— Ты… играл? — мир под ее ногами треснул. — Ты брал деньги у бандитов, пока я вкалывала?!
1. Последний раз, клянусь!
— Анна? Муженек твой рядом? Передай ему, что его игры закончились. У него есть сутки.
Голос в трубке был незнакомым, ледяным и таким спокойным, что у Ани по спине пробежал холодок.
— Извините, вы кто? Какие игры? Вы, наверное, ошиблись номером…
В трубке усмехнулись. Так усмехаются, глядя на надоедливое насекомое.
— Полмиллиона, детка. Никакой ошибки. Пусть твой Дима к завтрашнему вечеру найдет деньги. Или мы сами придем их искать. И поверь, нам будет все равно, у кого их забирать.
Короткие гудки. Телефон выпал из ее руки на стол. Ноги стали ватными, а в ушах зашумело. Полмиллиона… Дима… Эти слова никак не складывались в одну картинку с ее тихой, предсказуемой жизнью.
Ее муж Дима был вечным искателем себя. За пять лет их совместной жизни он сменил семь мест работы. То начальник-самодур, то коллектив «токсичный», то добираться далеко, то просто «не его». Он мог уволиться в один день, потому что ему «нахамил охранник на проходной».
Если честно, «тревожные звоночки» были всегда. Аня просто не хотела их замечать, списывая все на мягкий характер Димы. Потек кран на кухне? Он не пытался его починить, а беспомощно смотрел, как она, вооружившись инструкцией из интернета, подтягивает гайку.
Поднялась температура до 37.2? Первый звонок был не ему, а маме, Елене Сергеевне, с жалобным вопросом: «Мам, что делать?». Он даже не мог выбрать, какой фильм посмотреть вечером, перекладывая решение на жену: «Ань, ну ты реши, у тебя вкус лучше».
Аня тащила всё на себе. Продукты, коммуналка — всё было на ее плечах. Она думала, он просто непутевый, немного инфантильный, не может найти свое место в жизни. Жалела его, подбадривала, говорила, что он обязательно найдет работу мечты. Она и представить не могла, что причина его «поисков» — не лень и не высокие требования к миру. Причина была куда страшнее.
В одну секунду все его смены работ, вечные долги «до зарплаты» и «поиски себя» сложились в одну уродливую, отвратительную картину. Оказалось, она жила не с непутевым ребенком, которого нужно было жалеть, а с лжецом, разрушавшим их жизнь за ее спиной.
Стоя посреди их маленькой кухни, Аня смотрела на своего тридцатилетнего мужа, который выглядел как нашкодивший подросток.
— Кто эти люди, Дима? Какой еще долг?! — она трясла перед его носом телефоном.
— Тише, Аня, тише! Соседи же услышат… — он испуганно озирался на дверь, будто за ней уже стояла вся лестничная клетка.
— Мне плевать на соседей! — она было в гневе. — Мне звонил какой-то урод и сказал, что ты должен ему полмиллиона! Это правда?! Отвечай!
Он молчал, вжав голову в плечи. Этот его жест Аня знала слишком хорошо. Так он делал всегда, когда был виноват. Под ее напором он наконец раскололся.
— Я играл… — выдавил он из себя, не поднимая глаз. — На ставках. Думал, немного подниму, чтобы тебе помочь, сюрприз сделать… Сначала везло, а потом… я проиграл всё. И взял в долг, чтобы отыграться.
— Ты… играл? — мир под ее ногами треснул. — Ты брал деньги у бандитов, пока я вкалывала?!
— Аня, прости! Помоги мне выплатить долг! — он рухнул на колени, обхватил ее ноги. — Я клянусь, это последний раз! Только умоляю, не говори маме! Ты же знаешь, у неё сердце слабое, она этого не переживёт! Я найду любую работу, хоть грузчиком, всё отдам!
Слезы текли по его щекам, и Аня, в который раз проклиная свою мягкость, снова дрогнула. Она поверила. Потому что любила этого большого, непутевого ребенка. Потому что его мама, Елена Сергеевна, действительно видела в своём «Димочке» ангела, и она не хотела разбивать её мир.
На следующий день Аня сидела в банке. Холодная ручка в ее пальцах дрожала, когда она подписывала кредитный договор на своё имя. Едва она отошла от стола менеджера, как в кармане завибрировал телефон. Дима.
— Ну что? Дали? — его голос в трубке был нетерпеливым, почти требовательным.
— Дали, — выдохнула Аня, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.
— Слава богу! Слушай, мне только что звонили… они… продиктовали номер счета. Я тебе сейчас его скину. Переведи сразу, пожалуйста. Чтобы они точно отстали.
Через минуту на экране телефона высветилось сообщение с цифрами. Не давая себе времени на раздумья, Аня снова подошла к операционисту и сделала перевод. С тяжелым сердцем она смотрела, как огромная сумма исчезает, но в то же время почувствовала облегчение — кошмар закончился, она спасла мужа.
Осознав, в какую долговую яму она только что шагнула, женщина поняла, что одной зарплаты не хватит. В тот же день она нашла подработку.
Вечером, после основной работы, она надевала старую куртку и шла в офисный центр — мыть полы. Запах хлорки въелся в кожу, спина ныла, а глаза слипались. Но она утешала себя мыслью, что спасает их семью.
2. "Ты плохая хозяйка, Анечка"
Визиты свекрови Елены Сергеевны стали ежедневной пыткой. Она не приходила — она вторгалась, всегда без звонка, с видом человека, пришедшего с внеплановой инспекцией. Закончив обход, она неизменно осуждающе качала головой.
— Опять у вас пыльно, Анечка, — ее голос был медовым, но слова жалили. — Разве так можно? Мужчина должен жить в уютном, чистом гнездышке.
Аня молча сжимала кулаки, на которых еще остался едва уловимый запах хлорки. Какое гнездышко, если она приползает домой в два часа ночи и падает замертво? Какая пыль, если у нее нет сил даже на то, чтобы нормально поесть?
Но атака только начиналась. Дверца холодильника распахивалась с видом оскорбленного достоинства.
— И что-то Димочка мой совсем похудел. Ты его совсем не кормишь? — продолжала свекровь, брезгливо оглядывая скромный набор продуктов.
— Елена Сергеевна, я работаю на двух работах, чтобы мы… — начала было Аня, но ее тут же оборвали.
— Вот я в твои годы всё успевала! — отрезала она. — И работать, и три блюда на обед готовить, и рубашки мужу крахмалить. А вы, молодёжь, ленивые стали. Совсем сына моего не жалеешь.
Каждый ее упрек был как маленький, отравленный гвоздь, который она методично вбивала в и без того измученную душу Ани. Вечером, обессиленная, она пыталась достучаться до мужа.
— Дим, твоя мама сегодня опять приходила… Может, ты поговоришь с ней? Объяснишь, что у нас временные трудности?
Он даже не оторвался от экрана телефона, где гонял какие-то шарики.
— Ань, ну ты же знаешь маму. Она меня очень любит, вот и переживает. Не обращай внимания, — бросил он, и эти слова были страшнее пощечины.
«Не обращай внимания». Легко сказать. Он не видел — или делал вид, что не видит — как его мать медленно, но верно выпивает из его жены все соки. А Аня стискивала зубы и терпела. Она всё еще наивно надеялась, что скоро всё это закончится.
3. Стук в дверь
Прошло несколько месяцев, и Аня почти поверила, что кошмар позади. Она всё так же валилась с ног от усталости, но мысль о том, что они расплатились с долгом, придавала сил.
Но потом она стала замечать странности. У их подъезда часами стояла незнакомая темная машина. Иногда, возвращаясь с подработки поздно вечером, она видела курящих в тени мужчин, которые провожали ее долгим, неприятным взглядом.
Дима тоже изменился. Он стал дерганым, вздрагивал от каждого звонка в домофон, перестал выходить из дома без необходимости. По вечерам он нервно курил на балконе, задергивая за собой шторы.
— Дим, что происходит? Эти люди у подъезда… Ты какой-то сам не свой, — как-то раз не выдержала Аня.
— Тебе кажется! Вечно ты что-то выдумываешь. Оставь меня в покое! — огрызнулся он, и Аня поняла, что он просто панически боится.
Развязка наступила в один из таких вечеров. Громкий, наглый стук в дверь заставил ее подпрыгнуть. Дима, сидевший за компьютером, замер, и его лицо стало белым как бумага.
— Кто там? — дрожащим голосом спросила Аня.
— Дверь открой, красавица! Муж твой дома? Пора по счетам платить!
Она посмотрела в глазок - за дверью стояли два бритоголовых типа. Аня поняла, что это конец. Оказалось, Дима солгал. Он погасил не все долги.
— Дима! — прошептала она, пятясь в комнату. — Дима, я боюсь! За дверью какие-то бандиты!
Но ее муж, ее защитник, вместо того чтобы выйти к ней, прошмыгнул в спальню и с тихим щелчком закрыл за собой дверь. Она осталась одна.
В панике, судорожно нажимая на кнопки на телефоне, она набрала единственный номер, который пришел в голову — номер свекрови.
— Елена Сергеевна! Помогите! К нам ломятся какие-то люди, требуют деньги, Дима спрятался!
— Я сейчас вызову полицию! — отрезала та и бросила трубку.
Аня прислонилась к стене, надеясь на спасение. Какая же она была наивная.
Ещё больше житейских историй нашем канале:
4. Молчание, которое оглушало
Полиция приехала вместе со свекровью, но громилы, услышав сирену, чертыхаясь, успели скрыться. Елена Сергеевна вошла в квартиру с видом королевы, не обращая внимания на трясущуюся Аню, и сразу перешла в наступление:
— Это она! Связалась с бандитами, чтобы отобрать у моего сына квартиру!
Анна остолбенела. Квартиру… отобрать. У нее потемнело в глазах. Эту самую квартиру, на которую ее родители отдали все свои сбережения, вложив большую половину стоимости. Эту квартиру, куда свекровь внесла сумму, которой едва хватило на кухонный гарнитур, но говорила об этом так, будто подарила им дворец. Его квартиру.
Она посмотрела на дверь спальни, из которой наконец-то вышел Дима. Он встал рядом с матерью.
— Дим… скажи им… Скажи правду! — взмолилась Аня.
Она искала в его глазах поддержку, спасение, хоть каплю любви. А нашла только страх и пустоту. Он посмотрел на нее, потом на свою мать, и… промолчал.
Это молчание было страшнее любых обвинений. В этот миг он не просто предал жену. Он стёр ее из своей жизни, чтобы спасти свою шкуру перед мамой.
Старший полицейский устало посмотрел на Аню, на Диму, на разъяренную свекровь и сказал:
— Так, понятно. Семейные разборки. Все трое проедете с нами в отделение для дачи показаний.
В тот момент она поняла: ее любовь, ее жертвы, бессонные ночи на второй работе — всё это было просто растоптано. Пытаясь спасти мужа-игромана от долгов, она оказалась в ловушке, расставленной свекровью.
В отделении полиции, сидя на жестком стуле под светом тусклой лампы, Аня вдруг почувствовала, как внутри что-то щёлкнуло. Будто сломался какой-то предохранитель, и ее больше не сдерживал страх. Хватит. Больше она не будет жертвой.
— Я хочу сделать заявление, — твердо сказала она молодому следователю Павлу Алексеевичу, который сидел напротив и внимательно смотрел на нее.
И она рассказала всё. Показала переписки с Димой, где он клялся всё вернуть. Предоставила выписки из банка о кредите и переводах на счет неизвестного лица. Она говорила спокойно и чётко, и с каждым словом с ее плеч будто спадал многотонный груз, который она тащила на себе столько месяцев.
Когда она закончила, следователь помолчал немного, а потом просто сказал:
— Я вам верю.
И эти простые слова были как глоток свежего воздуха после долгого удушья. Впервые за долгие месяцы кто-то был на ее стороне, кто-то видел в ней не жертву, а человека, достойного сочувствия и уважения.
Из полиции Аня вышла другим человеком. Она не вернулась в квартиру, где ее предали. На следующий же день она подала на развод и на раздел имущества, включив в иск и тот самый кредит, который теперь по закону был их общим долгом.
Павел, проникнувшись ее историей, помог ей найти хорошего юриста, который взялся за дело. Елена Сергеевна осталась со своим «идеальным сыночком» и его долгами, наконец-то столкнувшись с реальностью — с тем слабым и подлым человеком, которого она вырастила своей слепой любовью.
Прошло полгода. Аня сидела в маленьком уютном кафе напротив Павла. Он рассказывал что-то смешное о своей работе, и она… она вдруг впервые за много лет рассмеялась от души.
Свободно, легко, без страха и оглядки на чужое мнение. Она прошла через ад, но вышла из него сильнее, мудрее и увереннее в себе. И она знала, что ее настоящая, счастливая жизнь только начинается.
А как бы вы поступили на месте Ани? Смогли бы простить такое двойное предательство — от мужа и свекрови? Делитесь своим мнением в комментариях и ставьте лайк!