Всем привет. Что-то давно на канале не пополнялась рубрика «Именинники рекомендуют». «Нужно исправляться», - подумала я и решила обратить внимание на литературные предпочтения Анджелины Джоли, которая 4 июня отметила свое 50-летие.
В личной библиотеке Джоли можно встретить как мотивирующие произведения, сюжет которых основан на реальных событиях (Сюзанна Кейсен «Прерванная жизнь», Лора Хилленбранд «Несломленный»), так и культовый роман в жанре хоррор «Дракула» Брэма Стокера. Но меня заинтересовала пьеса Теннесси Уильямса «Трамвай «Желание», за которую он в 1948 году получил Пулицеровскую премию.
«Сказали, сядете сперва в один трамвай - по-здешнему "Желание", потом в другой - "Кладбище", проедете шесть кварталов - сойдете на Елисейских полях!»
Несколько строк, написанных на клочке бумаги иллюстрируют весь жизненный путь сестер Дюбуа.
Повествование начинается с описания одного из районов Нью-Орлеана, в котором живет рабочий класс, общую атмосферу которого передает игра чернокожего музыканта на «синем пианино». Именно сюда приезжает бывшая учительница Бланш Дюбуа, к своей сестре Стелле. Южные красавицы, выросшие в большом, обеспеченном доме на плантациях в Мисиссипи по-разному устроили свою жизнь. Стелла сбежала в Нью-Орлеан вслед за «своей любовью» Стэнли Ковальски, а Бланш взвалила на себя все заботы о родовом поместье «Мечта» и его обитателях. Воспитанные по аристократическим канонам, где женщина в первую очередь мать и жена, встречаются с жестокими реалиями мира, в котором утонченное воспитание и хорошие манеры не в цене. И каждая из них решает проблемы с одной стороны разными, а с другой, одинаковыми способами.
Стелла выходит замуж за работягу, бывшего военного, который жестко контролирует жену и ни цента не дает ей в руки. Бланш же одаривает своей благосклонность мужчин в надежде на их помощь и заботу, но получает взамен лишь предательство и осуждение.
Переезд Бланш к сестре – это попытка сломать привычный ход событий и урвать у жизни кусочек женского счастья. И ей это почти удается. В доме сестры она встречает Митча, который служил с Ковальски. Но Стэнли, ослепленный яростью от потери поместья, которое он считает своим, упивающийся тем, что аристократки по рождению оказались в зависимом от него положении, пытается всеми правдами и неправдами унизить Бланш и не допустить ее союза с Митчем. А лучший способ добиться своей цели – это покопаться в чужом, грязном белье:
«Стэнли: Милая, все это проверено, комар носа не подточит. Но погоди, дай досказать. Вся беда Белой Дамы в том, что в Лореле уже не разгуляешься - там ее давно раскусили. Гульнут с ней раза два-три, да и возьмутся за ум - хватит... так и шла по рукам, и каждый раз - начинай сначала: вечно та же комедия, те же ужимки, та же чушь собачья. А городишко-то слишком тесен, чтобы вся эта волынка тянулась бесконечно. И вот стала притчей всего города. Сначала она просто слыла за слабоумненькую, за городскую дурочку.
Стелла отшатнулась.
А последние два года - за гулящую девку. …
Стэнли: Ей теперь уже не вернуться к преподаванию. Да бьюсь об заклад, она, уезжая, и не думала возвращаться в Лорел! Ведь она оставила школу не по собственному желанию, не временно и не из-за нервов. Нет, шалишь! Ее с треском вышибли, не дожидаясь конца учебного года; и за что - говорить противно. Спуталась с семнадцатилетним мальчишкой!»
После таких открытий Ковальски, кажется его поведение оправданным. Но жизнь делится не только на черное и белое. Очень часто эти цвета смешиваются, окрашивая жизнь серыми мазками:
«Мальчик, совсем еще мальчик... да и сама я в ту пору была еще так молода. В шестнадцать лет и вдруг такое откровение - любовь! И все сразу, сполна, без остатка. Словно ослепительный свет выхватил вдруг разом что-то, все время пробавлявшееся в полутени - так засверкал для меня весь окружающий мир... Но не было мне счастья! Поманило и - все. С мальчиком этим творилось что-то неладное: он оказался нервным, бесхарактерным и, совсем как-то не по-мужски, недотрогой... хотя по виду и не подумаешь - ничего женственного... Но было в нем это, да, было... Я так ничего и не заметила ни во время свадебного путешествия, ни потом, когда мы вернулись; я знала только одно: есть какая-то загадка; мешающая мне подать ему помощь, которая ему необходима, а попросить, сказать - нет сил! …А потом я прозрела. Вышло так, что хуже и не придумаешь: просто я вошла, не постучавшись, в комнату - думала, никого нет... а она, как оказалось, не пуста, там были двое: этот мальчик, мой муж, и один его давний друг, постарше...
Мы сделали вид, что ничего нового мне не стало известно. Да, да, и в тот же вечер поехали, все втроем, в казино "Лунное озеро", порядком пьяные, и всю дорогу смеялись.
Мы отплясывали польку-варшавяночку. Как вдруг - танец в самом разгаре, а мой муж ни с того, ни с сего бросает меня, выбегает из казино. И почти тотчас же - выстрел.
Я выбежала... все побежали! Сбежались, теснятся вокруг чего-то страшного, что лежит на берегу озера, у самой воды. … И тут же - голоса, голоса... от одного к другому: "Аллан! Аллан! Аллан!.." Мой печальный мальчик! - револьвер в рот и выстрелил... полголовы так и снесло. … И все только потому, что там, в зале, на танцевальной площадке, я не удержалась и сказала: "А я видела. А я - знаю. Какая же ты мразь..." И вот прожектор, освещавший целый мир, так же сразу и погас, и уже не было мне с тех пор в жизни света ярче, чем вот этот... от стеариновой свечки.»
И именно этот взмах кисти с серой краской разделил жизнь Бланш на до и после, превратив ее в женщину, которая с маниакальным упорством ищет любви и защиты мужчин, предлагая взамен единственный актив, который ценится во все времена: «слабым приходится искать расположения сильных, Стелла. Их дело - манить к себе, влечь, и расцветка им нужна нежная, как пыльца на крылышках у бабочек, она должна привораживать... если больше нечем расплатиться... за ночь приюта. … Разве с этим кто-нибудь посчитался?.. Мужчины?.. Да им, пока не влюблялись в меня, и невдомек было: есть я - нет...»
Входя в трамвай «Желание» Бланш надеялась на позитивные изменения в своей жизни, но пересадка на трамвай «Кладбище» стала для нее пророческой. Не любовь и поддержку она получила на новом месте, а агрессию, презрение и насилие. Лишь стены психиатрической лечебницы стали для Бланш островком покоя, в океане жестокости и потребительского отношения.
Но маршрут «Желание» - «Кладбище» - Елисейские поля сгубил не только Бланш, но и Стеллу:
Картежники подались назад, когда Бланш с врачом проходят по кухне. Она идет за ним послушно и доверчиво, словно слепая, а он - ее поводырь. Когда они сходят с крыльца, Стелла, вся, осев на ступеньках, со слезами зовет ее, кричит: "Бланш! Бланш! Бланш!"
Стэнли: (вышел на крыльцо, стоит на ступеньках, смотрит на жену. Не совсем уверенно). Стелла...
Она плачет безутешно, безудержно, взахлеб. И есть для нее какая-то странная сладость в том, что теперь она может, не сдерживая себя, оплакивать сестру, которая больше для нее уже не существует.
(Вкрадчиво, нежно.) Да ну же, родная... Любимая!.. Ну-ну, любимая!.. Ничего... ничего... (Опустился возле нее на колени, пальцы его подбираются к вырезу ее блузки.)