Вопрос:
«Спаситель ведь потребует ответ за каждое праздное слово, но ведь человеку свойственно забывать. Как он будет давать ответ?»
Протоиерей Максим Первозванский:
Здесь есть два момента.
Во-первых, наша ответственность вовсе не определяется нашей памятью. От того, что какой-нибудь, как говорили наши бабушки, Ирод Царя Небесного или какой-нибудь нехороший человек, например надзиратель в концентрационном лагере Дахау, получив по башке, забыл свои прегрешения, его ответственность от этого меньше не становится. А Сам Господь Бог будет помнить все наши прегрешения и, если что, о них напомнит.
Хотя надо честно признать, что Господь – и это прямо следует из Евангелия – будет стараться вспомнить и припомнить нам не все наши прегрешения или праздные слова, а Он-то как раз постарается припомнить все оправдывающие нас обстоятельства. Господь будет на нашей стороне на этом суде. Он не будет просто беспристрастным и неумытным судьей. Он будет нашим судьей и одновременно адвокатом. Все, что можно будет представить на этом суде для нашего оправдания, будет Им, несомненно, представлено.
А душа наша, между прочим, устроена удивительным образом. Авва Дорофей пишет о ней следующее:
«Души помнят все, что было здесь, как говорят отцы, и слова, и дела, и помышления, и ничего из этого не могут забыть тогда».
То есть мы видим, что святые отцы говорят о том, что даже если наша земная память, связанная с нейронами в нашем мозге, каким-то образом может ослабеть или действительно мы не в состоянии вспомнить все, что когда-либо сказали, но удивительным образом суд состоит в том, что дела наши и слова наши обличатся. Они станут явными для нас самих и для всех.
«Какой будет тогда стыд, срам и страх», – говорят на эту тему церковные песнопения. Когда мы вдруг сами увидим самих себя во всей своей собственной неприглядности. Мы же здесь, сейчас живя, постоянно находимся в состоянии самооправдания.
Наша картинка, наш взгляд на самих себя, на мотивы наших поступков, на наши слова окрашены этим самооправданием. Мы видим и оправдываем себя: слова нам кажутся не такими уж праздными, наши дела не такими подлыми, наши поступки не такими гадкими, какими они являются на самом деле. И более того, наши добрые дела кажутся нам не в пример прекрасными, возвышенными и чудесными, заслуживающими похвалы, одобрения и поощрения.
Если мы посмотрим на икону Страшного суда, мы увидим в правом нижнем углу ад, разинувший свою пасть, и в ней обнаженных грешников, которых скидывают туда нехорошие черненькие бесы. Почему надо было обнажать этих людей, которые горят в аду? Мы видим и знаем, что Церковь вообще не любит обнаженную натуру. Значит, это было действительно нужно. Это не из каких-то эстетических соображений было сделано. Дела наши обнажатся, и наше обнажение телесное как бы является символом того, что все будет открыто.
Это примерно так, как с современного китайского видеоблогера смыть всю его косметику, и под ликом милой девушки оказывается какой-нибудь скуф, как говорит современная молодежь, какой-нибудь мужик пятидесяти лет, который налепил себе всего. Даже если не так жестко, то говорят: прежде чем жениться, смой с нее всю косметику.
И вот примерно это будет сделано с нами на Страшном суде. С наших душ будет смыта вся косметика. Мы предстанем перед Богом и перед всеми остальными такими, какие мы есть. И наши души, на самом деле, вряд ли окажутся какими-то жутко злодейскими или кошмарно ужасными. Они окажутся мелкими, подленькими и совсем неинтересными. И в этом главная трагедия: что мы живем не в том масштабе, который заповедовал нам Господь.
Поэтому да, ответ нам придется держать. Главным ответчиком будет наша душа. Обличителем, и судьей, и прокурором будет наша совесть, а нашим защитником будет Господь Иисус Христос.
Текст основан на видео с канала Экзегет.ру. Читайте ещё: