ЯНВАРЬ, 1-й день.
ДНЕВНИКИ, МЕМУАРЫ, ВОСПОМИНАНИЯ
Император Николай II:
«1-го января. Воскресенье
День простоял серенький, тихий и тёплый. В 10; ч. поехал с дочерьми к обедне. После завтрака сделал прогулку вокруг парка. Алексей встал и тоже был на воздухе. Около 3 ч. приехал Миша{1}, с кот[орым] отправился в Большой дворец на приём министров, свиты, начальников частей и дипломатов. Всё это кончилось в 5.10. Был в пластунской черкеске. После чая занимался и отвечал на телеграммы. Вечером читал вслух».
Великий князь Андрей Владимирович:
«1 января
Великий князь Николай Михайлович выехал из Петрограда сегодня вечером во исполнение Высочайшего повеления . Весь город, говорят, перебывал у него».
Начальник дворцовой охраны А.И. Спиридович:
«В тот первый день Нового Года, на далеком Кавказе, в Тифлисе, оппозиционные заговорщики сделали первый шаг по предложению короны Великому Князю Николаю Николаевичу. Тифлисский городской голова, Александр Иванович Хатисов, которому, как указано выше, князем Львовым было предложено переговорить по этому поводу с Великим Князем, вернулся к праздникам в Тифлис.<...>
В назначенный час Хатисов явился во дворец. Его попросили в кабинет Вел. Князя. Поздоровались. Великий Князь занял место за письменным столом и предложил Хатисову сесть. Хатисов попросил разрешения говорить откровенно. Великий Князь разрешил. Хатисов доложил подробно о принятом в Москве решении представителей общественности: для спасения страны, устранить Императора Николая Александровича от престола и предложить корону Вел. Князю Николаю Николаевичу.<...>
Хатисов доложил, что Императрицу Александру Федоровну решено или заключить в монастырь, или выслать за границу. Предполагалось, что Государь даст отречение и за себя и за Наследника. Хатисов просил Вел. Князя ответить, как он относится к этому проекту и можно ли рассчитывать на его содействие, так как он должен сообщить ответ князю Львову. Великий Князь выслушал доклад и предложение спокойно. Он не высказал ни удивления и никакого протеста против проекта низвержения царствующего Императора.<...>
Желая разобраться в этих двух вопросах и желая, как он выразился, «и подумать, и посоветоваться с близкими людьми», Великий Князь просил Хатисова приехать за ответом через два дня».
Историк Михаил Богословский:
«1 января. Воскресенье. Что- то даст нам наступивший год? Надо надеяться, что часть этого года будет мирной. А внутри? Всякие ползучие слухи отравляют меня и приводят в какое-то подавленное состояние. Все время ждешь, что вот-вот должна совершиться какая-то катастрофа. Я хочу даже у себя в квартире вывесить объявление: "Просят не сообщать непроверенных известий …» .
Из Записки, представленной императору Николаю II князем Голицыным:
«В настоящее время уже не представляется сомнений в том, что Государственная дума, при поддержке так называемых общественных организаций, вступила на явно революционный путь, ближайшим последствием чего по возобновлении ее сессии явится искание ею содействия мятежно настроенных масс, а затем ряд активных выступлений в сторону государственного, а весьма вероятно, и династического переворота, надлежит теперь же подготовить, а в нужный момент незамедлительно осуществить ряд совершенно определенных и решительных мероприятий, клонящихся к подавлению мятежа…».
О ЧЕМ ПИСАЛИ ГАЗЕТЫ 1 -ГО ЯНВАРЯ 1917 ГОДА
«ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫЙ ВЕСТНИК»:
«В первый день Нового года в четвертом часу дня в Большом Царскосельском дворце Николай II изволил принимать поздравления от своих подданных и представителей дипломатического корпуса. Собралась вся высшая элита государства российского. Первыми принесли поздравления председатель Совета министров князь Голицын, министры, председатели Государственного совета Щегловитов и Государственной думы Родзянко, главноуправляющие, министр великого княжества Финляндского, государственный секретарь, помощник министра императорского двора, высшие чины двора, лица свиты. Далее его императорскому величеству имели честь быть представленными дипломаты. Их было много. Три часа Большой Царскосельский дворец блестел от мундиров и орденов».
«ГОЛОС РУСИ»:
«Правительство должно ясно сказать, что государственного переворота оно не допустит».
«УТРО РОССИИ»:
«Голицын – Щегловитов – Кульчицкий». Уж не это ли новое счастье наше? И пристало ли нам перед лицом этой снисшедшей на нас новогодней троицы поздравлять друг друга с каким-то новым счастьем?»
Действительно, поздравлять с Новым 1917 годом было бессмысленно. Измена бродила вокруг Престола - измена, оправдывавшая себя патриотическими соображениями».