Это киноэссе я адресую К., которая не согласилась со мной и тем самым запустила целую цепочку в моей голове синефила.
Да, господа. Я очень люблю кино! Очень. Я смотрю всё — начиная от Гражданина Кейна и заканчивая последними новинками. Естественно, всё пересмотреть невозможно, но попытаться стоит. А знаете почему? Потому что, когда смотришь сериал The Office и слышишь, как герои говорят о Гражданине Кейне и бутоне роз, ты вдруг ловишь себя на мысли: «О! О! Я знаю, о чём это!» — и это великолепное чувство.
Я люблю Хичкока. Я боготворю Дэвида Линча. Я готов часами говорить о Тарковском и его Солярисе. В мире западного кино и в нашем у меня есть фавориты, и если говорить о западном — то смело можно сказать: это Квентин Тарантино. Я с детства ощущал в его фильмах нечто магическое — способность говорить просто о сложном, а иногда — наоборот.
С К. мы посмотрели этот фильм в два захода. И сразу скажу: это единственный большой проект Тарантино, который не уместился в один фильм. Режиссёр использовал массу приёмов, игру с кадром, смешение жанров, и подобрал такую музыку, которая потом ещё долго звучит у меня в голове: Bang bang, he shot me down…
Месть — это путь, который заканчивается пустотой. Добрую половину фильма Беатрикс устраняет бывших членов своей команды, но кульминация — не в битве. Как так? Она — в разговоре.
Здесь хочу сделать отступление: многие фильмы Тарантино заканчиваются именно диалогом (иногда — монологом), который раскрывает персонажей или даже переворачивает всю историю. Kill Bill — не акт гнева, а акт завершения. «Пять точек, разрывающих сердце» — техника, которой Беатрикс пользуется в финале, — не просто приём. Это символ.
Для тех, кто упустил этот момент, напомню: эта легендарная техника впервые и в последний раз упоминается в прошлом — перед приездом Беатрикс к Пэй Мэю. Эту историю у костра рассказывает Билл. Он говорит, что это было сотни лет назад, и что Пэй Мэй никого ей не обучал. И всё же, спустя фильм, оказывается, что именно этот — выдуманный? — удар стал финальной точкой. Но не жестокостью, а почти буддийским освобождением от страдания, от долга, от прошлого.
Вообще, говоря о Пэй Мэе — все его внешние жестокости и приёмы — это шелуха. Истинный урок, который он даёт, — внутреннее спокойствие, фокус, контроль над собой. К концу фильма Беатрикс вырастает.
Почему история случилась? Потому что Билл так решил. Попробую объяснить. Один неоспоримый факт: Билл не даёт Элли Драйвер убить Беатрикс в коме. Это ключевой момент. Не потому, что он добрый. А потому, что он чувствует: она ему ещё нужна. Он эмоционально связан с ней. Он сам говорит во второй части:
— Are you going to be nice?
— I've never been nice my whole life.
— But I'll do my best to be sweet.
— I always told you… your sweet side is your best side.
— I guess that's why… you're the only one who's ever seen it.
Такую связь не оборвать комой. Он знает: она не исчезла. Вообще, Билл — это режиссёр драмы. Он прямо говорит: «эта история — про супергероев», сравнивая Беатрикс с Суперменом. В его логике героиня должна проснуться. Он даёт ей шанс вернуться — чтобы пройти весь путь.
Теряет ли Беатрикс своего ребёнка — в буквальном или символическом смысле — вопрос открытый. Она мстит за нечто утраченное. Но в итоге выясняется: её дочь жива. Би-Би — не «другой» ребёнок, это тот самый ребёнок, их общая дочь. История не меняется. Она была «потеряна», но в финале — львица возвращает своего детёныша. И в джунглях воцаряется мир.
Я не утверждаю, что истина только в моей интерпретации. У Тарантино вообще нет «правильных» ответов — только следы, отсылки, перекрёстки. Но чем больше я думаю о Kill Bill, тем яснее понимаю: это не история мести, а путь прощения, взросления и возвращения к себе. И, возможно, не только Беатрикс простила Билла, но и он — её. А нам с вами остаётся простить самих себя. За всё, что было. И за то, кем стали.