С 30 мая 2025 года в России вступило в силу новое ограничение: теперь без открытия банковского счёта и при упрощённой идентификации можно перевести не более 100 тысяч рублей за одну операцию. Это решение, принятое по инициативе Банка России, формально направлено на борьбу с теневыми денежными потоками и повышение прозрачности транзакций. Однако в обществе, особенно среди предпринимателей и активных пользователей финансовых сервисов, нововведение вызвало массу вопросов. Главное из них: действительно ли эта мера закроет те «дыры», через которые из российской экономики уходят колоссальные средства?
Скорость против бюрократии
Новое ограничение касается всех переводов без открытия счёта, включая операции через платёжные системы, мобильные приложения и даже переводы между физическими лицами по номеру телефона. Для большинства россиян это означает: если нужно быстро передать крупную сумму — будь то на лечение, благотворительность, срочную покупку или помощь родственникам — без дополнительных формальностей не обойтись. Теперь требуется либо иметь полноценный банковский счёт, либо разбивать перевод на части.
На первый взгляд, мера выглядит разумной: Центробанк давно продвигает идею контроля и идентификации всех участников финансового оборота. Однако важно понимать, что в реальных условиях времени на бюрократию зачастую нет. Особенно если речь идёт о ситуациях, когда счёт идёт на часы или даже минуты. Например, нужно срочно оплатить операцию, внести задаток за жильё или помочь попавшему в беду человеку. И здесь возникает ощущение, что мера работает скорее против добросовестных граждан, чем против реальных мошенников.
Контроль и побочные эффекты
Логика Центробанка понятна: переводы через личный банковский счёт — это больше прозрачности, больше контроля, меньше пространства для незаконных операций. В условиях санкционного давления и ограниченного доступа к внешним рынкам власти стараются ужесточить правила и максимально ограничить финансовую «анонимность». Но проблема в том, что контроль может стать самоцелью, а не инструментом.
Есть и ещё один важный побочный эффект: в ответ на ужесточение правил в традиционной банковской системе люди начинают искать альтернативы. В первую очередь — криптовалюты. Несмотря на то, что Банк России неоднократно выступал против использования криптоактивов в расчётах и инвестировании, они продолжают набирать популярность. Более того, по данным самого Центробанка, в I квартале 2025 года объём операций с криптовалютами в России достиг 7,3 трлн рублей, что на 51,1% больше, чем в предыдущем квартале. Это резкий, почти взрывной рост.
Формально криптовалюты в России не признаны законным платёжным средством. Закон прямо запрещает использовать их для оплаты товаров и услуг. Более того, сейчас разрабатываются предложения о введении штрафов за расчёты не в рублях. Но в реальности оборот криптовалют процветает — и не только как средство инвестиций, но и как удобный способ перевода средств между пользователями, минуя банковскую систему.
Если ужесточение условий рублёвых переводов подтолкнёт ещё больше россиян к использованию криптовалют, то эффект может быть противоположен задуманному. Вместо повышения прозрачности возникнет рост операций, которые не отслеживаются ни налоговой, ни финмониторингом. Риски легализации доходов, полученных преступным путём, возрастут. Возникнет парадокс: стремясь сократить серые схемы, регулятор может невольно увеличить их объём.
Двойные стандарты финансовой «закрутки гаек»
Особенно вызывающим недоумение выглядит разрыв между ужесточением лимитов на внутренние переводы и сравнительно мягкими условиями вывода капитала за рубеж. Напомним: для физических лиц в России до сих пор сохраняется лимит в 1 миллион долларов в месяц на переводы за границу. Это почти 90 миллионов рублей — сумма, сопоставимая со стоимостью двух люксовых автомобилей и запасом запчастей к ним.
На фоне ограничений в 100 тысяч рублей для внутренних переводов — этот внешний лимит выглядит просто астрономическим. Для большинства граждан он недосягаем, но для сверхобеспеченных — вполне рабочий инструмент. С его помощью крупные суммы могут выводиться на зарубежные счета без особых сложностей, в том числе через родственные переводы, оплату неформальных договоров, погашение «задолженностей» и другие юридически корректные, но фактически серые схемы.
Именно такие механизмы позволяют уводить капитал из страны, часто без возврата. При этом органы валютного контроля регулярно отчитываются об очередных «превышениях лимитов», но массового пересмотра таких правил почему-то не происходит. Как будто те, кто владеет десятками миллионов рублей, получают особый статус — они могут переводить деньги куда угодно и в любом объёме, а простые граждане — даже 150 тысяч не переведут, не предъявив паспорта и не открыв счёт.
Куда «течёт» капитал — и кто этим занимается
Проблема утечки капитала из России — не нова. По разным оценкам, только в 2024 году частный и корпоративный отток составил более 40 миллиардов долларов. Причины разнообразны: санкции, попытки спасти активы, выплаты по внешним контрактам, «оптимизация» налогообложения. Важно то, что значительная часть этого оттока — законна с точки зрения формальных процедур, но экономически и социально губительна для страны.
Компании платят миллионы долларов за «консультационные услуги» зарубежным фирмам, оплачивают «долги» дочерним компаниям в юрисдикциях, где не ведётся реальной деятельности, или переводят средства «в счёт дивидендов» без реального участия акционеров. Всё это создаёт устойчивую систему, где капитал утекает, а государство делает вид, что держит ситуацию под контролем. На фоне этого борьба с переводами в 100 тысяч рублей выглядит не просто неэффективной — а символической.
Нужна ли альтернатива — и какой она может быть
Если государство хочет сократить риски теневой экономики и ухода в криптовалюты, нужно предлагать альтернативу. Прежде всего — создать прозрачную, удобную и быструю систему внутренних переводов без излишней бюрократии. Государственные платформы, такие как «Цифровой рубль», могут стать такой альтернативой, но только в том случае, если они будут удобнее и гибче, чем криптокошельки. Сегодня пока это не так.
Кроме того, стоит пересмотреть саму логику регулирования. Бороться с утечками капитала нужно не там, где их легко обнаружить (и где ущерб минимален), а там, где действительно «течёт». Налоговые схемы, офшоры, псевдоэкспорт, корпоративные перекрёстные займы — вот где скрыты основные потери. Но для борьбы с ними нужны не запреты на мелкие переводы, а комплексная реформа финансового контроля.
Ограничение на переводы более 100 тысяч рублей без счёта — мера, возможно, логичная с точки зрения административного контроля. Но в условиях, когда криптовалюты бурно растут, а капитал продолжает уходить за рубеж через крупные компании и состоятельных физических лиц, возникает логичный вопрос: затыкает ли ЦБ РФ те «дыры», которые действительно наносят ущерб?
Граждане видят, что запреты и ограничения касаются их повседневных действий, а не системных финансовых потоков. Это подрывает доверие к политике регулятора и стимулирует интерес к обходным путям. Чтобы предотвратить финансовую эрозию — как институциональную, так и моральную — важно перенастроить приоритеты регулирования: меньше формального контроля над малым, больше реальной ответственности за крупные деньги.