Для британской короны Россия никогда не была чуждой державой. Несмотря на политические противостояния XX века, между двумя странами существовала глубокая, почти кровная связь. Последний русский император Николай II был двоюродным дядей королевы Елизаветы II. Династии Романовых и Виндзоров в своё время были не просто союзниками – они были семьёй. Эти связи и превратили политическое взаимодействие в личную драму, и поэтому визит королевы в Россию долгое время оставался невозможным. Красный Октябрь 1917 года стал для семьи Виндзоров личной трагедией. Убийство Романовых в 1918 году было слишком свежей раной, которую не могла затянуть даже история нового времени и шаги к примирению.
Принц Филипп: потомок Романовых и противник большевиков
Скепсис королевы подкреплялся жёсткой позицией её супруга – принца Филиппа. Его родственники по материнской линии, как и он сам, имели русские корни. Он был праправнуком Николая I и не понаслышке знал, чем обернулась революция.
«Половина моей семьи была убита большевиками», – сказал он однажды, не сдерживая эмоций.
Для него визит в Россию был не протокольным жестом, а болезненным возвращением к семейной трагедии.
И всё же, с годами боль притупилась, а железный занавес рухнул. Россия менялась, и настал момент, когда прошлое можно было не забыть, но переосмыслить. В 1994 году, спустя десятилетия молчания, Елизавета II приняла приглашение Бориса Ельцина.
Ювелирная дипломатия
Подготовка к визиту была не только политической, но и почти интимной. Королева тщательно подбирала украшения, осознавая, что каждое из них – не просто камень, а символ. Многие украшения в коллекции королевы были созданы лучшими ювелирами Российской империи. Такие драгоценности были куплены бабушкой Елизаветы у эмигрантов-аристократов, бежавших от революции.
Чтобы избежать ненужных аллюзий, она выбрала те украшения, происхождение которых не было связано с трагедией. Это было молчаливое проявление дипломатии.
Другие Москва и Петербург
Программа визита была насыщенной и тонко выверенной. В Москве королевская чета осмотрела сокровища Кремля, посетила Успенский собор и встретилась с патриархом. Прогулка по Красной площади и переезд на личном Rolls-Royce символизировали открытие нового этапа в отношениях.
Во второй день королева общалась с детьми: она посетила школу с углублённым изучением английского языка и центр реабилитации, открыла мемориальный камень у будущего британского посольства, а также побывала на открытии музея «Старый английский двор».
Одним из самых трогательных моментов стал вечер в Большом театре – балет «Жизель», исполненный в её честь. Завершился визит в Санкт-Петербурге: Петропавловская крепость, Эрмитаж и прощание на борту королевской яхты. В подарок от ювелира Андрея Ананова королева увезла вазу из хрусталя с веточкой золотой ежевики.
Протокольные казусы и непредсказуемый Ельцин
Визит прошёл бы почти идеально, если бы не некоторые особенности этикета. Борис Ельцин, искренне стремившийся к гостеприимству, допустил несколько ошибок, которые в королевской практике считались серьёзными.
Сначала он попытался помочь королеве снять пальто, нарушив главное правило: к монарху прикасаться нельзя. Елизавета II ловко избежала прикосновения, уклонившись от помощи. Позже, прощаясь, Ельцин поцеловал ей руку – и снова нарушил протокол. Но королева выдержала паузу и дипломатично улыбнулась, поблагодарив за столь тёплый приём.
На официальном ужине Ельцин громко стукнул кулаком по столу перед тостом, что вызвало замешательство в британской делегации – в Англии для этого используют специальный молоточек. Но королева перевела этот момент в шутку, тем самым предотвратив очередную неловкость.
А ещё за ужином её посадили не по рангу – рядом с доктором Хью Карпентером – известным, но чересчур болтливым собеседником. Он вёл непрерывный монолог, пока его жена не начала жестикулировать, пытаясь его остановить.
Этот визит стал больше, чем дипломатическим жестом. В СМИ его назвали историческим примирением – между прошлым и настоящим.