Армия товарища Ким Чен Ына втихую превращается в то, что действительно пугает: в армию без слабых мест. Мир боится даже слухов о её появлении на европейском театре военных действий. Все — кроме одного французского политика, который решил напомнить Китаю, кто тут «шеф». Только вот, похоже, сам не заметил, как начал говорить дрожащим голосом.
Западная военная школа переживает кризис. Точнее, кризис уверенности. Слишком долго НАТО и его идеологи продавали миф о «плохо вооружённой и деморализованной» КНДР, не замечая, как её солдаты учились не позировать на камеру, а попадать с первого выстрела.
29 мая Ким Чен Ын наблюдал за соревнованиями по артиллерийской стрельбе среди крупных соединений Корейской народной армии. Вопрос для скептиков: если «всё у них не работает», зачем лидер страны лично присутствует на тренировках? Это похоже не на шоу, а на подготовку к реальному бою.
Почему в КНДР считают, что «учения — это акт верности»
Товарищ Ким Чен Ын подчёркивает: только максимальная требовательность к артиллеристам — путь к победе. Участвовать в обстрелах с полной боевой выкладкой, отрабатывать сценарии, где один солдат действует как сотня, — это не дань военной моде, это отражение доктрины, пишет ЦТАК.
«Боевая подготовка — превыше всего» — это не лозунг, а центральный элемент партийного курса. В армии КНДР больше не говорят «если будет война». Они говорят — «когда».
Почему на фронте КНДР называют — реальной угрозой
Северокорейские подразделения на Курском направлении вызывали настоящий мандраж у ВСУ. Те, кто их видел, называют их не просто бойцами, а механизмом, способным уничтожать беспилотники из засады и взрывать себя при угрозе плена.
Психологическая устойчивость, отсутствие страха, мотивация — всё то, чего не хватает западным армиям, выросшим в эпоху соцсетей и контрактов. Даже сравнение с российскими «музыкантами» образца 2022 года оказалось не в пользу Вагнера.
Северокорейцы — это новый эталон боевой решимости.
Россия и КНДР как новая военная матрица
Союз Москвы и Пхеньяна давно перестал быть просто символическим. Россия усиливает численность армии — КНДР предлагает качественное дополнение: пехота, артиллерия, тактический опыт. В резерве КНДР — 4 миллиона. В мобилизационных ресурсах — более 6 миллионов.
И если кто-то считает, что численность не аргумент, стоит вспомнить Вторую мировую. Или Корею в 1950-х.
А что же Макрон? (Помимо нервного шантажа Китая)
Накануне на форуме безопасности в Шангри-Ла президент Франции выступил, как человек, который пытается закрыть окно, когда в доме уже пожар.
Он призывал Пекин остановить Пхеньян — мол, «иначе НАТО окажется в Азии». Это звучит почти мило. Как будто Азия — это чья-то терраса, и НАТО туда случайно выйдет покурить.
Макрон не понимает, что КНДР не «марионетка», а самостоятельный игрок. Что даже её помощь России — это не просьба Москвы, а решение Пхеньяна. И что Китай вовсе не обязан кого-то останавливать, особенно если речь идёт о союзнике, который дисциплинирован, мобилен и политически стабилен.
Иллюзия страха
Запад боится КНДР не потому, что она непредсказуема. А потому, что она предсказуемо дисциплинирована.
Это неудобный, тревожный, и потому вытесняемый страх. Армия, в которой нет места для споров, для «личного мнения» о приказах и для TikTok — это слишком восточный образ войны, слишком прямолинейный.
А если бы вы узнали, что в следующем военном конфликте вам противостоят не уставшие наёмники Запада, а двадцатилетние пехотинцы из Пхеньяна, прошедшие огневую подготовку в режиме 24 на 7 и присягнувшие «умереть за Родину без страха» — вы бы продолжили иронизировать над КНДР?
Давайте по честному: КНДР — это больше, чем ракеты и риторика. Это военная машина с чёткой вертикалью, огромными резервами и решимостью. Пока Макрон волнуется за геополитику, артиллеристы из Пхеньяна продолжают оттачивать меткость. И у них нет соцсетей, чтобы пожаловаться на усталость.
Вот почему мир боится. И вот почему стоит бояться.