато, где стоял до сих пор неприступный город.
Утром Монкальм совершил самую большую ошибку в своей жизни. Вместо того чтобы остаться за стенами и дождаться губернатора Водрея и полковника Бугенвиля (будущего знаменитого путешественника), которые спешили к городу с подкреплениями, он вывел 3400 человек в поле и пошёл в лобовую атаку. Возможно, причиной этого решения была большая личная неприязнь между ним и губернатором.
Только 1900 человек Монкальма были бойцами регулярной армии, обученными линейной тактике полевых сражений. Канадские ополченцы были храбры и опытны, но заточены под другое – лесную войну на индейский манер, и вооружены охотничьими ружьями без штыков. Британские регуляры, прекрасно вымуштрованные Вольфом, одержали победу над лишённым единства французским войском за 15 минут. Оба полководца были смертельно ранены. Вольф едва дожил до победы; Монкальм умер на следующий день перед рассветом, и его похоронили в воронке от английского снаряда. Квебек сдался, а меньше чем через год погибла Новая Франция.
Источники: http://www.uppercanadahistory.ca/wm/wm6.html