Настя была уверена: как только она вырастет, насмешки сразу закончатся. Так мама говорила, и она терпела, терпела... В школе терпела, в институте — причем в институте насмешек было больше, чем в школе! Потому что в школе только некоторые дети цеплялись к ней, а тут, в институте, чуть ли не каждый преподаватель спрашивал с издёвкой: «Ну и как вы собираетесь общаться с пациентами? Как будете спрашивать, что у них болит?»
Настя стала патологоанатомом. У таких пациентов не нужно было ничего спрашивать, можно было просто молчать, молчать и всегда молчать. Это Настя и делала всю свою жизнь. Она родилась немой, но с прекрасным слухом. Вот получилось какое-то неправильное строение горла — и всё...
Уже несколько месяцев она работала в огромной больнице, в которой был свой морг. Старалась как можно меньше появляться в самой больнице. Приходилось, конечно, бывать на планёрках, но Настя уходила сразу. Виной всему был Александр Иванович — молодой доктор, который сразу обратил на нее внимание.
Настя очень боялась, что такое когда-нибудь случится, но понимала: с её внешностью это неизбежно. Меньше всего на свете она была похожа на патологоанатома. На модель? Да, пожалуй, на актрису тоже, конечно. А вот на патологоанатома — нет!
Высокая, стройная, с формами в нужных местах, длинные черные волосы, абсолютно прямая чёлка, большие глаза и пухлые губы — всё то, о чём мечтают девушки.
Александр Иванович был известным ловеласом в этой больнице. Об этом Насте поведала словоохотливая медсестра и сразу же сказала, что он слишком внимательно смотрит на неё, значит, стоит ждать от него знаков внимания.
Настя решила, что будет очень стараться с ним не пересекаться. Но он ждал её на улице после смены. Настя вышла и сразу поняла, что ждет он именно её.
Александр улыбнулся и спросил: «Ничего, если я немножко провожу вас?» Настя пожала плечами. Это было легче, чем отказываться, а потом пытаться объяснять на пальцах, почему.
Они вышли за ворота, и Александр сразу взял быка за рога: «Я знаю о вашей проблеме. Давайте говорить как взрослые люди». Настя приподняла бровь. Этот мужчина, похоже, считал себя настоящим пупом Земли. «Так вот, чтобы людям пройти конфетно-букетный период, нужно общаться. А в нашем случае это невозможно. Поэтому предлагаю пропустить этот период и сразу перейти к встречам. Как вы на это смотрите? Вы же понимаете, что это неизбежно».
Тут Настя не выдержала и рассмеялась. Потом всё-таки достала блокнотик и написала: «Извините, если я вас разочарую, но вы не в моем вкусе».
Нужно было видеть глаза Александра! Сначала они были настолько удивлены, что девушка даже запереживала: как бы чего с ним не случилось. Потом удивление сменилось гневом: «Ты что там о себе думаешь?! Да кому ты вообще нужна? Плакать от счастья должна, что тебе такое предложили! Ну, приползёшь ко мне, а я ещё подумаю, нужна ли ты мне как развлечение!» После этого Александр зашагал прочь, будто и не был знаком с ней вовсе.
Настя вздохнула. Как хорошо, что она работает не в самой больнице и что встречи с этим обидчиком можно свести к минимуму. Она была уверена: если бы работали рядом, он непременно попытался бы отомстить. Такие люди были всегда.
Мама, как обычно, ждала с ужином.
- Настюш, как прошел день?
Настя достала блокнот. Они с мамой всегда за ужином обсуждали всё, что только можно. Когда Настя рассказала о своем приключении, Анна Егоровна вздохнула: «Что ж тебе так-то не везёт? А вот бы встретить хорошего парня...» Настя покачала головой и быстро написала «Нет, не хочу. Чтобы потом при первых же трудностях он бросил меня, как папа».
Анна Егоровна присела. «Ох, Настинька, с папой не так всё просто. Он, может быть, и не бросил бы нас… вернее, он совсем не бросал. Это же я его прогнала».
Настя смотрела на маму удивлёнными глазами. Всю свою сознательную жизнь она считала, что отец — предатель, испугавшийся трудностей и бросивший маму с маленьким ребёнком. Карандаш быстро забегал по бумаге. Анна Егоровна прочла, снова вздохнула.
— Не всё так просто, Настён. Предал, обманул... Когда мы узнали, что ты не будешь такой, как все, папа испугался. Ему нужно было время, чтобы справиться со всем. А я ему этого времени не дала. Мы оба были молоды, но женщины лучше чувствуют ответственность за своего ребёнка. Папа бы справился, но я не захотела. Меня обидела его реакция…
Отец все эти годы посылал нам деньги. Я клала их на твой счёт. Там, кстати, очень приличная сумма.
Настя сидела и не понимала, что происходит. Она привыкла считать отца трусом, а сейчас вся её выстроенная защита рухнула.
Она написала: «Мам, а почему ты сейчас об этом заговорила?»
Анна Егоровна посмотрела на дочь.
— Когда я прогнала Славу, он уехал. Точно не знаю куда, вроде на Север. Жил там. Неделю назад он вернулся, звонил мне. Хочет встретиться с тобой. Всё равно чувствует себя виноватым, но сказал: «Если не захочешь, он поймёт». В любом случае он вернулся в наш город и жить тоже будет здесь.
Настя ничего не ответила. Решила сначала прислушаться к себе: хочет ли она встречаться с отцом?
Через неделю решилась.
Они встретились в кафе. Настя сразу узнала его: у мамы были фотографии, и она часто рассматривала их. Отец возмужал, в волосах появилась седина. И Настя вдруг подумала, что они с мамой прекрасно бы смотрелись вместе.
Отец встал, увидев её, протянул цветы.
— Здравствуй, Настя.
К её удивлению, общаться с ним оказалось легко. Настя писала, он читал, отвечал и сам что-то спрашивал. Из кафе они выходили через три часа. Ей казалось, что они вообще никогда не расставались.
— Пап, приходи к нам в субботу.
- А как же мама? Она не будет против. Я её уговорю.
Отец прижал её к себе.
— Сколько же я потерял…
Настя зажмурилась. Сколько раз она мечтала, что папа вот так обнимет её!
- О, Настя решила выбирать постарше.
Настя резко открыла глаза. Перед ними, с мерзкой ухмылкой, стоял Александр Иванович.
Он перевёл взгляд на Вячеслава.
— Ты знаешь, что она во время "этого" будет молчать, как рыба? Такое не очень заводит.
Настя даже не успела увидеть, как отец размахнулся. Просто щелчок — и Александр сидел на пятой точке, зажимая рукой разбитый нос.
Вячеслав наклонился.
— Слушай сюда, щенок. Ещё раз подобное услышу в адрес моей дочери — ты так легко не отделаешься. Понял меня?
Александр ошеломлённо кивнул.
Отец взял Настю за руку, и они вышли из ресторана.
Настя восхищённо смотрела на отца, а он хмурился. Потом повернулся к ней:
— Это кто вообще такой?
Она написала, что работают вместе в больнице, и о том, что у Александра на неё страшная обида.
— Понятно. Если что, ты сразу мне говори. И не таких перевоспитывали.
Настя кивнула, улыбнулась. Приятно, когда за тебя есть кому заступиться.
Через два дня столкнулась с Александром буквально нос к носу. Настя хотела обойти его, а он громко сказал:
— Иди скорее, там тебе жениха спустили. Как ты любишь, чтобы много не говорил.
Этого, кстати, даже лучше. Он вообще ничего не говорил.
Александр захотел, а Настя поспешила уйти. Это нужно пресекать и лучше самой, чтобы папа об этом не узнал. А тот, такой как Александр Иванович, ещё и в полицию побежит.
Она вошла к себе. На столе лежали сопроводительные документы. Настя взяла их в руки. Молодой мужчина стал плохо, не смогли откачать. Причём это был пациент Александра Ивановича. Причины смерти указана — сердечная недостаточность.
Настя и её ассистент всё подготовили к вскрытию. Настя взялась за скальпель. Что-то ей не нравилось в этом теле. Она поднесла скальпель, только чуть дотронулась до кожи — и тут же отдёрнула руку.
— Анастасия Вячеславна, что случилось?
Ассистентом был совсем молоденький парень-интерн. Настя склонилась над телом, снова поднесла холодный скальпель и снова увидела, как кожа дёрнулась от прикосновения холода.
Сейчас это заметил и парень. Он посмотрел на неё огромными глазами. А Настя быстро написала: «Бегом любого доктора, кроме Александра Ивановича!»
Парень рванул и через пять минут — да даже меньше — вернулся с Екатериной Аркадьевной, с которой у Насти были очень хорошие отношения.
Та внимательно осмотрела тело, вытащила телефон. Настя облегчённо вздохнула, когда к ней снова спустилась Екатерина Аркадьевна и устало сказала:
— Ну, Настён, этот молодой человек обязан тебе своим вторым рождением. Понимаешь, такое бывает один раз на миллион. Во всяком случае, в нашей больнице никто не сталкивался с таким. Конечно, если осматривать пациента более тщательно, заметить, что он скорее жив, чем мёртв, можно. Кстати, нашего Сашеньку временно отстранили от должности заведующего, в отпуск отправили.
Настя улыбнулась не тому, что Александра отстранили, а тому, что тот мужчина остался жить.
Наконец наступила суббота. Ей пришлось постараться, уговаривая маму, и наконец девушка написала: «Ну, ты как будто боишься папы?»
— Да нет, доченька, не боюсь. Наверное, мне стыдно перед ним. Очень. И потом, я ведь любила его. Именно поэтому меня так и уничтожила его растерянность.
— Мам, ты что, до сих пор его любишь?
Анна Егоровна махнула рукой:
— Ну ты что! Какая тут любовь в моём-то возрасте?!
Настя подняла бровь: сорок пять — вообще не возраст. Что-то мама темнит.
Они уселись за стол. Отец принёс с собой какое-то красивое вино:
— Ну что, девчонки, по чуть-чуть, за встречу!
Настя с интересом наблюдала за родителями. Дааа, тут всё намного интереснее, чем она думала. Не только мама старалась не смотреть на папу, но и он на неё. Похоже, те давние чувства снова ожили. Чем больше Настя наблюдала, тем больше уверялась в этом. Уже весело смеялись какой-то шутке отца, как в дверь позвонили.
Анна Егоровна удивлённо сказала:
— Странно, мы никого не ждём.
Ушла открывать, вернулась через минуту с молодым мужчиной.
— Настя, это к тебе.
Девушка встала, долго смотрела на мужчину и никак не могла узнать. А потом он заговорил:
— Анастасия Вячеславна, приехал вас поблагодарить.
Мужчина протянул ей букет белых роз. Настя всё ещё не понимала, а потом стукнула себя по лбу. Гость улыбнулся:
— Д-да, я тот самый, кто попал к вам в морг живым.
Отец Насти даже привстал:
— Это как, Насть? А ты нам ничего не рассказывала!
Мужчина улыбнулся:
— Анастасия Вячеславовна меня спасла в прямом смысле слова. Не думал, что стоял бы тут с вами, если бы попал к кому-то другому.
Вячеслав выдвинул стул:
— Не хотите с нами посидеть? Расскажите всё нам, пожалуйста.
Анна Егоровна кивнула, поставила тарелку, бокал и только потом посмотрела на Славу. Всё как раньше, много лет назад.
Молодого человека звали Павел. Он работал программистом, был весёлым и интересным. Его посадили рядом с Настей, и вскоре они забыли обо всех. Настя писала, он что-то рассказывал ей, а Вячеслав то и дело с улыбкой посматривал на Аню.
Уже в прихожей, прощаясь, Паша посмотрел на Настю:
— Может быть, составишь мне компанию? Могли бы сходить в кино, погулять.
Настя сначала сжалась, а потом расслабилась и кивнула.
Павел не давал ей скучать. Совершенно. Отец, когда был у них в гостях в очередной раз, сказал:
— Ну что, мам, не пора ли готовиться к свадьбе?
— Ох, не знаю, Слав. Паша хороший парень, но всё ли он понимает, что в доме-то не с кем ему будет поговорить?
— Я думаю, он всё понимает прекрасно. Да и Настя серьёзна.
— Она бы почувствовала фальшь, наверное.
— Ты права, Анют, но мы с тобой когда подумаем? — Она опустила глаза.
- О чём?
- О нас с тобой... Ты же всё понимаешь. Столько лет прошло, а в наших чувствах ничего не изменилось.
— Ой, Слав, ну что ты такое говоришь? Какие в нашем возрасте чувства?
Он встал, подошёл, поднял её и заглянул в глаза:
— Очень горячие. Потому что мы оба скучали. Скажи, что я не прав, что ты не скучала?
Аня молчала. Он со вздохом прижал её к себе.
— Ох, дурни, молодые, горячие. Сколько лет просто растеряли. Давай-ка определимся, когда распишемся, и самое главное — когда скажем Насте?
— А Насте ничего говорить не нужно. Извините, мы всё послушали. Вошли, а тут такое. Просто не стали мешать.
Вячеслав и Анна резко повернулись, а от дверей к ним кинулась счастливая дочь.
А через три месяца они играли двойную свадьбу.