Как показать космос в музее? Будет ли этим космосом человек и его творчество? О «Сказке космоса» и Викторе Черноволенко рассказала куратор выставки Светлана Харькова.
– Что заинтересовало вас в Викторе Тихоновиче Черноволенко как исследователя?
– Заинтересовала его необычная судьба, в которой несмотря на все сложности времени искусство сохранило своё место.
Заинтересовала вообще деятельность художников объединения «Амаравелла» периода их расцвета – от 1927 года и до начала репрессий: как проходили их встречи, что они обсуждали, на какие выставки ходили и что читали. Жаль, что так мало воспоминаний сохранилось об этом.
И, конечно, заинтересовали сами необычные картины Виктора Тихоновича. Как и музыкальные произведения, не имеющие литературных названий или сюжетов в своей основе, эти картины обращены к нашим ассоциациям, дают возможность любоваться формой и цветом без привязки к словам. Лично мне, далекой от такого абстрактного творчества, всегда нуждающейся в словах и текстах, очень интересно понять, как происходит творческий процесс у композиторов или художников этого направления.
– Какой Ваш самый любимый предмет на выставке?
– Мне особенно нравятся фотографии выставки в квартире Митусовых 1971 года. Они сохранились в виде диапозитивов и только специально к нашей выставке были распечатаны. Атмосферная, самобытная обстановка: стены завешаны картинами, некоторые работы размещены даже на креслах, хозяйки дома подобрали к произведениям созвучные дополнения – например, китайскую вазу с сухоцветами (кстати, её и мы в память о той первой ленинградской выставке разместили у нас в зале). А ещё очень интересно взглянуть на гостей выставки: кто они, люди, посещавшие квартирные выставки с неодобряемым властями необычным искусством. Не буду их описывать, посмотрите сами.
– Какие названия Вы бы сами дали картинам художника?
– Да, хорошо известно, что художник сам не именовал свои произведения. Имеющиеся названия были даны его женой уже после его смерти. Но жена была очень близким ему человеком. В качестве подтверждения этого тезиса приведу впечатлившую меня историю, описанную в воспоминаниях жены. Однажды она увидела новую работу мужа и сказала ему, что, глядя на неё, она будто бы слышит сюиту «Пер Гюнт» Э. Грига, а он ответил, что именно о Сольвейг, героине этого произведения, он и думал, работая над картиной.
Всё это говорю к тому, что лично я бы названий его работам давать вообще не стала. Пускай это будет просто абстрактное искусство без определённой сюжетной основы.
– Расскажите о каком-нибудь занятном/интересном/забавном случае во время подготовки и монтажа выставки.
– До самого монтажа я до конца не понимала, как будут развешаны работы. Конечно, с профессионально-экспозиционной точки зрения это неграмотно. Причина же этого была в том, что долгое время картины, подаренные музею вдовой художника, не имели своих рам и паспарту, и «обретали» они их непосредственно перед монтажом выставки, причем работы В. Т. Черноволенко имеют разные, не всегда типичные, форматы и потому нелегко вписывающиеся в стандартные рамы. И получилось так, что самую большую и самую выделяющуюся, белую, раму, получила самая поздняя (но не самая крупная) в собрании музея работа, написанная художником незадолго до смерти. Именно она и стала смысловым центром выставки.
– Вы исследуете фольклор и фольклорные сюжеты. Как Вам кажется, есть ли что-то от них в творчестве Черноволенко? Может быть что-то в картинах навевает мысли о подобного рода произведениях?
– Характерно, что многие картины В. Т. Черноволенко получили «литературоцентричные» названия – «Мир сказки», «Сказка», «Сказочное озеро», «Легенда», «Баллада», «По мотивам сказок Востока». (Кстати, в том числе поэтому наша выставка называется «Сказка о космосе».) Но это, как мы уже говорили, названия, данные женой.
Ещё есть любопытное мнение философа Ю. В. Линника по этой теме: «Виктор Тихонович Черноволенко был художником-сказочником. Его картины пленяют именно своим сказочным звучанием, – это их основное и определяющее свойство. Но зритель сразу чувствует: перед ним особая сказка. В ней нет характерной для сказочного жанра стилизации прошлого. Живописные сказки Виктора Черноволенко обращены к будущему. Они не ретроспективны, а, скорее, прогностичны. Интуиция художника пытается воссоздать образ будущего космоса. Его живопись и сказочна, и космична одновременно. Виктора Черноволенко хочется назвать мастером космической сказки».
Что же касается наличия в его работах фольклорных сюжетов, то, учитывая беспредметность и бессюжетность творчества В. Т. Черноволенко, говорить об этом невозможно.
– В чём, на Ваш взгляд, отличительная черта Виктора Черноволенко как художника?
– Стремление к беспредметности, импровизационность, тесная связь с музыкой.
Относительно последнего можно вспомнить выше пересказанную историю про Э. Грига, а ещё слова самого художника: «У меня живопись настолько связана с моими музыкальными импровизациями, что, думаю, если у меня отнять инструмент, я не смогу ничего нарисовать, и, наоборот, если у меня отнять живопись, я не смогу играть». Кстати, нашу выставку дополняет звучание фортепианных импровизаций Виктора Тихоновича!
– С какими художниками (русскими и зарубежными) вы бы могли сравнить его творчество?
– Соглашусь с мнением большинства в том, что творчество Черноволенко ближе всего работам Микалоюса Чюрлёниса.