Галина Васильевна мельком увидела имя невестки на экране и молниеносно выхватила телефон из рук сына.
— Хватит! — крикнула она. — Хватит этой cтepвы в нашей жизни!
И со всей силы швырнула телефон в стену.
Продолжить эту историю предложили подписчики моего канала! Спасибо, что читаете! Спасибо, что пишите комментарии и оставляете пожелания!
Первую часть вы можете прочитать здесь:
***
Галина Васильевна всю дорогу домой ворчала под нос, сжимая в руках свою сумку.
— И что ты молчал как рыба? — шипела она на мужа. — Ни слова в мою защиту не сказал! Эта cтepвa Никиту совсем замучила, а ты хоть бы что! Ты видел, что она вытворяла? Ни завтрака, ни нормального приветствия, ничего!
Юрий Николаевич молча смотрел на дорогу, привычно отстранившись от скандала. Его давно не волновали эти бесконечные разборки — лишь бы его самого не трогали.
— Ладно уж, — пробурчал он. — Отдохнули бы дома спокойно...
— Какой отдых?! — Галина Васильевна ударила ладонью по приборной панели. — Они нас выгнали! С МОЕЙ дачи!
— Это не наша дача, — поправил муж.
— Молчи! — рявкнула она.
Машина резко затормозила у светофора, и из сумки выпали все дачные "трофеи", которые Галина Васильевна успела взять в собой. Пакет шоколадных конфет, банка кофе и кусок колбасы, — все высыпалось на пол. Галина Васильевна быстро собрала все обратно, а в ее голове уже зрел план мести.
В пятницу перед выходными, когда Никита как раз заканчивал рабочий день, зазвонил телефон.
— Сынок, — слабым голосом произнесла мать. — У меня очень высокое давление...
— Мама? Что случилось? — он сразу насторожился.
— Голова раскалывается... Таблетки не помогают... А твой отец... в командировке... как всегда, когда он так нужен, — голос дрожал так искусно, что даже Никита, знавший все хитрости матери, на секунду замешкался.
— Сейчас вызову тебе скорую.
— Нет-нет! — она резко оживилась. — Просто... приезжай. Мне полегче, когда ты рядом. Я напишу какие лeкapcтвa надо купить.
Никита вздохнул. Они с Вероникой как раз собирались за продуктами перед поездкой на дачу — Артем и Юля уже ждали их там.
— Хорошо, — сказал он. — Буду через час.
Предварительно позвонив Веронике, он отправился к матери. Супруга нахмурилась и заподозрила неладное, когда муж объяснил ситуацию.
— Опять "давление"? В прошлый раз она "yмuрaлa", а когда мы приехали, она пила чай с соседкой и смеялась.
— Но если вдруг правда... — Никита потер виски. — Давай так: я быстро к ней заеду и проверю состояние. Если все нормально — сразу за тобой и поедем в гипермаркет.
— Ладно, — Вероника нехотя согласилась. — Только не задерживайся. Юля звонила и спрашивала когда мы приедем.
Галина Васильевна открыла дверь в махровом халате, с мокрым полотенцем на голове. На улице было тридцать градусов, и в квартире было душно.
— Ой, сынок, как я рада... — она прижала руку к виску и состроила страдальческое лицо.
— Ты чего в такой духоте? Надо кондиционер включить! — резко отреагировал Никита.
Он шагнул в квартиру — и сразу заметил на кухне накрытый стол: тарелка с запеченная картошка, малосольные огурцы, салат, даже бутылочка коньяка.
— Мама... — он обернулся к ней. — Ты же сказала, что плохо себя чувствуешь?
— Ага, — раздался за спиной знакомый голос. Из спальни вышел Юрий Николаевич с газетой в руках. — Умирает, как видишь.
— Папа?! Ты же в командировке!
— У меня тоже есть выходные дни, — пожал плечами отец.
Галина Васильевна скинула полотенце и торжествующе уставилась на сына:
— А теперь садись ужинать. Мы давно не виделись.
— Мама, мы договорились с Вероникой...
— Опять она! — свекровь швырнула полотенце на пол. — Ты вообще понимаешь, что твоя жена меня ненавидит? Она настраивает тебя против семьи! Когда ты в последний раз вспоминал о нас просто так, без причины? Верно! Никогда! Поэтому садись и без разговоров!
— Мама... — протянул Никита.
— Твоя жена выгнала нас с твоей дачи, — Галина Васильевна побагровела. — Я столько работала и теперь не имею права отдохнуть у сына на даче?!
— Это Вероникина дача, — поправил сын. — Когда мы сказали, что будем наводить порядок на участке, то ты сказала, что мы занимаемся ерундой.
— Ой, да брось! — махнула рукой мать. — Документы — ерунда.
— Ты не понимаешь о чем я говорю. Ты сказала, что я трачу впустую время. А затем... стащила у меня ключи и без приглашения заявилась.
— Как ты можешь так говорить? Какие еще "стащила"?! — Галина Васильевна нахмурилась.
— А как еще сказать? Своровала? Я и так искал слово приятнее... — Никита выдохнул и посмотрел в сторону. — Ты ведешь себя как ребенок. Ну неужели нельзя жить дружно? Почему ты все время соревнуешься с Вероникой?
Галина Васильевна шумно задышала, а Юрий Николаевич тем временем наливал себе коньяк и устало пробормотал:
— Ну вот, опять началось...
Вероника уже третий раз пыталась дозвониться мужу, но телефон упрямо переводил на голосовую почту.
Во время перепалки между Никитой и матерью в его руке постоянно вибрировал телефон. Он скидывал звонки Вероники, понимая, что разговор сейчас не получится. Но на этот раз на экране светилось имя "Артем".
— Да? — Никита отвернулся от матери.
— Привет, мужик? — раздался голос друга. — Как у вас с планами? Сегодня будете на даче?
— Я... — Никита бросил взгляд на мать, которая пристально следила за ним. — Мы приедем завтра утром. Сегодня не успеваем, я задержался на работе. Только еду домой.
— Ну... хорошо. Тогда завтра все обсудим. Я позвоню еще утром.
Как только Никита положил трубку, телефон снова завибрировал. На этот раз — Вероника.
Галина Васильевна мельком увидела имя невестки на экране и молниеносно выхватила телефон из рук сына.
— Хватит! — крикнула она. — Хватит этой cтepвы в нашей жизни!
И со всей силы швырнула телефон в стену.
Раздался звонкий удар. Корпус треснул и экран покрылся паутиной. В квартире повисла тишина. Никита медленно подошел к разбитому телефону, поднял его и осмотрел. Экран больше не загорался.
— Поздравляю, — тихо сказал он, глядя на мать. — Теперь ты окончательно потеряла сына.
Галина Васильевна побледнела.
— Из-за какого-то телефона? — с неприязнью спросила она.
— Телефон здесь не причем, — перебил ее Никита. — Ты перешла все границы. С тобой стало невозможно разговаривать. Подумай о том, чтобы снова выйти на работу. Все люди рядом с тобой — глубоко несчастные люди.
Он посмотрел на отца, который, не вмешиваясь, в одиночестве допивал коньяк на кухне, затем — на мать, чьи глаза горели ненавистью.
— Тебя раздражают люди, которые пытаются дышать полной грудью, жить, а не существовать. Поэтому тебя так бесит Вероника. Ей всегда интересно что-то делать, что-то менять. А ты... ты же сидишь на отцовской шее уже десять лет и "душишь" нас своей заботой. Ты даже подруг растеряла.
Никита еще раз с сожалением посмотрел на мать, развернулся и вышел, закрыв за собой дверь. Предварительно положив ключи от родительской квартиры на полку в коридоре.
На улице было душно. Никита шел, сжимая в руке разбитый телефон. Ему нужно было срочно вернуться домой и объяснить, что случилось...
Никита зашел в ближайший магазин и купил несколько банок холодного пива. Он не был любителем выпивки, но сейчас ему нужно было хоть как-то приглушить боль от принятого решения.
Вероника встретила его у двери с нахмуренным лицом.
— Где ты так долго пропадал? Я начала переживать! — сказала она, но, увидев его выражение лица, замолчала.
Никита молча показал ей разбитый телефон.
— Ты разбил телефон? Он же был совсем новый... — удивилась Вероника, разглядывая треснувший экран.
— Это сделала моя мама, когда увидела, что ты мне звонишь, — коротко ответил он, проходя в гостиную.
Он опустился на диван, взял банку пuвa и резко открыл ее. Пена выплеснулась на пальцы, но он даже не обратил на это внимания. Вероника села рядом и посмотрела на мужа.
— Я не хотел, чтобы ты знала, но... мама уже много лет пытается нас развести. Каждый раз, когда я с ней разговариваю, она говорит, какая ты плохая и ищет в тебе недостатки. Она говорила, что ты меня не любишь, что ты эгоистка, что ты отбираешь у нее сына... — голос Никиты дрогнул. — Я просто не рассказывал тебе, потому что не хотел лишних ссор. Думал, что справлюсь сам.
Он сделал еще один глоток и закрыл глаза.
— А сегодня... сегодня я поставил точку.
Вероника осторожно положила руку ему на плечо.
— Я больше не хочу с ней общаться... и с отцом, который все это видит и ничего не предпринимает. Я терпел два года, но больше не могу...
— Я не знала, что она так... меня ненавидит, — начала она, но Никита перебил:
— Ты не виновата. Она просто... не может принять, что я больше не ее маленький мальчик. Что у меня есть своя жизнь.
Он резко встал и прошелся по комнате.
— Знаешь, что самое смешное? Она кричала, что ты выгнала их с дачи. Что ее это обидело. А, когда мать тебя выгнала со своего дня рождения, тебя это не должно было обидеть? Тем более, что это твоя дача! А моя мать ведет себя так, будто это ее собственность.
— Никита... — Вероника встала и подошла к нему.
— Перестань быть хорошей, — воскликнул он. — Я знаю, что моя мать — ужасный человек. Ты не должна была все это терпеть!
Вероника обняла его, и он наконец расслабился, опустив голову ей на плечо.
— Я не хотела, чтобы ты ссорился с родителями из-за меня, — сказала она тихо. — Вот и все...
Никита кивнул. Впервые за долгое время он почувствовал, что дышит полной грудью.
— Завтра поедем на дачу? — спросила Вероника.
— Да, — улыбнулся он. — Артем уже звонил... Кажется, я ему тоже нагрубил...
А в родительской квартире Галина Васильевна сидела за столом, сжимая в руках стакан недопитого коньяка. Юрий Николаевич молча смотрел в окно, избегая ее взгляда.
— Он вернется, — пробормотала она. — Он обязательно вернется!
Вероника и Никита просидели, обнявшись, почти до утра. Она гладила его по волосам, пока он, наконец, не уснул. Утром, когда солнце уже вовсю светило в окно, Никита первым открыл глаза и осторожно приподнялся, чтобы не разбудить жену. Но Вероника тут же потянулась и улыбнулась:
— С добрым утром. Как самочувствие?
— Уже лучше.
Пuвo, выпитое накануне, давало о себе знать легкой тяжестью в голове, но душевная боль притупилась.
Они неспешно собрались, заехали в магазин за продуктами и отправились на дачу. Дорога была тихой, без обычных разговоров по телефону, без нервных звонков от Галины Васильевны. Никита даже не включал радио — просто смотрел в окно и время от времени переплетал пальцы с Вероникиной рукой.
Артем и Юля приехали раньше и занимались делами по дому и участку.
— Ну наконец-то! — Артем встал и потянулся, как будто ждали друзей целую вечность. — Мы уже думали, что вы не приедете.
Никита вздохнул и подошел к другу:
— Слушай, прости за вчерашнее. Я был... не в себе.
Артем махнул рукой:
— Да забей. Я и не думал обижаться. Всякое бывает.
Но Никита все равно крепко пожал другу руку — так, что тот даже закашлялся.
— Ой, да ладно тебе! — засмеялся Артем, отстраняясь. — Иди лучше помоги шашлык замариновать.
Никите было проще, когда руки были заняты делом. Они с Артемом всегда находили дела. Вечером, когда все уже наелись и сидели у костра, Никита вдруг предложил:
— А давай завтра утром рванем на рыбалку?
— Вы сошли с ума! — фыркнула Вероника. — В пять утра на рыбалку?
— Именно, — он ухмыльнулся. — А то ты все время говоришь, что я не романтик. Встретим с Артемкой рассвет у реки. Обнимемся и поплачем.
Юля тут же подхватила:
— Ой, а можно я с вами?
— Нет, — хором ответили Никита и Артем, а потом переглянулись и рассмеялись.
Жизнь продолжалась.
Родители Вероники иногда привозили им гостинцы со своего огорода — банки солений, свежие овощи и ягоды. Они были заняты своими грядками и редко вмешивались, только иногда спрашивали по телефону: «Как дела? Не скучаете?»
А Галина Васильевна не звонила.
Вообще.
Ни разу.
Никита понял, что мать не считала себя виноватой. Ни на секунду. В ее голове Вероника оставалась «стepвoй», которая украла сына, а Никита — предателем, поддавшимся влиянию. Но это уже не имело значения. Рана в душе Никиты потихоньку затягивалась. Новые знакомства, поездки, смех друзей — все это обрастало вокруг, как живая ткань, закрывая старую боль.
Телефон зазвонил неожиданно, когда Никита с Вероникой как раз собирались на прогулку. На экране высветилось имя, которое он не видел полгода — "Отец". Никита на мгновение замер, затем взял трубку:
— Алло?
— Никита, — голос Юрия Николаевича звучал устало, но твердо. — Надо поговорить.
— Говори, — Никита вышел на балкон, прикрыв за собой дверь.
— Ты совсем одурел? Не звонишь матери уже полгода! Она переживает, не спит ночами...
Никита засмеялся:
— Интересно, пап. Ты за полгода ни разу не позвонил — ни спросить, как дела, ни просто поговорить. Но как только речь заходить о матери — сразу находишь время. Удобно, да?
На другом конце провода наступила тишина.
— Не надо меня учить. У меня больше жизненного опыта, — наконец ответил отец. — Ты должен позвонить матери и хотя бы извиниться.
— За что? — Никита сжал телефон так, что пальцы побелели. — За то, что живу с женщиной, которую люблю? За то, что не позволяю маме командовать мной?
— Хотя бы разреши ей иногда бывать на даче, — Юрий Николаевич говорил так, будто делал огромную уступку. — Это же не сложно.
— Это дача Вероники, — холодно ответил Никита. — И она уже сказала: кроме нас двоих, там никто жить не будет.
— Вот как! — голос отца внезапно огрубел. — Значит, твоя жена даже это запрещает?
Никита закрыл глаза. В груди стало горячо и пусто одновременно.
— До свидания, отец, — тихо сказал он. — Больше не звони мне.
Вероника, стоявшая в дверях, молча подошла и обняла супруга.
— Все нормально, — прошептала она. — Все нормально...
В старой квартире Юрий Николаевич долго смотрел на телефон, затем швырнул его на диван.
— Ну что? — спросила Галина Васильевна, скрестив руки на груди. — Он приедет?
— Нет, — муж резко встал. — И не звони ему. У нас больше нет сына.
Он прошел мимо нее, хлопнув дверью спальни. Галина Васильевна осталась одна посреди гостиной, сжимая в руках краешек фартука. На столе лежала старая фотография — маленький Никита смеялся, обнимая ее за шею.
Она резко перевернула снимок лицом вниз.
Больше они не общались.
Спасибо за интерес к моим историям!
Благодарю за комментарии, репосты и подписку! Всех благ!
Вам также может понравиться: