Она переехала.
Не просто переехала — а прибыла. Как государственный орган, как комиссия, как
инспекция. Моя свекровь получила грин-карту и поселилась у нас. Без срока
выезда.
Я не был готов.
К такому не готовит ни TOEFL, ни эмиграционный форум. Никто не говорит, что
вместе с грин-картой вы получите СССР в концентрате.
Сначала она спросила, где у нас кастрюля для борща.
Я показал мультиварку. Она посмотрела на меня как на предателя.
— Это что, духовка в ведре?
Я молчал. В таких ситуациях молчание — форма выживания.
Потом она взяла в руки пульт от кондиционера и спросила:
— А тут есть где батареи покрутить?
— Нет.
— А если я замёрзну?
— Надо нажать кнопку.
Она посмотрела на меня, как будто я предложил включить зиму и лето
одновременно.
Она ходит по дому в шерстяных носках и жалуется, что Америка слишком чистая.
— Нет пыли — нет жизни. Как ты дышишь тут вообще?
Когда она моет посуду, поёт «Катюшу». Иногда громко. Иногда с флагом в руке
(посудное полотенце).
Однажды она решила устроить “генеральную уборку”. Я пришёл с работы — у нас
нет посуды, зато есть оцет и соль на каждой поверхности.
— Я дезинфицировала!
— Кого?
— Всё!
Она моет не только квартиру. Она моет Америку. От всего неправильного.Но знаешь, что самое удивительное?
Иногда она делает котлеты. Такие, как в детстве. С хлебом, который замочен в
молоке, и жареные на сковороде, которая помнит Брежнева.
И тогда всё нормально.
Пусть даже Alexa в это время включает Бейонсе.
Я уже не злюсь. Просто иногда я говорю себе:
“Это не твоя тёща. Это агент времени. И её задача — напомнить, кто ты.”
А у тебя были такие родственники, которые “приехали насовсем” и перевезли с
собой целую эпоху?
Напиши. Лучшие истории добавлю в новый выпуск «Эмигрантская правда».
