Часть 55.
Волгоград встретил меня дождём и грязью на дорогах.
На остановке, где нас высадили, была настоящая грязевая каша из чёрной жижи. Я особенно чётко запомнила этот момент — накатило какое-то тупое, вязкое ощущение безысходности.
«Зачем я вообще сюда возвращаюсь? Здесь даже друзей не осталось…» — мелькнуло в голове. «В Москве у меня уже больше знакомых, чем здесь. Одна только работа и держит...»
Эти мысли медленно крутились в голове, пока я шла к машине, где меня ждал Николай.
— Привет, котик, — сказал он и потянулся меня поцеловать.
— Привет, — ответила я сдержанно и отвернулась к окну.
Коля немного смутился, молча завёл машину, и мы поехали в сторону дома.
— Что-то случилось, зая? Ты какая-то грустная, — осторожно спросил он.
— Коль, давай переедем в Москву? — неожиданно ляпнула я.
— Шутишь? Чего я там не видел? — фыркнул он с отвращением. — Ты туда съездила — и крыша поехала со своей Москвой?
— Почему «поехала»? — возразила я. — Я вижу там перспективы. Хочу новый, современный мотоцикл. А здесь на него зарабатывать пол жизни надо.
— Хочешь — езжай, — резко отрезал он. — Я никуда не поеду. Совсем с ума сошла с этой своей Москвой.
Он замолчал, и всю дорогу не проронил ни слова. А я наоборот — будто проснулась. В голове начали выстраиваться планы:
«Как же мне лучше всего перебраться в Москву?»
Позже я связалась с Хаос — спросить, как искать работу в столице. Она посоветовала разместить объявление на джобс.ру — там, мол, хорошие вакансии и реальные предложения. Я запомнила её советы и начала расчищать почву... вернее, выяснять, как уволиться, если подписан контракт на пять лет.
Оказалось, всё проще, чем казалось: обычное заявление, только по семейным обстоятельствам.
Конечно, со мной потом поговорили и директор, и генеральный, но никто палки в колёса не вставлял, денег за обучение не требовали. Попросили только отработать две недели.
Когда всё было подписано, я поздно вечером позвонила маме и рассказала о своих планах.
— Вот и третья дорога, — сказала она.
— Какая ещё третья дорога? — удивилась я.
— Я недавно к одной женщине заходила, — начала мама. — Она предложила карты разложить. На Гулю нельзя было — у неё ребёнок маленький, вот я и решила на тебя. Говорит: три дороги у тебя.
— ???
— Ну вот: две уже были — ты же в Москву ездила, — продолжала мама. — А третья… я тогда ещё подумала: куда это она вдруг соберётся?
— А что ещё карты сказали? — с азартом спросила я.
— Мужчина тебя предал… смерть какая-то… Сказала: аборт. Но ты же не беременна? Вот и сказала — три дороги. Рассказала про тебя, и про мужа, и про твоего Квазимоду. Сказала, что уедешь.
— И всё?
— Я особо не запомнила. Она просто покидала карты, что-то наболтала. Только эти «три дороги» врезались — странно как-то прозвучало. Вот и отложилось в памяти, — задумчиво ответила мама.
— Прикольная женщина. В следующий раз — пусть ещё раз погадает, — попрошу я.
— Да ты что! Я по делам к ней ходила, а она от скуки предложила. Специально — это уже чепуха, — возмутилась мама.
— Мам, я, собственно, вот зачем звоню. У тебя есть знакомые в Москве, у которых можно переночевать пару дней? Пока квартиру не найду.
— Да нет, у нас в Москве никогда никого не было. Сама знаешь.
— А соседи-дачники наши? Московские.
— Ну я спрошу у Тамары, но вряд ли. Они сами там шесть человек в трёшке живут.
— Ну ты узнай. А то придётся на вокзале жить, — пошутила я.
— А чего ты так срочно-то собралась?
— Потом будет поздно. Пока не перегорела — надо ехать. Вслух начну подбадривать я саму себя.
— Ну, закончи всё, что нужно — и езжай. Поддержит мама.
Мы попрощались, я докурила сигарету и пошла готовиться ко сну.
— Ты чего плачешь? — спросил Коля, когда я уже лежала под одеялом и шмыгала носом.
Я повернулась, прижалась к его плечу и тихо сказала:
— Я написала заявление на увольнение. Через две недели уезжаю в Москву. Ещё не знаю, где буду жить и где работать, но я так решила.
Мир вокруг будто затих, а внутри — всё орало.
Я не знала, чем всё закончится, но точно знала, с чего началось.
С этого плеча. С этого "я так решила".
Продолжение следует.
#мемуары #часть55
Здесь намного интереснее, и чаще выходят новые.