Австралия – страна контрастов. Кенгуру это нацинальный символ. Их изображают на гербе, на монетах, на сувенирах. Они прыгают по обочинам шоссе, запрыгивают на фермерские поля, мелькают на туристических открытках и спортивной форме.
А теперь представьте: большая часть мяса этих самых кенгуру идёт на экспорт. И не куда-нибудь в экзотическую Азию, а в Россию. Где из него делают колбасы, котлеты и стейки.
Почему жители страны, буквально переполненной кенгуру, сами едят это мясо неохотно – а вот мы, в десятках тысяч километров, охотно покупаем, жарим и пробуем? В этом – парадокс.
От национального символа до экспортного продукта
Кенгуру в Австралии – не просто животное. Это что-то вроде священной коровы в Индии. Они окружены особым статусом, полунаучным, полусказочным. Их не просто уважают – ими гордятся.
Да что там – кенгуру даже изображён на государственном гербе вместе с эму. Не просто так: эти двое, по легенде, не могут пятиться назад. А значит, Австралия как бы символически движется только вперёд. На этом культурном контрасте и начинается история.
Всё началось не с кухни, а с телевизора. В 1960-х годах на австралийских экранах появился сериал "Скиппи". Это была история о добром, умном кенгуру, который спасал детей, находил преступников и чуть ли не разговаривал. Для поколения зрителей этот зверёк стал чем-то большим, чем просто представитель местной фауны. Он стал другом. Членом семьи.
Психологи называют это "эмоциональным запечатлением". Когда образ животного связывается в сознании с чем-то добрым, светлым, личным – идея есть его вызывает внутренний протест.
Кенгуру стали героями мультиков, детских книг, логотипов благотворительных фондов и игрушек. Их образ встроился в детскую память, как нечто милое и недопустимое для поедания.
И вот здесь – первый невидимый барьер. Не санитарный, не рациональный, а именно эмоциональный. Потому что есть того, кого ты в детстве считал героем – сложно. Даже если мясо нежное, полезное и экологичное.
Санитарные аспекты
Но не всё кроется в эмоциях. Есть и прагматические причины, почему кенгурятина не пользуется массовым спросом в Австралии. Главное – способ добычи.
Кенгурятину нельзя просто взять и вырастить на ферме, как свинью или корову. Это дикие животные. Их отстреливают в определённые сезоны, в строго отведённых зонах. При этом действуют квоты, контроль, обязательная сертификация. Но всё равно – мясо не проходит тот же путь гигиены и стерильности, что фермерское.
Некоторые опасаются паразитов. Кто-то не доверяет условиям забоя – ведь это не ферма с белыми халатами и лабораторными анализами, а степь, пыль, охотники.
К тому же, мясо кенгуру – на вкус довольно специфично. Оно постное, с ярко выраженным диким ароматом. Без жира, с волокнами, напоминающими оленину. Не всем нравится. Требует умения в готовке, правильных специй и определённого подхода.
Международный рынок
И всё же кенгурятина – это не исчезающий продукт. Она не просто существует. Она едет за границу.
На экспорт ежегодно уходит тысячи тонн мяса кенгуру. Его покупают рестораны, перерабатывающие заводы и компании, занимающиеся производством специализированного питания – в том числе и для животных. В том числе и в Россию. Да, та самая кенгурятина может оказаться в колбасе "охотничьей" или в котлетах для фастфуда.
Для зарубежного рынка кенгурятина – это экзотика. Натуральный продукт, без антибиотиков, с низким содержанием жира и высокой концентрацией белка. Плюс – маркетинговая подача: "дикое мясо с австралийских просторов". Звучит вкусно. И выглядит красиво.
Россия, Германия, Франция, Китай – далеко не полный список стран, куда идёт это мясо. Где-то оно идёт в премиум-сегмент. Где-то – в мясные полуфабрикаты. А где-то – и вовсе в корма для собак. Всё зависит от качества, партии и целей поставки. А австралийцы спокойно обходятся без.
Пища на экспорт
Так почему же на столах австралийцев кенгурятина – редкость, а в наших магазинах она встречается всё чаще? Ответ не один. Их много.
Это и культурные табу, связанные с образом "героя детства". Это и санитарные опасения – ведь мясо добыто не в стерильных условиях. Это и вкусовые привычки, ведь кенгурятина требует не просто желания, а кулинарной сноровки. Это и логика рынка – зачем продавать то, что у себя не идёт, если за границей готовы платить?
В итоге – парадокс: страна, где кенгуру прыгают по лужайкам, почти не ест их. А страны, где никто кенгуру вживую не видел, жарят их на сковородке. Может ли это измениться?
Скорее всего – да. В условиях изменения климата, роста цен на говядину, поиска экологичных альтернатив, кенгурятина может получить новый шанс. Если, конечно, общество справится с внутренними барьерами. Если научится отделять культуру от кухни.
А пока – кенгуру летят. В вакуумной упаковке. Через полмира. Чтобы оказаться на тарелке у тех, кто не боится съесть символчужого континента. одпишитесь на канал и еще почитайте. Лайк нужен. Не пожалейте: