Или почти никто. Иногда. Ну ладно, делим. Но красиво.
Коллектив — дело тонкое
У нас в доме всё строго.
Четыре собаки, один диван, пять лежанок (всё равно все хотят одну) и куча игрушек, у каждой из которых, конечно же, есть "единственный законный владелец".
Фифа, например, уверена: если жевательная уточка лежит рядом с ней — она её родила.
Томми уверен, что любая игрушка, созданная после 2021 года — его по праву молодости.
Жанни вообще говорит, что «эти дурацкие пищалки» мешают ей думать о вечном.
А Ева… Ева просто лежит на пледе, дышит красиво и глядит в пустоту, как будто читает стихи Бродского по памяти.
Сцена первая: Великая лежаночная дипломатия
Есть одна лежанка. Большая. Мягкая. Королевская.
На ней хочется лежать всем, но в один момент — максимум два тела. Маленьких. Или одно — побольше и круглое (привет, Фифа).
И вот выстраивается настоящая очередь. Неофициальная, конечно.
— Фифа залезает первой. Ложится посередине. Спит звёздочкой.
— Томми подходит, с трагическим видом ложится РЯДОМ и дышит в затылок.
— Фифа демонстративно зевает, издаёт глубокий вздох обиды, но не двигается.
— Ева молча смотрит на них и уходит. Потому что истинная леди не участвует в этих собачьих разборках.
Жанни (проходя мимо):
— А в мои времена собаки просто спали на ковре и радовались. И никаких этих «лежанок с ортопедическим эффектом» не было.
Сцена вторая: Игрушечная трагикомедия
Уточка, белка, верёвка, пищащий пончик. Всё это вроде бы общее. Но на практике…
Фифа берёт белку. Просто берёт и уходит в угол.
Томми несётся за ней:
— Эй, а можно я просто посмотрю?
— Смотреть можно. Дотрагиваться — нет.
— А понюхать?
— Серьёзно, Томми?
Тем временем, Ева уже утащила верёвку, затащила её на диван, устроила её под подбородком и не делает с ней ничего. Просто лежит. Потому что эстетика.
Сцена третья: Перемирие у миски
Утро. Завтрак. Пять минут абсолютного собачьего братства.
Никто никого не трогает. Каждый занят своей миской.
Жанни, несмотря на возраст, ест быстрее всех.
Без разговоров. Без политических заявлений.
Только звук пощёлкивающего корма.
Фифа ест чинно. С паузами на «понюхать воздух».
Ева осторожна. Берёт по одной грануле, как будто проверяет — а что, если это ловушка?
А Томми… ну, Томми сначала ест, потом смотрит, кто закончил, и идёт на шпионскую миссию по вылизыванию мисок.
И в этот момент — да, вот именно в этот — наступает настоящий коллективный мир.
Финал: как мы вообще уживаемся?
Потому что любим друг друга.
Фифа ворчит на Томми, но всегда лижет ему ухо, когда тот переживает.
Жанни косится на всех, но если кто-то из младших запищит — первой прибежит она.
Ева никогда не участвует в возне, но всегда рядом. Просто тихо присутствует. Как фон, как воздух, как мудрость.
А Томми? Он вообще не понимает, как можно не дружить, если у всех есть лапы, хвост и сердце.
