Ч2. Сельцо. Ночь. Утром. Вдумчиво молча забиваю не спеша ржавый ж/д костыль в стопу мастурбеку. "Да не ори ты! Вы зачем соседнее село вырезали?", - вытаскиваю с проворотом и начинаю забивать рядышком в кость. "Так зачем? Что они вам плохого сделали? Это же ваши. Братья мусульмане."
В другом селе. Распятый как барашек на земле на колышках. И не спеша так с ленцой от паха до горла. Молча. Зверь? Да. Это вы не видели что они творили.
Каюсь, было. "Меня же потом никто в жёны не возьмёт. Да и пусть. Зато сын воин будет!" - "Откуда знаешь?" - "Я так хочу!".
Старцы их потом приходили и в ноги кланялись. "Гяур. А как хорошо отомстил!". Наверное потому и жив до сих пор, что людей благодарных больше обиженных. ГЫ! Да там обиженных почти и не осталось никого живых. Так, в психушке человек 5-7.
Очень удобно заниматься человеколюбием лёжа на диване. Меня когда на У занесло, я сразу парней предупредил. Они поржали, а когда увидели - прониклись. А потом я им у костра ночером кой чё рассказал. А потом и сами увидели. А потом Оболтусов стали бояться. И наши и ихние.
Он/она мне никто. Но их незаслуженно обидели. А я могу.. ну если не восстановить справедливость, то глазик выковарию. До смешного доходило. Мы по тылам гонялись у У-хлов за одним перцем две недели. Догнали, член с ногами отрубили и остальное на забор повесили. Член за изнасилование малолетки, а ноги что бегать за ним пришлось.
Месть. Это сладкое слово.
"Атшелнык! Я иво нашол! (один из дружбанов с Ч2)". Пару месяцев назад. "Жди. Завтра буду."
- Здравствуй, Байрам, - и от печени до горла.
- Брат, научиш миня так рэзат?
Заезженная фраза про "не злой" и "хорошую память". Но. Каждому дОлжно получить за деяния свои, за слова, поступки и всё остальное. ГЫ! Не-не-не! Высшие сферы там глобальные трендюли сами распределяют. А я тут так, по мелочи, ну чтоб им там не суетиться.
- У меня семья, дети!
- Когда у дочки день рождения?
- Ааа..
- Вот и не звизди.
Согласен, таракан неприятное насекомое. НО! Он подъедает ваш срач. Вот и нам приходится за вами прибираться. А то реформы образовавыния у них каждый год. А месть не преходяща. И хохлятушки-ребятушки ещё далеко не всё получили. Как и абреки-мастурбеки.
Давным давно в Дагестане один дед попросил меня стать крёстным у внука. "Почему отец не пришёл?" - "Ты ему откажешь. А я старый, у тебя совести не хватит мне отказать" - "Къужа (дед), ты хитрый." - "Хах! Как думаешь, почему наше село всё ещё живо?".
А потом отца крестника убили. А потом я их всех убил. Майнар (крестник) до сих пор со мной переписывается. Мать его тоже пишет: "Только благодаря тебе он хорошим мальчиком растёт. Но иногда глаза тоже злые становятся."
Извините, но за "Йоптавйю мат" я убил человек 10 или 12, не помню. И только потом они поняли, что не надо так говорить. Худенький очкарик, русский, значит можно, ан нет нельзя.
Мне глубоко всё равно что чырыкают и поют обо мне. От какашек я увернусь. А потом мы медленно спустимся с горы и поимеем всё стадо.