воскресного утра. Коля, зарывшийся лицом в подушку, застонал. Лена, уже суетясь на кухне, вытерла руки о фартук и пошла открывать. На пороге стояла Людмила Петровна, свекровь, сияющая, как начищенный самовар.
"Сюрприз!" – пропела она, вваливаясь в прихожую с огромной клетчатой сумкой.
"Не ждали? А я тут как тут!"
Лена выдавила улыбку.
"Людмила Петровна, здравствуйте. Что-то случилось?"
"Да ничего не случилось! Соскучилась по вам, мои дорогие. А еще знаешь… тут такое дело…"
Она прошествовала в гостиную, окидывая ее оценивающим взглядом.
"Ну, хорошо устроились, нечего сказать. Трешка, раздолье. Коля где?"
"Спит еще," - ответила Лена, чувствуя, как нарастает тревога.
Людмила Петровна махнула рукой.
"Ерунда. Разбудим. Коленька! Вставай, мать приехала!"
Коля, заспанный и злой, выполз из спальни. Увидев мать, он машинально обнял ее. "Мам, ты чего так рано?"
"Рано? Да я уже с утра в хлопотах! Короче, так. Я тут свою квартиру сдала… на полгода."
Коля непонимающе моргнул. "Зачем?"
Людмила Петровна уселась в кресло, будто на трон. "А зачем – мое дело! Деньги нужны. Хочу летом отдохнуть, в Карловы Вары слетать. Давно мечтала. Так что поживу пока у вас."
Коля переглянулся с Леной. "Мам, так… а ты нам сказала?"
"А зачем? Я же мать твоя! Ты потерпишь. У вас же трешка, не в коммуналке живем. Да и я ем мало, не обеднеете," – отрезала Людмила Петровна.
Лена почувствовала, как закипает кровь. "Людмила Петровна, это же наша квартира! У нас планы… у нас…"
Свекровь прервала ее презрительным жестом. "Какие у вас планы? Детей все равно нет, развлекаетесь, небось, целыми днями. А я тут – мать старая, нуждаюсь в помощи. Что, трудно приютить?"
Коля молчал, опустив голову. Лена знала этот его молчаливый гнев. Он всегда так делал, когда не хотел ссориться с матерью.
"И вообще," – продолжала Людмила Петровна, расстегивая свою клетчатую сумку,
"у меня тут кое-что из любимой посуды. Не доверю же я чужим людям ее."
Лена наблюдала, как свекровь достает из сумки кастрюли, сковородки и сервиз с отбитыми краями. В животе у нее скрутилось в тугой узел. В этот момент она поняла, что в их жизнь ворвался ураган, сметающий все на своем пути. И этот ураган – ее любимая свекровь, Людмила Петровна. Лето в Карловых Варах, видите ли… А кто спросил, чего хотят они?
Лена стиснула зубы, стараясь не выдать бурю, клокочущую внутри. Она всегда старалась быть хорошей невесткой, угождать Людмиле Петровне, но всему есть предел. Этот внезапный «сюрприз» рушил все их планы на ближайшие полгода, если не больше. Она мечтала о тихих вечерах с Колей, о поездках на выходные за город, о возможности спокойно обдумать вопрос о ребенке, не чувствуя постоянного давления со стороны свекрови. Теперь же в их доме поселился контролирующий, эгоистичный тиран, считающий себя вправе распоряжаться их жизнью.
Коля наконец поднял голову и робко возразил:
"Мам, ну мы же не были готовы… У нас правда свои планы. Может, можно что-то придумать? Может, квартиру другую снять?"
Людмила Петровна презрительно фыркнула.
"Другую? Деньги у тебя лишние появились? Или ты думаешь, я буду жить в какой-нибудь дыре? Нет уж, сынок. Я тут остаюсь. И не спорь со мной. Ты всегда был слишком мягким, а Лена тебя совсем под каблук загнала. Пора взять себя в руки!"
Лена смерила свекровь ледяным взглядом. "Людмила Петровна, мы с Колей сами разберемся, кто у кого под каблуком. И да, у нас есть свои планы, и они важны для нас. Ваше внезапное появление создает нам большие неудобства." Людмила Петровна сделала вид, что не расслышала. Она продолжала выгружать вещи из сумки, раскладывая их по полкам и шкафчикам, как будто уже давно здесь жила.
Лена понимала, что сейчас нужно действовать решительно. Она взглянула на Колю, надеясь на поддержку. Он выглядел растерянным и виноватым, но в его глазах мелькнула искра решимости. Лена взяла его за руку и крепко сжала. "Мам, нам нужно поговорить," - твердо произнес Коля. "Но не сейчас. Давай ты отдохнешь с дороги, поешь что-нибудь. А вечером мы все обсудим."
Людмила Петровна довольно кивнула, чувствуя себя победительницей. Она была уверена, что сможет переубедить сына. Но Лена знала, что этой ночью начнется настоящая битва за их жизнь. Битва, в которой на кону стоит их счастье и их семья.
Вечер наступил тягуче и тревожно. Людмила Петровна, сытая и довольная, восседала в любимом кресле Коли, попивая чай и одаривая Лену снисходительными взглядами. Лена нервно мерила шагами комнату, стараясь подобрать правильные слова. Коля сидел рядом с матерью, словно провинившийся школьник, ища поддержки у Лены лишь украдкой.
"Мам, мы очень рады, что ты приехала, но…" - начал Коля нерешительно, но Людмила Петровна перебила его, взмахнув рукой.
"Никаких "но". Я твоя мать, и я имею право пожить с тобой. Я одна, мне скучно, и вообще, я старая и больная."
Она закашлялась, делая вид, что ей трудно дышать. Лена перехватила взгляд Коли. Он был полон сомнений и вины. Она крепче сжала его руку, давая понять, что не отступит.
"Людмила Петровна, мы понимаем ваше желание быть рядом с сыном, но у нас своя жизнь, свои планы. Мы только недавно поженились, нам нужно время побыть вдвоем, построить свою семью," - спокойно, но твердо произнесла Лена.
"И потом, мы не сможем обеспечить вам должный уход. Вам нужна помощь врачей, специализированный уход, а мы оба работаем."
Людмила Петровна усмехнулась.
"Не смешите меня. Я прекрасно справляюсь сама.
А насчет вашей "семьи"… Поживем - увидим.
Что-то я не вижу у вас особого рвения к продолжению рода. Все работа да работа. Кому нужна такая семья?"
Лена почувствовала, как закипает. Она знала, что свекровь намеренно давит на больное, пытаясь вызвать у нее чувство вины. Но она не поддастся. Это их жизнь, и они сами будут решать, как ее прожить. Битва началась."
Мама, пожалуйста, не надо так говорить," – взмолился Коля,
но Людмила Петровна лишь отмахнулась от него, словно от назойливой мухи. "Ты всегда был слабохарактерным, Коля. И вот, пожалуйста, под каблуком у этой… эмансипе."
Она окинула Лену презрительным взглядом.
"Не удивлюсь, если она вообще не хочет детей. Только карьеру ей подавай!"
Лена глубоко вздохнула, стараясь сохранить спокойствие.
"Людмила Петровна, это не ваше дело.
Мы сами решим, когда нам заводить детей. И, кстати, моя работа – это тоже важно. Я люблю свою профессию и не собираюсь от нее отказываться."
Она посмотрела Коле в глаза, ища поддержки. Он слабо улыбнулся ей в ответ.
Людмила Петровна театрально всплеснула руками.
"Ах, какая трагедия! Бедная девочка, работает! Да кто тебя заставляет? Мужчина должен обеспечивать семью! А ты, Коля, где твоя мужская гордость? Позволил жене пахать, как лошадь!"
Коля покраснел и опустил голову. Лена почувствовала, как гнев медленно, но верно захлестывает ее. Она знала, что если сейчас же не остановит этот балаган, все закончится грандиозным скандалом.
"Людмила Петровна," – спокойно, но очень твердо произнесла Лена,
– "Мы ценим ваше мнение, но это наша жизнь. И мы сами будем решать, как нам ее прожить. Если вам не нравится, вы можете уехать. Мы не держим."
В комнате повисла напряженная тишина. Людмила Петровна смотрела на Лену в упор, пытаясь сломить ее взгляд. Но Лена выдержала этот взгляд. Она больше не собиралась уступать.
Людмила Петровна, поняв, что ее обычные приемы не работают, сменила тактику. В ее глазах появились слезы.
"Неужели вы хотите, чтобы я жила одна? В старости, в болезни? Я же ваша мать! Я столько для тебя сделала, Коля!"
Коля вскочил с места и бросился к матери, обнимая ее и что-то шепча на ухо. Лена отвернулась к окну, чувствуя, как в груди поднимается ком обиды и бессилия. Битва продолжалась, и она понимала, что это только начало.
Лена смотрела на заснеженный двор, стараясь не слышать причитаний Людмилы Петровны и успокаивающего бормотания Коли. Она знала наизусть все аргументы свекрови, все ее манипуляции. И каждый раз, когда Коля поддавался на эти уловки, в Лене что-то надламывалось. Она любила его, очень любила, но эта бесконечная борьба с его матерью отравляла их жизнь.
Коля вернулся к столу, виновато глядя на Лену.
"Мам, ну правда, мы сами разберемся. Лена работает, потому что ей это нравится.
И нам сейчас так удобнее.
Не переживай, мы о тебе заботимся и никогда не оставим."
Людмила Петровна утерла слезы салфеткой и демонстративно вздохнула.
"Как скажете, как скажете. Только потом не говорите, что я вас не предупреждала.
Сначала карьера, а потом останетесь одни, без детей и без семьи."
Лена не выдержала.
"Людмила Петровна, прекратите!
Мы оба работаем, мы счастливы вместе, и когда мы захотим детей, это будет наше решение.
Не нужно нас пугать и давить на нас."
Она встала из-за стола, чувствуя, что еще немного, и она сорвется на крик.
"Я пойду прогуляюсь. Мне нужно проветриться."
Она вышла на улицу, глубоко вдыхая морозный воздух. Снег хрустел под ногами, успокаивая и умиротворяя. Лена понимала, что ей нужно поговорить с Колей начистоту. Нужно установить четкие границы и донести до него, что она больше не намерена терпеть постоянное вмешательство его матери в их жизнь. Иначе их брак обречен на провал.
Лена брела по заснеженной тропинке, размышляя о том, как донести до Коли всю серьезность ситуации. Он всегда был таким мягким, таким уступчивым, особенно с матерью. Людмила Петровна умело пользовалась этим, играя на чувстве вины и материнской любви. Но Лена больше не могла позволить ей разрушать их счастье. Она понимала, что Коля любит ее, но его любовь к матери была слепой и безусловной. Он не видел, как его мама манипулирует ими, как отравляет их отношения своими непрошеными советами и постоянным недовольством.
Она остановилась у старой березы, облепленной снегом. Ее ветви, словно руки, тянулись к небу. Лена прислонилась к ее шершавой коре, чувствуя, как мороз пробирает ее до костей. Она представила, как будет разговаривать с Колей. Она не будет кричать и обвинять. Она спокойно и твердо объяснит ему, что ей нужно от него. Ей нужна его поддержка, его защита от материнского контроля. Ей нужно, чтобы он осознал, что теперь у него есть семья, которую он должен ставить на первое место.
Вернувшись домой, Лена застала Колю в гостиной. Он сидел на диване и смотрел в окно. В его глазах читалась тревога.
"Где ты была?
Я волновался", - тихо спросил он.
Лена села рядом с ним и взяла его за руку.
"Мне нужно было побыть одной, подумать", - ответила она.
Она глубоко вздохнула и начала говорить. Она говорила о том, как сильно она его любит, о том, как счастлива была с ним, пока в их жизнь не ворвалась Людмила Петровна со своими бесконечными причитаниями и советами.
Она говорила о том, что ей нужно, чтобы он был на ее стороне, чтобы он защищал их семью от внешнего вмешательства. Она говорила о том, что если он не сможет этого сделать, то их брак обречен. Коля слушал ее молча, опустив голову. Когда она закончила, он поднял на нее заплаканные глаза.
"Я понимаю, - прошептал он. - Я понимаю, как тебе тяжело. Я люблю тебя, Лена. Я все исправлю. Я поговорю с мамой."
Лена обняла его крепко-крепко. Она знала, что этот разговор был только началом. Впереди их ждала трудная борьба. Но она верила в их любовь, в их силу. Она верила, что вместе они смогут преодолеть все препятствия и построить счастливую, крепкую семью, в которой будет царить любовь, уважение и взаимопонимание. И в которой не будет места манипуляциям и контролю.