Идем по селу. За Алешей, как всегда, несколько псов. Я удивляюсь и даже ревную: кто главный любитель живности в семье, в конце концов! Но нет! Куда бы он ни пошел, у него мохнатая свита. Стоит ему остановиться, как собаки обступают и норовят залезть носом в кожаные монгольские сапоги. Любая пробегающая мимо Жучка меняет траекторию и кидается к нему.
И вдруг меня осенило:
- У тебя же сапоги на собачьем меху! Они своего чуют!
Алеша помрачнел:
- Главное, чтобы морду не набили за этого своего.
Спускаемся к берегу небольшой замерзшей протоки. Кусты, а по ним большие белые шарики снега развешены. Солнце слепит, небо синее. Вдруг один шарик шевельнулся. И соседний тоже.
- Ты это видел?
- Да...
Вот именно галлюцинаций нам здесь и не хватало. От них у меня в походной аптечке лекарств нет.
Подходим ближе, присматриваемся! Куропатки! Ëлки-иголки, настоящие куропатки! Первый раз их вижу вживую! Сидят, на нас – ноль внимания, солнышком наслаждаются. Идем дальше. Навстречу – знакомые мальчишки.
- Здравствуйте! Что сегодня снимали?
Гордо улыбаюсь, просто-таки лучусь счастьем:
- Идем вдоль протоки, а там в кустах... куропатки!
Мальчишки переглядываются, хмыкают и разом стирают мою лучистость:
- Куропатки! Мы думали, медведь...
Мусорный контейнер. Погрузив в него морды, стоят крупные диковинные звери. Цвет молочный. Ноги четыре. Хвост как у лошади. Но коренастые, толстоногие. И шкура мохнатая. Одна из морд поднимается. Лошадь. Только, знаете, как мамонт по сравнению со слоном. Интересная тут фауна…
- Жалко мне их, - говорит пекарь Марина. - Подкармливаю. А меня и спрашивают: что это лошади к тебе в окна заглядывают?
- А лошади для чего здесь?
- Для работы. Грузы возить. Но гибнут они. У нас за поселком свалка, мусор не вывозят. Лошади пакетов оттуда наедятся – и умирают. И жеребята тоже. Вскрывали их – все желудки пакетами забиты.
А то собаки за лося примут в лесу – и конец.
Лошадей якутской породы завезли в Омолон, как транспорт, в помощь оленеводам. Но оленеводы предпочли ездить по старинке, на рогатом или дизельном ходу.
Я сразу начала думать, что же для этих лошадей сделать. Ведь это не жизнь: голодные, беспризорные... Но так и не додумалась. Вывезти обратно лошадей отсюда – дорого. Приспособить – некуда. Так они тихо и безропотно пропадают…