Одним из самых значимых недочетов в решении проблемы алкоголизма, наркоманий и токсикоманий в современной России является рассогласованность в действиях всех участвующих в данном процессе людей. К ним отнесем практиков, работающих непосредственно с лицами злоупотребляющими психоактивными веществами (ПАВ) (медицинские и социальные работники, представители силовых структур, педагоги), ученых исследующих различные аспекты проблемы, управленцев различного уровня принимающих решения и финансирующих те или иные мероприятия, общественников, работников СМИ и заинтересованных частных лиц.
С первого взгляда этот перечень приводит к выводу о недостатках в
управленческих решениях и законодательных недочетах, которые не позволяют скоординировать все необходимые действия по решению искомой проблемы. Отчасти этот вывод будет верным, но имеется масса других вопросов, без ответов на которые мы не сможем значительно продвинуться в сторону снижения показателей наркотизации и алкоголизации населения.
Первый вопрос, на который пытается ответить любой касающийся этой тематики человек – почему это происходит? Что заставляет людей убивать себя алкоголем и наркотиками? Какова природа этого страшного явления?
Самым популярным ответом на данный вопрос в современной науке является - биопсихосоциальная природа. То есть в основе алкоголизма и наркоманий лежат биологические, психологические и социальные причины в разнообразном их сочетании.
Иначе можно сказать, что ответа на вопрос нет. Подробнее попробую проиллюстрировать по отдельности все это триединство.
К биологическим факторам относят генетическую предрасположенность, органические нарушения ЦНС и головного мозга, а также некие врожденные инстинкты, заставляющие нас употреблять алкоголь и наркотики Как такового гена алкоголизма или наркомании не обнаружено. Есть некие генетические мутации, предрасполагающие к дезадаптивным формам поведения в социуме. Тоже можно сказать и о приобретенных в течение жизни органических нарушениях, приводящих к не соответствующим социальным нормам действиям и поступкам. Однако нет никаких доказательств того, что индивид с дезадаптивными тенденциями обязательно будет злоупотреблять психоактивными веществами.
У такого человека есть высокий риск этого злоупотребления, который связан с риском пребывания в социальной среде, состоящей из лиц, ведущих девиантный образ жизни. А девиантный образ жизни включает в себя делинквентность, химическую аддикцию, асоциальность и антисоциальность как в помыслах, так и в действиях, поступках.
Положение социобиологов о том, что наркотизация и алкоголизация – это врожденная программа поведения, которая есть также у рыб, птиц, животных основывается на простых ассоциациях и эмпирически, экспериментально не подтверждена. Этническая и региональная специфичность обмена веществ, рациона питания, безусловно, влияет на динамику алкоголизации и наркотизации, но не дает ответа на вопрос о природе химической аддикции.
В психологических исследованиях природы наркотизма акцент делается на множестве личностных черт, особенностей, своеобразных характерах, способах совладания со стрессом, нравственных нарушениях, особых мотивах, нарушениях семейного функционирования и т.д., предрасполагающих к употреблению людьми психоактивных веществ.
Перечень этих особенностей является столь широким, что в так называемую «группу риска» может войти любой человек. В своем диссертационном исследовании я обнаружил десятки психологичеких критериев «группы риска» наркотизации и множество ведущих мотивов употребления ПАВ.
Этот перечень продолжает расти.
Социологическое рассмотрение природы наркотизации и алкоголизации базируется на причинах, кроющихся в особенностях устройства государства, преобладающих социальных проблемах конкретной страны, социальных кризисах, низком уровне благосостояния жителей, большой «расслоенности» общества по уровню доходов и т.д. К сожалению, наркотики употребляют как бедные, так и богатые, а алкоголизмом страдают люди с самым различным уровнем образования и культуры.
Таким образом, прямой биологической предрасположенности к наркотикам нет. У животных, употребляющих наркогенные средства нет проблемы алкоголизма и наркомании, эта проблема сугубо человеческая и проявляется на индивидуальном, микросоциальном и макросоциальном уровнях.
Конкретных, универсальных психологических причин наркотизма не обнаружено. Рассмотрение социологических аргументов о природе наркологических расстройств и заболеваний ответа на вопрос о причинах не дают.
Поскольку злоупотребление ПАВ не является врожденной формой поведения, а своеобразное поведение индивида, обусловленное наркологической проблемой, приобретается в течение жизни, постольку можно утверждать, что эта проблема сугубо человеческая.
То есть злоупотребление ПАВ инициируется средовыми воздействиями и является следствием социального научения (Бандура). А научение чему либо происходит, либо путем подражания значимым людям, референтным группам, либо в процессе целенаправленного воспитательно-образовательного процесса, самообразования.
Иначе в процессе наркотизации и алкоголизации важнейшая роль принадлежит передаче информации от человека человеку, то есть общению. И важнейшим моментом начала возникновения наркологической проблемы являются эпизоды первых употреблений ПАВ.
Начало злоупотребления ПАВ в большинстве случаев происходит в детском, подростковом возрасте и обычно в группе.
Первые пробы совершаются не без помощи более опытного, «уважаемого» подростком товарища-аддикта, знающего, где достать наркотик и как его употребить.
Особо значимыми являются лидеры, которые наиболее полно воплощают в своей активности групповые ценности (в данном случае наркоманические), взамен получая наиболее высокий статус в группе, возможность максимального влияния на ее жизнь (вовлечение в наркотизацию).
То есть, аддикция инициируется общением с лицами, группой лиц (в том числе семья, в которой имеются родственники, злоупотребляющие алкоголем, наркотиками) уже имеющих опыт употребления ПАВ.
Общение с такими значимыми людьми (реальными или идеальными) является единственным действительно достоверным фактором риска алкоголизации или наркотизации подростков.
Как известно, непосредственное общение начинается с взаимного восприятия. Результатом его является формирование перцептивного образа, который у аддиктивных подростков имеет своеобразие, как на аффективном, так и на когнитивном уровнях.
На когнитивном уровне восприятия подросткам с аддиктивным поведением свойственны следующие особенности: а) недифференцированность когнитивных оценок людей с различной психической патологией; б) зависимость содержания когнитивной оценки других людей от социальных эталонов; в) независимость понимания других людей от характерологических особенностей воспринимающих подростков и типологических особенностей воспринимаемых взрослых.
Подробнее остановимся на содержании этих особенностей.
Оценка другого человека в общении зависит от уже имеющихся у субъекта знаний, от его опыта общения.
Знания о других людях получаются из средств массовой коммуникации и массовой культуры, а также в непосредственном общении с другими людьми.
У детей подросткового возраста уже имеются определенные стереотипы в понимании других людей, референтные группы, отдельные значимые другие. Самой яркой особенностью когнитивного уровня социальной перцепции подростков с аддиктивным поведением является зависимость их оценивания другого человека от социальных эталонов, от мнения значимых лиц из ближайшего окружения (лидеров) и от норм, ценностей значимых «героев» средств массовой информации, культуры.
Данные мнения и влияния настолько сильны, что даже если «оцениваемые» являются антисоциальными, криминальными или психически больными людьми (что проявляется в их нормах, ценностях, поведении, внешнем виде и пр.), сложившееся у подростков воззрение будет относить этих лиц к «эталонным».
На аффективном уровне восприятия у подростков с аддиктивным поведением также имеется своеобразие:
а) эмоционально-положительный выбор подростков с аддиктивным поведением падает на лиц лидирующих, заведомо занимающих доминирующую позицию по отношению к ним, импульсивных, агрессивных, тревожных, в целом проявляющих гипертимный тип реагирования («сильный» тип высшей нервной деятельности) – это аффекивный шаблон восприятия значимого другого.
б) эмоционально-отрицательный выбор подростков с аддиктивным поведением падает на лиц с тенденциями сексуальной недифференцированности и депрессивности, как обладателей таких личностных особенностей как интровертированность, пассивность, эмоциональная ранимость, т.е. свойственных гипотимному, инертному типу реагирования («слабый» тип высшей нервной деятельности) – это аффекивный шаблон восприятия отвергаемого другого;
в) аффективная сторона межличностного восприятия у аддиктивных подростков обусловлена напряжением базисных влечений, а также микро- и макрососоциальными факторами, формирующими или актуализирующими устойчивые потребности. Под воздействием влияния социальной среды (в том числе информационного) у подростков формируется аффективный шаблон восприятия значимого лица.
Для практической работы по предупреждению наркоманий и алкоголизма среди населения важнейшим аспектом является понимание специалистами и управленцами механизма становления химических аддикций и как следствие знания критериев диагностики этого феномена.
Что происходит на практике?
Все заинтересованные в решении лица сталкиваются с огромным количеством противоречивых данных, фактов, мнений и примеров, полученных в биологических, психологических, социологических исследованиях природы химических аддикций и обычно вынуждены принимать решения опираясь на собственное мнение и интуицию, а не на научные рекомендации. В лучшем случае руководители занимаются компиляцией различных рекомендаций или полностью отдают предпочтение конкретному эксперту с его наработками по данной проблеме.
Какой возможен выход из сложившейся ситуации?
На мой взгляд, важно признать, что единственно достоверным фактором риска наркотизации является общение со значимыми людьми (реальными или идеальными) имеющими опыт злоупотребления ПАВ, а тем более злоупотребляющих наркотики и алкоголь на данный момент.
Признание этого фактора риска основным позволит определить диагностические методы, методики и мероприятия.
В биологическом направлении разработаны диагностические маркеры следов ПАВ обнаруживаемые в биологических средах.
Психиатрами социобиологами и этологами подробно изучены признаки невербального поведения и общения свойственные больным алкоголизмом и наркоманиями.
Так, невербальное общение и поведение людей больных алкоголизмом и наркоманиями имеет своеобразие, свойственное представителям девиантного образа жизни. Типична поза подчинения – голова опущена, а руки заведены назад.
Эта поза часто отмечается при наркоманиях, алкоголизме у людей с периодами длительной депривации (тюремное заключение). При этой позе отмечается тенденция к сгибанию коленей и опусканию головы. При взаимном контакте часто отмечается поза на корточках.
При контакте с больными индивидуальное расстояние по мере контакта все время увеличивается, они часто смотрят по сторонам или «за» собеседника. В период абстиненции характерны уменьшение плеча (признак подчинения), быстрые смены манипуляционной активности (манипулирование одеждой, частями тела, пищей и предметами).
Больные наркоманиями при разговоре часто смотрят вверх. Отмечается сочетание прищуренных глаз с пристальным взглядом, тусклые и «свинцовые» глаза, отсутствие глазного контакта с собеседником, часто переводят глаза на собственные руки. У многих проявляются ранние горизонтальные морщины и диссоциированная мимика. Ориентация к новому стимулу (собеседнику) при контакте наблюдается не сразу, а через латентный период.
Невербальные компоненты речи проявляются сниженной напряженностью при длительных паузах между словами и тихом голосе. Приветствие на расстоянии также своеобразно.
При наркоманиях отмечают как редуцированные формы приветствий, так и чрезмерную их выраженность, одного из компонентов - такую чрезмерность связывают с распространенной в среде наркоманов специфической ритуализированной формой приветствия с акцентом на жестовом компоненте. В момент приветствия у них часто наблюдается вытягивание губ в хоботок, жесты преимущественно кистью и пальцами без участия всей руки, редко встречается жестикуляция всей рукой – чаще кистью и пальцами, а жест носит эгоцентрическую ориентацию. Также характерны неожиданные экспансивные жесты большого размаха, заметные в период абстиненции.
Релаксационная поза в положении стоя с фиксацией, при которой одна рука фиксируется на предмете (столе, стуле), центр тяжести тела благодаря этому смещен. Когда сидят, типично сплетение ног, при котором одна нога как бы закручивается вокруг другой и стопа одной ноги фиксируется за голень другой.
Часто встречается «поза кучера» схожая с таковой при аутогенной тренировке.
Характерны встряхивания головой при страхе и напряженности. Стилистика косметики, одежды (обращается внимание на акцентирование деталей украшений) гиперритуализированная – множество акцентов с чертами демонстративности.
Больным алкоголизмом свойственны периоды ускорения речи или угасающий темп речи к концу получасовой клинической беседы. Обычно доминируют агрессивно-предупредительные элементы невербального общения. Часто отмечаются дрожание уголков рта, выдвигание верхней и нижней губы, зевание, выдвигание нижней челюсти, как агрессивно-предупредительный контекст. Типичны проявления флаша (динамичное приподнятие бровей). Отсутствие глазного контакта в беседе наблюдается лишь у немногих (15%) больных алкоголизмом. В положении сидя обычна поза Родена, которая соответствует позе раздумья в положении стоя. Одна из рук фиксирована на лице, наклон туловища вперед – встречается при алкогольной абстиненции.
Стилистика косметики, одежды конформная – стандартный тип внешнего облика без выделения деталей. Вариации совпадают со стандартами стилистики социальных групп в рамках некой текущей моды.
Аддиктам свойственно употребление специфичного сленга, с помощью которого они «кодируют» запрещенные предметы, вещества, активности и отношения связанные с наркотизацией, девиантным образом жизни.
При появлении подобных невербальных компонентов в поведении и общении можно предположить, что ребенок, подросток оказался в группе лиц ведущих девиантный образ жизни и злоупотребляющих ПАВ и/или подобная группа является для него референтной.
В социально-психологических и социологических исследованиях описаны нормы, ценности, подробности образа жизни и внешние атрибуты представителей разнообразных субкультур, в которых нормативным является употребление наркотических веществ. Появление у ребенка интересов, атрибутов, поведенческих особенностей свойственных наркотизированным субкультурам также будет валидным признаком риска развития химической зависимости.
Специфические методики диагностики в этом направлении мало разработаны и не распространены.
Также очень важно оценивать эффективность всех антинаркотических превентивных действий и мероприятий в рамках научно обоснованной системы мониторинга, которая еще требует своей разработки и апробации.
Спасибо, что дочитали до конца. Если было полезно оцените материал лайком, подписывайтесь на канал. Заходите на мою страницу, задавайте свои вопросы, обращайтесь за помощью. До новых встреч.
Автор: Семенов Дмитрий Владимирович