Почему звезда культового фильма о свободе и страсти, сыгравший самого харизматичного цыгана в советском кино, в итоге оказался в ресторанной суете, а последние годы жизни провёл в безвестности и бедности? Как человек, которого называли лицом целой эпохи, оказался за бортом кинематографа? Почему его финал оказался столь трагичным? И что случилось в ту самую декабрьскую ночь, которая оборвала жизнь актёра, когда, казалось бы, всё было уже позади?
Григорий Григориу родился в начале апреля 1941 года в небольшом молдавском городке Кэушень. Детство будущего артиста не было лёгким: отец погиб на фронте вскоре после рождения мальчика, а воспитанием занялся отчим, простой железнодорожный механик. Но именно дед, звозчик, научил Григория не бояться лошадей. Это был урок, который позже обернётся знаковой метафорой для всей его жизни.
С юных лет Григорий был неугомонным. Он увлекался музыкой, боксом, театром, работал грузчиком, участвовал в самодеятельности. Родные хотели видеть его на железной дороге, но юноша выбрал сцену. Однажды он узнал о наборе в республиканский театр в Бельцах и отправился туда. Там он получил свою первую настоящую роль в пьесе Александра Островского. Молодого провинциала приняли в штат, и он быстро стал частью театральной среды.
Именно здесь он познакомился с Екатериной Батнарюк — опытной актрисой, на 5 лет старше, красивой и недосягаемой. Однако именно Григорию удалось завоевать её внимание. Между ними вспыхнул роман, вскоре состоялась свадьба, а через год родился первый сын, Октавиан. Потом появился и второй — Троян. Казалось бы, жизнь сложилась.
Но настоящий поворот ждал его за кулисами одной из репетиций. Театралам объявили: приехал киносъёмочный представитель из Кишинёва. Григорий не горел желанием оставаться — усталость, домашние дела. Но всё же остался. Этот выбор стал решающим. Тем человеком оказался Эмиль Лотяну, один из самых ярких режиссёров своего времени.
Лотяну запомнил молодого артиста, но для первой роли в «Красных полянах» Григорию пришлось постричься почти наголо. Он не отказался. Ему дали роль — небольшую, но важную. Именно с этого момента актёр заболел кино. Понимая, что оставаться в провинции — значит упустить шанс, он с семьёй переехал в Кишинёв, где устроился в театр «Лучифрул», а Екатерина — на телевидение.
Киношная карьера набирала обороты. В течение 3 лет он снялся в 8 фильмах. Но именно возвращение Лотяну в его жизнь стало судьбоносным. Режиссёр позвал его в «Лаутары», а потом, спустя несколько лет, на главную роль в фильме, который изменит всё — «Табор уходит в небо».
Лотяну верил в органику и настоял, чтобы Григорий пожил несколько недель в настоящем цыганском таборе. Там не было романтики — были пьяные драки, крики, поножовщина. Но Григорий впитывал атмосферу, чтобы потом на экране быть не актёром, а живым Лойко Зобаром. Его походка была слишком лёгкой, и Лотяну велел носить гири. В сцене танца на раскалённом металле он, как и его партнёрша Светлана Тома, буквально сжигал подошвы, но не жаловался. Страсть, которая появилась в кадре, была подлинной.
Премьера «Табора» прошла 4 апреля — на следующий день после 35-летия Григория. Картина стала феноменом: её посмотрело почти 65 миллионов человек. Цыгане буквально выкупали кинотеатры, устраивали пиры прямо в залах, плясали под музыку и воспринимали героя Григория как своего. Он стал не просто популярным, он стал культовым.
Его приглашали в Болливуд, но чиновники не дали разрешения. Он снимался в Румынии, ГДР, получал письма от поклонниц, гастролировал. Несмотря на шквал предложений, Григорий всегда находил время для семьи. С Екатериной они прожили вместе более 30 лет. Он снимался даже в эпизодах, если звал Лотяну. Роль в «Моём ласковом и нежном звере» — почти без слов. Потом была «Анна Павлова», а в 1989 — румынская сказка Иона Попеску-Гопо. Это стало его последней ролью в кино.
1990-е стали поворотом в худшую сторону. Кино в Молдавии почти исчезло. Театр остался в прошлом. Он мечтал ставить «Маленькие трагедии» Александра Пушкина, но денег не было. Попробовал открыть магазин — бизнес прогорел. Потом начались выступления на свадьбах, концерты, редкие приглашения на фестивали.
В 1996 умерла Екатерина — после заражения гепатитом во время переливания крови. Она угасла за 3 месяца. Это стало ударом. Григорий надолго замкнулся. Съёмок не было, роли не предлагали, спасала только охота. Последней надеждой стал фестиваль «Киношок» в 2001 году. Там он снова встретился с коллегами, ощутил вкус прошлого. Но званий и новых предложений не последовало.
Весной 2003 он лишился ещё одного близкого человека — скончался Эмиль Лотяну. По словам близких, это окончательно его надломило. В декабре того же года Григорий поехал на охоту с другом. Был ранний туман, утро, Волга стояла на обочине. Внезапно с противоположной полосы вылетела иномарка. Удар был настолько мощным, что все в Волге погибли на месте.
Так закончилась история человека, которого ещё недавно цыгане называли братом. Погиб не просто актёр. Исчез человек, на чьём лице держалась целая эпоха. Человек, который однажды вжился в образ до такой степени, что навсегда остался в памяти зрителей не как Григорий Григориу, а как Лойко Зобар — дикарь, свободный, опасный, но в чём-то ранимый.
И в этом — главная ирония судьбы. Он сыграл символ свободы, а сам оказался заперт в клетке обстоятельств, которую невозможно было разломать.
Через несколько дней после трагедии место аварии заполнилось людьми. Это были сотни цыган со всей округи. Они приехали не просто проститься. Они устроили пир, как это принято у них: с песнями, кострами, разговорами до утра. Потому что, несмотря на то что прошло 27 лет с выхода фильма, для них он так и остался своим. Не по крови, а по духу. Той самой цыганской свободой, которую он передал с экрана так точно, что все забыли, что он не цыган.
И всё же история на этом не закончилась. Жизнь семьи продолжалась. Старший сын Октавиан пошёл по творческому пути. Он работал на телевидении, снимал документальные фильмы, в том числе о своём отце. А младший, Троян, стал актёром. Но в этом совпадении, которое трудно назвать случайным, была пугающая симметрия. Спустя несколько лет после смерти отца Троян тоже погиб. Автокатастрофа. И тоже неожиданно. И тоже молодым.
Двое мужчин одной семьи ушли почти одинаково. Мать, жена и муза — ушла первой. Дом, в котором жили артисты, опустел. Остались только воспоминания, плёнки, фотографии и один непреложный факт: после славы в союзном прокате, после толп поклонниц, после главной роли, которую помнят десятилетиями, Григорий Григориу в итоге оказался в одиночестве, в бедности, с разрушенной семьёй.
А теперь — то, ради чего всё это. Что произошло в те последние месяцы, когда казалось, что он уже отпустил всё? Почему человек, прошедший путь от глухой провинции до киноэкранов всего Союза, внезапно перестал быть нужным никому?
Ответ прост и одновременно пугающ: время. Оно не спрашивает. Оно не жалеет. Оно уносит тех, кого вчера называли легендами, и заменяет их новыми. И лишь немногие остаются в памяти.
Но что делает Григория Григориу особенным? Возможно, то, что, несмотря на забвение и трагический финал, он не растерял достоинства. Он не стал кричать, не стал обвинять, не жаловался. Он продолжал делать своё — даже если сцена сменилась на ресторан, даже если публика оказалась нетрезвой. Он продолжал быть артистом. До самого конца.
И в этом — его настоящее, молчаливое величие.
А вы что думаете об этом? Делитесь своим мнением в комментариях! А также, если не трудно, поддержите канал подпиской и лайком. Впереди ещё много интересных статей!