Глава 1
- Салат по моему рецепту делала?
- Да.
- А мясо готово?
- Да.
- Не передержала?
- Нет.
- Не пересолила?
- Нет.
- А…
- Валентина Марковна, - я уже не выдерживаю этого напора, - успокойтесь! Всё в порядке!
Но мою свекровь не остановить:
- В порядке? В порядке это не то слово, Кристина! Всё должно быть идеально! Ты хотя бы понимаешь, кто придёт к нам на ужин?!
- Понимаю, конечно. Если вы не забыли, Лана — моя сестра. Я знаю, кто её жених. Лично, правда, не знакома…
- Знает она, - кривится Валентина Марковна. - Раз знаешь, то должна понимать, какие возможности открываются перед Иваном! Если сможет произвести правильное впечатление на Абрамова, его карьера пойдёт в гору, и деньги польются рекой! Неужели ты не понимаешь этих простых истин?
М-да…
Валентина Марковна прёт, как танк. А мы хотели просто вчетвером посидеть по-семейному. Ланка скоро выйдет замуж за олигарха Абрамова, и она хотела познакомить нас с ним поближе…
Ланка — моя двоюродная сестра. И самая близкая, единственная и родная подруга.
Её мать давно умерла давно, а отец, двоюродный брат моей мамы, пропадал на работе, стараясь обеспечить дочери хорошую жизнь.
Но у этой ситуации была и обратная сторона: Ланка росла, как трава в поле. Если бы не мои родители, неофициально взявшие её под опеку, неизвестно, что могло бы с ней случиться… Дурные компании, плохое влияние, даже криминал — всего этого в те времена хватало с избытком.
Но мама и папа были добрыми, благородными людьми. Ланка постоянно оставалась у нас ночевать, они кормили её, одевали, обували, проверяли уроки…
До сих пор сердце сжимается, когда вспоминаю, что их больше нет. Три года назад страшная авария унесла их жизни. В тот же день я узнала, что беременна…
Наверное, только мысль о ребёнке заставляла меня держаться и жить дальше.
- Кристина, в каких облаках ты витаешь? - резкий голос Валентины Марковны возвращает меня в реальность. - Ты что, не слышишь? Маша тебя зовёт!
Разумеется, я тут же бегу к дочери. А ведь Валентина Марковна сама предложила посидеть с ней, пока я готовлю ужин…
На деле же она только раздавала указания и ни разу не подошла к внучке. В принципе, мне несложно было одновременно следить за Машей и готовиться к ужину, но свекровь настояла на своём присутствии. И сейчас это начало меня раздражать. Хотя в целом наши отношения были нормальными, сегодня Валентина Марковна была не в себе. Новость о том, что мы ужинаем с самим Никитой Абрамовым, так вдохновила её, что она готова лезть из кожи вон, лишь бы произвести на него впечатление.
Кстати, об этом…
Вернувшись на кухню с Машей, которую на добрых двадцать минут заняла подаренная бабушкой кукла, я вкрадчиво уточняю:
- Валентина Марковна… А вам не пора?
Свекровь смотрит на меня так, будто я сказала нечто невообразимо глупое.
- Во-первых, это дом моего сына, и ты не имеешь права меня выгонять.
- Я вас не выгоняю, но…
- Вот и славно. А во-вторых, я остаюсь на ужин.
Вот так новости!
- Но… зачем?
- Кто-то должен приглядеть за Машей, - свекровь пожимает плечами - , ты же знаешь, какая она шалунья. Не даст вам с Ланой спокойно отдохнуть, а мужчинам поговорить о делах. Пойми же, Кристина, я стараюсь ради вас!
Ага, как же… Может, ради сына она и старается. Но уж точно не ради меня.
Набрав воздух в лёгкие, я как можно спокойнее говорю:
- Валентина Марковна, послушайте. Это не деловая встреча, а обычный дружеский ужин. И никто не собирается говорить о делах…
- Нет, ты действительно ничего не понимаешь! - фыркает свекровь. - Вот уж верно говорят, что в декрете у баб мозг атрофируется…
После этих слов мой взгляд становится откровенно враждебным. Видимо, в нём проскальзывает что-то нехорошее, потому что Валентина Марковна вдруг примирительно поднимает руки:
- Кристина, прости, погорячилась, но я правда хочу, как лучше. В конце концов, я жизнь прожила и знаю, что делаю. А ты ещё молодая и не всё понимаешь. Я просто хочу помочь. И кстати, - она смерила меня оценивающим взглядом. - Тебе бы не мешало привести себя в порядок. Пойди-ка в ванну, а я пока побуду с Машей…
С трудом сдерживаясь, чтобы не сказать ей пару ласковых, я, чмокнув на заинтересованно наблюдающую за нами дочку, всё же иду в ванную. Опускаюсь на крышку унитаза и звоню мужу.
Ваня отвечает сразу же.
- Да, любимая?
- Как дела? - вымученно улыбаюсь я, словно забыв, что он меня не видит.
- Всё прекрасно, а ты там как?
- Да… ничего. Когда ты приедешь домой?
- Скоро, Кристюш, - тепло произносит муж и хитро добавляет, - давай угадаю, мама наседает? Хочешь, я позвоню и приструню её?
- Не надо, - тяжело вздыхаю я. - Поймёт, что я тебе нажаловалась и просто сгрызёт меня.
- Не сгрызёт, - смеётся любимый. - Зубы сломает. Ладно, держись, я сейчас всё быстренько закончу и рвану к тебе, помогу с ужином.
- Да уже почти всё готово… Но я всё равно тебя очень жду.
- Мчусь на крыльях любви! - хохотнул он в трубку и отключился.
Или нет?
Нет, не отключился. Потому что сначала раздался глухой стук, будто Ваня положил телефон на стол, а потом нежный, до боли знакомый голос промурлыкал:
- Кто это был, зай? Крыська опять никак не угомонится?
Я мгновенно замираю. Всё тело холодеет от ужаса, словно меня сначала обдали ледяной водой, а потом засунули в морозилку. Потому что этот нежный голос принадлежит Ланке.
Моей Ланке!
Моей любимой сестрёнке!
Той, которая всегда была рядом. Которая держала меня за руку на похоронах родителей. Которая одной из первых взяла на руки мою дочь…
И той, которая только что назвала моего мужа «зай».
И нет, мне не послышалось. И оправдания этому диалогу между ними нет.
Пусть я осела в декрете, превратившись в воодушевлённую домохозяйку, пекущую пироги, варящую борщи, намывающую полы и так далее. Но дурой от этого я не стала, вопреки рассуждениям Валентины Марковны!
И всё было предельно ясно — Ланка и Ванька трахаются у меня за спиной.
Моя сестра и любимый муж!
И последний оказался настолько беспечным, что даже не удосужился отключить телефон, прежде чем ворковать со своей любовницей.
Не знаю, какая сила толкает меня в бок, но ориентируюсь я мгновенно и за долю секунды включаю на телефоне запись их разговора.
- Угу, опять на маму жаловалась. Вечно её всё не устраивает, - нудит Ваня.
- На Валентину Марковну? - показательно охает Ланка. - Как можно на неё жаловаться? Она ведь такая милая женщина!
Я едва ли сдерживаю себя, чтобы не заорать во всё горло.
Вот же двуличная гадюка! Ещё вчера она смачно величала её «свекроблудкой» и «свекоброй», причитала, как же мне с ней не повезло, а теперь она — милая женщина?!
- Ты права, - вторит Ванька, - Крыське вечно всё не так. Ну ничего, ничего… Однажды мы сможем послать их всех в пешее эротическое. Уедем куда-нибудь… Может, на Бали? - азартно предлагает муженёк.
- Нет, там куча всякой живности, - прямо вижу, как Лана морщит свой хорошенький носик… Лучше в Дубай!
- Как скажешь, моя принцесса!
Их смех в трубке звучат так чётко, словно они сидят рядом со мной. Ванькин гогот и Ланкин лёгкий серебристый голосок, которым она всегда успокаивала меня в трудную минуту.
Теперь он режет, как самый острый нож в мире…
Голоса сменяются каким-то чавканьем и томными вздохами, а затем — стонами. Нетрудно догадаться, чем в эту минуту занимаются предатели.
К горлу подкатывает ком, и я, склонившись над унитазом, захожусь в приступе дурноты. Телефон, который я сжимала, падает на пол, и звонок прерывается. Но я и так услышала достаточно.
И, главное, записала…
Открыв кран, я начинаю плескать себе в лицо ледяной водой, пытаясь переварить то, что только что узнала. Но получается очень плохо.
Ланка и Ваня! Сестра и муж!
Как?
Как это возможно?!
И главное — зачем?! Зачем, когда у Ланки есть Абрамов — влиятельный, богатый, красивый мужик! Сотни красоток города мечтали его захомутать, а он достался моей сестре… Которая решила променять его на моего мужа.
Абсурд какой-то…
Внезапно перед глазами всплывает картина: Ланка в моей гостиной, пьющая чай с лимоном, её пальцы вальяжно водят по воздуху: «Вот здесь нужно убрать эту дурацкую перегородку, Крис, а кухню объединить с залом, сейчас так модно». Я тогда засмеялась: «Тебе бы дизайнером работать!»
А она и работала. Над планом, как забрать моего мужа, мой дом, мою жизнь…
Но зачем? Для чего?!
Дверь в ванную скрипит:
- Кристина? Ты там заснула? - голос свекрови звучит, как назойливый комар.
- Иду! - через силу выдавливаю я, на самом деле не представляя, как смогу покинуть своё убежище.
Стоя перед зеркалом, я сжимаю раковину дрожащими пальцами. Отражение в стекле кажется чужим. Бледное лицо, тени под глазами, губы, сведенные в тонкую белую ниточку… Как долго это длилось? Сколько раз они смеялись надо мной за моей же спиной?
И как я справлюсь с этой болью? Как смогу жить после того, как самые близкие, самые любимые, самые родные люди вонзили мне нож в спину?
За дверью снова раздаётся голос свекрови:
- Кристина, ну сколько можно?!
- Сейчас выйду.
Резко распахнув дверь, вижу, что Валентина Марковна стоит в коридоре, скрестив руки на груди.
- Ты почему так выглядишь? - хмурится она. - Ты что, плакала?
- Нет, просто… Ресница в глаз попала, было очень неприятно.
Она фыркает, но в её взгляде мелькает что-то похожее на беспокойство.
- Соберись, Кристина, - бросает она уже менее резко, - времени осталась мало! Ваня звонил, он уже едет. И Лана с женихом скоро будут, нельзя, чтобы тебя видели в таком виде. Сделай хоть какую-нибудь причёску и макияж…
Я послушно ухожу в спальню, Машка увязывается за мной. Взяв дочку на руки, я вдруг резко успокаиваюсь.
И понимаю, что мне второй раз в жизни придётся восстать из пепла.
Ради неё.