Начало...
Пока молодой Карнарвон занимался автомобильным спортом и ел икру, Говард Картер, выученный собственным отцом-художником, приносил в семью скудный доход. Рисовал Картер идеально технично, но, как говорят, без души. Человек-фотоаппарат. Именно эта особенность и помогла Картеру занять вакансию в команде египтолога Перси Ньюберри — тому нужен был человек, что зарисовывал бы всё, до малейших деталей и без художественного приукрашивания.
Картеру тогда было семнадцать, и это была его первая экспедиция, да и сразу в Долину Царей. Именно там Картер и проникся историей Египта. За время работы у Ньюберри ему довелось перезнакомиться со всей академической элитой Британии и Франции. А благодаря Флиндерсу Питри (первый профессор египтологии в Англии) и его школе, Картера назначили главным инспектором Службы древностей в Верхнем Египте (типа департамент египетского Министерства культуры). Работая в музее, Картер методично исследовал всю Долину Царей, и лучше, чем он, в академсреде ее тогда никто не знал.
По рассказам современников, у Картера был очень жесткий характер. Был случай в 1905 году, когда Питри работал в гробнице, туда явились пьяные французские туристы. Сначала они отказались купить билеты, потом, купив билеты, ворвались в гробницу, сломав один засов, потом расстроились, что в гробнице нет света… По итогу, требуя обратно деньги за билеты, один француз ударил охранника. Питри позвал Картера, Картер привел еще охранников, и завязалась драка. Картер, естественно, приказал защищать археологов и национальное достояние. Но одному французу крепко досталось, и начались неприятности у Картера. Что по мне, Картер был прав. Но поскольку в то время монополия от египетского правительства на раскопки принадлежала французам, тогдашний руководитель Египетского музея Гастон Мосперо попросил Картера принести официальные извинения. Картер не извинился. Мосперо очень ценил Картера как специалиста и до последнего старался не допустить увольнения. Но политика взяла верх. Хотя позже именно Мосперо познакомил Картера с Карнарвоном.
И вот тут имеет место быть загадка. Говорят, что Картер принципиально не стал извиняться не из-за идеологических или культурных разногласий, а потому, что хотел уйти из Службы Древностей без лишних вопросов, чтобы… сделать что-то большее. Но период без работы был для него нелёгким. Картер не хотел возвращаться в Англию, и чтобы заработать, ему снова пришлось рисовать. И вроде как у него были тёмные делишки по перепродаже антиквариата богатым европейцам, на которых он, собственно, и заработал ту часть денег, которую позже сам вложил в раскопки гробницы Тутанхамона.
***
Конец XIX века в Англии — это общество всё ещё мощного социального расслоения, где, если ты не «джентльмен», ты не добьёшься в профессии ничего. Картер это понимал ещё со времён практики в Британском музее. А когда он оказался среди британцев-иммигрантов в Египте, он стал ощущать это ещё сильнее. Его коллеги, лорды и сэры, частенько Картера игнорировали из-за его «низкого» происхождения, так что «одним из них» он так и не стал. Поэтому в Египте Картер стал ходить по местным кофейням и заводить знакомства с местными, которых он отнюдь не считал «грязными, бессовестными, нечестолюбивыми туземцами».
***
Продолжение.