Если бы Сталин действительно утвердил Уран 13 сентября 1942 года, то к моменту создания Донского Фронта все необходимые расчеты Генштаба были бы уже готовы. Плюс двадцать дней на подготовку и 20 октября случилось бы то, что по факту произошло 19 ноября 1942 года.
Однако, в начале октября, Сталф и ДонФ получили директиву Ставки с приказом готовить совершенно другую операцию!
Более того, если бы замах изначально был на Уран, то Ставка не стала бы растрачивать резервы на тактическое наступление СталФ от 18 сентября. Хотя какое оно тактическое, если в атаку пошли сразу три армии! По сути, это был удар, сопоставимый по силе с Юго-Западным Фронтом в ноябре месяце! Зачем тратить три, драгоценных во всех смыслах, танковых корпуса на частную операцию, если ты готовишь стратегическое наступление?
Ответ на все эти вопросы может быть только один – Сталин отверг план Жукова, как слишком авантюрный. Главком выбрал «синицу в руках» по вполне рациональным причинам. Успешных операций такого уровня у Красной Армии в опыте не было, а вот катастрофы, типа харьковской, как раз были. Собственно, отказ Сталина практически прямым текстом прописан и в мемуарах Жукова, и в воспоминаниях Василевского.
Над планом надо еще подумать и подсчитать наши ресурсы, – сказал Верховный. – А сейчас главная задача – удержать Сталинград и не допустить продвижения противника в сторону Камышина[32]
Таким образом, мы в очередной раз столкнулись с так называемым «эффектом Манделы» (коллективное ложное воспоминание). В данном случае практически у всех специалистов есть полная уверенность в том, что Сталин 13 сентября утвердил Уран – ведь так написано в мемуарах Жукова! Однако на самом деле в книге Жукова такого тезиса нет, скорее мы видим обратное утверждение! И подобных эффектов Манделы в контексте Сталинградской Битвы хватает с лихвой, поверьте.
Вторично к обсуждению вопроса Урана Ставка вернулась лишь в конце сентября, когда стало понятно, что простые решения не сработали. Однако запускать в производство Уран не спешили, ибо резервы растрачены, а новые Генштаб еще не «просчитал».
С другой стороны, нет никаких сомнений, что Сталин в первую очередь требовал от Жукова разрешить кризис в самом Сталинграде. Поэтому и запретил рассказывать про неутвержденный (предварительный) план командующим фронтами, дабы те не тратили ресурсы впустую. Можно только представить, чего бы там нагородил впечатлительный и сверхинициативный Еременко, если бы ему сразу рассказали про изначальный проект Урана.
Товарища Сталина понять можно. В начале октября о Сталинграде говорил и писал весь мир, поэтому вопрос о флаге над городом давно перестал быть чисто военной проблемой – дымящиеся руины заводов на берегу Волги внезапно превратились в политический фетиш для всех сторон конфликта.
В итоге, Ставкой 7 октября был предложен упрощенный, но зато «быстрый» план[33], который даже не предполагал окружение 6-й армии! Донской и Сталинградский Фронты должны бить навстречу друг другу в междуречье Волги и Дона, но соединение фронтов, как цель не ставилась. Планировалось лишь выдавливание Паулюса на юго-запад в сторону Нижне-Чирской и частичное окружение войск в самом городе.
Далее же события развивались стремительно.
9 октября Рокоссовский отказывает[34] Ставке даже в таком локальном варианте наступления, ссылаясь на недостаток сил и средств. Еременко, наоборот, поднимает ставки, рисуя наполеоновские планы, весьма близкие к окончательной версии Урана. После войны, ссылаясь на эти планы, он будет (не без оснований) добиваться, чтобы его признали соавтором Урана.
10 октября Ставка выпускает директиву №994240 о выводе из состава Донского Фронта и переводе в резерв Ставки управления 1-й гвардейской армии с частями обеспечения, учреждениями обслуживания и армейскими тылами[35].
11 октября Ставка, в свою очередь, отказывает[36] Рокоссовскому, не согласившись с его вариантом плана и вынужденно берет паузу – заготовок на этот случай у нее нет. Помимо отказа, Ставка дает очень странное указание об удержании плацдармов в Большой излучине Дона, что вообще никак не стыкуется с подготовкой наступления в Междуречье. Более того, ему запрещают использовать свежие резервы для локальных ударов!
15 октября Ставка соглашается на локальный удар Донского Фронта в сторону Тракторного Завода, сочетая его со встречным наступлением 64-й армии на север, вдоль берега Волги, с целью соединения с основными силами 62-й армии Чуйкова. Начало наступления – 20 октября 1942 года[37].
На первый взгляд, мы в очередной раз вернулись к версии «удержать город любой ценой прямо сейчас», но нет. Как вы уже догадались, 10 и 11 октября принимаются очень странные решения, которые явно выбиваются из логического ряда «Спасти Сталинград».
Действительно странно, зачем забирать у Рокоссовского штаб 1-й гвардейской армии, когда важен каждый человек, когда так не хватает ресурсов для спасения города? Однако всё встает на свои места, если перенестись на 10 дней вперед и прочитать директиву Ставки №994272 от 21 октября 1942 года и директиву №994273 от 22 октября 1942 года.
Управление 1-й гвардейской армии передислоцировать из Ртищево в новый район.. Выгрузка – ст. Филоново (Ново-Анненская)[38]31 октября 1942 г. сформировать Юго-Западный фронт.Управление Юго-Западного фронта развернуть на базе управления 1-й гвардейской армии и дислоцировать в районе Ново-Анненского[39]
Таким образом, именно Директива Ставки №994240 от 10 октября 1942 года является фактической точкой отсчета Урана. В этот критический момент, когда «простые» решения исчерпали себя, и был предварительно утвержден альтернативный план контрнаступления с прорывом на большую глубину – тот самый план Уран, о котором сегодня знает весь мир.
Почему предварительно? Да потому что с реальным созданием Юго-Западного Фронта тянули аж до 21 октября – ждали, чем закончится наступление Донского Фронта (оно началось 20 октября). Подвижные резервы для полноценного Урана к 10 октября уже были в целом сформированы – 5-я танковая армия готова, 4-й механизированный корпус готов, механизированные бригады для 13-го корпуса Танасчишина готовы. 3-й, 4-й и 8-й кавалерийские корпуса тоже бьют копытом. Чем раньше они приедут под Сталинград и начнут разворачиваться на плацдарме, тем лучше, это же очевидно. Однако Сталин команду не дает.
Причина может быть только одна – на самом верху всё это время шли ожесточенные споры, каким именно должен быть окончательный вариант контрнаступления, каков будет его масштаб и задачи? Можно только представить, насколько эмоционально обсуждалась каждая версия, но, в итоге, до нас дошли лишь скупые строчки а-ля: «В процессе разработки план неоднократно дорабатывался и изменялся». Генерал-полковник Воронов, к примеру, писал об этом так:
Мне пришлось участвовать в работе Ставки, когда всесторонне обсуждались и решались вопросы – где прорывать фронт, в каком направлении наносить главные удары фронтов?
Таким образом, даже в середине октября окончательное решение еще не созрело!
Ну действительно, зачем ждать результатов локальных наступлений, зачем тратить драгоценное время в ситуации, когда у вас есть уже готовый утвержденный план, то самое «иное решение»? Зачем отсылать управление 1-й гвардейской армии за 400 километров в Саратовскую область, если вы уже окончательно договорились, что это будет штаб Юго-Западного фронта?
Когда вопросов больше, чем ответов, остается только гадать, что же пошло не так. Одно понятно, что 10 октября от крайнего плана отказались, а новый еще не утвердили. С учетом того факта, что в Генштабе, возможно, лежало несколько иных решений, то ситуация становится максимально запутанной.
Проще говоря, с 10 октября по 20 октября в Ставке и на уровне фронтов происходит массированный мозговой штурм, который заканчивается, в итоге, непростым решением об ударе на большую глубину. Сколько за эти дни было рассмотрено различных вариантов контрнаступления? Вряд ли мы когда-нибудь об этом узнаем.
Ясно одно – Уранов было много.