1998 год. Суд Нью-Йорка, США. Я вошел в зал, где меня ждали прокуроры и судьи, я улыбнулся всем отработанной улыбкой старого друга и сел в мягкое кресло. Седые волосы на моей голове аккуратно зачесаны за уши, я был подтянутым и худым от самой лучшей диеты и пробежки по утрам, потому хочу жить. Сегодня мне стукнуло 80.
- Готовы? Как ваше здоровье? - спросил один из трех нанятых мной адвокатов. Я кивнул, с ясным и ровным взглядом, поднял правую руку. - Клянусь суду, что буду говорить правду и только правду. Мой украинский акцент смягчился за долгие годы в США, и мои слова звучали мягко, как легкое и нежное обещание.
Я был услужливым помощником, который пришел, когда его позвали, проделав путь от личного дома на берегу озера Кармель, где моя большая пенсия ждала в ящиках комода, на банковском счету и в старых синих лодках, качающихся на жемчужных волнах.
Даже мое имя было теперь мягким и измененным десятилетия назад, когда я бежал из нацисткой Германии, и встав перед флагом США, поклялся защищать американскую Конституцию. Я, Якоб Реймер, украинский немец, № 865 зондеркоманды СС лагеря смерти, взял себе веселое имя - Джек.
Как и у тысяч других украинцев у меня была фальшивая история о страданиях на фермах и фабриках Германии, вдали от карательных отрядов и крематориев. У меня было надежное алиби, потому что свидетелей мы не оставляли и селфи у газовых печей не делали. Поэтому я с легкостью снова и снова лгал, широко улыбаясь, как старый и надежный друг.
У меня был свой ресторан, американские сыновья, американская жена, я ходил в выходные в церковь, стриг кусты у моего двухэтажного дома в американском городке на краю озера, где плавали мои скромные лодки.
И каждый год, каждое новое десятилетие увеличивало мою безопасную дистанцию от униформы СС и винтовки. И сейчас ласково улыбаясь прокурорам, я почти и забыл, как убил 28 тысяч человек.
Я хорошо запомнил этот день, когда мы наконец закончили, декабрь 1944 года. За усилия "по эвакуации евреев", как это называли в бумагах, меня повысили в звании в 4-й раз, до оберцугвахмана СС, высшее звание в украинских зондеркомандах.
- Ну что Якоб! - сказал комендант лагеря СС - мы сожгли всех евреев, пришел приказ Гиммлера - операция "Рейнхард" в Европе закончена! - А тебе звание, немецкое гражданство и Немецкий Крест! Я читал доклад СС, представляешь, за 2 года мы собрали у евреев 1900 грузовых вагонов текстиля, 2000 вагонов волос, 2 миллиона супружеских колец. И лишь 350 электробритв! Эти недочеловеки вообще не бреются!
- Евреи берегли волосы для Германии и фюрера, штандартенфюрер!! - нашелся я, мы натужно посмеялись моей шутке. Недавно мы расстреляли Варшавское гетто, замели следы в польских концлагерях. Советы стояли на Висле, в небе гудели тысячи вражеских самолетов, пылали наши города. Я, украинский немец СССР убивал евреев ради гражданства Рейха, а Рейх трещал по швам. А как все хорошо начиналось...
Я родился в селе Хмельницком Запорожской области УССР, что до 1945 года называлось Фриденсдорфом. Здесь жили этнические немцы, прибывшие по зову русского царя в 19 веке и перемешавшись, переженившись с украинцами после 1917 года, поднимали дружно советский колхоз.
Мы пережили Голодомор, мы знали, что такое Советы, что коммунисты сделали с нами, с нашим хлебом, с нашими священниками, с нашей мечтой о свободе. Еще у нас было много евреев, очень много евреев, потому что русский цари на Украине сделали им резервацию и ввели оседлую черту, границу расселения за которой запрет.
Поэтому еврейские погромы до революции были на Украине обычным делом, а потом евреи стали коммунистами, красной властью, и некоторые, особенно на Западной Украине, ненавидели и тех и других. Хотя все это может просто было оправданием того, что мы сделаем.
А я просто хотел вырваться из колхоза и стать библиотекарем, но меня призвали в Красную Армию и летом 1941 года я сдался в плен. Я немецкий украинец или украинский немец как хотите, по расовой доктрине Гитлера назывался Volksdeutsche (Фольксдольче), и был для нацистов вторым, "грязным" сортом немца, перемешанного с кровью недочеловека на варварской земле. А еще я служил врагу и сдался в плен.
Но я все-таки "этнический немец" и стоял выше славян, поляков, всех ненемецких рас по расовому закону, и ниже "чистых" немцев коренного Рейха. В итоге я не имел право на гражданство, мне нельзя было жить в Германии, и чтобы не скитаться до смерти по порабощенным колониям русских, я должен заслужить прощение и гражданство, и вскоре мне подвернулся шанс.
Миллионы советских солдат попали тогда в плен, 3 миллиона погибнут в лагерях для военнопленных. Но Берлин считал нас, фольксдойче, ценным расовым материалом будущего, а прибалтов и украинцев за антиеврейские и антисоветские настроения видел надежными рекрутами для управления
покоренной Польшей и Россией.
А главное - прямо сейчас нужны были полицаи и помощники СС для исполнения плана по очистке Восточной Европы от миллионов евреев, которых надо собрать, отогнать и загнать, сами знаете куда и зачем.
И с осени 1941 года СС стал вербовать этнических немцев "фольксдольче" в командиры зондеркоманд и айнзацгрупп зачистки, с 1942 года вербовать украинцев ОУН, пленных украинцев, любых украинцев и прибалтов в эти вспомогательные отряды СС для еврейских гетто и концлагерей, решающих еврейский вопрос, как это кокетливо называли.
Так я и попал в Травники, специальный учебный центр СС, где нас учили не жалеть и эффективно "эвакуировать" евреев. И так начнется моя история, которую я вспомню лишь раз и забуду навсегда, чтобы вернуться к жене, пенсии и синим лодкам.
Дальше: глава 2 (скоро)