Поскольку в воинской части на базе которой формировался наш батальон, было небольшое подсобное хозяйство — примерно десяток свиней, то доктор Балмусов попутно исполнял обязанности и ветврача.
Как-то я сидел за столом в его кабинете.
Это было в первые недели моей службы: мой командир еще не приехал, и я просто коротал время.
Тогда была мода класть на крышку стола лист стекла.
Под стеклом обычно лежали документы, письма, записки-напоминалки, календарики и т.п.
Среди бюрократов были в ходу выражения: «Положить под стекло».
Это означало — не упускать из виду. Надо будет решить вопрос или хотя бы дать отписку.
А выражение «Положить под сукно» означало то же самое, что и «Отложить в долгий ящик», т.е. надолго об этом забыть.
Рассматривая лежащие под стеклом бумаги, я увидел заключение о смерти животного, а конкретно свиньи из подсобного хозяйства весом примерно 100 кг.
Диагноз, ставший причиной смерти, был написан на латыни!
Всё очень серьёзно!
Я спросил доктора, — что это в переводе?
Он ответил: «Ну… если по-простому… подавилась харчами».
Несчастный случай с бедной хрюшкой случился в конце декабря, очень вовремя, аккурат к новогодним праздникам.
Но это чисто мои домыслы.
***
Со временем наш батальон заполнил все штаты командного состава штаба, солдатских рот и собственной санчасти.
Доктором или начальником медицинской службы был назначен лейтенант Митрофанов.
Я служил начальником вещевой и продовольственной службы.
На должности товароведа в моём в отделе работала одна женщина.
У неё не было детей, но была собака колли, очень старая и стало невмоготу её содержать.
Муж женщины — майор, служил в Кантемировской дивизии и был целиком поглощён службой.
Проблему с собакой пришлось решать жене: она жаловалась, что ей невыносимо наблюдать тяжёлые мучения собаки.
В конце концов она решила её усыпить.
Ветеринары в 80-е годы прошлого столетия были не так распространены; возможно только одна ветлечебница и была в относительно небольшом городе Наро-Фоминске.
К тому же семьи военных привыкли решать все вопросы внутри военного городка.
Она обратилась к нашему доктору.
Пообещала коньяк в обмен на помощь.
В один из дней, вся в слезах, привела она свою любимицу в санчасть и попросила доктора как можно гуманнее помочь собаке покинуть этот мир.
Доктору помогали фельдшер, санинструктор и несколько солдат из числа пациентов. Собаку завели в процедурную, а хозяйка сидела в коридоре с мокрым носовым платком.
По специализации доктор был анестезиологом — наркоз для него обычное дело. Провел сотни операций.
Поэтому, не особо задумываясь о специфике, решил сначала усыпить собаку наркозом, а потом уже вколоть смертельное вещество (честно говоря, не знаю как это делается на практике).
Обычно бывает наоборот, сначала всё отрабатывают на собаках, а потом уже полученный опыт используют при лечении людей.
Наш доктор тоже был мастером наркоза для людей, но опыта с собаками у него не было.
Он по привычке хотел дать собаке подышать эфиром.
Соорудил некое подобие маски из марли, пропитал ее эфиром и хотел закрыть этой марлей собаке рот, но у собаки оказался не рот, а длинная морда и огромная пасть.
Несмотря на то, что собака действительно была доходяжная, она оскалилась и стала сопротивляться. Солдаты накинули на нее одеяло и как могли держали собаку.
Доктор безуспешно пытался закрыть собаке пасть пропитанной эфиром марлей.
Общими усилиями собаку больше задушили, чем усыпили, дополнительный «контрольный» укол не потребовался.
Хозяйке сказали, что все прошло по плану, собаку усыпили самым гуманным способом.
С нами соседствовали еще два отдельных батальона, имевшие свои санчасти.
Одну возглавлял врач-терапевт, другую – хирург.
Мы потом смеялись: если бы наша сотрудница обратилась к ним, то терапевт медленно травил бы собаку таблетками, а хирург не стал бы долго думать и взялся бы за нож.
Вскоре после этого у доктора Митрофанова закончился срок службы, и он вернулся к своей обычной жизни.
А к нам приехал новый доктор из Харькова, кадровый военный – старший лейтенант Хижняк.
Он философски относился ко всему происходящему и воспринимал любую ситуацию через призму тонкого ироничного юмора.
С ним у меня сложились добрые дружеские отношения.
Предыдущая часть:
Продолжение: