Начало здесь
Глава вторая. Интермеццо C major. *
"Только Бог пишет в до мажоре"
Шарль Гуно*
Новосибирск. Примерно, за полгода до описываемых событий. Конец августа. 20 часов 23 минуты. Отель Азимут, Ресторан СибирьСибирь. Зал Советская гостиная.
Во главе овального стола, покрытого хрустящей кипенной* скатертью, сидел человек в тёмно-бордовом пиджаке, под которым была белоснежная рубашка и сбившийся чуть набок однотонный багряно-золотой галстук с ослабленным узлом. Расстегнутый на одну пуговицу ворот позволял увидеть кусочек тонкой серебряной цепочки. Перед человеком стояли тарелки со строганиной* из оленя и сугудаем*, початый Courvoisier Napoleon, аккуратно нарезанный лимон и бокал с минеральной водой. В данный момент, человек неспешно хлебал уху из петуха и четырех видов рыб.*
Остальные девять мест за столом пустовали. Лишь у закрытой входной двери в креслах расположились два крепких мужчины в черных однобортных пиджаках, белых рубашках, ворот которых стягивали узкие черные галстуки с золотыми зажимами. Вместо брюк на них были черные джинсы. На ногах начищенные лоферы.*
Человека в пиджаке звали Мунц Генрих Ремович. На стульях у входной двери расположились водитель Егор и телохранитель Адар.
Генри, так его звала бабушка, учителя и близкие друзья с рождения, был богат, умен и по-мужски красив. Кроме того, он был шваб*. Не немец, не прусс, не баварец, не дай Бог, какой-то вестфалец или эльзасец, а урожденный чистокровный шваб. Предки Мунца были швабами, женились на девушках из чистокровных швабских семей, рожали и воспитывали урожденных швабских детей, и хранили снисходительную жалость к остальным представителям великой германской нации, которым не посчастливилось иметь швабскую кровь.
Нет, все поколения Мунцов не были шовинистами*. Просто они понимали свою ответственность перед остальным человечеством, раз уж им выпала такая честь появиться в этом несовершенном мире швабами.
От предков Генри получил внешность "истинного арийца". Мужественное лицо с голубыми глазами, светло-русые густые волосы, седина в которых была незаметна, высокий рост и спортивное телосложение, которое не требовало особых диет и постоянных тренировок в фитнес-центрах. Но самое главное, что оставили ему предки, был живой ум, врожденная настойчивость в достижении цели, хладнокровность, непоколебимая в любой ситуации, любопытство к познанию нового и неистребимый прибалтийский акцент, сводящий с ума всех встречавшихся на его жизненном пути представительниц прекрасной и лучшей половины человечества в возрасте от 18 и до 18+. Ибо любая женщина, достигшая совершеннолетия, находится вне времени, неумолимо преследующего мужчин. Причем, под обаяние акцента, унаследованного от предков, попадали как находящиеся в свободном поиске, так и любящие свою половинку ...
..Носимая им и его предками фамилия Мунц, или в иных произношениях Мюнц, происходила от немецкого слова «Münze», что переводится как «монета, деньги». Уже первый российский Мунц сколотил состояние упорным трудом, острым умом, получив блестящие образование в Восточной Пруссии. Карма фамилии преследовала род Генри изначально, сделав небольшую и незначительную передышку в двадцатом веке. Хотя все в этом мире относительно...
....Мунц (первый), как для себя и про себя величал его Генри в детстве, слушая перед сном рассказы бабушки Герды о тех далеких временах, когда жизнь была незатейлива и проста, приехал с молодой женой и первенцем в Саратовскую губернию из Аугсбурга в первой волне переселенцев после указа Екатерины II «О позволении иностранцам селиться на пустых землях в России» (1762) и манифеста «О дозволении всем иностранцам, в Россию въезжающим, поселяться в которых губерниях они пожелают и о дарованных им правах» (1763). Основатель русской ветви швабского рода Мунцов был любимым персонажем бабушки Герды, а любимым мужчиной, после смерти своего мужа, для нее стал голубоглазый Генри. Портрет Первого, кисти неизвестного немецкого переселенца, был особо хранимой реликвией клана.
Звали основоположника российского рода швабов Мунцов Генрих Готфрид Мунц.
Четвертый сын врача из Кенигсберга Генрих Готфрид получил прекрасное образование в городской Альтштадтской гимназии, закончив которую, без труда поступил в, так называемую Альбертину, Кёнигсбергский университет, который был основан в 1544 году герцогом Альбрехтом Гогенцоллерном. Первоначально университет назывался «Академия», но с 1656 года в память об основателе получил имя «Альбертина». Там он познакомился с Иммануилом Кантом,* выпускником, а затем и профессором Кёнигсбергского университета, успев прослушать его лекции перед самым своим выпуском. Защитив диссертацию и получив звание Доктор медицины, Генрих (первый) отправился с благословением отца и небольшим денежным начальным капиталом в славный город Священной Римской империи Аугсбург, где и открыл свою первую в жизни аптеку. Примерно, через полгода работы в своей собственной аптеке молодой врач, не отягощенный ни большой и богатой клиентурой, ни семьей, поздним ноябрьским вечером был приглашен к, живущему в соседнем доме, владельцу механического завода, с которым внезапно случился сердечный приступ. Семейный врач жил тремя кварталами дальше, поэтому шестнадцатилетняя дочь промышленника Гертруда, обладающая хорошими задатками математика, здраво рассудила, что пусть молодой, но живущий рядом врач надежней ожидания более опытного коллеги, который просто может не успеть на поединок с костлявой, и срочно пригласила Генри (первого), лично добежав до закрытой двери аптеки.
К счастью, молодость кроме недостатков имеет и достоинства. В частности, молодые юноши, особенно увлеченные желанием познания и не обремененные веригами житейских обязательств перед семьей, ложатся спать поздно. Поэтому, быстро поняв, что происходит с пациентом, у которого столь очаровательная и рассудительная дщерь, Мунц (первый) явился тот же час к несколько побагровевшему папеньке, сделал кровопускание и дал сердечные капли. В общем, нынешний раунд у смерти был выигран.
А после месяца ежедневного посещения своего первого пациента, спасение которого, пусть и временное, принесло славу и приток клиентов, Генри сделал официальное предложение его дочери, благосклонно принятое и родителями, и будущей супругой. Семье потомственных швабов новый шваб пришелся по душе. Более того, всегда полезно иметь под рукой бесплатную медицинскую помощь. Все же время было тяжелое.
Смертность. Болезни. Отсутствие томографов и рентгеновских аппаратов. Отсутствие интернета и смартфонов. Полное отсутствие квадроберов и выхлопных газов от двигателей внутреннего сгорания. А самое главное, до появления диетологов с ЗОЖ и фитнес - центрами были еще столетия...
..Тянуть со свадьбой не стали. Местный пастор обвенчал молодых. А в положенный Природой девятимесячный срок на свет появился Карл Ральф Мунц.
Когда младенцу исполнился год, молодые родители здраво рассудили, что Германия слишком мала для построения светлого будущего отдельной швабской ячейкой общества. Зато огромная и великая, обладающая бескрайними незаселенными землями Россия более перспективна для будущего маленького шваба. Тем более, что среди вербующихся на получение гражданства, земли и подъемного капитала немцев врач всегда будет востребован. И Мунц (первый) с молодой супругой и первым наследником крепкой швабской семьи отправился в Санкт-Петербург. Из столицы новой уже для него Родины Генрих (первый) с женой и сыном, после принесения присяги, отправился в Саратов.
Провинциальный Саратов встретил семейство швабов гостеприимно и хлебосольно. Уже через пять лет Мунц раскинул сеть своих аптекарских магазинов по Саратову, Самаре и Царицыну. А через семь лет, уступив своё дело местным аптекарям, Мунц с семьей перебрался в Ригу.....
......Каждый раз, когда Гертруда Францевна Мунц, декан Гуманитарного факультета Новосибирского государственного университета, получала на выходные дни в свое безраздельное владение маленького Мунца Генри (пятого), она превращалась из строгой невозмутимой женщины в добрую и податливую к любым просьбам и проказам белобрысого мальчишки бабушку. Строго говоря, Гертруда Францевна приходилась Генри прабабушкой, но вряд ли, глядя на эту все ещё красивую, высокую, худощавую женщину с огромными голубыми глазами, у окружающих поворачивался язык назвать ее даже бабушкой.
С ней было легко и просто. Она не давала советов и не читала нравоучений. Если у маленького Генри возникали проблемы, или он вдруг оказывался на распутье, она рассказывала какой-нибудь простой жизненный эпизод кого-то из предков, из Истории либо из случившегося у знакомых ей людей. И, как ни странно, Мунц (пятый) выбирался из паутинки обстоятельств по правильному пути. Наверно, так и нужно воспитывать детей? Дать им информацию, а они сами должны были принять решение....
... Пятым Генри был потому, что в древе швабского рода было до него четыре предка, носящих это имя. Укладывая сорванца Мунца спать, Гертруда Францевна рассказывала правнуку очередную главу истории семейного прайда. Там было все, и прекрасные девушки, и коварные злодеи, и спрятанные сокровища, погони, перестрелки, чудесные спасения и верные друзья... Это была история одного из родов человечества, такая похожая на другие, и такая особая...
И сны маленького Мунца были яркими и светлыми....
... А однажды, когда Генри было десять лет, бабушки Герды не стало. Только там, на кладбище, под залпы взвода почетного караула, отдававшего последние почести подполковнику (до 1943 года старшему майору) госбезопасности, заместителю руководителя шифровального отдела ГУКР «Смерш» Мунц Гертруде Францевне, внезапно повзрослевший Генрих Мунц осознал, как много он не успел сказать и услышать от человека, любящего его безгранично и бескорыстно......
... Рукописи не горят, а Природа порой бывает щедра и создает для своих любимчиков двойников ушедших дорогих им людей...
..Марта была младше Генри на 15 лет и, как две капли воды, похожа на Гертруду Францевну. Несмотря на свой достаточно высокий рост, метр семьдесят от изящной ступни 36 размера с тонкими и стройными лодыжками ног до макушки, скрытой в густых белокурых волосах природной блондинки, девушка была на голову ниже Генри. Познакомились они случайно, в Симферополе у недавно открытого памятника Пушкину.
Генри только что развелся и решил махнуть в Крым дикарем. Август подходил к концу, но народу было избыточно много. Снять в Гурзуфе и Алуште жилье не удалось и, переночевав на пляже, шваб вернулся в Симферополь, здраво рассудив, что либо сможет найти жилье в городе, либо отправится на поиски оного в Судак или Феодосию. По большому счету, само море Генри было по барабану. Выросший на Оби молодой блондин предпочитал простор сибирской реки всем прелестям глади соленой морской воды. Тем более, что учась в Куйбышевском авиационном институте, он полюбил и Великую Волгу, которая превращалась в пределах Куйбышевского водохранилища в такое же море, но пресное, без медуз и водорослей.. А какая рыбалка случалась на Волге и Оби у Генри! Какие щуки , судаки и сазаны были побеждены им в честной и справедливой борьбе и закончили свой земной путь в котелке или на углях теплыми звездными вечерами...
..Но Крым был той самой Меккой,* в которой обязан был побывать хоть раз в своей жизни всякий уважающий себя советский человек. Громадное ночное небо с миллиардами ярких звезд можно было увидеть только в Крыму. Лечебный воздух, очищенный секвойями, кедрами и тиссом, разбавленный чистым морским дуновением, был рекомендован и в качестве профилактики, и в качестве лечения. Лечения тела, ну, и восстановления душевной ауры.
...Первый раз женился Генри случайно. По иронии судьбы сентиментальность Мунца (пятого) решила отмочить с ним небольшую шутку. И за год до поездки в Крым на зимних лыжных соревнованиях, на которых двадцати семилетний высокий спортивный белокурый бестия защищал честь Новосибирского авиационного завода, Генри встретил среди женской сборной Академгородка аспирантку Барбару Штольц. Барбара была красива, умна и расчетлива. То, что в ее крови половина принадлежала уроженцам Гессена, сблизило молодых людей. Мама Генри умерла при родах младшего брата маленького шваба Роберта, бабушка Гертруда могла лишь укоризненно поглядывать со старой фотографии, которую Генри носил в небольшом серебряном медальоне на тонкой серебряной цепочке на шее, а папа... Папа Генриха (пятого) считал, что передаваемые из поколения в поколение заветы предков о том, что Мунцы должны выбирать себе жен из выходцев Швабии, давно устарели. Сын вырос и должен сам слушать свое сердце. Да, и профессору Мунцу-старшему было не до вникания в любовные переживания взрослого сына. Генри и Барбара не стали устраивать пышную свадьбу. После торжественной и недолгой процедуры в ЗАГСе родители новоявленной Мунц, в девичестве Штольц, подарили новобрачным столовый фарфоровый сервис Bernadotte на 12 персон из коллекции "Синие вензеля" производства Чехословакии, отобедали с отцом и младшим братом молодого супруга и отбыли в Хабаровск, где и проживали постоянно. Подарки от родных новоявленного мужа уже накануне бракосочетания были доставлены в отдельную комнату заводского общежития, которая была выделена профсоюзным комитетом. Это был новенький холодильник "Бирюса", только что запущенный на поток на предприятии п/я 32* в Красноярске, телевизор "Рекорд" Воронежского завода «Электросигнал», стиральная машина "Сибирь" Омского авиационного завода, две пуховые подушки с шерстяным одеялом, три комплекта постельного белья и два многотомных собрания сочинений, Чехова и Джека Лондона. Младший брат дополнительно подарил двухместную туристическую палатку..
На первую брачную ночь молодожены были оставлены в родительской квартире. Младший брат давно уже жил в квартире, оставшейся после смерти Гертруды Францевны у Мунов. Там был прописан Генри, но жил Роберт. На эту ночь туда же отправлялся и отец, чтобы не мешать молодым отдохнуть перед продолжением банкета. Утром заводские автобусы должен были увезти сотрудников заводского КБ, комитета ВЛКСМ и профсоюзного комитета на заводскую турбазу, чтобы отметить создание новой ячейки Мунц.
Бригида ушла в комнату Генри, а Рем Карлович позвал юного мужа в кабинет. Квартира Мунца - старшего была трехкомнатной. Комната сыновей, спальня-кабинет профессора и гостиная, где семья собиралась вечерами.
Закрыв дверь кабинета, Мунц-старший указал первенцу на одно из овальных кресел чешского гарнитура, стоящего у небольшого журнального столика с тонкими круглыми ножками. В другое уселся сам.
На журнальном столике лежала шахматная доска, тяжелая лакированная, вырезанная из кедра, на которой стояли вырезанные из кости фигуры. Мастер, сработавший их, был настоящим художником и обладал твердой рукой. Черты лиц воинов - пешек были индивидуальны, как и всадники на конях и башнях. Слоны застыли в разных моментах своего движения, а изящные черты королев притягивали мужские взоры. Партия, начатая неделю назад Генри и Ремом Карловичем, была в самом разгаре. Часть воинства обеих армий, снятая с доски, отдыхала в специальном футляре, оббитом черным бархатом, где у каждого персонажа было свое ложе. Рядом с доской стояла массивная хрустальная пепельница, лежала коробка трубочного табака "Золотое руно", брюйер-трубка* была установлена в специальной трубочной подставке, а коробка балабановских спичек " Охота" скромно спряталась за ней.
- Я закурю, Генрих,- то ли вопросительно, то ли утвердительно, негромко произнес профессор.
Рем Карлович называл своих сыновей, не уменьшая их имена. И, несмотря на отцовскую любовь, старался не проявлять лишний раз сентиментальность. Сам Генрих не курил. Однажды, в первых числах июня, когда ему было лет девять, оставшись один дома, отец с братом уехали за покупками летней обуви для смены в пионерском лагере, а у бабушки шла экзаменационная сессия, Мунц (пятый) решил ощутить себя взрослым. На кухне, в навесном шкафчике рядом с радиоприемником, из которого лилась звонкая песня "Не кочегары мы, не плотники, Но сожалений горьких нет..", на нижней полке, кроме, лекарственных препаратов, всегда лежала вскрытая с одного угла початая пачка сигарет "Новость". Достав из пачки одну сигарету, Генри отправился на балкон, здраво рассудив, что табачный дым в кухне останется, а отец, почувствовав его, применит старинное русское средство для стимулирования умственной деятельности - ремень. Как закуривают сигареты, Генрих видел не раз, да, и выдыхаемый заядлыми курильщиками ароматный дымок не вызывал у него негативных реакций. Но первая же самостоятельная затяжка раскуриваемой сигареты вызвала непредсказуемую реакцию детского организма. Внезапно тело стало невесомым, а наружная стена балкона, закрывающая его наполовину, и за которую и спрятался юный курильщик, вдруг начала с ускорением вращаться перед глазами. Все содержимое желудка из района солнечного сплетения стремительно устремилось вверх, пытаясь догнать колечко первой затяжки. Именно такие ощущения испытал однажды мальчик, когда решил покататься на установленной в Парке аттракционов центрифуге. Когда рядом стоящий в ячейке мужчина средних лет вдруг опорожнил во время вращения цилиндрической платформы свой желудок. Рвотный рефлекс и тогда, и в этот раз Генри удалось сдержать. Но эта попытка, понять прелесть курения, навсегда отбила у него желание еще когда-нибудь затянуться сигаретным дымом. Впрочем, дым выпускаемый другими, не вызывал у него негатива.
- Мне нужно кое - что тебе сказать, сын, -продолжил Мунц-старший, неторопливо набивая трубку ароматным трубочным табаком.
В этот момент, стоящий на большом дубовом, покрытым зеленым сукном, письменным столе телефон разразился трелью...
__________________________________________________________________________________
Примечания.***
1. Интермеццо - (итал. intermezzo от лат. intermedius — находящийся посреди, промежуточный) — многозначный термин.
В литературе интермеццо может означать вставную сцену или эпизод, который не является основным сюжетом, но служит для создания контраста или обозначения разрыва во времени.
В музыкальном контексте интермеццо — это небольшая инструментальная пьеса, которая служит вставкой (перерывом) между двумя разделами произведения или выступает как самостоятельное произведение.
2. Шарль Франсуа Гуно (фр. Charles François Gounod) — французский композитор, основатель жанра французской лирической оперы, музыкальный критик и мемуарист. Создатель первой французской лирической оперы Шарль Гуно считал мелодию "самым чистым выражением человеческой мысли".
3. КИ́ПЕННЫЙ, -ая, -ое. Белый как кипень, очень белый.
4. Строганина — блюдо северной кухни, состоящее из нарезанной стружкой замороженной рыбы (в основном сиговых пород: нельма, муксун, чир, пелядь, северный омуль и др.) или мяса (оленина). В старину называлась «струганина». Подаётся к столу в сыром замороженном виде. Нарезается стружкой, лучше небольшими порциями, чтобы избежать преждевременного размораживания. Для вкуса строганину макают в «маканину» — соль, перемешанную с молотым чёрным перцем в соотношении 1:1.
5. Сугудай — традиционное блюдо северных народов, представляющее собой особый способ засолки рыбы. Обычно его готовят из жирных сиговых рыб, таких как сиг, нельма, чир, муксун. Сугудай с энецкого буквально переводится как «есть сырую рыбу».
6. Уха из петуха. Это популярное блюдо казачьей кухни, которое существует уже несколько столетий. В основе ухи — наваристый куриный бульон и разные виды рыбы (осетр, севрюга, нельма, сазан). Главная особенность этого блюда заключается в том, что оно готовится на открытом огне, что придает ему особенный аромат. Но главный секрет хорошей ухи заключается в том, что бульон на всех этапах не должен сильно кипеть, важно томить рыбу в котле с открытой крышкой, чтобы бульон вышел прозрачным и наваристым.
7. Классические лоферы – это мужские туфли без шнуровки на широкой жесткой подошве с выступающим рантом и небольшим каблуком.
8. Шваб - житель или уроженец Швабии. Швабия (нем. Schwaben) — историческая область на юго-западе современной Германии в верховьях Рейна и Дуная. В узком смысле под Швабией понимают современные Баден-Вюртемберг и западную Баварию. Однако в историческом контексте этнокультурный регион «Швабия» может включать в себя также немецкоязычные кантоны Швейцарии и Эльзас (ныне в составе Франции). Насмешки над швабами, распространившиеся в Германии в 15-16 века, удивительны, потому что раньше, в средние века, было широко распространено мнение о том, что швабы – отважные воины. Они участвовали в имперских войнах, стояли в первых рядах и несли знамя. Швабских рыцарей очень боялись. Многие рыцари и военачальники родом из Швабии воевали в итальянских войнах 14-го века.
9. Шовинизм — идеология и политика агрессивного национализма, проповедь национальной исключительности и превосходства.
10. Иммануил Кант (22 апреля 1724, Кёнигсберг, Пруссия — 12 февраля 1804, там же) — немецкий философ, родоначальник немецкой классической философии. Иммануил Кант известен своими работами в области эпистемологии, метафизики, этики и эстетики. Они сделали его одной из самых влиятельных фигур в западной философии Нового времени. Он впервые показал, что знание о мире не является пассивным отображением реальности, а возникает благодаря активной творческой деятельности бессознательной продуктивной силы воображения.
Он утверждал, что моральный закон — это принцип самого разума, не основанный на случайных фактах о мире.
11. Мекка (полное официальное название — Мекка аль-Мукаррама) — город на западе Саудовской Аравии, административный центр одноимённого округа. Расположен в каменистой долине, в 80 км к востоку от берега Красного моря, со всех сторон окружён горами. Является центром паломничества для мусульман.
12. Предприятие п/я 32 (впоследствии завод «Красмаш») в Красноярске. В 1963 году Правительство приняло решение о создании на нём производства бытовых холодильников. В 1964 году с конвейера сошёл первый холодильник «Бирюса», был начат серийный выпуск.
13. Брюйер-трубка — это курительная трубка, изготовленная из корня древовидного вереска (Frica Arboria). Такие трубки обладают приятным вкусом, высокой прочностью, красивой текстурой древесины и лёгкостью.
14. Следует помнить, что курение вредит здоровью. Возможно. Но не точно.
О.К. Продолжение следует.................................................