Упавшего, опустившегося человека можно и нужно жалеть и миловать. Вместе с тем крайне опасно внушать павшему и опустившемуся человеку, что мы всем миром обязаны его миловать, а он имеет полное право требовать любви к себе и уважения.
Так мы, чего доброго, на выходе получим какой-то собирательный персонаж из произведений Достоевского. Это будет нищий с апломбом или калека с претензией. Это будет грешник, не желающий каяться, но вооружившийся христианской риторикой.
Если хотите – Мармеладов, который гордо скажет: «Да, господа, я падший. И вы не лучше, просто вы одеты чище. Да-с. Однако извольте меня любить таким, каков я есть, да поискренней любите и посострадательней. И права никакого нет у вас не любить меня, ибо я существо, глубоко страдающее».
И прочее, и прочее.
Нет. Жить и думать надо иначе.
Упал – вставай. Болит – терпи. И не называй грех нормой, а болезнь – необходимостью.
Милость – она есть именно милость, то есть незаслуженная любовь, а не официально заслуженная пенсия.
Это я говорю в тему о падших, кающихся, уставших и этих… как их? Выгоревших.